За семью печатями

2.1. В баре у Мастера собрались все: ты, Акира-кун; Ая с Кенго, Ко, Харука. И внимание всех направлено на меня. А я вот уже час не говорю ни слова. Чувствую на себе твой взгляд… и еще раз убеждаюсь: ты истинный король, с присущей королю силой, которая не вызывает во мне ничего, кроме восхищения. - Широгане, я уже достаточно долго жду объяснений, - наконец говоришь ты, строго глядя мне в глаза. – Может, все же, я наконец их получу? - Хорошо, Акира-кун, - спокойно отвечаю я, задумчиво наклонив голову. Я все еще пытаюсь подобрать слова… но твой взгляд… сквозь строгость в нем я читаю все, что ты так пытаешься скрыть: страсть, нежность и то, что я не решаюсь назвать, потому что это было бы слишком хорошо. - Ну так?.. – выжидательно повышаешь голос. Мои губы сами начинают улыбаться неведомо чему. - Что ж, Акира-кун… не знаю, как сказать это поделикатнее… потому скажу прямо: твоя новая школьная учительница не принадлежит ни к одному из миров. Она не рождалась ни человеком, ни Сином, ни Рей. Она вообще никогда не рождалась, просто начала существовать. Она – королева над королями, чистая энергия, Платиновая Роза. В своей истинной форме она неуязвима перед силами Син и Рей, и более того – способна использовать свою собственную силу против тех и других. Ты сам видел, как она расправилась с теми кокучи, так что думаю, заставлять тебя верить в это не стоит. - Так, с этим ясно, - бурчишь ты. – А теперь скажи, что вся эта хрень вообще значит? Ты говоришь, она не рождалась? Тогда откуда, как и зачем она взялась? - Откуда? Не думаю, что ты найдешь того, кто даст тебе ответ на этот вопрос. Я знаю лишь, что она по крупице вызревала в обоих мирах и теперь обрела человеческое обличие, которое является промежуточным между ее, выражаясь абстрактно, зачатием и рождением. - Но... - Почему вообще все это происходит? - заканчиваю твой вопрос. – Если ты помнишь, баланс между мирами нарушен. Неизвестно, сколько бы все это могло длиться, если бы самой душой мира не была заложена энергия Платиновой Розы. Она – это уравновешивающая сила, которая должна вызреть. И когда это случиться, когда момент настанет, она пробудится окончательно и что-то произойдет. Что именно – понятия не имею, но это положит начало концу Восстания Границ и приведет к тому, что равновесие вскоре будет восстановлено. Но до тех пор, Акира-кун, наша с тобой задача, как королей Син и Рей – защищать ее. - Нет, Широгане, ты уже достал! – кричишь ты и бьешь кулаком по крышке стола. – Может уже хватит гнать, а? - Ээээ… чего? - Не прикидывайся идиотом хоть для разнообразия! Син что Рей ей, видите ли, не страшны, кокучи она одним взглядом разметает в любом количестве, и вообще положит на лопатки кого угодно! Да это она должна защищать нас, сопляков, а не мы ее! - Платиновая Роза – да, - спокойно говорю я. - …но не Наока Сакурадза. Ты ведь сам видишь, что она божий одуванчик в чистом виде. Человеческая ипостась Платиновой Розы будто противоположность ее истинной форме. Когда она пробудится окончательно, ей уже ничего не будет страшно. Но до того она самое уязвимое существо на всем белом свете. И мы должны защитить нашу королеву, Акира-кун. Потому что если мы не сделаем этого, всему наступит конец. Думаю, ты понимаешь, что наши враги мечтают не дать Розе исполнить свое предназначение. А теперь, когда точно ясно не только то, что она пробудилась, но и раскрыта ее человеческая форма, они сделают все, чтобы избавиться от нее. Я вижу, как передернулось твое лицо, когда я сказал это. Да, знаю, что ты сейчас чувствуешь: одна лишь мысль о том, что ЕЙ могут причинить вред, одновременно бросает тебя в холодный пот и превращает в берсерка. Я должен сказать тебе еще и… но позже, это не для посторонних ушей. - Так значит, мы должны защитить Сакурадза-сенсей? Да нет проблем! – подал голос Кенго. – Кстати, а где она сейчас? - Гениально, - фыркнула Айя после короткой паузы. – И это пугало огородное, продавшее последние мозги, чтоб купить жетонов на видеоигры, собралось кого-то защищать! Не знать где Сакурадза-сенсей! Да как ты только… кстати, а где она? - На рифму напрашиваешься, - бросаешь ты, нахмурив брови. – Сакурадза-сенсей у себя дома, спит в своей кровати. Как я понял, проснувшись, она не будет помнить ничего из того, что происходило, когда она была в своей истинной форме. - Какой же ты сообразительный, Акира-кун! – шепчу я со страстным восхищением, прижимая тебя к себе. - Отцепись! – кричишь ты и вскакиваешь с места. – Может, хватит дурака валять? - Дурака? – ухмыляюсь я и обвиваю руку вокруг твоей талии. Всего на миг ты замер и вздрогнул, но я это, тем не менее, заметил. А потом снова вырвался и оттолкнул меня. - Да прекрати ты! – растеряно кричишь и направляешься к выходу из бара. – Если это все, то я пойду домой. Хочу снова прошептать тебе что-то, но решаю подождать, пока мы не останемся наедине у тебя в комнате. Как ни как, ведь ты можешь передумать и остаться здесь еще на пару часиков, а я этого совсем не хочу! 2.2. - Чего это у тебя такая хитрая физиономия? – бурчишь ты, сидя на кровати. Видимо, ты уже понял свою ошибку, но слишком поздно, потому что я уже склонился над тобой и прижал к простыням. Я чувствую, как ты напряжен. – Прекрати. - Не прекращу! – шепчу я и легонько покусываю тебя за шею. Провожу кончиком языка до подбородка, добираюсь до губ… такие мягкие и горячие... и они, в отличие от тебя, не лгут мне. - Широгане, нет… - Почему же? – хитро ухмыляюсь, запуская руку под твою футболку. - Потому… - выдыхаешь ты, безуспешно пытаясь подавить стон. - Расслабься и прекрати наконец закрывать глаза на очевидное, - шепчу тебе, играясь языком с кончиком твоего уха. – Ты ведь тоже хочешь быть со мной. - Не правда, не хочу вовсе… - твой голос замирает, ты кусаешь губы, чтобы снова не застонать, когда я запускаю руку в твои брюки… - Акира-кун… - чуть слышно шепчу и ловлю губами твои губы. - Нет… НЕТ! – вдруг резко вскакиваешь ты и отпрыгиваешь в другой конец комнаты. Смотришь, как я потягиваюсь на кровати, будто кот, проснувшийся летним утром на залитом солнышком подоконнике. - И почему же нет? – ухмыляюсь я. - Что за тупой вопрос? – резко бросаешь ты. – Да между прочим… да мне, между прочим, девушки нравятся! - Да? – еще шире ухмыляюсь. – Например? - Например? – теряешься ты. Знаю, о чем ты сейчас думаешь, и тяжело вздыхаю. - Например, Наока Сакурадза? – наконец говорю то, что ты так долго не можешь из себя выдавить. – Спешу тебя разочаровать… - Вот только не надо этого! – перебиваешь ты. – Да знаю я, что она моя учительница; знаю и то, что она Платиновая Роза… но она ДЕВУШКА! Так что не вижу в этом ничего противоестественного! - Ты прав в одном, Акира-кун, в этом нет ничего противоестественного. Однако причина не в том, что она девушка, а в том, что она Платиновая Роза. - Широгане, что ты пытаешься сказать? – подозрительно бурчишь ты, хмуря брови. - То, что твои чувства к ней не настоящие. Как бы тебе объяснить… понимаешь, прямая задача королей Син и Рей – защитить Платиновую Розу любой ценой до того момента, как она пробудится и исполнит свое предназначение. Это желание должно быть искренним, чтобы в самой безвыходной ситуации, когда на кон будет поставлена даже жизнь самого короля или кого-то из его близких, он все равно сделал выбор в пользу защиты Платиновой Розы. А самый верный способ добиться такой отдачи при защите кого-либо - это любовь. Любовь настолько сильная, что за нее можно будет принести в жертву хоть весь мир. Потому в тебе и проснулись чувства к ней. Платиновая Роза сама притягивает тебя к себе как короля Рей… - ВРЕШЬ!!! – вдруг кричишь ты с такой яростью, что я невольно делаю шаг назад. – ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Думаешь, я дурак и не понимаю, что ты говоришь это просто потому, что хочешь избавиться от «здоровой конкуренции»?! Неужели ты думаешь, что я поверю в то, что эти чувства не настоящие?! Да что ты знаешь о том, что я к ней чувствую? - Уж я-то знаю, - говорю спокойным голосом. – Потому что сам чувствую к ней то же самое. Это желание обнять, взять за руку, защитить от всего мира… вершина заботы и нежности. И одна лишь мысль о том, что с ней может что-либо случиться (пусть даже мелочь вроде шишки или порезанного пальца) приводит в ярость, смятение, ужас... гонит кинуться к ней и чуть ли не из ложечки ее кормить. Так ведь? Ты шокировано смотришь на меня, не в силах пошевелиться, сказать что-либо. - Не может быть… я не верю в это! – судорожно выдыхаешь ты. - Веришь, - спокойно говорю я. – Просто у тебя есть отвратительная привычка – врать самому себе. Я вижу, как сжимаются твои кулаки, как дрожат зрачки в глазах. - Пойду проведаю Сакурадза-сенсей, - говоришь ты, отводя взгляд. - Акира-кун! – строго говорю тебе, хватая за руку. – Есть еще одно. Тогда, на остановке, когда ты собирался поцеловать ее… - Ты что, оформил на меня право частной собственности? – презрительно бросаешь ты. – Кого хочу, того и целую. - Тут дело не только в моей ревности, - говорю на повышенных тонах. – Не появись я тогда, и ты бы сделал все так, что нашим врагам не пришлось бы и стараться. - О чем ты? - Платиновая Роза пришла в этот мир не так давно. Все воспоминания Наока Сакурадза о семье, о друзьях, детстве, университете – все не настоящие так же, как и наши чувства к ней. Она – чистый лист, который существует в этом мире считанные дни. И потому запомни: губы платиновой Розы должны остаться нетронутыми, во что бы то ни стало. Иначе все, слышишь, ВСЕ пропало. Если ты… кто-либо поцелует ее, это будет равносильно ее смерти. Потому не только сам не приближайся к ней, но и охраняй ее от всех. Ты меня понял? - Да, - сухо киваешь ты, однако я чувствую, как дрожит твоя рука. - Отлично. Тогда идти к ней и не отходи от нее ни на шаг. У меня сейчас есть кое-какие дела, которые нужно уладить. Увидимся позже. Ты вышел из комнаты быстрым шагом, за тобой захлопнулась дверь. И что мне делать с тобой, Акира-кун? 2.3. Ну вот, ее дом – сюда принес ее этой ночью и уложил на кровать, а Широгане побеспокоился о том, чтоб ни одна тварь не проникла сюда без нашего ведома. Не отойду от нее, ни на шаг не отойду. Теперь осталось придумать повод, по которому школьник может в выходной заявиться домой к своей учительнице… - Акира-тян?! – услышал я одновременно удивленный и радостный голос… такой приятный, нежный… - Как ты вовремя здесь оказался! - А?! – немного подпрыгнул я: сенсей уже выбежала на улицу и открыла калитку. - У меня тут возникла маленькая проблема... не мог бы ты мне помочь? – спросила она, неловко потупив взгляд. - Конечно! – обрадовался я: во-первых, нашелся повод побыть с ней; во-вторых... как же она красива! – Чем я могу помочь вам, сенсей? - Да дело такое… На моем лице появилась теплая улыбка. Все же, она и вправду «божий одуванчик»: испуганно приоткрыв двери кладовки, Сакурадза-сенсей указала дрожащим пальцем на забившуюся в темный угол маленькую серую мышь! - Я хотела достать клубничный джем для торта… и тут увидела ее! Не мог бы ты… сделать что-нибудь? Боже, я не могу смотреть на эту девушку без нежности! Если бы не предупреждение Широгане, то я б и вправду сейчас обнял ее, поцеловал… - Конечно, сенсей! – улыбаюсь я. Пробежавшись глазами по кладовке, замечаю пару пустых банок, беру одну из них и накрываю ею испуганную мышь. Потом беру совок, подсовываю его под банку и переворачиваю. – Вот и все, мышка в банке! – улыбаюсь я, глядя, как сенсей испуганно смотрит на зверька за стеклом. - Уб-бер-ри ее пож-жалуйс-ста, - запинаясь, просит она. Я еще шире улыбаюсь и иду в сад, где и выпускаю мышку на волю. - Ну вот, сенсей. Теперь вы в безопасности! – радостно объявляю я, однако быстро вспоминаю: это не так. - Спасибо, Акира-тян! – улыбается она, и при виде такого уровня кавайности сдохли бы от зависти все фанаты аниме. – Слушай, а ты сегодня не сильно занят? Я как раз пеку торт, может, останешься ненадолго? Я чуть не подпрыгнул от радости: не только потому, что смогу быть поблизости от нее и в случае чего защитить, но и из-за того, что ОНА МЕНЯ ПРИГЛАСИЛА! - Конечно, сенсей, с радостью! – соглашаюсь я и сам не узнаю свой голос: веду себя, как маленький ребенок, которому пообещали ящик конфет! Она ведет меня на кухню, усаживает на стул и, перед тем как приступить к готовке, заколкой собирает волосы на затылке. Даже не могу понять, как она красивее: с распущенными волосами, или с собранными вот так заколкой. Я догадываюсь, как сейчас горят мои глаза. Не знаю, замечает ли она это, но уж виду не подает, это точно. Просто продолжает так чудесно улыбаться. …И Широгане еще хватает наглости говорить, что эти чувства не настоящие? Не верю в это, не верю: он просто врет, потому что понял, что я выскальзываю из его пальцев! Да он постоянно врет! Этому извращенцу просто заняться нечем, кроме как пытаться снова затащить меня в постель! Нашел себе новую игрушку, блин!.. - Акира-тян? – слышу я тихий приятный голос и будто просыпаюсь. - В чем дело, сенсей? - Да ничего… просто у тебя было такое странное выражение лица… Последние несколько минут сидишь какой-то напряженный, ни на что не реагируешь. У тебя что-то случилось? - Нет, нет, сенсей, все в порядке! – улыбаюсь я. А как можно не улыбаться, если видишь перед собой такие милые, добрые глаза? - Вот и отлично! Торт с чаем как раз готов! Пошли в гостиную! Никогда не ел такого вкусного торта. Каждый кусочек будто тает во рту, такое приятное чувство… и почему именно в этот момент мне вспомнился Широгане со своими поцелуйчиками? В самом деле, они же не доставляют мне ни малейшего удовольствия!.. Я понял! Понял, почему позволяю ему все то, что он устраивает! Это не к Сакурадза-сенсей меня влечет сила Платиновой Розы. Это к тому извращенцу меня тянет из-за того, что он король Синов, а я Рей! Все ясно, даже беспокоиться за все не стоит! Ну да, затащил меня в постель парень… да, я не сопротивлялся практически, а потом еще и… Но на самом деле это все - просто наваждение, и не больше! Так что пусть Широгане не пудрит мне мозги! Это разумный ответ, разумное объяснение всему, что было!.. …Вот только почему из-за этой мысли у меня так резко заныло сердце? 2.4 Уже поздний вечер, я вернулся в твою комнату, но тебя еще нет. Я знаю, что ты с ней и, с одной стороны, спокоен – значит, она в безопасности. А с другой… К счастью, осталось совсем чуть-чуть. Главное, не сдать позиции, выдержать последний рывок, последний аккорд. …Устало падаю на твою кровать, провожу ладонью по простыням, хранящим твой запах. Сердце начинает дрожать, сразу вспоминается та ночь, когда ты был тут, рядом со мной на этих самых простынях; твое сердце билось в такт с моим, твое тело стало частью моего, мое дыхание слилось с твоим. Тогда мы, после очередной схватки, вдвоем зашли в твою комнату. - С тобой все в порядке, Акира-кун? – обеспокоено спрашиваю я, придерживая тебя под руку: кокучи сегодня сильно тебя помяли. - Да нормально, жить буду, - бурчишь ты и садишься на край кровати. - Тебе нужно отдохнуть, - говорю я и укладываю тебя на кровать, заботливо накрываю одеялом. Ты что-то недовольно бормочешь, но через минуту твое лицо становится совсем спокойным. Несколько минут ты смотришь куда-то в сторону, а потом поворачиваешь голову, и твой взгляд встречается с моим. Он такой непривычно тихий и спокойный, что я не могу сдержать нежную улыбку. - Мне уже лучше, - говоришь ты. – Кажется, отлежался. - Вот и прекрасно, - склоняясь над тобой, шепчу в ответ. Долго смотрю на тебя, не в силах отвести глаза. – Я, правда, сильно волновался, когда тот кокучи ударом откинул тебя на стенку и ты потерял сознание… Ты очень дорог мне, Акира-кун. - Только не надо снова этих… - пытаешься что-то сказать ты, но я закрываю тебе рот поцелуем. Несколько секунд ты ошеломленно лежишь, а потом я чувствую, как твои руки обивают мои плечи и ты сильнее притягиваешь меня к себе. Твои губы будто с ума сошли: никогда не думал, что ты можешь целовать кого-то с такой страстью! Я теряю контроль над собой. Ни одна мысль даже не собирается хотя бы промелькнуть в голове. Все, что есть - это ты и я. Твои руки уже стянули с меня пальто, сняли галстук и расстегнули пуговицы на рубашке. Я же, в свою очередь, оставил на тебе от всего боевого костюма одни брюки – рубашка только что полетела куда-то на пол. Ты зубами стаскиваешь с меня перчатки, снимаешь рубашку… - Акира-кун… - шепчу я, не узнавая свой голос. Немного отстраняюсь, расстегиваю твои штаны, провожу ладонью по бедру и выше… Чувствую, как твой живот возбужденно вздрагивает от прикосновения моих пальцев… Прижимаюсь к нему лицом, ласкаю пупок кончиком языка, поднимаюсь вверх, захватываю губами и немного прикусываю сосок… Твои стоны еще больше сводят меня с ума. Я даже не понимаю, как вообще так вышло, что мы оба уже практически без одежды сгораем от страсти в постели, что моя спина исцарапана твоими пальцами, а твоя грудь и шея в оставленных мною засосах… В моей голове осталось место только для одного: я тебя люблю, обожаю, схожу с ума… Где-то в глубине сознания я понимаю, что нужно остановиться, что я делаю то, чего не должен, в чем буду чувствовать себя виноватым… Но твои поцелуи отгоняют все это так далеко, что я даже не могу воспринять эти здравые мысли, не то, что прислушаться к ним. Ты так сильно прижимаешь меня к себе, так страстно целуешь, кусая губы… Я знаю, что сейчас произойдет, знаю, что не должен делать этого, но ничего не могу с собой поделать. Прости, Акира-кун, я просто не могу больше сдерживаться… На следующее утро ты проснулся, ненавидя меня и себя. Ты закрылся от меня. Вспышки страсти, которую ты наконец освободил в ту ночь, постоянно сталкивают нас с тобой, но ты боишься и отталкиваешь меня еще сильнее, чем раньше. Ты все еще не веришь в мои чувства. И сейчас, наверное, находишься на седьмом небе, сидя в компании Платиновой Розы и даже не подозревая о том, что я одновременно с болью и наслаждением вдыхаю оставленный на простынях аромат твоего тела. Мой взгляд случайно падает на часы: почти десять. Да, задумался я что-то. Пора поспешить к тебе. Время порой убегает от нас так быстро, что мы не успеваем насладиться моментом самого долгожданного счастья. 2.5 Когда я появляюсь в гостиной Наока Сакурадза, то по твоему выражению лица понимаю: эмоции, которые ты испытал при виде меня, далеки от радости. Скорее, оно даже выражает что-то типа: «Чего приперся? Пошел вон!». Я понимаю тебя, но не подаю виду, как сжалось мое сердце. - Акира-кун, я кое-что узнал. Есть разговор, - спокойно говорю я, но ты делаешь вид, будто не слышишь меня. Оно то и понятно, я сам сейчас не могу смотреть на НЕЕ без нежности. Невольно подхожу к ней и сажусь на пол у ее ног. Хочу взять ее за руку, но знаю, что в своей человеческой форме она меня даже не увидит. Читаю на твоем лице явно растерянное выражение. Похоже, ты не можешь решить, кого из нас к кому ревновать. Понимая всю нелепость происходящего, привычно улыбаюсь, чем, кажется, заставляю тебя еще больше злиться! Часы бьют десять. Что ты, что она понимаете: уже поздно. Неловкая пауза… - Ну, я уже, наверное, пойду, сенсей! – улыбаешься ты и встаешь с диванчика. - Правда, Акира-тян, прости, что задержала тебя! – извиняется она с выражением лица, которое у нас обоих вызывает сказочное умиление. - Да что вы, сенсей! Я только рад! Мы с тобой идем к входной двери. - Не волнуйся, Акира-кун, - вздыхаю я. – Посидим еще немного в кустах при лунном свете, а позже нас сменят в карауле! - Я безумно счастлив, - бурчишь ты под нос так, чтоб это услышал только я. Мы вместе выходим на крыльцо… …И как раз сталкиваемся лицом к лицу с кокучи, который в прыжке бросается на тебя, но натыкается на мою трость и становится прахом. - Доппель, изыди! – кричишь ты и превращаешься в Сина. Да, ничего не скажешь, похоже, Лулу опять подготовила нам веселенький вечер! Нет, таки доведет она меня до того, что поставлю ее в угол на гречку!.. на месяц… минимум. Слышу боевые крики и понимаю, что помощь, похоже, хоть раз прибыла вовремя! Ненавидя сам себя, прикусываю язык: ты, видимо, либо отвлекся, либо потерял равновесие… и тебя ранили в живот! Воспользовавшись моментом, еще пара кокучи налетели на тебя и нанесли по несколько незначительных ран! Мои глаза моментально застлала красная пелена. Не помня себя от гнева, бросаюсь на них и с яростью уничтожаю, уничтожаю каждого, кто осмелился появиться! - Беру их на себя! – кричит Ко и начинает отбиваться от наступающих кокучи в то время как я кладу тебя себе на колени и осматриваю раны: одна их них на затылке. Ты сам вроде в сознании, но, похоже, ничего не понимаешь. - Плохо дело, - не кричу, но говорю так, чтоб меня услышали ВСЕ. – Я забираю его, с остатком кокучи разберитесь сами! – беру тебя на руки и как можно скорее мчусь к твоему дому. 2.6 Вот уже час вожусь с твоими ранами. В первую очередь обработал и перевязал ту, которая на затылке; потом разобрался с остальными. Ну вот, вроде все. Мне сейчас достаточно плохо из-за высосанного из твоих ран яда. Однако признаюсь, это вполне компенсирует то, что ради оказания медицинской помощи ты позволил мне коснуться губами твоей мягкой кожи. - Широгане, что с Сакурадза-сенсей? – тихо спрашиваешь ты. С тех пор как тебя ранили, это твои первые слова. - Все в порядке, - успокаиваю тебя. – Только что заходила Айя… они отбились от кокучи. Сейчас караулят Ко и Харука, ближе к трем часам ночи их сменят Айя с Кенго. Так что можешь спать спокойно. Именно это тебе сейчас необходимо – хорошо поспать. Ты ложишься набок и пытаешься заснуть, но не можешь. Тогда я снимаю шляпу, пальто и галстук; ложусь рядом с тобой. Сразу чувствую, как вздрогнуло все твое тело. - Ты напряжен, расслабься, - шепчу тебе и начинаю массировать пальцами шею. Ты недовольно разворачиваешься и оказываешься со мной лицом к лицу. Весь гнев и недовольство моментально испаряются из взгляда. Теперь я ясно вижу в твоих глазах нежность и желание. Твои губы томно приоткрылись, готовясь поцелуем сказать мне «сдаюсь». У тебя больше нет сил сопротивляться своим желаниям. Как же дрожат твои руки, коснувшиеся моей груди! Легкими движениями они расстегивают пуговицы на рубахе, проникают под ее ткань, касаются кожи… Я придвигаюсь к тебе, хочу поцеловать, обнять, утопить в ласках… но вместо этого прижимаю к себе, позволяя уткнуться в мою грудь, и ласково глажу по голове. Напряжение моментально покидает твое тело. Ты засыпаешь. А я счастлив, просто счастлив от того, что ты так безмятежно лежишь в моих объятиях. Убеждаюсь, что ты крепко спишь, и шепчу тебе: - Будь спокоен, Акира-кун. Я дал слово, что не сделаю этого, пока ты сам не попросишь меня. Тебе нечего бояться рядом со мной. Я люблю тебя, действительно люблю, и потому не причиню боли. Я знаю, что сейчас мог сделать это, но я не хочу, не хочу ТАК – чтобы ты потом еще больше ненавидел: меня за мою настойчивость, и себя за свою слабость. Мне не нужно ЭТОГО, мне нужна твоя любовь, твое доверие. Ты для меня не постельная игрушка, ты – тот единственный, кому принадлежит мое сердце, за кого я, не задумываясь, умру. И я хочу, чтобы ты просто понял это. …Нежно целую твой лоб и чувствую, как легонько вздрагивает твое тело. Мне показалось, или ты и вправду только что не спал? 2.7 Я неохотно открываю глаза и понимаю, что всю ночь проспал в его объятьях. Совершенно не хочу вырываться, вскакивать с кровати и орать. Более того – понимаю, что еще никогда в жизни не был так счастлив. Может, это потому, что еще не до конца проснулся? И вправду, я только глаза открыл, а тело, да и сознание тоже, продолжают спать. Иначе бы я даже не подумал о том, чтоб прижаться лицом к его белоснежной груди (на которой сам же вчера расстегнул несколько пуговиц рубашки) и с наслаждением вдохнуть запах его тела. Как закружилась голова… Вспоминаю вчерашнюю ночь и окончательно встаю в тупик. Ну правда, не может же быть, что он по-настоящему меня любит! Но тогда… из-за этих ран и близости его тела я совсем потерял контроль над собой. Будто наваждение какое-то! Что бы там со мной ни было, но я совсем не сопротивлялся и ему ничего не стоило… но он не сделал этого. Почему? Снова вспоминаю его слова, которые услышал, уже засыпая, и от которых потерял сон на полночи (да и потом-то смог заснуть лишь из-за нечеловеческой усталости). Да уж, выпало мне счастье – разбираться в его намереньях. Да тут черт ногу сломит, пытаясь понять, что он имеет в виду, что на самом деле скрывается за этой ироничной ухмылочкой. Воистину, Широгане, ты самый несносный тип, который только мог мне попасться! …Поднимаю взгляд и смотрю на спокойное лицо этого спящего несносного типа. Ловлю себя на том, что любуюсь им, восхищаюсь каждой линией его невероятно красивого лица. Совершенно не отдавая себе отчет в своих действиях, подаюсь вверх и нежно захватываю губами его губы. Спокойно отстраняюсь, кладу голову на подушку и снова смотрю на него. В какой-то момент понимаю, что его глаза уже открыты, и он тоже смотрит на меня с невероятной нежностью. Не хочу нарушать молчание… вообще не хочу ничего менять, мечтаю, чтобы этот момент застыл навеки. Это чувство… я не просил его, я не хочу, чтобы оно жило во мне… но сейчас я просто не могу отрицать его существование. Каждая клетка тела тянется к НЕМУ и я, забыв обо всем, послушно повинуюсь этому порыву, прижимаюсь к Широгане и обнимаю его. Обнимаю с детской нежностью, как самое дорогое, что у меня есть. Чувствую, как бьется его сердце, как по моей шее приятно пробегает его дыхание. Никогда не думал, что понять себя самого так трудно! Ведь этого не может быть, я просто не могу чувствовать к нему всего этого! Это неправильно, противоестественно! Да и он… одному Богу известно, что у него на уме! Вдруг чувствую колющую боль в животе и, стиснув зубы, вспоминаю про свою самую серьезную рану. Видимо, я прижался к Широгане слишком сильно и потревожил ее. - Акира-кун, с тобой все в порядке? – обеспокоено спрашивает он. Поняв, в чем дело, Широгане осторожно укладывает меня на спину и проверяет повязку. - Ну, что там? – спрашиваю я, пытаясь не подавать виду, как мне приятны прикосновения его рук. - Плохо дело. Отлежись немного, и пойдем к Мастеру, он тебя подлатает, и будешь как новенький! Эта его беззаботная улыбка… меня так раздражает сам факт ее существования, что я даже не замечаю, как сам начинаю тепло улыбаться ему в ответ! Ты бессовестный, Широгане! Полностью, абсолютно, безнадежно бессовестный! 2.8 - ЧТО?! НАПАДЕНИЕ?! – кричишь ты, вскакивая на ноги. Мастер уже залечил твои раны; практически все (кроме караулящего Кенго) в сборе, так что нет больше необходимости оттягивать эту новость. - Да. И причем таких масштабов, что нам, по всем законам жанра, должно стать дурно. Я собирался сказать тебе это еще прошлым вечером, но известные события не дали мне этого сделать. - Так значит… - удивленно шепчет Айя. - Да, вчера я провел несколько ритуалов и узнал, что до того, как Платиновая Роза пробудится, остались считанные часы. И враги из шкуры вон вылезут, чтобы добиться своего. Ночь не за горами, нападения можно ожидать в любой момент. Поэтому мы должны защитить Платиновую Розу… если потребуется, то и ценой своих жизней. В противном случае обоим мирам придется туго. - Тогда предлагаю перестать протирать тут штаны и отправиться к дому Сакурадза-сенсей, - строго говоришь ты. – А то мне слабо верится, что в случае масштабного нападения Кенго окажется полезнее китайского болванчика. Все молча кивают в ответ (видимо, подражая тому самому китайскому болванчику), прощаются (возможно, навсегда) с Мастером и выходят из бара. По дороге никто ничего не говорит, у каждого свои мысли. Впрочем, учитывая то, что мы вполне можем погибнуть этой ночью, кое-что я тебе сказать все-таки должен. - Акира-кун… - начинаю я… но меня перебивают. Позже, я скажу это позже, но сейчас я взмахиваю тростью и отправляю в небытие идущего в атаку кокучи. - Широгане-сама, ну почему ты такой противный? – дуется Лулу, сидя на крыше дома Платиновой Розы. – Из-за тебя Лулу постоянно ругают. Хотя Лулу же честно старается! Вот, например, сейчас: Лулу вынесла из этого домика игрушечного котика и теперь… УРА! Как раз сейчас девочка выйдет забрать свою игрушку! Она хихикает, а до меня постепенно доходит смыл ее слов, но уже поздно: двери открылись и во двор, в самое пекло схватки, вышла Наока Сакурадза! Я даже глазом моргнуть не успеваю, а в ее сторону уже направляется толпа кокучи! Кажется, она их видит, потому что в ужасе закричала, упала на крыльцо и прикрыла голову руками! Кидаюсь к ней, но кокучи преграждают мне путь, и я опять слышу этот противный смех Лулу. - Даже не пытайся пробиться, Широгане-сама! Их больше, а ты слишком ослаблен! Ты не сможешь защитить ни ее, ни себя! Сейчас убьют и тебя, и Розу, а потом и всех остальных! И тогда Лулу перестанут ругать и начнут хвалить! А теперь прощай, Широгане-сама! – хихикает Лулу, и кокучи идут в атаку! - Акира-кун! РОЗА! – кричу я, безрезультатно пытаясь отбиться. Я знаю, если мне это не удастся, то я погибну. Я не могу защитить Платиновую Розу сейчас, но ты можешь. Однако Ко, Айя и Кенго слишком далеко, чтоб прийти на помощь и мне, и Розе. Ты же можешь кинуться спасать только одного из нас, так что мне придется рассчитывать только на себя. Впрочем, я знаю что Лулу права, так что не питаю иллюзий на счет того, что смогу спастись. - КАКОГО ЧЕРТА?! – кричу я, находясь в высшей степени изумления: вместо того, чтоб кинуться на помощь Наока Сакурадза, ты почему-то побежал отбивать меня, а ее оставил беззащитной перед толпой кокучи, которые уже собрались вокруг нее, обступили со всех сторон! И, когда они поняли, что ты защищаешь не ее, а меня, то потеряли к нам интерес и кинулись в черную кучу! Ко, Айя и Кенго понеслись в атаку следом за потянувшимися к Розе монстрами, однако что уже можно сделать после того, как они до нее добрались? Кровожадные твари... а им, видимо, мало – они никак не отступят от того места, где она лежала еще живой, а сейчас, наверное… даже боюсь представить, что с ней. - Что ты вытворяешь? – в отчаянии кричу я. – Ты же должен был защищать Розу, не смотря ни на что! - Знаю, - спокойно отвечаешь ты. Черт возьми, откуда это проклятое спокойствие?! - Если знаешь, то почему не сделал?! – киплю от гнева. – О чем ты думал?! Теперь, когда она убита, весь мир… - ДА ПЛЕВАТЬ МНЕ НА ВЕСЬ МИР!!!! - вдруг хватаешь меня за ворот пальто и яростно кричишь. – Пусть хоть в черную дыру нахрен провалится!!!! Мне побоку все это, понимаешь? ПОБОКУ! Потому что если б я кинулся спасать ЕЕ, то убили бы ТЕБЯ! Ты был бы уже мертв, и у меня просто не было бы времени, которое есть сейчас! Пусть его будет и не много! Да, знаю, мир, скорее всего, скоро погибнет, но мне плевать на это все, плевать на весь мир, потому что теперь у меня есть время сказать, что я люблю тебя!!! Я будто провалился куда-то. Не вижу и не слышу ничего: перед глазами твое лицо, а в ушах снова и снова звучат эти слова. Чувствую твой поцелуй на своих губах, твои руки на моих плечах… Просто не могу поверить во все это. Неужели правда? Неужели ты действительно любишь меня… и эта любовь оказалась сильнее любви короля Рей к Платиновой Розе, призванной защитить ее любой ценой? - Акира-кун… - шепчу одними губами. - Прости, - виновато прячешь взгляд. – Я знаю, что должен быль сделать… но я не смог. Я не смог защитить Платиновую Розу… - Не волнуйся, Акира-тян, - слышу я, и от неожиданности вздрагиваю вместе с тобой. – Я сама способна себя защитить. Только сейчас отрываю взгляд от твоего лица. Смотрю вперед и понимаю, что поблизости больше нет ни одного кокучи, а прямо рядом с нами стоит она – наша королева, Платиновая Роза! Как же она прекрасна! И ты, похоже, полностью в этом со мной согласен. - Да. Время пришло, - спокойно говорит она, однако ее голос не такой холодный, как был раньше. – Теперь королеве нужны ее короли. Мы оба поднимаемся, становимся перед ней на колено и, повинуясь какому-то заложенному в крови инстинкту, галантно целуем ей руки: ты левую, я правую. Чувствую, как все вокруг наполняет приятное тепло, как нарастает световая вспышка, полностью укутавшая нас троих. 2.9 Я ничего не понимаю! Мы втроем стоим будто там же, где и раньше, однако все вокруг какое-то полупрозрачное, и я одновременно вижу сквозь улицу и лужайку у дома бескрайнюю равнину, которая бежит вниз от вершины горы. На самой вершине, как раз рядом с нами, растет большой розовый куст. Поднимаю взгляд. Смотрю на сенсея… нет, на Платиновую Розу, на свою королеву. Она полная противоположность Сакурадза-сенсей… но почему же тогда у нее сейчас взгляд Наока Сакурадза, а не тот, ледяной, Платиновой Розы, который я видел в ту ночь? Почему она так ласково смотрит на нас с Широгане? - Время пришло, - наконец говорит она. – Я готова родиться. Потому нам пора прощаться. - Прощаться? – вдруг вскрикиваю я и вскакиваю на ноги. – Что значит прощаться? Почему?! - Потому что я была зарождена из энергии обои миров, зрела в них и обрела телесную форму. В ней моя энергия стала такой, какой должна была быть. Больше мне в этой форме делать нечего и я должна измениться, исполнить свое предназначение, наполнить каждую частицу обоих миров. Потому мое рождение – это перестать существовать в телесной форме и обрести форму всеобщей энергии равновесия, которая со временем приведет к концу Восстания Границ. Поэтому и Платиновая Роза, и Наока Сакурадза прекратят свое существование такими, какими ты их знал. Их никогда не было как жителей этого мира, их никогда и не будет. Через несколько минут это и произойдет… - Нет!.. – обреченно шепчу я, падаю на колени и опираюсь руками о землю. Не могу поверить в это! ТОЛЬКО НЕ ЭТО! Только не она! Я не хочу, не могу, не вынесу! Это все ложь, ложь! Да, может там какая-то энергия меня к ней и притянула, но я не верю в то, что эти чувства были ПОЛНОСТЬЮ ненастоящими! ...Чувствую, как на мое плечо легла рука в перчатке. Поднимаю взгляд и встречаюсь глазами с Широгане. Я знаю, что ты хочешь сказать: что чувствуешь в этот момент то же, что и я. Но почему же тогда ты так спокоен, черт тебя побери?! - Акира-тян, похоже, нам нужно поговорить, - плавно говорит она, берет меня за руку, поднимает с колен и отводит на несколько шагов от Широгане. - Чем я могу быть вам полезен, моя королева? – говорю слова, которые словно были частью меня всю мою жизнь. Она улыбается, улыбается настолько тепло, что мне кажется, будто ее холодная платиновая помада сейчас возьмет и растает прямо на губах. - Акира-тян, я хочу, чтоб ты понял: Наока Сакурадза никогда не была человеком, она пришла в этот мир только для того, чтобы вызреть. И теперь она готова двигаться дальше. - Но… я не хочу терять ее. - Ты не потеряешь ее. Она будет всегда и везде: станет частью земли, по которой ты ходишь; частью воздуха, которым дышишь; воды, которую пьешь; огня, который тебя согревает… куда бы ты ни шел и что бы ты ни делал, она будет с тобой. Я понимаю, тебе трудно из-за этих жестоких правил насчет защиты Розы… Да, это любовь, но, скорее, твоя любовь не к конкретной девушке, а ко всему миру, в котором ты живешь. А ведь Широгане тоже часть этого мира. Но если страсть к Платиновой Розе была вызвана в твоей душе искусственно, то ваши с Широгане чувства друг к другу искренни. Ну вот, хотел что-то сказать, только теперь язык в горле застрял. Просто смотрю на нее и любуюсь этой неземной красотой… а потом снова встречаюсь взглядом с Широгане. - Но ведь все равно, как это не называй… - я не в силах сдержать подступившие к глазам слезы. – …Наока Сакурадза будет мертва. - Ты даже не представляешь, как ошибаешься, Акира-тян. То, что сейчас произойдет, для меня не смерть, а рождение. Разве ты не хочешь, чтобы я родилась? – улыбается она настолько тепло и мягко… и целует меня! Так легко, будто на губы легло белое перышко! - Наока-тян… - шепчу ей, а она улыбается мне, нежно берет мое лицо в ладони и тихо говорит: - Не потеряй Широгане. …А после этого отпускает меня, подходит к Широгане и целует его тоже! Вижу его полное блаженства лицо и догадываюсь, что мое, наверное, только что было таким же. Вот только я совершенно не чувствую ни капельки ревности. Даже наоборот – ощущение необходимости всего, что сейчас происходит. - Прощайте… и здравствуйте, - тихо произносит она и, когда эти слова срываются с ее губ, она становится полупрозрачной, и начинает распадаться на искры, которые ветер уносит вместе с сорванными с куста лепестками роз! Наверное, это все. Ее больше нет рядом, а полупрозрачный мир вокруг снова становится нормальным, мы с Широгане молча стоим и все еще смотрим в том направлении, куда полетели лепестки роз. Странно, но я никак этого не ожидал: ни капли горя, сожаления или отчаяния. Наоборот, какое-то чувство удовлетворения, радости, исполненного долга. Я не скучаю по ней, я чувствую ее везде. 2.10 Мы снова у тебя дома. Снова одни. В комнате темно. Ты сидишь на кровати, обхватив руками колени, а я стою у окна и смотрю на ночную улицу. - Ну вот, теперь, когда Платиновая Роза исполнила свое предназначение, дни Восстания Границ сочтены. Скоро равновесие будет восстановлено, - спокойно говорю, не решаясь посмотреть на тебя: после того, как Платиновая Роза рассыпалась по ветру, мы не проронили ни слова. Ты слишком серьезен, слишком спокоен. Нет, нельзя оставлять тебя в таком состоянии, нужно как-то расшевелить, что ли. - Акира-кун! – улыбаюсь я, сажусь на край кровати и начинаю легонько трясти тебя за плечи. – Очнись! Ведь все закончилось хорошо! Мы защитили нашу королеву и дали ей сделать то, ради чего она зародилась! Ну да, конечно, скорее это она сама себя защитила, потому что мы, раздолбаи… - Широгане, - обрываешь ты меня спокойным, невозмутимым голосом. – Я хочу тебя. Я замер. Эти твои слова… они одновременно шокировали меня и разлили по всему телу волну возбуждающих уколов. Голос, которым ты это сказал… - Акира-кун... что на тебя нашло? – непонимающе спрашиваю я и смотрю тебе в глаза, но ты молчишь. Однако… сколько страсти в этих глазах! Такой дикой, пылкой… и как тебе удается внешне выглядеть спокойным, когда твои глаза горят этой бешеной страстью? Ты ничего не отвечаешь, просто расстегиваешь свою рубашку, берешь мою руку и кладешь ее на свою обнажившуюся грудь. Меня начинает бить дрожь. - Акира-кун, это мне кажется, или ты меня соблазняешь? – пытаюсь отшутиться, но ты садишься мне на колени и… ААААХ, обхватываешь меня ногами, прижимаешься всем телом и целуешь! Я сдерживаю себя из последних сил, но этих сил осталось не так много. Если ты продолжишь в том же духе… - Акира-кун, ты уверен, что хочешь этого? Ведь… Ты отстраняешься, смотришь на меня, и я вижу в твоих глазах то, чего не разглядел минуту назад: нежность. Никогда не думал, что в одном взгляде у человека одновременно с такой страстью может быть еще и такая безграничная нежность! Ты расстегиваешь мою одежду и стягиваешь с груди пальто, рубаху… Меня всего трясет от твоих прикосновений! Я хочу лишь одного: принадлежать тебе, тебе одному. Никогда не догадывался, что ты способен ТАК меня завести! Уже не думаю ни о чем, просто стягиваю с тебя одежду, покрываю тело поцелуями, провожу ладонями по твоей коже… В глубине души я догадываюсь, что завтра, когда шок после всего пережитого пройдет, ты опять закроешься от меня, но… ОООХ!!! - Акира-кун! – срывается стоном с моих губ. Даже не представлял, что ты ТАК можешь!.. Здравого смысла больше нет. Да и этой ночью он нам вовсе не нужен. Сегодня и ты, и я слушаем только свои сердца, которые стали единым целым. Я лишь крепче сжимаю твою руку и позволяю себе утонуть в захлестнувшей нас страсти.