Я не буду больше одна...

Над Небесной Гаванью вновь растянулось звёздное полотно. Луна ярко светит сегодня, освещая полупустые улочки и лукаво заглядывая в окна домов. Снова пройдет старый фонарщик, зажигая городские фонари. Он не спешит, не противится ветру да снегу, что так щедро сыплется ему за воротник. Гвардейцы все также стоят на своём посту, охраняя покой жителей столицы. В таверне как всегда шумно, людно и тепло. Уставшие искатели приключений с удовольствием тянут сладкий медовый пунш, рассказывая наперебой о своих нелёгких, но увлекательных похождениях. Снова раздастся громкий смех, начнётся пьяная, глупая драка, пойдут ставки, взволнованные охи разносчиц и ободрительные возгласы бывалых вояк. Драчунов снова растащит инструктор Родриго, а глава Гюнтер лишь укоризненно хмыкнет на такое ребячество, отпивая солидный глоток вина из кружки. Все как всегда, всё как положено. Как и заведено у людей. Ветер крепчает, начинается метель. Хозяйки закрывают ставни на окнах, все спешат уйти под крыши домов, под сень деревянных сводов. Новый глава небольшой гильдии, лучший друг бывшего главы, ожидает на крыльце, пока все его товарищи не вернутся домой, пока все собратья не соберутся вместе. И они все вернутся сегодня - Богиня находится в хорошем расположении духа. Все смогут насладиться покоем, кроме одной. Но этого никто не заметит, давно уже не замечают. А потому стоит последнему новичку-новобранцу перейти порог, как крестоносец тушит опознавательный фонарик у входа и уходит с крыльца внутрь. Хлопает массивная дверь, громыхает замок, а я стою напротив, в тени, и мне совсем не обидно. Просто настолько уже привычно, что стало безразлично. Так должно быть, так положено. Для них я давно стала чужой и даже не останусь воспоминанием. Меня забудут и не вспомнят, я испарюсь, словно полуденная тень. И так должно быть, и так всегда будет с такими, как я. Накинув на плечи потрёпанный дорожный плащ, я неспешно прогуливаюсь вдоль закрытых лавок на Главной площади, минуя огромную рождественскую ёлку. Гирлянда и игрушки всё так же красиво переливаются разноцветными огоньками, радуя прохожих, всё та же неизменно весёлая и приветливая Ирен с корзинкой сладостей снова машет мне рукой, в которой зажаты лакричные палочки. Даже удивительно, как такая хрупкая девушка до сих пор стоит на морозе в лёгкой юбочке. Пройдя мимо, не подав и знака или кивка, я продолжаю медленно шагать к статуе Богини, чтобы укрыться от этого снегопада под её каменным подолом. Удивлённо мигаю, когда сидевшая на деревянной лавочке наставница Итилиэн подзывает меня к себе. Присев рядом, я глубоко вздыхаю. Хрупкие снежинки плавно ложатся на кончики пальцев, позволяя рассмотреть себя. -Снова смерть приветствует тебя в своих объятьях, дитя ветра? Похоже, даже до старших уже добралась эта новость. Слухами земля полнится и нигде мне от них не скрыться. Сжимаю пальцы в кулак, чувствуя, как по запястью тонкой струйкой течёт растаявшая вода. -В который раз уже я не могу уберечь дорогих мне людей. Снова. Снова Вестинель отбирает их у меня. И уносит с собой сотни других невинных. -Это был их выбор, их судьба. Они сражались за свою семью, за свои земли, за самих себя. И это было решение Серебряного дракона, в том нет ни твоей вины, ни вины твоих товарищей. Что сделано, то сделано. Мы пытались спасти и спасли, кого смогли, пусть и ненадолго. Все так говорят. Но как и тогда, я вижу некий упрёк в их взгляде. Кто-то говорил бежать, кто-то говорил сказать правду людям. И они сказали. Вытерев руку о грубую ткань накидки, я невольно предаюсь воспоминаниям. О былом, где ещё была жива надежда и приятное ожидание - ожидание своей судьбы. -Герои не винят тебя в твоих ошибках, они винят тебя в собственной слабости и глупости. И тот инквизитор сказал бы тебе тоже самое. Моему удивлению не было границ. По сердцу больно резануло, стоило наставнице эльфов упомянуть о самом родном, самом нужном существе для меня. Слезы подкатили к горлу, но я сдержалась. Хватит. Их пролилось и так уже достаточно. -Это была моя вина, что он погиб… Итилиэн молчит, не решаясь ни согласится с этим, ни опровергнуть мои слова. Словно понимает, что произошло тогда. Зачем он заслонил меня собой? Зачем он спас неуклюжую, бесполезную эльфийку, которая только и делала, что мешалась под ногами. Зачем?! Я никогда этого не пойму. Ульрих служил Богине, карал зло и неверных во имя справедливости, во имя спокойствия. Он поднимал свой жезл и разил молниями своих врагов также, как и я натягивала когда-то тетиву своего лука и проносилась смертоносным вихрем, убивая во имя мира и равновесия. Его характер был очень непростым, сложным и тяжёлым. Он был строгим, грубым, фанатичным до своего дела и совершенно не похожим на других клириков. Он мог дать подзатыльник, мог накричать, не стесняясь в выражениях, но он всегда оставался нашим любимым командиром. Незыблемым главой. Его уважали согильдийцы и приближённые короля, его боялись завистники, его любили многие за его победы, за его отвагу. И я полюбила. И до сих пор люблю. И до сих пор, я не могу заглушить эту боль. Когда я впервые пришла к нему, то поняла, что больше не буду одна, пускай мне чаще всего доставалось за свои промахи. Иногда даже казалось, что он меня ненавидит. Но его забота ничуть не отличалась от той, какую он дарил товарищам. Учил не сдаваться, учил быть сильной, говорил, что даже если весь мир предаст меня, возненавидит, я не должна сломаться, должна жить ради чего-то, сражаться за что-то. Я не понимала тогда значение этих слов, а Ульрих лишь сердито ворчал и заставлял ещё раз отрабатывать удары на кукле. И только когда моих друзей перебили монстры, когда ставших мне сёстрами претенденток убили адепты, когда исчез Иона, когда предала та, которую мы поклялись оберегать и доставить домой, Ульрих просто без слов крепко обнял меня...лишь тогда, до меня дошёл смысл. Вся гильдия возненавидела меня после его смерти. Их ненависть не выливалась в насилие, в оскорбления или нечто подобное. Просто не замечали - игнорировали, не отвечали на вопросы, словно меня никогда не существовало. Словно я тоже погибла в том бою. Сначала я терпела, мы и так не шибко много общались и я считала справедливым их отношение, но чем дольше это продолжалось, тем труднее становилось сдерживать отчаянные крики о помощи, мольбы о прощении, просьбы повернуть время вспять и вернуть назад тот злополучный миг. Это было самое страшное, самое невыносимое время. Бессонные, неспокойные ночи, объятые кошмарами. Утомительные, одинокие дни в пустоте и бессмыслице. Я снова осталась одна, как и останусь до самого конца. Ведь так положено, так заслуженно. Так и должно быть, не правда ли? И всё бы ничего, мой срок на этой земле долгий. Только вот у меня отняли мою душу, мой смысл жизни. Мою судьбу… Её нить оборвалась в тот самый момент, когда сердце моей Телейи последний раз стукнулось о грудную клетку. Старшая эльфийка отворачивается от уже опустевшей площади и пристально смотрит в мои глаза. Богиня, как же хочется отвернуться... -Я могла бы тебе помочь, подсказать. Все мы обретали и теряли нечто ценное. Я тоже в своё время чахла от горя, считала, что не достойна своего народа, что ничего не смогла сделать. Но теперь мне есть, ради чего жить дальше. Ради таких, как ты, как твои неопытные сестры, ради людей, ради всех нас. Ради самой себя. Возможно эти слова не тронут твоё озябшее от слёз сердце. Твоя привязанность сделала тебя слабее, чем когда твоё путешествие только начинало свой неторопливый бег. Лишь тебе решать, что будет дальше, а я помолюсь, чтобы твоя Телейя была благосклонна к тебе. До будущей встречи, дитя ветра. Не забывай, кто ты есть и кем рождена. Пала Телейя... Мы встали, я традиционно поклонилась наставнице эльфов Небесной гавани, она кивнула в ответ и неспешно ушла к своему дому, грациозно, как и положено настоящей эльфийке. Её слова переворошили мои воспоминания, заставляя их взметнуться испуганным роем, однако ничего не изменилось, всё также пусто внутри, всё так же я не слышу голоса своей судьбы. Мне ведь больше не за что бороться. Я не удержала их, не защитила. И сколько ещё погибнет, предаст... Как долго будет это продолжаться?! Абсолютно бесполезная и беспомощная. Как и говорила Аргента. Как и твердит по сей день Вельскуд. Я решаюсь на последний шаг, последний совет. Прошу, не оттолкни меня...

***

Стражники неохотно пропускают меня через западные ворота. Метель, ночь на дворе, надо у печки сидеть, укутавшись в шерстяное одеяло, а эта ненормальная остроухая наружу тащится на верную смерть. Но вновь слышен крик стражника, который наполовину съедает порыв ветра, вновь поднимается решётка и я быстро прохожу через ворота, оставляя за собой лишь цепочку следов на снегу. Их не найдут. Их скоро скроет снег. Словно стирая из воспоминаний жителей белокурую лучницу с хвостиком, у которой был вечно несчастный, печальный взгляд. Лес кажется неприветливым, даже злым. Он не рад мне, для него я тоже уже чужая. Я не кажусь ему больше одной из дочерей Великого Древа. Черные ветви елей больно бьют по лицу и рукам, но я продолжаю упрямо идти вперёд, не смотря на ссадины и кровь, что течёт по расцарапанной щеке. Мне всё равно, и потому, я продолжаю шагать сквозь чащу, утопая в сугробах и спотыкаясь об заметённые пеньки и коряги. Зверей и птиц не слышно. Все мрачно и так невыносимо тихо. Лишь вьюга воет да снег скрипит под ногами. Луну уже не видно за облаками. Крутой, высокий утёс у моря, совсем рядом с лесом, уже не кажется таким страшным. Древний дуб все также стоит у самого его края, корнями свисая над пропастью в бурлящие воды, над острыми скалами, когда медленно выхожу из колючих, противных еловых лап ему навстречу - навстречу последнему, оставшемуся в живых другу, что хранит мои воспоминания о случившемся здесь. Ведь именно здесь мы впервые встретились. И здесь же попрощались навсегда. Он спит уже долгое время, но чувствует меня, слышит. Знает, что я пришла к нему за помощью. Чувствует отчаяние и пустоту внутри меня, а потому не прогоняет, как никогда не прогонял прочь до этого. Людям, возможно, было бы непонятно, о чём я говорю. Даже некоторым эльфам это покажется бредом сошедшей с ума. Каким бы не был его характер, он всегда находил время, чтобы направить друга на истинный, разумный путь, помочь узреть его ошибки... И вот витает в моей душе чувство, что стоит только обойти этого древесного гиганта, как я увижу прислонившегося к его стволу спящего юношу. Такого странного, не похожего на остальных. Он казался жутко уставшим, измученным и настолько бледным, что я сперва приняла его за призрака. Захотелось прикоснуться к нему, убедится, что он живой, тёплый. И только сильная хватка на моей руке заставили меня тогда убедится в этом. Его тяготило предательство тех, кому он безоговорочно верил, его мир перевернулся с ног на голову и он так же искал тогда поддержки. Наваждение былого быстро испарилось, стоило воздушному потоку резко просвистеть над моей головой. Я решаю подойти поближе к дубу. Тяжелые, серебристые ветви надёжно укрывают меня от резких порывов ветра, словно оберегая, защищая, утешая. А я прислоняюсь ухом к его стволу, украшенному причудливыми узорами, пытаясь услышать хотя бы его голос. И чудится внутри, через слегка шершавую кору, медленный, размеренный стук, что словно живое сердце. Непрошеная улыбка расцветает на лице - он меня не отринул. Становится хорошо, легко, спокойно, словно чьи-то тёплые руки обняли меня, ограждая от всех бед, замедляя время. И не страшна вьюга, не страшны люди, не страшны воспоминания - ничего больше не страшно. Как тогда, когда я пришла к нему первый раз за помощью. Когда погиб Герант и я впервые познала вкус разочарования и беспомощности, когда ощутила неотвратимость грядущего. Он помог вспомнить, кем я была рождена, дал возможность услышать песнь ветра, влюбиться в неё. Влюбиться в саму жизнь - бесценный дар Альтеи. Как долго я тут стою, не могу вспомнить, да и не хочется. А я не хочу уходить, не хочу снова их видеть. Снова встречать их презрительные, полные недоверия взгляды. Хватит с меня этого… Снег больше не идёт. Ветер не воет, не кричит. Он вновь тихо-тихо поёт свою печальную песню. Теперь перед глазами только небо. Чистое, прекрасное. И луна, словно драгоценный камень, нежно сверкает бархатистым, мягким светом. Я смотрю ввысь и больше не чувствую тяжести. Глаза слипаются, хочется плакать, жалеть о совершённом. Что убежала, что не боролась, что не пыталась снова. Так грустно - я не услышу, как шелестит расписная листва, не услышу его упрёков, смеха, мягкой одобрительной улыбки. Лишь шёпот морских волн далеко—далеко да стучащий серебряный крестик, что крепко привязан к каменному постаменту. Шум становится все тише и тише, пока не смолкает окончательно. Мне мерещится нечто яркое, теплое. Приоткрыв глаза, я вижу золотистые песчинки, взмывающие высоко ввысь. Вижу солнце, странное, светится изнутри меня, расцветает на моей груди. И пропадает небо, пропадает дуб, исчезает снег. Поднимаю руки вверх, пытаясь уловить этот поток желтых искорок, но осознаю, что не вижу своих рук. Их нет. Как нету боли, что давила на сердце, как нету слёз, пролитых напрасно, как нету пустоты, сжигающие нутро. Теперь это всё неважно и незначительно. Краем глаза, улавливаю чей-то силуэт. Меня зовут. Но после своего имени я не разбираю ни слова. Тогда, я чувствую тепло, словно снова приложили руку, только теперь ко лбу. И я снова улыбаюсь, понимая, что это ОН. Мой дорогой инквизитор гладит меня по спине и волосам, словно маленького ребёнка и я больше не боюсь. Приходит понимание, что назад навряд ли получится вернуться. Он пришёл за мной, пришёл помочь.

-Глупая, глупая дурочка. Его голос мягкий, глубокий, низкий. Такой родной и донельзя привычный… -Зачем ты убежала, так глупо и бессмысленно? Твоё время ещё не пришло. Ты должна была жить ещё много, много вёсен. Я спас тебя, чтобы ты жила, чтобы ты смогла исполнить своё предназначение. Чтобы ты защитила тех, кто не может защитить себя. Зачем ты сдалась? Слова долго не приходят, хочется молчать, не говорить, но я должна. Должна сказать ему. Не могу соврать, не могу. Я жмурюсь, поворачиваюсь к нему лицом и утыкаюсь в широкую грудь. - Я знаю, что ты меня не простишь. Предала тебя так же, как кардинал, как твой названный брат, как пророк. Мне так стыдно, ведь я наверняка сделала тебе невыносимо больно. Я просто устала быть сильной. Просто…просто… Громко всхлипнув, я прижимаюсь к нему ещё теснее. Я больше не герой. Не тот, кто придёт спасти. На моё место придут другие, более смелые, более достойные. Я подвела тебя, не смогла остаться верной твоим идеалам. Предала, сломалась. Я просто… -Просто хочу отдохнуть от этого безумия... Просто хочу не видеть этого кошмара хотя бы на секунду. На секунду забыть, кто я. Что сотворила. Слишком мало было счастья, слишком быстро Богиня забрала его у меня. -Глупая, бестолковая девчонка, — совсем беззлобно раздаётся над моим ухом,- не теряй себя, даже в самые безвыходные моменты, ты гораздо сильнее, чем думаешь. Я не верю, что ты можешь предать меня, и никогда не поверю. Я всегда буду рядом...

Сладкая нега окутывает меня с ног до головы. Нет волнительных мыслей, нет страхов завтрашнего дня, нет ничего, кроме биения сердца. Почему ты веришь мне, думаешь, что я смогу все исправить? Я же не вернусь больше в мир богини Альтеи? Зато не подведу и не предам. Не будет больше ошибок. И время останавливается в моей душе. Прошу, забери меня с собой, не оставляй!!!

… … … Я засыпаю. Рядом с ним. Как и должно было быть с самого начала. Мерещится мягкое прикосновение его губ, вызывая настолько сильные чувства, что слёзы наворачиваются на глаза и я не в силах их сдержать. … … Я больше не одна

***

Сколько времени прошло с того момента, как ты покинул нас? Мой друг, мой брат, почти что моя семья. Без тебя, гильдия поникла, будто из неё выдернули опору, что держала нас всех в здравом состоянии, в едином духе. Другие главы нам сочувствовали, выражали возможную поддержку, но она не восполнит твой уход. Все бродят, словно тени, с тоскливым, печальным выражением лица. Даже волшебницы не выдают колкости, лишь сурово хмурятся, погружаясь в воспоминания. Твой пост отдан мне, и я пытаюсь выстоять против этих бед, которыми Богиня проверяет нашу выдержку. Я помню все твои слова и наставления, но о Великие, знал бы ты, насколько тяжело им следовать. Каждый день пытаться возродить то единство, что связывало нас всех. Все считают её твоим убийцей, безжалостным палачом. И я так же презирал её, ненавидел наравне со всеми, но позже, жгучий стыд заполонил меня. Это не глупая случайность. Ты умышленно отдал за ней жизнь, как отдал бы за каждого из нас. Нет, не так. Ты любил её настолько сильно, насколько не может себе представить ни один из нас. Хотел защитить, уберечь. Я не могу винить тебя, как не могу винить теперь и её. Она по сути ни в чём не виновата, просто стала козлом отпущения. Почти невозможно признать это. Мне хотелось подойти к ней, встряхнуть со всей силы, ударить наотмашь, наорать, спросить это приевшееся в мыслях: "Почему именно ты? Почему из-за такой как ты?! ПОЧЕМУ ИЗ-ЗА ТЕБЯ, ЧЁРТ ПОДЕРИ?!?!?!" Богиня, убереги меня от греха. Ты был всем для меня, для них. И та цена, которую ты заплатил за её жизнь... Она казалась неравной, несправедливой. Недостойной что-ли. Отвратность тех мыслей была несоизмерима. Я представил себя на её месте и ужаснулся - что бы я чувствовал, винил бы себя? Безусловно. Я бы убивался так же, как и она сейчас. Я бы молил о смерти каждый день, но ты бы не простил меня. Ты бы отвесил мне затрещину и наорал так, что у всех уши мигом свернулись в трубочку... Я видел её сегодня у дома гильдии, пока тушил входной фонарь. Отрешённое, безэмоциональное выражение лица. Она словно была мертва. Я думал подозвать её, но с силой подавил это желание, закрыв засов двери. Я волновался за неё. Идиотизм. Эта молодая, бестолковая, глупая, ненужная никому эльфийка засела в моей голове, вызывая мигрень и желание стукнуть себя чем-то потяжелее, лишь бы забыть этот безжизненный взгляд. Он стоял передо мной, иссушал, не думая исчезать. Я поднялся на верх, в свою комнату, желая тупо заснуть, погрузится в желанную тьму. Но теперь я видел твой укоризненный прищур. Словно набат, звучали твои слова, произнесённые в день моей первой серьёзной оплошности, за которую десять лучших бойцов поплатились головами: - "Ты можешь и дальше винить обстоятельства, винить себя и ныть в тесной комнатушке, жалея свою тупость, но помни одно. Если ты не перешагнёшь через себя, не сможешь побороть этот страх, их смерти будут считаться напрасными. Возможно эти люди и погибли за зря, но для тебя это должно стать напоминанием, клеймом, дабы не допустить новых жертв. Они спасли тебя, так отплати им, спасая другие жизни. Не разочаровывай меня больше этим бестолковым самобичеванием, брат. Оно равносильно самоубийству..." Я вскочил с постели, пытаясь отдышаться. Лоб покрылся испариной, сердце бешено стучало, норовясь пробить грудную клетку. Ты дал мне знак, но как его понять? И тут вновь сверкнуло серебро печальных, бездушных глаз. Неужели... Да быть того не может!!! Быстро одевшись и выбежав на улицу, я пытался понять, куда она могла пойти. Ну не настолько же она глупая. Сонные гвардейцы, недовольно отмахнувшись, сказали, что разыскиваемая мной эльфийка прошла через западные ворота, выходящие к клыкастым горам. Я кое-как уболтал стражников пропустить меня, сказав, что это вопрос жизни и смерти. Метель бушевала, беспощадно накидываясь на каменные стены ревущими снежными волнами, но ещё были видны аккуратные следы женских сапог, что вели к тёмному лесу. Я плутал по нему, пытаясь отыскать след. Неожиданная догадка осенила меня, подарив надежду. Твоя могила. Как же я сразу этого не понял?! Куда ещё она могла податься? Стремглав, я бросился через сугробы по нужной тропе, которую ветер не успел сокрыть. Только бы успеть, только бы не дать ей натворить глупостей! Я вывалился на утёс, споткнувшись о корягу. Старый, дряхлый дуб все так же стоял на прежнем месте, укрывая надгробие. Буря застилала мне глаза, я пытался зацепить её фигуру, но не мог. Я старался подойти ближе, но сильный ветер упрямо откидывал меня назад. Чтоб тебя, бездна!!! Наконец, добравшись до дерева, я смог вздохнуть облегченно. Девушка приникла всем телом к стволу дуба и, казалось, спала. На её лице была умиротворенная улыбка и дорожка высохших от холода слёз. Она не двигалась. Нет, нет, нет... Я упал на колени, завыв от отчаяния. Внутри словно что-то рухнуло, сломалось. Я не хотел её смерти... Светлые пряди разметались по всему лицу, на щеках не было румянца, словно передо мной лежала фарфоровая кукла. Я прощупал её запястье, но не смог уловить пульса. Нет, нет, нет! Я не верю, только не в этот раз. Богиня, прошу, услышь мои молитвы, спаси эту заблудшую душу! Верни её обратно в лоно своего мира!!! Я импульсивно прижался к её груди, надеясь уловить хотя бы крошечный, тихий вздох. Бесшумный стук сердца. Но ничего... Подчиняясь порыву, теряя остатки разума, я схватил её хрупкие плечи, пытаясь вытрясти хоть бы стон, хоть что-нибудь! - Открой глаза, очнись, дура!!! Не думай, что ты так просто уйдешь отсюда! Я не дам тебе этого сделать. Ради чего он тогда погиб, ради чего было это всё?! Не смей умирать, иначе я самолично сгною тебя в бездне!!! Давай, выкарабкивайся! НУ ЖЕ!!!!! Никакой реакции. Я пытался применить лечебную магию, заставить сердце биться, согреть её, но ничего не помогало. Она перешла точку невозврата. Устало, я откинулся назад, пытаясь успокоиться. Бездыханное тело эльфийки лежало у моих ног. Бесполезно...Ветер выл, стонал, метался, вороша снежную перину. Я же смотрел на серое небо, не пытаясь думать. Внезапно, меня пробрал истеричный смех: - Аххахах, а ведь он любил тебя. Любил, невыносимо страдал, что не может показать тебе эту любовь. Хотел всегда быть рядом с тобой, оберегать, защищать. И что теперь? Что теперь, Ульрих?! Такова благодарность за твою любовь?! БЕСИТ!!! - я со всей дури ударил по стволу дерева. Крошки древесной коры упали на волосы девушки. Я чувствовал тепло крови, что текла из разбитых костяшек. Я кричал, изливая все, что накипело - Его мучали собственные призраки прошлого. Ты пришла и прогнала их. Ты вернула ему веру в людей, а он вселил её в нас. Так почему ты не можешь принять то, чего он хотел, а? ОН ВЕДЬ ХОТЕЛ ЧТОБЫ ТЫ ЖИЛА, ЧТОБЫ РАДОВАЛАСЬ ЖИЗНИ, ЧТОБЫ ПРОДОЛЖИЛА ЕГО ДЕЛО! ТАК ЖИВИ, ИДИОТКА!!! Хотя смысл теперь кричать, ничего не изменишь. Я не чувствовал холода, я был опустошен, как эмоционально, так и физически. Мне больше нечего тут делать, надо идти обратно в город, а то рискую отправиться вслед за ней... Но тут мой слух уловил то, чего я совершенно не ожидал услышать. -Прости меня... Оглянувшись, я не мог поверить своим глазам. Илльлатиэль легонько поворочалась, сильнее кутаясь в свой плащ. Но как? Она же была совершенно... Да плевать на это!!! Собрав все силы, что у меня ещё были, я поднял легкое тело на руки, намереваясь немедленно доставить её домой. Все будет хорошо, чёрт меня подери! Я вытащу её с того света, наору так же, как это делал он, возможно всё-таки тресну, но спасу. Главное - успеть. И в гильдии всё наладится, все вернётся на круги своя. Эта утрата долго будет нас терзать, но мы переживём это и продолжим сражаться за мир, за его покой. Ради тебя. И она, поняв, что избранный ею путь - неверный, снова встанет в ряды ополченцев. Гильдия все поймёт и простит её. Я не оставлю это на самотёк.

Я выполню своё обещание. Она больше не будет одна. Никто не будет...

***

Не теряя ни секунды, крестоносец нетвёрдым, но уверенным шагом двигался со своей ношей по направлению к городу. Буря успокаивалась, перестав бесноваться. Серые облака, застилавшие ранее все небо, вновь уступили место звездам и луне. И скоро, совсем скоро на горизонте заискриться алым росчерком рассвет, вселяя людям надежду на новый, спокойный день, вселяя веру в то, что жизнь будет продолжаться...