«В краю средь гор и цветущих долин Текла река, исчезая в дали. Прекрасней не было страны, Где рождались баллады и сны…»
Дети были очарованы чистым голосом. Он был, будто объятья для души, тёплым и нежным. Ривер уже не замечала подопечных. Она смотрела куда-то вдаль невидящим взглядом. Губы произносили слова на автомате, женщина не думала о том, что поёт. Она представляла то, что ассоциировалось с песней. Сейчас она видела перед собой Землю — прекрасную страну, родину почти всех сказаний, баллад и былин. Практически вся Библиотека наполнена творениями земных писателей и поэтов. Река… Река, протекающая в той долине действительно прекрасна. Ривер всегда нравилось смотреть из двери ТАРДИС на Млечный Путь, и сейчас, в Библиотеке она не жалела о потраченном времени. Она помнила чуть ли не каждую звёздочку этой Звёздной Реки. Какие были времена… Мелоди всё думала, а губы произносили:«…В дорогу звал глас таинственных гор, Три сына там покидали свой дом. Один был горд, другой — упрям, Ну, а третий был сердцем смирён…»
Три сына — сыны короля той далёкой страны. Ну конечно, королём Ривер представляла Доктора. Он всегда заботился о Земле, помогал её жителям. Он был привязан к этой планете, как король привязывается к своему королевству. Ну, а три сына — это Ривер. Точнее, Мелоди. Первый сын — самое первое её обличие. Как же она желала забыть эту жизнь. Мадам Ковариан хорошо над ней поработала. Девочка была горда, хотела убивать. Конечно, ей часто было страшно, но это не мешало ей быть кровожадным ребёнком. Второй сын — Мэлс. О, Доктор знал, как она была упряма. Если она что-то задумывала, то во что бы то ни стало достигала цели. Ну, а третий сын – она, Ривер. Может, она не во всём была такой, как в песне, но по отношению к супругу она всегда старалась быть доброй и мягкой, не выходить из себя, если этот сумасшедший с будкой делал что-то не так.«…Слова отца были грусти полны: ″В любви моей вы росли как цветы Что ждёт вас там, в чужих краях Да хранит вас молитва моя″. И звучало в ответ Эхо горных вершин: ″Сохраните богатство души И любви нескончаемый свет″…»
Эхо горных вершин… Как красиво сказано. Ривер всегда думала, что Эхо — это мысли и желания Доктора. Ей казалось, что Доктор хотел именно этого. Чтобы и его жена, и безбашенная подруга Эми и Рори, и маленькая девочка, попавшая в плен к мадам Ковариан, оставались людьми. Чтобы всегда знали и помнили, что в этом тёмном мире есть кто-то, кто любит их и освещает их путь своей любовью. Король из сказки провожал своих детей в далёкий путь. Наверно, Доктор тоже когда-то проводил каждую Мелоди. Малышку Понд он впервые увидел, когда та только родилась. Он тогда ещё даже не знал, что будет называть её Ривер Сонг. Но он хотел девочке добра, мысленно проводил её в большой мир, когда все поняли, что злодейка провернула, оставив Эми Плоть вместо ребёнка. К маленькой Мэлс он тоже приезжал. Она тогда уже знала о «Человеке в лохмотьях», но понятия не имела, что тот изменил лицо и стал стариком. А тот случайно встретил её на улице и помог выбраться из передряги с лосихами-старшеклассницами. Тогда Доктор проводил в путь и Мэлс. Ривер в дорогу он проводил в больнице, сразу после того, как женщина убила, а потом спасла супруга, когда синий дневник ещё пустовал. Ривер любила так думать, вспоминая эту старую балладу. Она не смотрела на детей, которые были так зачарованы песней, что забыли, что нужно моргать и дышать (Хотя это было не так уж и важно в Библиотеке). Мысли её ушли далеко от реальности, но губы всё продолжали петь, как ни странно, невероятно точно попадая в ноты.«…Прошли года, затерялись в дали. В краю средь гор и цветущих долин Встречал отец своих детей После долгих разлук и скорбей…»
А ведь действительно, Каждую Мелоди Доктор встретил после долгого путешествия. Малышку Понд он встретил вместе с Ривер, Эми и Рори. Наверно, никто из этой тройки не забудет встречу со скафандром, поглотившим маленькую девочку. Это был последний день девочки с этим лицом. Эми метко стреляла. А Мэлс угрожала Повелителю Времени пистолетом и даже ТАРДИС прострелить умудрилась. Ну, а ночь на Дариллиуме Ривер не забудет никогда. «Какой был вечер… Башни пели, а ты плакал», — вспомнила она свои слова. Конечно, он знал, что так случится. Только Ривер он встретил и тут же проводил достойно, так, как хотела бы она сама. Новый костюм, причёска… Ну да, и лицо ещё новое. Так странно — встреча после долгого пути и, одновременно, проводы в следующее, последнее путешествие в один конец.«…И первый сын возвратился домой: ″Гордись, отец, я великий герой! Вся власть моя, и в этом суть — На крови я построил свой путь!″…»
Ривер было стыдно это признавать, но когда она была маленькой, она и правда гордилась своими кровавыми достижениями. Мадам Ковариан вложила все силы в то, чтобы девочка выросла хладнокровной убийцей. И у неё почти получилось, если бы в один прекрасный день Мэлс не встретила свою мать. Чтобы добраться до Доктора, девочка убивала людей. Это было немного страшно поначалу, но потом вполне привычно. Кого-то она убивала намеренно, потому что человек мешал ей, или случайно. Бездомный, который был так напуган регенерацией, пребывал в таком шоке, что по небрежности попал под машину. И когда она встретилась лицом к лицу с галлифрейцем, ей захотелось похвастаться своими достижениями. Она гордилась этим. «Какой кошмар», — думала Ривер. Тогда она ещё не знала, что хочет убить своего будущего мужа. Но когда женщина, та Ривер, которую знал Доктор, поняла, что любит Повелителя Времени всем сердцем, мысль об убийстве пугала её, казалась ей невозможной. Она просыпалась в холодном поту, если в тюрьме ей снился тот пляж, тот вонючий скафандр, то бездыханное тело, которое стало бездыханным по вине миссис Сонг.«…Второй принёс золотые дары: ″Смотри, отец, я могу все миры Купить-продать и слёзы всех Превратить в серебро и успех!″…»
Вот что-что, а деньги Мэлс любила. Она даже банк ограбить хотела, но родители почему-то были против. Интересно, почему? А когда Доктор встретил её после долгого жизненного пути, она приехала к нему на дорогущей машине, а в машине, между прочим, помимо всего прочего лежала сумка с деньгами, так любезно оставленная хозяевами. Да, Мэлс любила похвастаться дорогими вещами перед немногочисленными друзьями.«…И звучало в ответ Эхо горных вершин: ″Разменяли богатство души Ради славы и блеска монет!″…»
Конечно, малышка Понд и Мэлс разочаровали Доктора. Пусть он даже не сразу узнал, что и та и другая — Ривер, но когда узнал, скорее всего, был разочарован, может, даже зол. Неужели, его жена такая алчная, кровожадная и… неправильная? Конечно, он надеялся, что у профессора Сонг будет хорошее детство, семья, но, благодаря Ковариан, его надежды не оправдались. А Ривер всё продолжала петь, сожалея о том, что поневоле разочаровала так любимого ею супруга:«…А третий сын на коленях стоял: ″Прости, отец, я великим не стал Смиренным был, врагов прощал″…»*
Конечно, насчёт врагов песня реальности не соответствует, но, в целом, всё правильно. По сравнению с предыдущими лицами миссис Сонг была вполне спокойной, особенно, когда находилась с Доктором. Она всегда хотела быть для мужа особенной. Хотела чем-то выделиться, но она была просто археологом. Плохой способ впечатлить кого-то, да?«…А отец с теплотой отвечал: ″Душа твоя и добра, и чиста, И пусть богат ты и знатен не стал, Но ты хранил любовь мою, Я тебе свой престол отдаю″…»
И это правда. Ривер так хотела стать особенной, но это было не нужно. Доктор любил её, хотя та не верила в это. И ему было неважно — знаменитая ли его жена или нет, богата или бедна. Для него это никогда не играет роли. Последние слова она говорила от имени Доктора. Она хранила его любовь, и он отдал ей престол. Нет, нечто лучшее, чем престол. Он отдал ей два своих сердца. Ривер хотела только этого. Она хотела быть любимой её Повелителем Времени. Миссис Сонг повторила:«…″Но ты хранил любовь мою, Я тебе свой престол отдаю″…»
Теперь женщина говорила от своего имени. Доктор так же, как и она, хранил любовь своей супруги. И она так же отдала ему своё единственное сердце. По щеке скатилась слеза, глаза закрылись, а губы дрогнули в скромной улыбке. Ривер допела:«…И звучало в ответ Эхо горных вершин: ″Кроток сердцем и духом смирён, Верный сын унаследовал трон!″»
Профессор чуть не спела «муж» вместо «сын», но вовремя опомнилась. Она открыла глаза и с улыбкой посмотрела на детей. Рори доигрывал мелодию, а девочки сидели будто под гипнозом. Рты у обеих были приоткрыты, глаза расширились. Миссис Сонг издала кроткий смешок, от которого дети вздрогнули, как бы пробудились ото сна. Кэл заметила слезинку, которая всё ещё медленно ползла по щеке. Ривер это поняла и лёгким движением смахнула капельку рукой. — Ты думала о Нём? — аккуратно спросила Кэл, немного наклонив голову набок. Эта девочка всегда очень чутко понимала настроение всех, кто её окружал. Рори уже закончил играть и положил свою дудочку обратно в ящик. Женщина кротко кивнула и встала с кровати. Она уже было направилась к двери, но тут её одёрнула Эми: — А расскажи нам пожалуйста какое-нибудь приключение с Доктором! — все трое всполошились, на лицах засияли счастливые улыбки. Понд младшая остановилась у самой двери. Дети уже подумали, что не стоило злить её, но та лишь повернулась на каблуке, села на кровать девочки и с хитрым прищуром спросила: — Вы слышали когда-нибудь о Ящике Пандоры?