last look

— О, Себастиан, какой ты сегодня нарядный. Курт смотрел на своего парня, на котором красовался, словно на сошедшей из модного журнала модели, черный костюм. Красный галстук выделялся на фоне белой рубашки, придавая элегантности. Хаммел подошел к шатену и ловким движением поправил покосившуюся бабочку, а потом наградил легким, почти воздушным поцелуем в нос. — По какому поводу ты так принарядился? –вопрос слетел с губ. Себастиан подошел вплотную к парню и прошептал на ухо: — Тайна, но тебе предстоит сделать то же самое. Костюм в шкафу. Курт вскинул удивленно брови, но промолчал. За время проживания с Себастианом он привык и не к таким выходкам. В шкафу юноша нашел темно-синий костюм, который идеально сел на Хаммеле, будто на него и пошили. Бросив взгляд на вещь, можно с уверенностью сказать, что она трендовая и стоит безумных денег. В другой бы раз Курт накричал на парня за такое расточительство, но не сделал этого — может, из-за того, что сегодня у Курта было хорошее настроение, может, красивый костюм делал из парня невероятно красивого молодого человека. Когда Курт вышел в прихожую, то прошел час, чему француз не очень удивился — было и подольше. — Я встречаюсь с девчонкой, — наигранно строго сказал Смайт, за что тут же получил локтем в бок. В голосе его не было злости, потому что, глядя на Курта, он понимал, что время ожиданий стоили того. Он выглядел великолепно — и это еще мягко сказано. Темно-синие штаны идеально сидели на стройных и красивых ногах шатена, а пиджак такого же цвета делал из Курта модель. Белая рубашка была расстегнута на одну пуговицу, и Себастиан не удержался и провел пальцем от шеи к губам, заставляя Курта нервно сглотнуть. Уже в машине Хаммел еще раз попытался задеть тему, волновавшую его с самого начала. — Мы ведь едем к Эйфелевой башне, где нас ждет пикник под звездами? Но Себастиан промолчал и тогда, когда Курт предложил, что его едут убивать. — Знаешь, а я не против, если мой труп найдут в этом дорогущем костюме. — Себастиан фыркнул. Он остановил машину и повернулся к парню. — Убивать я тебя сегодня не собираюсь. Отравить? — Он почесал подбородок. — Возможно. Но не убивать. — Как обнадеживающе. Они приехали к самому дорогому ресторану во всем городе. Не выходя из образа джентльмена, Смайт открыл дверь Курту и взял его за руку, переплетая пальцы. Это был необычный ужин — Хаммел чувствовал разницу. Сегодня не было подколов со стороны француза, его пошлых шуточек и, что еще извращеннее, поглаживаний ногой — иногда рукой — по недоступным для остальных местам. Себастиан нервничал. Он почти не притронулся к еде, чего не скажешь о втором высушенном бокале вина. Эта пара жила вместе уже больше года. Сначала это была небольшая квартира в большом Нью-Йорке. Со временем Смайту удалось уговорить Курта переехать во Францию, где они и остались. Перед этим были поездки к родственникам Себастина. Прогулки под звездным небом, поцелуи возле Эйфелевой башни, пикники на траве и разрастающаяся любовь. Курт не заметил, как влюбился в парня, сидящего напротив, больше, чем в город любви и романтики. Они были необычной парочкой. Но каким-то образом Курту удалось сделать из Себастиана романтика, а Себастиану из Курта пошляка. И эти два изменения привнесли в их совместную жизнь много ярких моментов, о которых никто из них никогда не пожалеет. Их любовь была страстной, как и их ночи. Все говорили, что их роман закончится через месяц, максимум – два. Проходил месяц, два, полгода перерос в год, а Себастиан и Курт так и были вместе. На зло всем неверящим? Возможно. Но спустя время они просто наплевали на мнениях всех окружающих и начали жить для себя. — Знаешь, а я же тогда выиграл спор, — сказал Курт и объяснил, что еще в первые недели их серьезных отношений поспорил с Сантаной на то, что они пробудут больше полгода вместе. — Так вот откуда ящик с вином. — Шатен мысленно стукнул себя по лбу. Он же, как наивный дурак, поверил, что Курт его купил в честь повышения должности критика модных журналов. Они сидели молча, общаясь взглядами. Если Хаммел боялся нарушать тишину, то Смайт готовился это сделать. Долго готовился. (Если вы найдете в его кармане записку с разными пометками, идеями и речами, то не удивляйтесь.) Но он не успел ничего сказать — да и не смог бы, — потому что именно в тот момент, когда он потянулся рукой в карман брюк и решился выдать на одном дыхании заученную речь, прозвучал душераздирающий крик. В следующую секунду взорвался человек. Курт не мог точно сказать, что за ужас отпечатался в его глазах: вид взрывающегося человека или сам взрыв. Когда он с трудом открыл глаз — второй почти ничего не видел, — то оказался лежачим под грудой обломков, а рядом находились люди не в лучших положениях. Крики эхом разносились по помещению, но парень их не услышал бы, даже если бы захотел, — его оглушило. Себастиан лежал в метре от него и, кажется, еще дышал. Курт, найдя в себе последние силы, протянул к нему руку и ухватился за ткань помятого пиджака. Дотянуться дальше не давала большая брила, что придавливала тело. Курт чувствовал, как силы покидают его тело. Он уже почти ничего не видел, кроме тела своего парня, когда вдруг рука Себастиана пошевелилась. Прошла вечность, пока он открыл глаза и что-то прошептал. Я люблю тебя . Слова, вылетевшие из уст, стали последними как для Себастиан, так и для Курта. Второй взрыв прозвучал через мгновение. Выпавшее во время взрыва кольцо из кармана так и не нашли под грудами камней.