Покатушки

             Муми-дол спал под толстыми снежными одеялами. Вернее, делал вид, что спал. Почти во всех домах зверушки и малявки, хемули и гафсы, филифьонки и хомсы, задержав дыхание, таращились в темноту за окнами, пытаясь разглядеть, не идет ли оно.       А снаружи, в тени леса, что-то неразличимое ворочалось, протискивалось между елей, принюхивалось, обходило круги света вокруг жилищ. Но вот оно с шумом втянуло дымок из трубы темного, неукрашенного домика. Заскрипели в ужасе ветви сосен, качнулись, но не смогли заглушить и скрыть, как крыша домика съехала в сугроб, словно была сделана из картона, а не обитых жестью досок.       Что-то темное и смутное нависло над вскрытой кровлей, извлекло длинной когтистой лапой из еще теплой комнаты маленькое сиреневое тельце. В черноте за домом сверкнули зубищи, голова белого зверька исчезла за ними, а из туловища полезла вата, целые каскады ваты не давали ни сбежать, ни вздохнуть…       - Снорк!       Фрекен Снорк села, заозиралась. Вместо ваты ее ноги обвивало одеяло (впрочем, тоже ватное). И темнота была совсем другой, теплой и не такой уж непроницаемой: лунный свет обвел комнату в доме муми-троллей бледными контурами и лежал на полу ярким ковриком в форме окна. Само семейство спало, судя по холмикам под одеялами на соседних кроватях.       Фрекен Снорк перевела дух, сменила цвет шкурки с зеленоватого на сиреневый и потянулась за упавшим на пол одеялом, но вдруг замерла. Как она могла забыть про брата, когда вместе с муми-троллями готовилась к встрече с Рождеством? Наверно, они были слишком ошарашены, когда их среди зимней спячки разбудил сосед-хемуль, напугал приближением какого-то таинственного рождества, а что это за зверь, толком не объяснил. Муми-тролли решили, что это какое-то стихийное бедствие или монстр, раз все хемули, гафсы и хомсы вокруг носятся сломя голову и двух слов связать не могут. Так, по обрывочным фразам соседей, нарядили елку, угощение и подарки приготовили… А Рождество незаметно проскользнуло мимо и даже не заглянуло на огонек.       Фрекен Снорк выпала из постели и, спотыкаясь в потемках, выбежала на веранду. Холодный воздух тут же впился в нос и уши, как рой комаров. Она остановилась. Слишком безжизненной и чужой казалась сейчас долина, когда больше по холмам не сновали зверушки с елками и свертками, а в домах погасли огни. В черно-белом пейзаже не было места для девочки-снорка с длинной челкой. Даже для храброй девочки-снорка.       Значит, надо звать на помощь.       Легко сказать. Муми-тролль упорно не желал просыпаться, отбрыкивался сквозь сон и открыл глаза только после того, как фрекен Снорк высыпала на него кастрюлю снега с крыльца.       – Разве уже весна? – зевнул он.       – Нет, не весна, но послушай, Муми, это ужасно! Мы же забыли про моего брата! Мы-то приготовились к рождеству, а он? Вдруг его не разбудили? Вдруг это ужасное рождество съело его? Мне сон такой страшный приснился. Мы должны спасти Снорка!       С одной стороны, Муми-тролль очень хотел спать. С другой – он ведь уже провел одну зиму, бодрствуя – без особого удовольствия, но, согласитесь, одно дело в одиночку столкнуться с чуждым миром и совсем другое – показать его тайны и красоты даме сердца. Ведь чувствуешь себя хозяином и знатоком зимнего леса и моря. Так что Муми-тролль соскочил с кровати и занялся подготовкой спасательной экспедиции. Зима – это вам не шутки! Нужны свечи, бумажные гирлянды, купальные халаты, кучи шнурков и веревочек. И прихватки-варежки (теплой одежды за ненадобностью муми-тролли не держали, но юный спасатель решил весной попросить маму связать что-нибудь шерстяное, если ему снова захочется погулять зимой). И кексы, чтобы перекусить по дороге, и конфеты угостить Рождество, и малиновый сироп на случай простуды, и фольга для украшений на ель… Ах да, еще нужна ель! Пока фрекен Снорк складывала из фольги украшения, Муми-тролль сбегал в сад наломать еловых веток – не целое же дерево тащить! Но вот походный набор для задабривания Рождества был готов. Муми-тролль накинул себе и фрекен Снорк на плечи по скатерти, заколол булавками – получились почти настоящие плащи принца и принцессы. Увы, выйти на крыльцо по-королевски невозможно, когда сжимаешь в лапах и подмышками кучу колючих веток и скользких свертков, а на лапах у тебя варежки-прихватки. Когда Муми-тролль уронил коробку со свечами в третий раз, он сдался и сбегал на кухню за противнем с ручками, из которого получились неплохие сани-волокуша.       Когда спасатели отошли от крыльца, начало светлеть. Фрекен Снорк взглянула вверх и дальше так и брела, не сводя глаз с переливчатых небес, где рассвет выкатывал новые и новые волны цвета: зеленоватого лимона, апельсиновой корки, малинового варенья. А зима-то, оказывается, бывает красивой… Была бы она еще потеплее, подумала снорк, снова спотыкаясь и падая носом в холодную вату под названием снег, и сменила розовый цвет восхищения на желтое раздражение.       – Погоди, сейчас еще солнце взойдет, – поспешил успокоить ее Муми-тролль. И в самом деле, из-за темной каймы леса показалось румяное солнце.       Фрекен Снорк оглянулась и ахнула. Они стояли на вершине холма. Все, что в темноте казалось мутно-белым и плоским, теперь переливалось искрами тысяч цветов, как… как… Даже сравнения подходящего не найти. Вот если взять радугу, перемешать с хрусталем и серебром и перемолоть в песок…       – Посмотри еще вон на те кусты. Правда, они похожи на кораллы? – Муми-тролль обводил лапкой окрестности с таким гордым видом, будто сам придумал и раскрашивал их. Фрекен Снорк сделалась розово-сиреневой от восторга – еще красивее, чем когда он рассказывал ей про свои зимние приключения прошлой весной. И внезапно он подумал, что любит и снег, и холод, и даже зимние виды спорта.       – А еще это очень весело, – подмигнул он подружке. – По снегу кататься куда удобнее, чем с куч листьев или с песчаных дюн. Причем есть разные способы. Один заезжий хемуль научил меня, – произнес он с таким небрежным видом, будто и впрямь учился, а не съехал носом в сугроб пару раз и сбежал домой. – Если привязать к ногам две дощечки, это называется лыжи. Но на них с первого раза ловко съехать не получится, надо долго тренироваться. Поэтому я покажу тебе способ попроще. Встань на противень с другой стороны и держись, как я. И ногой оттолкнись. И-и-и!..       Противень заскользил вниз все быстрее и с подножья холма слетел впереди их визга.       – Ну как? – спросил Муми-тролль, когда они затормозили в особо рыхлом сугробе. Фрекен Снорк отпустила край противня не сразу.       – Здорово! – выдохнула она наконец и поднялась, пошатываясь. – Только я зажмурилась и ничего не разглядела. Может, повторим?       И они повторили. И еще раз, потому что ей только с третьей попытки удалось продержать глаза открытыми весь спуск. Зато при этом кулек с конфетами выпал на самом верху холма, пришлось подниматься снова. Чтобы ничего больше не потерять, Муми-тролль предложил вещи выгрузить внизу, а на холм карабкаться с пустым противнем. Но на четвертый прокат фрекен Снорк обронила с ноги прихватку, а на пятый раз Муми-тролль потерял варежку. С седьмого по семнадцатый разы скатились просто так, без повода. Это был даже веселее, чем прыгать на волнах, ведь в снегу не утонешь и не наглотаешься воды.       Все вокруг было такое искристое и чистое, что страхи и тревоги куда-то разбежались, и фрекен Снорк подумала, что, наверно, с ее братом ничего не случилось. Но скоро ее лапки совсем замерзли, да и желудок намекнул, что пора бы подкрепиться.       Только они съели по кексу всухомятку, как наползла синяя тень леса. Солнце уже спускалось обратно к горизонту!       – О моя Вечерняя Роза! – торжественно поправил плащ Муми-тролль, – мне кажется, пора продолжать путь. В темноте бывает опасно. Вылезают всякие морры и ледяные девы. И, кстати, дальше к дому Снорка должен быть еще один неплохой спуск.       Спуск оказался просто роскошным – длинным и не очень крутым. Едешь в свое удовольствие, можно даже не держаться за бортики противня. Но лучше все же держаться – никогда не знаешь, не окажется ли очередной бугорок коварным пнем. Он вот взял и оказался, и фрекен Снорк кубарем полетела с резко затормозившего противня. «Ничего, – успела она подумать на лету, – снег же мягкий». Снег действительно был просто пуховый и очень глубокий. Когда Муми-тролль пересчитал все звездочки в глазах от удара о пень, он увидел в белоснежной лощине только темную ямку, откуда доносилось повизгивание. Как всякий рыцарь, он кинулся даме на помощь, но не слишком быстро (исключительно из-за вязкого снега!) и потому успел отшатнуться назад, когда на очередном шагу его нога не нашла опоры. Кажется, летом здесь был овраг.       Муми-тролль огляделся и в синих сумерках увидел рядом купу рябин. У него родился гениальный План Спасения Дамы. Все гениальное просто – надо просто залезть на самое тонкое деревцо повыше, чтобы оно склонилось под тяжестью белой тушки ровно к яме. Ах да, и попросить рябину, чтобы она выдержала вес двух не самых худых зверушек. Выдержала, большое ей спасибо.       На дрожащих ногах побрели они к «саням», когда раздался разбойный свист, и в спасателей врезался неопознанный скользящий и орущий объект, и все трое отлетели снова в овраг. Теперь ям в ложбине стало три, только смотреть на них и нагибать рябины было некому (зимняя малявка в дупле сосны в двадцати шагах не в счет – она не собиралась раскрывать свое инкогнито ради каких-то глупых летних зверушек).       – Это я круто навернулась! – услышал Муми-тролль весьма знакомый голос с одной стороны. С другой стороны опять звала на помощь фрекен Снорк.       – Мю! – крикнул он, барахтаясь и выплевывая снег. – Ты чего не спишь? Мюмлам положено спать зимой!       – Еще чего! – расхохоталась в ответ Малышка Мю. – После того, как я здоровски повеселилась в прошлом году? Не-е, больше никаких спячек! Столько приключений пропускать я не собираюсь! Вот разве летом ты можешь утонуть в сугробе?       – Я и зимой не хочу нигде тонуть, – хныкала фрекен Снорк.       – Не волнуйся, солнышко, сейчас я выплыву и спасу тебя, – ободрил ее Муми-тролль, пусть и без особой уверенности. Хоть снег и являлся по сути водой, в нем навыки плавания не работали. И прыгания тоже. И скалолазания.       Маленький острый кулачок ткнул его в живот.       – А зачем тебе наверх? – голос Малышки Мю переместился вперед. – Овраг не колодец, должен быть выход.       Муми-тролль на секунду замер. Почему он сам не догадался? Как теперь выглядеть бывалым зимовщиком? Разве что взять руководство на себя.       – Хватайте друг дружку и пробивайтесь за мной, – скомандовал он, зашарил вокруг себя и поймал две лапки, одну побольше, другую поменьше.       Казалось, они продирались сквозь холодную толщу целую вечность. По крайней мере, спасатели успели рассказать Малышке Мю о цели их путешествия. К счастью, снег заглушил комментарии Мю, иначе их все равно бы пришлось вычеркивать из соображений благопристойности. Но вот головы Муми-тролля и фрекен Снорк вынырнули из снежной полутьмы в воздушные сумерки.       – Ой, наверно, надо вытащить и Мю на воздух, – похлопала ресницами фрекен Снорк.       – Ага, сейчас, – Муми-тролль выдернул из сугроба крохотную мюмлу в платье из грелки для кофейника и с серебряным подносом в лапках.       – А я тогда кого держу? – перепугалась фрекен Снорк и тоже потянула что-то из-под снега. Первый луч луны осветил это что-то – бельчонка с пушистым хвостом. Бельчонок застыл как сосулька в очень необычной для белок позе: словно сидел на краешке стула, свесив задние лапы и сложив на коленях передние, а мордочка его имела и вовсе неописуемое выражение.       Фрекен Снорк с визгом выронила бельчонка и отбежала подальше, и сама посерела (вернее, она позеленела, но в темноте оттенки плохо видны).       – Опять сдох, – хихикнула Мю. – Ну, туда ему и дорога, раз он такой безмозглый.       – Как ты можешь так говорить?! – возмутился Муми-тролль, а фрекен Снорк зажмурилась и зажала уши лапками. – И с чего ты решила, что это тот самый бельчонок? Я, конечно, надеюсь, что весной я видел именно его, и снежная лошадь вернула его к жизни. Но он выглядел совсем иначе, когда посмотрел в глаза Ледяной деве: словно перед смертью увидел что-то очень красивое. А этот, я даже не знаю, как назвать…       – Упоротый, вот он какой, – Мю с выбором слов не церемонилась. – Не, тот самый – посмотри, какой у него хорошенький хвостик! Все, хватит возни с похоронами и прочей ерундой, мне нужна теплая рыжая муфточка!       – Никаких муфт! – рассердился Муми-тролль, сжал кулаки и распушил кисточку на хвосте – фрекен Снорк как раз открыла глаза, и жажда красивых поступков загорелась в нем с новой силой. – Мы его похороним как полагается. Лучше вспомни, делала ли Туу-Тикки в этом году снежную лошадь, и где. В нашем саду я ничего не заметил.       – Тогда сначала дойдите уже до Снорка, чтоб два раза похоронами не заниматься, – Мю улыбнулась, когда фрекен Снорк с визгом спряталась за спиной Муми-тролля. – Если это ваше дурацкое Рождество не обглодало его до косточек. Или не проглотило целиком. А вообще чушь это все собачья. Мы с сеструхой никогда никаких угощений и елок не готовили, и ничего, живы до сих пор…       – Да тебя даже Морра побрезгует трогать, – проворчал Муми-тролль, но подобрал бельчонка и быстро зашагал туда, где чернел противень с россыпью свертков. – Зато теперь мы знаем, что самая лютая стужа уже прошла, и Ледяную деву мы не встретим.       – Пфе! А что, за зиму не может случиться две одинаково сильные стужи? – не унималась Мю. – Не считая волков, Морры, разбойников, снежных змей, зыбучих сугробов, фиолетового клюворыла...       – Вот про клюворыла ты точно сочиняешь.       И чего этой малявке не спалось? Испортила такое романтичное приключение для двоих… Муми-тролль вдруг особенно отчетливо ощутил, что на плечах у него не плащ, а скатерть с булавкой, а вокруг не неведомо зимнее царство, а все тот же Муми-дол, только под слоем мокрого и холодного снега.       Впрочем, тревожная часть духа приключения вернулась, когда они не смогли найти дом Снорка. Шли себе через лесок, и вдруг фрекен Снорк остановилась и заявила, что вон те три сосны росли уже за домом, и надо возвращаться. А позади только ровные поляны. Малышка Мю с радостью придумала версий пять, одна другой страшнее, про то, что Рождество делает с неподготовленными зверушками. Но фрекен Снорк уже устала пугаться, а также ходить, искать, мерзнуть и смотреть на зиму. И села на пенек. Очень уютный, теплый пенек, который оказался печной трубой. Мю переключилась на версию, где Рождество просовывает в дымоход длинный, клейкий, как у дятла, язык и через уши вытягивает мозги у спящих зверушек.       Муми-тролль принялся за раскопки с удвоенным энтузиазмом, и фрекен Снорк бросилась помогать ему и еще забрала у Мю поднос – с его помощью копать было удобнее. Заодно согрелись немного от работы. Немного – потому что докопались быстро. И вот уже юные спасатели отряхивались от снега на темном чердаке и зажигали свечи, а Мю с радостным криком «Мозги!!» скатилась по лестнице на первый и единственный этаж.       Когда Муми-тролль и фрекен Снорк спустились по пыльной лестнице в дрожащих кругах света, Мю уже стояла на пустой кровати у печки. А с балки над ней свешивался продолговатый кокон, внизу которого торчал круглый снорковый нос. Фрекен Снорк взвизгнула и уронила свечу - к счастью, на пол, да так удачно, что свеча только погасла.       – Это могло быть круче, чем дятловый язык! – хохотала Мю, глядя вверх. – Паук, который впрыскивает в жертву парализующий яд и пеленает в кокон, чтобы закусить свежатиной попозже! Да ладно, – махнула она лапкой, когда фрекен Снорк стала почти синей, – шучу. Обычный байковый спальный мешок. Глупость какая-нибудь.       Пока Муми-тролль препирался с ней, кто тут на самом деле занимается глупостями, Мю подпрыгнула и вскарабкалась на спальный мешок. Вслед за скрипом застежки-молнии раздался плюх – Снорк выпал на кровать.       – А? Что? Пожар, потоп, весна? – бормотал он спросонья и шарил лапами вокруг, пока сестра висела у него на шее с радостными причитаниями. Муми-тролль подумал и подал ему очки с тумбочки.       – Нет, просто мы вспомнили, что ты не готовился к приходу Рождества, и решили проверить, как ты тут…       – Рождество?! Всего лишь рождество?! – Снорк проснулся окончательно и покрылся лиловыми пятнами от возмущения. Он даже оттолкнул фрекен Снорк и попытался стукнуть Муми-тролля кулаком. – Что вы наделали, глупцы? Кто вас просил? Я же специально... Я читал, что когда висишь вниз головой, кровь приливает к мозгу, и мозг лучше работает. Я хотел во сне дорешать одну инженерную задачу, как реализовать функцию торможения на несущем крыле. Она мне уже почти приснилась, эта конструкция! Я только начал читать чертеж, и тут вы меня разбудили. Вы… у меня слов нет. Надо издать закон, запрещающий младших сестер и их приятелей!       – Ну знаешь! – фрекен Снорк тоже рассердилась. – Мы же за тебя волновались! А вдруг бы Рождество тебя съело?       – Чего? – ее брат развернулся к ней и пропустил сдачу от Муми-тролля, отчего таки свалился с кровати, чем немало насмешил Малышку Мю. Пришлось фрекен Снорк второй раз за день пересказывать недавние приключения семейства муми-троллей. Снорк хлопнул себя по лбу и уполз к книжному шкафу. Вернулся он уже на ногах и с толстым словарем.       – Вот, – бросил он книгу на кровать, открыл. – Читайте: "Рождество – это праздник в начале зимы, вскоре после солнцестояния. На праздник наряжают ель, готовят угощение и подарки друг другу". Все, точка. Никаких чудовищ. Сами напридумывали Морра знает чего, разбудили на самом интересном месте…       Муми-тролль и фрекен Снорк переглянулись. Мю с хохотом свалилась с мешка на словарь, но тут же замолчала и направилась к лестнице на чердак.       – Ну ты и зануда, – бросила она Снорку. – Чудовище всяко прикольнее дурацкого праздника. Скучно тут у вас становится, пойду-ка искать место повеселее.       В виде исключения Муми-тролль был с ней согласен: огромное чудище с острыми зубами намного романтичнее какого-то мещанского праздника.       Потом Снорк попытался выставить и остальных незваных гостей, но сестра его заканючила, что замерзла и проголодалась, и не уйдет, пока не попьет горячего чаю – зря они, что ли, тащили по сугробам кексы и конфеты, и малиновый сироп? Заодно, пока закипал чайник, она развесила по дому гирлянды и игрушки из фольги. За ужином Снорк немного успокоился – трудно ворчать с набитым нугой ртом – и дал уговорить себя выйти наружу и посмотреть, на что похожа зима, раз уж все равно проснулся.       Снаружи холод усиливался, дыхание вырывалось облачками, бледно-зелеными, желтыми, белыми в свете… Фрекен Снорк восхищенно вздохнула и приняла сиреневый цвет.       – А, да, я рассказывал тебе весной, – с гордостью произнес Муми-тролль. Его зима еще имела в рукаве пару сюрпризов. – По ночам иногда в небе болтаются такие разноцветные светящиеся занавески. Они еще цвет меняют, как снорки, но быстрее. Не знаю только, от настроения или просто так, для красоты.       И действительно, по небу бегали длинные плоские сполохи разных цветов. Даже Снорк порозовел, хоть и буркнул что-то неодобрительное. Когда носы и пятки стали замерзать, Муми-тролль предложил еще покататься с горок. Из дома они прихватили поднос, табурет и большое блюдо для пирогов. Тут уж Снорк даже ворчать перестал. Лучшие результаты показал овальный жестяной поднос, но за ножки табурета было удобнее держаться. А блюдо разбилось о сосну. Муми-тролль отделался шишкой на лбу, и фрекен Снорк поспешила приложить ему к голове снежок и заверила, что пироги она теперь печет редко и не такие большие, поэтому потеря блюда (без узора, между прочим) никого не опечалит. Сам Снорк даже не заметил происшествия, настолько увлекся новым проектом – как объединить ходовые качества подноса и табурета. Что там Муми-тролль говорил про лыжи? Снорк обернулся кликнуть соседа, но никого не увидел. Ни на вершине холма, ни на спуске, ни в кустах у подножья. По позвоночнику пополз холодок, шерстка встала дыбом и посерела. Снорк строго-настрого велел себе не поддаваться на провокации всяких мюмл и муми-троллей и побрел домой, стараясь не ускорять шаг.       На первом этаже горели свечи, пахло малиновым сиропом, а на кровати громоздился холмик под распластанным спальным мешком. Из-под его края свешивались два хвоста с кисточками – белый и розовый.       – Ишь чего удумали! – буркнул Снорк и хотел стащить спальник, но нахалы основательно подоткнули края и просыпаться или делиться одеялом не собирались. Снорк попытался пристроиться на свернутом гамаке, но сон не шел. В голове крутились разные конструкции руля и тормоза для скоростных саней. Он снова встал и отправился прокапывать ход в сарай, где лежали доски и инструменты. У крыши валялся противень Муми-тролля с ворохом оберточной бумаги. Снорк пнул его, и на снег выпал бельчонок, совсем неподвижный и очень странный. «И этот дурака валяет», – подумал Снорк и поежился.       В лесу все ближе сосны потрескивали от стужи.