Флешбек
Анна в полумраке, решив обойтись настольной лампой, искала ключ. Меньше всего она хотела рыться в чужих ящиках, но она подбадривала себя мыслью, что это необходимо для работы, а не для её личных целей. Не найдя ключа в столе, девушка направилась к шкафу, внутри которого были документы и много ящиков. В одном из нижних Анна обнаружила большие пакеты с чем-то белым. Ей показалось, что это какая-нибудь крупа, мука. Даже была мысль, что это искусственный снег для декора игрушек и украшения магазина к Рождеству. — Что ты тут делаешь? — резко раздался мужской голос за спиной Анны, что она вскрикнула, резко выпрямилась и развернулась. — Ой, я просто…, — Анна испугалась, так как не слышала хлопка двери магазина и шагов. Босс вошёл слишком тихо, будто подкрался. Да и ещё так резко её окликнул, чего никогда раньше себе не позволял. Это ввело её в ступор. — Что ты делаешь здесь в нерабочее время? — тон его голоса не стал мягче. — Я где-то оставила ключ…от сейфа и искала его…, — Анна боялась даже в этом признаться, так как настрой начальника располагал к тому, что тот сейчас закатит скандал. — Почему в моём кабинете? Девушке не хотелось признаваться в том, что просто потеряла ключ и пыталась найти запасной. Ведь потеря ключа от сейфа с деньгами — дело серьёзное. — Я подумала, что его, возможно, кто-то нашёл и положил где-то здесь… Мужчина молча сверлил её глазами с ног до головы. Да что она такого сделала, чтобы так смотреть на неё и так с ней разговаривать?! Неужели, потеря ключа от сейфа приравнивается к самым страшным преступлениям? Он посмотрел на шкаф за её спиной и, увидев открытый нижний ящик, будто вспыхнул. Анна стояла как вкопанная, когда он стал стремительно подходить к ней. Он резко отодвинул девушку в сторону и посмотрел в открытый ящик. — Простите, но я, пожалуй, пойду домой. Поищу ключ завтра, — Анна почувствовала необходимость в том, чтобы ретироваться как можно скорее. Будто бы шестое чувство твердило ей об этом. — Не так быстро, — сказал он холодным тоном, от которого Анну пробрало, — Ты ведь всё увидела, да? — Что я увидела? Я вас не понимаю…, — она действительно не понимала, но постепенно до неё начинало доходить. — Ты увидела то, что в ящике? — Ну…, — на ум Анне пришёл тот маленький пакетик из мусорного ведра. — Ты всё увидела, — это был уже не вопрос, а утверждение. Наконец, Анна поняла, что дело далеко не в ключе. А в огромных залежах наркотиков в кабинете генерального директора. Его голос был настолько пугающим, что Анне хотелось сейчас же унести отсюда ноги. Она начала медленно пятиться к выходу, чтобы потом рвануть, что есть мочи. Мужчина заметил это и в два счёта пересёк расстояние между ними, отдёрнул Анну за руку от выхода и закрыл дверь. Девушка испугалась не на шутку. Она поняла, что её начальник, которому она поверила тогда в парке и всё это время считала добрым человеком, оказался преступником. Разбираться, наркодилер он или посредник, Анна не хотела. Стоит оставить это полиции, если ей, конечно, вообще удастся выбраться отсюда. — Мистер Хардман, что вы делаете? Выпустите меня! — мужчина был крупным и выше Анны почти на два фута. Ему без труда составило схватить хрупкую девушку за запястье и посадить на свой стул. — Знаешь, что произошло с кошкой из любопытства? — на удивление, вежливо спросил он, нависая над сидящей Анной, как огромная тень. — Я ничего не знаю. И ничего не трогала, — голос Анны предательски дрожал. Ей было страшно, так как она понимала, что может не вернуться домой не только сегодня, но и в принципе. — Неужели? Анна, я не так молод, как ты, и осознаю, что ты не настолько глупа, какой хочешь казаться, — девушке уже пришло в голову, что он сейчас набросится и начнёт её душить. Или зарежет. Нет, будет много крови, которую потом трудно будет отмыть и стереть следы. Так что задушить было бы логичнее, думала Анна. Да, от страха она не только оцепенела, но и уже стала прикидывать, как с ней поступят. Как с ней будут расправляться. — Извините меня... я не хотела лезть… — Конечно, не хотела. И я не хотел. Но дело сделано, и ты, полагаю, прекрасно понимаешь своё нынешнее положение. Анне, конечно, хотелось сказать что-то вроде «Ваше положение не менее плачевное», но это будет последним гвоздём в крышку гроба. Как же действовать в такой ситуации? Нужно дать нападающему почувствовать своё превосходство, и, может, удастся его разжалобить? И пообещать, что будешь молчать? — Что же нам делать, м? Как ты думаешь, Анна? Девушка молчала. Она была в оцепенении и вспоминала всевозможные молитвы, которые помнила плохо. Пожалуйста, только отпустите… — Ты же, наверняка, пойдёшь в полицию, да? Анна, в самом деле, хотела сдать его копам сразу же, как попадёт на улицу. Орать во всё горло, что работала рядом с преступником столько времени. — Не хочется мне губить такой талант. У тебя ведь действительно золотые руки, поэтому я тебя и нанял, ведь так? — мистер Хардман постукивал пальцами по столу, — Кто же мог знать, что ты так далеко влезешь? В общем, так! — он сел на стол перед сидящей на кресле Анной, — Я ведь прекрасно знаю, кто ты, откуда ты, что имеешь проблемы с родственниками и тому подобное. И ты ведь понимаешь, что я могу также сдать тебя полицейским. В итоге, ты отправишься к рассерженным родителям или в колонию, как малолетняя воровка, которая решила украсть деньги из кассы. А ещё интересней — упрячу тебя в психиатрическую клинику. Я всего лишь ставлю в известность, что располагаю связями, и сделать что-то из этого списка не составит труда. Можешь мне поверить — оказаться в дурке гораздо хуже, чем умереть. — Вы меня шантажируете? — Предупреждаю. Сдашь копам — выкопаю из под земли и закопаю обратно лично. Девушка видела такое только в кино про мафию. Неужели, жизнь настолько страшнее фильмов? Ведь во время просмотра кино ты в кинотеатре в мягком кресле с ведром попкорна, а после сеанса пойдёшь домой. Или как раз таки дома в тёплой постельке, зная, что это всего лишь фильм. Но оказаться в такой ситуации — в самом деле страшно. По-настоящему. Неужели её босс, которому она верила, способен просто её убрать? Как бы повёл себя заложник в кино? Анна много фильмов видела про криминал и пыталась соображать. — Я поняла. Обещаю, что буду молчать. Вид Анны, тон в голосе, её дрожь, выступающие слёзы и тихие мольбы, видимо, сумели убедить мистера Хардмана старшего оставить её в покое, и он ей поверил. И поверил зря. Анна, как только явилась домой, первым делом позвонила в полицию. Сначала её слушать не хотели и просили перезвонить утром, но девушка заявила, что либо преступник успеет улизнуть, либо её саму под утро могут найти будучи трупом. Полиция выехала к магазину игрушек сразу после звонка. Те добрались довольно быстро и, после неудачной попытки войти в закрытый магазин, — взломали замок и пробрались сразу же в кабинет директора, действуя по показаниям Анны. Сначала они усомнились в словах девушки, когда ничего не нашли в кабинете. И уже было собирались оформить ложный вызов и выписать штраф, как, всё же, обнаружили остатки белого вещества на дне одного из ящиков, причём не только в шкафу, но и в ящике письменного стола, а также немного на полу. Мистера Хардмана поймали в аэропорту Англии. Тот избавился от своего товара, сбросив пакеты в Темзу, и хотел улететь в Австралию, но не успел. Как говорили полицейские, которые задержали его — «сегодня явно не ваш день, сэр».Конец флешбека.
Анна замолчала. Я думала, что борьба за управление магазином — это самое страшное в этом деле. Оказалось, всё ещё сложнее и хуже, чем мне казалось. — И где он сейчас? Анна отпила чай: — Полагаю, на зоне. — А, ну да… Молчание. Совершенно не знаю, что сказать. Я не знаю, как правильно поддерживать в настолько серьёзных ситуациях. Возможно, это мог быть одним из тех случаев, после которых у Анны так расшатались нервы. — То есть, он хотел тебя убить, да? Анна опустила глаза, постукивая пальцами по чашке: — Я не знаю. Но на его лице читалось именно это намерение. Этот взгляд мне никогда не забыть. Я тяжело выдохнула. Не хотелось верить. Тем более, не хотелось бы пережить подобное в реальной жизни, но мне так жаль Анну. Она выбралась из нездорового контроля родителей, позже скиталась по городу одна, будучи ребёнком — в итоге доверилась преступнику. Как после такого можно доверять людям? Как она ещё умудряется доверять мне? Не найдя слов, я встала, обошла стол и обняла её. Она облокотилась об меня и закрыла глаза. Хочется, чтобы рассказанное ей оказалось шуткой. Но от реальности не убежать. Остаётся передохнуть и потом двигаться дальше. — Идём, — я взяла её за руку и потянула, чтобы она поднялась со стула, — Тебе надо поспать. — Но я не хочу, я же спала ночью, — ответила Анна. — Верится с трудом. К тому же, после стресса нужно больше сна. — Тогда идём вместе. Как не пойти, особенно когда она меня целует?***
Новые факты прокручиваются в голове, пока Анна лежит со мной на её кровати и очаровательно сопит. Но я даже вздремнуть не смогла. Слишком много информации, которую я не знаю, как разложить по полкам. Я уже не понимаю, что стоит рассказывать Хлое, а что – нет. Анна ворочается во сне и медленно обнимает меня, не просыпаясь. Вижу, как под закрытыми веками движутся её глазные яблоки – значит сейчас она видит сны. Надеюсь, хорошие. Из уголка губ тянется ниточка слюны. Невероятно милое зрелище, что хочется смеяться и трепать Анну за щёки, как котёнка. Завтра уже рабочий день, а значит, надо как-то передать информацию Хлое. Чувствую себя ужасно, так как Анна наверняка бы не хотела того, чтобы я рассказывала её историю третьим лицам. Может, стоит рассказать Хлое часть? В общем, надо подумать об этом, но сейчас меня нет ни для кого, кроме Анны, рука которой обнимает меня всё крепче, немного пролезая под одежду. И вот пойми: спит ли она, не контролируя свои движения, или притворяется спящей? — Анна, — тихо-тихо прошептала я, — Ты спишь? Она медленно и вальяжно открыла глаза: — Нет, — так же шёпотом ответила эта хитрюга. — Почему? Анна медленно стала подниматься, чтобы влезть поверх меня и оседлать. — Сейчас узнаешь, — прошептала она мне прямо в лицо.