***
Лучи заходящего солнца освещали просторную комнату, стены которой были обклеены белыми обоями с синими кувшинками. Вместительный шкаф занимал место в углу, возле окна, завешанного плотными шторами из бархата кобальтового цвета. В другом углу, параллельно, стоял письменный стол, а рядом с ним дверь, ведущая в ванную комнату. Пол застилал пушистый ковер белого цвета. На противоположной от окна стене висела картина с сельским пейзажем, украшающая изголовье широкой кровати с двумя тумбочками из светлого дерева по бокам. Поверх синего покрывала находилась темноволосая девочка. Дэвис лежала на кровати с закрытыми глазами. По ее лицу текли слезы. Она не могла их остановить, да и не хотела. Вся подушка пропиталась влагой и неприятно холодила щеку, когда она перевернулась набок. Это меньшее, что она заслуживает. Девочка всхлипнула: как же она виновата. Чувства сдавливали грудь, ей стало трудно дышать. Нос опух и покраснел, только через рот Трейси могла получить воздух. Девочка накрыла свои губы ладонью, с мстительным наслаждением ощущая, что не хватает кислорода. Через минуту она не выдержала и сделала судорожный вдох, пуская в легкие такой приятный воздух. «Слабачка! — бросила сама себе. — Даже из жизни уйти не можешь. Да кому ты вообще нужна?» Ох, если бы она не настояла, и Рон играл за коня, как и хотел, то сейчас Трейси не испытывала бы такой боли. Дэвис должна была быть на его месте, но, нет, в ней взыграло чувство противоречия, и слизеринка отделалась травмами, а ее друга… Невилла она не могла видеть, ведь перед глазами у нее возникали образы прошлого, где рыжий жив, и появляется ком в горле. Лонгботтом ее поддержит и посочувствует, Трейси не сомневалась, но считала себя недостойной этого. И, самую малость, она обвиняла его. Ведь из-за него они полезли за треклятым Камнем. Его неуклюжесть, косноязычие, когда он нервничает, все это жутко раздражало. Дэвис едва сдерживала себя, чтобы не накричать на него в Большом зале, наблюдая за ним со стола Слизерина. А, объективно-то, он не заслужил ее упреков. Они сами вызвались ему помогать, но чувствам глубоко наплевать на здравый смысл. Первый день каникул Трейси провела в своей комнате, не спускаясь даже поесть. Никто не поинтересовался, как она, и от безразличия становилось еще больней. Девочка снова принималась жалеть и ругать себя, давая волю слезам.***
Первую половину следующего дня Гарри провел с Петуньей, покупая не только запланированное, но и сверх того: пергамент, перья, книги, одежду и другие мелочи. После обеда, сопроводив тетю домой, Поттер воспользовался мантией невидимкой и забрел в туалет маггловского кафе, где и выпил оборотное зелье с выдернутым волосом у обычного человека, непримечательной наружности. Надев увеличенный чарами черный плащ, он выпил зелье Удачи, желая проверить эффект от него, и аппарировал недалеко от «Гринготтса». Может, конечно, все его действия попахивали паранойей, но после предательства и жизни в бегах сложно изменить свое поведение. Да, впрочем, и не хотелось. Феликс Фелицис вызывал ощущение всемогущества, будто ему подвластно все на свете, а также рождал четкое знание, куда идти и как действовать, чтобы получить желаемое. Проход в Лютный переулок встретил его грязью. Поттер шёл по улице, ступая по брусчатке, и ему навстречу попадались редкие прохожие в подобном ему одеянии, обходившие его стороной. Уверенный вид человека, явно неслучайно забредшего в это место, творил чудеса. Гарри даже удалось увидеть реальную ведьму: старую женщину, с зеленоватой кожей и обилием бородавок. Завидев Поттера, она оскалилась — волшебник посмотрел ей в глаза и послал чувство ужаса. Ее кожа приобрела еще более выраженный зеленый оттенок, лицо потеряло всякое выражение, и она сделала вид, что Гарри ей неинтересен. Такие ведьмы прославились в магловском фольклоре, как любители поедать детей. Сказка про Гензель и Гретель ярко иллюстрирует облик и повадки подобных представителей магического мира. Министерство присвоило им статус «существ» из-за предпочтения питаться человеческой плотью. Поттер остановился у вывески: «Лавка Коффина». От старшекурсников волшебник слышал, что владелец этого магазина продает некромагические артефакты и книги. Недолго постояв, он зашел внутрь магазина. Прозвенел колокольчик — его встречал полный низенький мужчина с хитрыми глазами. — Добро пожаловать, — произнес он. — Добрый день, — поздоровался Гарри с французским акцентом (Петунья прекрасно разговаривала на этом языке), осматриваясь: два стеллажа с книгами вдоль стены, прилавок и несколько витрин с артефактами, припорошенные пылью. — Ищете что-то конкретное? — поинтересовался продавец. — Или желаете посмотреть мой товар? — Второе, — ответил Гарри. — Тогда — прошу, — мужчина пошел к прилавку. Поттер подошел к стеллажам и с недоумением посмотрел на книги: они все были легальными, а потом усмехнулся и провел рукой возле них — качественная иллюзия. — Не против, если я ее сниму? — спросил волшебник, указывая на полки. — Ничуть, — продавец не стал отпираться — к нему пришел любопытный иностранец, и это сулило прибыль. Иллюзия накладывалась с помощью артефакта и была довольно сложной, не каждому по силам ее снять. Но, если он правильно помнил, французская школа магии давала углубленные знания по этой отрасли волшебства. Данный способ сокрытия предназначался для зеленых авроров и случайных клиентов. Опытным стражам правопорядка предприимчивый продавец отстегивал золото, чтобы они закрывали глаза на его товар. Подобные меры сокрытия отводили глаза министерских работников от более ценных томов, валяющихся в кладовке. Обычно туда даже не заглядывали, после того, как обнаруживали иллюзию. Поттер взмахнул палочкой, и полки засветились синим: медленно, слова на корешках изменились, показывая истинные названия: «Сонеты чернокнижника», вместо учебника для трансфигурации, «Чары для красоты волшебниц» превратились в «Тени и призраки», а «Справочник тысячи грибов» стал «Руководством по некромантии»… На последнем названии он хмыкнул, как же, руководство… Банальное описание применения белладонны в темных зельях. Книги довольно интересные, но уже прочитанные им в Запретной секции. — Ничего не заинтересовало? — любезно поинтересовался продавец. — Увы, — пожал плечами Гарри. — Возможно… — помялся для вида. — Для взыскательных клиентов у меня есть… Что-то по-настоящему особенное. — Да? — внутри насмехаясь над попыткой набить цену, произнес Поттер. — Хорошо бы взглянуть… — Подождите минуту, я сейчас, — произнес мужчина и скрылся в подсобке. Дожидаясь продавца, Гарри рассматривал выставленные артефакты — ничего не приглянулось. — Вот, — поставил на стол кипу книг владелиц лавки, его дыхание немного сбилось из-за отдышки. — Лучшее, что Вы можете найти. Но ничего по-настоящему ценного Гарри не отыскал, только несколько интересных томов с проклятиями, которые уже читал. Книгу о портключах он так и не нашел. Поттер направился к выходу…***
«Дзынь-дзынь» — раздался звук колокольчиков, и в лавку зашла женщина в чистой, но старой мантии. При ближайшем рассмотрении, это оказалась девочка, не старше четырнадцати. Мышиный цвет волос, тусклая кожа, удлиненное лицо, худая до изнеможения, она была довольно некрасива. Лишь ярко-синие глаза не уступали по красоте сапфирам и заставляли обратить внимание на их обладательницу… И живот: ей скоро рожать. — Здравствуйте, — пролепетала незнакомка, ее глаза бегали с предмета на предмет. — Милостыню не подаем, — грубо отозвался владелиц магазина. — Я бы хотела… — Мне без разницы, чего ты там хотела, выметайся, — продавец был зол, что ничего не смог продать клиенту, а тут пришла какая-то замарашка и, судя по виду, побирается. — Но… — она еще раз попыталась что-то сказать, но продавец достал палочку и направил на нее. Девушка в ужасе выбежала прочь. — Девушка, стойте, — Марси услышала голос с акцентом позади. Но, подгоняемая страхом, она бежала вперед. — Да подождите же, — ее ухватили за локоть. Девушка оцепенела, и даже если бы и захотела, не смогла бы закричать, ее тело словно парализовало. — Не бойтесь. Я не причиню Вам вреда, — мягко произнес тот же голос. — Я был в магазине, куда Вы заходили, и заметил в Вашей сумочке книгу. Вы что-то хотели продать? — Да, — прошептала Марси, страх отступал, вместо него пришло странное спокойствие. — Позволите взглянуть? — девушка подняла глаза на собеседника: симпатичный мужчина с темными волосами и карими глазами. Пару секунд поколебавшись, она вытащила книгу из сумочки и протянула ему.***
Через час они сидели на обшарпанной кухне. Некогда красивые обои покрылись копотью, и с трудом опознавался изначальный цвет: то ли зеленый, то ли бирюзовый; а в несколько местах они были ободраны. На поверхности кухонных шкафчиков из дерева, висящих вдоль стены, потрескался лак. Стол имел пятна затершейся полироли. — Могу предложить только чаю, простите, — она поставила тяжелый чугунный чайник на плиту. — Ничего страшного, — отмел ее извинения. — Кстати, меня зовут Филипп. — Марси, Марси Трэверс, — представилась она. Пока закипал чайник, девушка пыталась найти сахар, перебирая железные емкости. С места, где сидел Гарри, было прекрасно видно, что из припасов у нее осталась только овсяная крупа и, вроде, немного риса. — Нашла, — торжественно воскликнула мисс Трэверс, а потом поникла. Белой сладости в баночке едва хватало на одну ложку. — Мне без сахара, — попросил Поттер, заметив дефицит этого продукта. Девочка благодарно улыбнулась, заварила чай и разлила по чашкам. Гарри проявил сочувствие, и молодая волшебница рассказывала о своей нелегкой судьбе. В свои неполные пятнадцать лет она осталась сиротой — год назад умерли родители. Сама девочка была практически сквибом, она не получила письма из Хогвартса. Деньги, оставленные Трэверсами, пришли к концу, и Марси приняла решение распродать доставшееся в наследство имущество. Из-за этого она сунулась в лавку Коффина, где ее столь неласково принял продавец. Марси не к кому обратиться за помощью, ее единственный живой родственник — старший брат отца — являлся последователем Волдеморта, и племянницу-полусквиба он скорее бы сам убил, а не помог. Большую часть золота у нее забрали обманом, когда она подала заявление об эмансипации. Чиновник намекнул, что нужна взятка для положительного результата, и наивная дурочка отдала требуемую сумму за бесплатную процедуру. У нее остались только книги, доступ к которым ей был закрыт, из-за установленной защиты. Лишь месяц назад ее удалось обойти, Марси случайно поранилась во время уборки, и, чтобы удержать равновесие, схватилась за ручку двери, ведущей в библиотеку рода. Магия крови самое загадочное направление волшебства, по слухам, маги из рода Блэк когда-то ее практиковали. А о Трэверсах ничего не известно, кроме того, что это древний чистокровный род. При жизни, родители запрещали девочке заходить в хранилище знаний и мало уделяли внимания воспитанию дочери. Ведь, в противном случае, у нее даже и не возникло бы желание продать что-то из коллекции, которую ее предки собирали веками. Хотя мистер и миссис Трэверс по-своему любили Марси, со слов девушки, но низкий магический потенциал не могли простить. — Вы у меня что-то купите? — задала волнующий собеседницу вопрос. — Я бы хотел вначале взглянуть на книги, если вы не против, — попросил Гарри. — Конечно, — вскочила со стула. — Идемте. В коридоре, по которому они шли, отсутствовали картины, на вопросительный взгляд Поттера, хозяйка пояснила со смущенной улыбкой: — Серые стены не очень привлекательны, я знаю, но слушать брань моих предков намного хуже, поверьте. — Я не осуждаю, — сказал Гарри, замечая трещины и выбоины. Через минуту они стояли напротив тяжелой дубовой двери. — Ой, я забыла взять что-то острое, — пролепетала Марси и уже хотела вернуться на кухню за ножом, но Поттер ее остановил, вытащив палочку: — Позволите помочь? — Да, — после недолго колебания она согласилась и подала правую руку. Гарри оставил небольшой разрез на ладони, предварительно обезболив поверхность. Посчитав, что крови достаточно, он заживил рану. — Спасибо, — поблагодарила она, прижимая окровавленное место к ручке. Дверь засияла и открылась. Запрещенные министерством печатные издания, рукописные тексты, редкие фолианты и обычные книги заполняли все пространство помещения. Необходимая книга о портключах также присутствовала. Гарри взял ее в руки и пролистал, радуясь, что зелье Удачи оправдало свою репутацию. — Сколько вы хотите за всю библиотеку? — неожиданно для ведьмы спросил ее новый знакомый. — Всю? — растерянно переспросила она. Книг ей было не жалко, они напоминали о прошлом, и Марси с удовольствием от них избавится. Но сколько они стоят? Не хотелось продешевить. Так что, волшебница назвала огромную для многих сумму: — Пять тысяч галлеонов. — Дорого, — соврал Гарри, показывая, что колеблется. — Это редкие книги, многие из них существуют в единственном экземпляре, — мисс Трэверс встала на защиту названой цены. — Мне придется отдать вам все свои сбережения, — пробормотал Поттер и сделал вид, что страстно желает купить фолианты, но на них жалко золота. — Они того стоят, — настаивала Марси, а внутри ликовала, что нашелся дурак, готовый выложить бешеные деньги за такую ерунду. Ведь, право слово, книгами сыт не будешь. — Да ладно, заработаю еще, — как будто сам себя уговаривал он. — Конечно, — подхватила девушка. — Вы умный маг, без проблем заработаете еще денег. А такие книги вы больше не найдете. Если сейчас не купите, я продам их кому-то другому. И вы упустите свой шанс. — Хорошо, уговорили! — бесшабашно воскликнул Гарри. — Договорились на пять тысяч. Марси торжествовала, теперь она купит себе мяса, овощей, сахара и вкусный тортик, с тремя ярусами и шоколадной крошкой, который продается у миссис Валери. Девушка даже не подозревала, чего лишилась, находясь во власти грез.