Притяжение.

Венецианский карнавал. Прекрасное место и время для заключения какой-либо крупной сделки или проведения собрания мафии. Занзас, не любивший покидать свой замок вне миссий, был очень недоволен сложившейся ситуацией, но игнорировать приказ, что был замаскирован под просьбу Девятого, он не мог. К тому же Савада, который, кстати, и был организатором всего этого сборища, слёзно умолял Скариани, чтобы он и его элита выследили на карнавале участников заговора против Вонголы. Занзас, конечно же, вначале категорично отказал Тсунаёши, но это было скорее проявление ослиного упрямства и нежелание просто так уступать Вонгольскому недоразумению, чем действительно нежелание заниматься этой ерундой. Занзас от скуки напился красного вина, которое, по правде говоря, уже застряло в горле, и стал внимательно высматривать среди «гостей» знакомую долговязую фигуру своего любовника. Однако его пассии до сих пор не было. Занзас протяжно зевнул под завывшей скрипкой и отошел подальше от сцены с оркестром, чтобы не мучить свои бедные уши и дальше жалким подобием музыки. Вскоре к Занзасу подошёл покачивающий бедрами Луссурия и под видом приглашения на танец напрашивался на серьезный разговор. Босс скрипнул зубами, но позволил солнцу Варии утащить себя на площадку для танцев. Луссурия, зная скверный характер своего босса, не стал пользоваться случаем поприставать к нему, так как понимал, что Занзас — человек злопамятный и непременно отомстит за такое нахальство, долбанув своим пламенем гнева по обидчику. Солнце Варии, кружась в вальсе вместе с медленно звереющим небом, стал докладывать об успешной зачистке предателей Вонголы и заодно намекнул о том, что некий привлекательный мужчина с катаной уже прибыл, и этот красавец даже помог в проведённой операции. Как только танец закончился, Занзас искрящимися от злости глазами стал искать дождь Вонголы, что в это время мило ворковал с Хаято. Нехорошо улыбаясь, Скариани мнимой легкой походкой подошёл к беседующим и, как истинный джентльмен, пригласил своего любовника на очередной танец. Ямамото, строя из себя дурачка, всё же согласился. Занзас вёл в танце и взглядом буквально буравил в Такеши дырку, желая показать этому юнцу, что злить босса независимого отряда убийц категорически нельзя. Ямамото нервно сглотнул и, улыбаясь во все тридцать два зуба, думал о том, что не стоило заставлять ждать своего любовника, но не помочь в разборке с теми сволочами он не мог, к тому же они не только поливали грязью Саваду и его хранителей, но и не побоялись раскрыть свои поганые рты на Варию, в особенности они вспоминали Занзаса. Этого Ямамото им не простил, и теперь он будет наказан за испорченное настроение Скариани. Занзас внимательно смотрел на Такеши, в глазах которого так и горела злоба. — И что же тебя так взбесило? — Занзас никогда не ходил вокруг да около, что очень ценил Такеши. — Участвовал в зачистке. — Я в курсе, мусор, завязывай ныть. Выкладывай, — ещё одна черта Скариани — говорить "грубо", но по делу. — Вначале я напросился из-за семьи, ведь они долго пили нашу кровь, но потом они стали говорить о тебе. Меня это взбесило окончательно. — Много внимания обращаешь на всякий отброс. Мне плевать на мнение всякого мусора, так что выброси всю эту хрень из своей башки и получай удовольствие. — Ты, как всегда, сама любезность, — Такеши засмеялся и стал танцевать бодрее. Шаг, шаг, поворот, прогиб в спине. Занзас не любил танцевать, но навык сохранил, и сегодня он продемонстрировал всё своё мастерство, кружась в вальсе со своей пассией. Занзас никогда не задавался вопросом: как так получилось, что он, босс элитного отряда убийц, обратил своё внимание на этого щенка. Ямамото был худой, как палка, борзой до скрипа в зубах и невольно притягивал глаз как первоклассный убийца, это была его отличительная особенность. Аура этого мальца, как опознавательный знак, верещала о его истинной сущности. Это заметил Скуало ещё в первую встречу, а теперь эта варийская акула едва не в экстаз приходит, когда видит, как быстро и бесчеловечно этот парень убивает своих врагов. Занзас тоже это отметил и невольно стал развивать инстинкт убийцы у этого щенка, намеренно того провоцируя. Конечно, добиться своего Занзас сразу не смог, ибо Ямамото не реагировал на угрозы в свою сторону, всё время находя в этом наиглупейшие отмазки. Но Скариани не был дураком и разузнал, как заставить щенка показать свои зубы. Ямамото Такеши охранял свою семью, как зеницу ока. Этим Занзас и воспользовался. Как только в поле зрения Варии появлялась Вонгола, Занзас и его офицеры всячески докучали Саваде и его хранителям. Такого безобразия хранитель дождя не смог простить и начал надоедать уже Варии, на что Занзас и Скуало лишь скалили зубы в одобрении. Через полгода игры в кошки-мышки, Занзас понял, что желание позлить мальца переросло в иное желание, но какое, он тогда не понял. Реборн, решив разрулить эту проблемную ситуацию в "стиле Вонгола", отправил Такеши на длительное обучение в Варию. Савада пытался этому противостоять, но потерпел фиаско, да и Такеши не возражал. В итоге игра между Занзасом и Ямамото перешла на новый уровень. Обучение в Варии, длившееся около полугода, положительно сказалось на поведении и мышлении Такеши, и основное правило, которое варийцы долго вбивали в вонгольскую голову, Ямамото запомнит навсегда — либо ты, либо тебя! Мечник Вонголы, безусловно, пытался поспорить, но у боса Варии кончался лимит терпения. Занзас не понимал, с какого перепуга он вообще согласился нянчиться с этим куском мусора, однако, видя, как с ним возится вся остальная Вария, понял, что этот парень обладает большой харизмой. Нет, босс не влюбился, просто он по-настоящему заинтересовался этим юнцом. Переломным моментом в мировоззрении Такеши стала его вылазка вместе с Занзасом в какой-то подвал, где по сведеньям шпионов Варии находился склад боеприпасов одной мафиозной группировки, что сильно мешала делам Вонголы. В тот день они попали в засаду, и по глупости Ямамото Занзаса ранили. "Это просто царапина", — сказал тогда Вариец и, держась за живот, вполне бодро зашагал к недалеко припаркованной машине. Рана действительно оказалась несерьёзной, но Занзас долго ещё не мог употреблять алкоголь, что аукнулось на его настроении, которое и без того было паршивей некуда, так что доставалось всем, в том числе и Такеши. Через пару недель Занзас, наконец, дорвался до бутылки, и вся Вария вздохнула с облегчением. Жизнь вновь забила ключом. Такеши поклялся себе, что отныне его меч будет убивать только тех, кто посмеет пойти против Вонголы и её союзников. Так и начались отношения Ямамото и Занзаса. Вначале Занзас просто наблюдал за щенком и его успехами в тренировках с акулой, пока Ямамото не пришла в голову поистине сумасшедшая идея — научиться стрелять из пистолета. Занзас, конечно, отказал, но Ямамото не был бы Ямамото если просто так сдался, поэтому более месяца у Занзаса была персональная головная боль в виде вонгольского дождя. Занзас всё же согласился и про себя подумал, парень — прирожденный киллер и при хорошей подготовке станет поистине сильным противником, таких чаще называют берсерками. За тренировками Занзас невольно стал узнавать Такеши и отмечал способности мальца. Вскоре Ямамото стал сильно уважать босса Варии и часто спрашивал у первого интересующие его вещи. Скариани скрипел зубами, но терпеливо отвечал на все вопросы, исключая моменты, когда вариец был не в настроении и без зазрения совести кидал в мальца всем, что под руку попадется. Такеши прекрасно уяснил, что в такие моменты к Скариани лучше не лезть: себе дороже. Скуало же ворчал о том, что его ученика скоро можно будет такими темпами увидеть в кампании двух пистолетов. Занзас, слыша причитания Суперби, как обычно, кинул в него стаканом, довольно скалясь. Боссу было приятно, что щенок уделяет ему больше внимания, чем варийскому мечнику. Конечно, Скариани осознавал, что за такими мыслями стоят не очень правильные чувства, однако Занзас всегда плевал на моральные принципы, потому что жизнь научила одному очень полезному правилу — живи в своё удовольствие и никогда не поддавайся людским предрассудкам. Скариани это хорошо усвоил и поэтому совершенно не парился насчёт своего не совсем адекватного влечения к вонгольскому дождю. Их совместное «проживание» началось после того, как Ямамото вернулся обратно в Японию, а Вария через полтора месяца вынуждена была приехать в Страну восходящего солнца по очень важному делу. Такеши тогда возвращался из магазина, а Занзас без дела скитался по Намимори и, как ни парадоксально, эти двое встретились на пешеходном переходе. Занзас, недолго думая, схватил парня за шкирку и потащил в сторону не дешёвого бара. Такеши только и мог, что прижать пакеты покрепче и идти за главой Варии. В баре юноша чувствовал себя «не в своей тарелке», к тому же Занзас пил алкоголь в быстром темпе, совершенно не закусывая, словно хотел напиться вусмерть. Скариани на самом деле просто радовался, что дорвался до спиртного, так как во время всей этой поездки ему категорически не давали даже глотка виски сделать. Скуало орал, как в жопу ужаленный, что на совершенно трезвый рассудок действовало намного хуже, чем при дозе алкоголя. Ямамото, видя состояние своего собеседника, порывался свалить под шумок, но его если не сразу ловили, то довольно быстро возвращали на место. Когда желудок главы Варии отказался принимать в себя хоть грамм спиртного, Занзас потащил мальчишку в съемную комнату для приватного разговора. Такеши понимал, к чему вся эта ситуация ведёт, но до конца так и не мог поверить в это, ведь, несмотря на все недостатки Скариани, тот не был насильником, но, увы, в этот раз Ямамото был не прав. Занзас, притащив растерянного парня в комнату, кинул его на кровать и стал его внимательно рассматривать. Ямамото, понимая, что босс Варии настроен более, чем решительно, надеялся на то, что этот неприятный момент пройдёт, как можно быстрее и безболезненнее. Нет, Такеши не был никогда дураком и видел, что заинтересованность им Занзаса лежит не только в желании сделать из него первоклассного киллера, но и личный мотив. Ямамото не обратил на это особого внимания, так как вариец не переступал черту дозволенного, да и не было в его действиях даже намека на что-то большее, чем отношения учитель-ученик, поэтому мальчишка был уверен в своей неприкосновенности. Ямамото же уважал Занзаса, но симпатию к нему не проявлял, хотя и был человеком, что смотрит не на внешность, а на личность. Отец Такеши всегда говорил о том, что не важно какой внешности и пола человек, который тебя заинтересовал, лови момент и хватай свою возможную судьбу, иначе пожалеешь. Такеши это хорошо усвоил и поэтому пополнил ряды бисексуалов, и это свершено не мешало ему жить. Занзас привлекал Такеши своей силой воли и целеустремленностью, но на роль «моя судьба» явно не дотягивал, у того же Луссурии было намного больше шансов. Ямамото многое отталкивало в Занзасе: грубость, алкоголизм, неконтролируемые вспышки ярости, вечно плохое настроение, явное пренебрежение своими людьми, даже своими офицерами. Пожалуй, для дождя Вонголы это и было самым главным отталкивающей чертой в Скариани. Теперь ещё в копилку недостатков Занзаса прибавилось изнасилование в состоянии алкогольного опьянения. Занзас же, видя потерянный взгляд мальца, нехорошо ухмыльнулся и грубо стал «приводить того в чувства». Такеши мычал в кусающий поцелуй Скариани, но не пытался его от себя оттолкнуть, потому что это было бесполезно, да и злить и так невменяемое небо Варии не стоило, ведь убить может за неподчинение. Это Такеши узнал от Скуало, когда тот увидел интерес босса в сторону его ученика. Скариани был доволен покорностью щенка и быстро стал вытряхивать его из шмоток, чтобы поскорее приступить к самому главному. Ямамото терпел все выходки варийца, хотя тот был не просто груб, а жесток с ним. Тело быстро превратилось в одну сплошную гематому, а кое-где была парочка небольших ожогов. Занзас даже не удосужился растянуть Такеши, он просто сплюнул на руку и провел ею по своему члену. Толчок был быстрым и выбил из Ямамото весь воздух. Было чертовски больно, но крика так и не последовало, лишь тихий скулеж. Занзас замер на пару секунд, чтобы вдоволь насладиться жаром узкого, девственного пространства вонгольского дождя, а затем резко стал двигаться в нём. Ямамото смотрел в бешеные глаза неба Варии и ждал, пока эта пытка кончится. Занзас не смог вынести столь пристального взгляда через чур спокойного мальца и, сам от себя не ожидая, кончил необычайно быстро. Как только вариец скатился с Ямамото, тот спокойно встал и, болезненно скривившись, стал одеваться, ища попутно салфетки, чтобы вытереть бедра от стекающей спермы с кровью из порванного ануса. Занзас, придя в себя, стал наблюдать за вонгольским дождем и заметил, что тот совершенно не спешит уйти от сюда, словно понимает, что Скариани ему ничего не сделает. Когда Такеши полностью оделся и подхватил свои пакеты с едой, он низко поклонился, хотя видно было, что далось ему это с трудом, и сказал: — Рад был встретить вас, жаль, что сама встреча прошла не столь приятно. Такеши улыбнулся вполне искренней улыбкой и ушёл. Занзас же словно протрезвел и неверующе оглянулся на закрытую дверь. — Что за человек этот мальчишка? — спросил Скариани в потолок и заснул. Вария пробыла в Японии ещё полдня и вновь отправилась в Италию, и всю дорогу Занзас размышлял о том, как так получилось, что вместо того, чтобы полностью потерять интерес к дождю вонголы, он только больше заинтересовался им. Это событие никак не повлияло на поведение Занзаса, однако пить он стал меньше буквально на пару бутылок. Следующая встреча Ямамото и Занзаса произошла по вине Реборна, что решил выжить из связи между хранителем дождя и небом Варии все возможные плюсы, а их аркоболено насчитал достаточно. Такеши не избегал варийского босса и всё так же просил его об уроках стрельбы из пистолетов, но вместо патрон ему хотелось использовать пламя посмертной воли. Занзас не отказал, и так же при паршивом настроении кидал в него чем-нибудь, надеясь попасть в аккурат между глаз, но получалось не очень. Казалось, они забыли о том случае, но на самом деле прекрасно всё помнили. Однажды Скуало прижал ученика в коридоре и ПОТРЕБОВАЛ объяснения причины странных взглядов Занзаса и Такеши в сторону друг друга. Ямамото пожал плечами и пригласил Суперби пройти в свою комнату, где спокойно всё рассказал о том случае. Скуало впервые был в растерянности, так как не ожидал такой выходки от Скариани. Тот был кем угодно, но только не насильником. Повезло, что жертвой оказался Такеши, а не кто-то другой. — Я бы наорал на тебя, вот только не ты виноват. Врооой! Это что за херня тут творится?! Как ты вообще умудрился пойти с ним в кабак?! — Скуало рвал и метал. — Говорю же, мы просто случайно встретились, и он почему-то решил, что из меня получится хороший собутыльник, но в итоге из меня получилась хорошая постельная игрушка на одну ночь, — в голосе Такеши не было даже намёка на ненависть, а лишь небольшая злость на босса Варии за то, что Ямамото получил люлей от отца за капитальное опоздание домой в тот день. Скуало махнул рукой на своего горе-ученика, но решил вставить мозги на место своему небу, чтобы тот больше думал головой и поменьше — членом. Впрочем, разговор всё же состоялся, и Занзас был невероятно тихим, что заставляло Скуало немного понервничать. Однако причина была в том, что Занзасу просто было фиолетово на Суперби, его больше занимала ситуация с пацаном. Под конец воплей Скуало Занзас не вытерпел и от всей души выстрелил пламенем ярости в лоб акулы. Больше Суперби ему не докучал. Смотря на весь этот фарс, можно было подумать, что ситуация просто встала на одном месте, но это было лишь на первый взгляд. Проблема решилась сама собой после того, как Занзас признался себе в том, что он слишком часто думает о Такеши, что означает о чувствах первого ко второму. Занзас не стал биться в истерике, лишь напился по-чёрному, а затем просыхал два дня. Вария старалась к нему не лезть, щенок тоже. После хорошего похмелья и приведения себя в порядок Занзас решил, что «раз гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе». Босс сказал, босс сделал! Церемонится Скариани не стал и, встретив Ямамото в одной из комнат замка, сказал, чтобы тот через полчаса, как штык, стоял возле его личной машины. Такеши на это заявление неопределенно пожал плечами и сразу стал серьёзным. Это порадовало небо Варии. Занзас привез Ямамото в дорогой ресторан прямиком в vip-зону, так как не любил мелочится и насчёт посторонних ушей не так беспокоился. Такеши, несмотря на доброжелательную улыбку, всей своей походкой давал понять, что повторное покушение на его тело не произойдет, так как теперь он готов к любой выходке босса Варии. Занзас прикрыл глаза в знак одобрения, ибо беспомощные ему никогда не нравились. Ямамото кивнул, но бдительность не ослабил. Официант, получив заказ, поспешил убраться из этого места как можно скорее, так как буйный нрав сына Девятого персонал этого ресторана испытал на своей шкуре не раз и не два. Занзас, увидев, что все посторонние перестали мозолить ему глаза, перешел сразу к делу. Босс не стал что-то смягчать или утаивать, он говорил сухую правду, неприкрытую ничем: все свои мотивы, размышления и то чувство, что испытывает к самому Такеши. Он рассказал абсолютно всё. Ямамото слушал внимательно, не перебивая, а когда откровение неба Варии закончилось, он уточнил кое-какие моменты. Вскоре их окутала тишина. Появившийся официант принес заказ и стремглав исчез из поля зрения Занзаса. Скариани потихоньку пил виски, направив свой взгляд в ближайшую стенку, и терпеливо ждал, пока дождь Вонголы осмыслит всё им рассказанное. Ямамото же действительно всё обдумывал. Да, Занзас не предел мечтаний, но его откровенная честность позволяла на многое закрыть глаза, тем более, как понял Такеши, с приближёнными людьми Занзас ведёт себя иначе. Это интриговало. Такеши не держал зла на Занзаса, однако уважение к этому человеку он уже не так сильно испытывал. — Хорошо, я прощаю вас, но не могу ответить на ваши чувства, — Такеши сказал это с улыбкой, вот только улыбка была хищной. — Мусор, что на счет второго пункта? — Скариани не стал менять привычки разговаривать c этим недоразумением по-другому. — А вы быстрый! — Такеши улыбнулся, и на одно мгновение его мягкие черты лица заострились, а взгляд стал колким и холодным. Занзас сдержал порыв передернуть плечами. — Я хочу поставить все точки над "i", — Скариани улыбнулся не менее кровожадной улыбкой. — Неужели я так сильно вас заинтересовал? — Ямамото намеренно тянул время, пытаясь найти оптимальный ответ. — Представь себе, мусор. — Вы ведь понимаете, что в случае моего согласия, вам придётся многое изменить по отношению ко мне. Я не собираюсь связывать свою жизнь с тем, кто будет пренебрегать моим мнением или желанием, — Такеши смотрел неотрывно в глаза Занзаса, пытаясь уловить в них хотя бы капельку гнева, однако Скариани, видимо, был к такому выпаду готов. — Хочешь сказать, щенок, что я должен потакать каждому твоему капризу? — в голосе неба Варии была слышна насмешка, на которую Такеши совершенно не обратил внимания. — Нет. Я имел ввиду, что при совместном проживании мы ОБА будем, как вы выразились, потакать друг другу, иначе говоря, идти на компромисс. — Можешь привести пример? Ямамото удивлено посмотрел на Скариани, но тот, как ни в чём не бывало, продолжал отпивать понемногу виски. — Например, вы обращаетесь ко мне более уважительно, то есть не называете меня щенком, вонгольским выродком и так далее по списку. — И если я сделаю, как просишь ты, то я могу потребовать с тебя не заставлять меня тренироваться с тобой каждый божий день в шесть утра? Думаю, нужно уточнить, что пойти на компромисс для меня в новинку, и добиться этого будет проблематично. — Я не требую менять ваш устой жизни, я прошу измениться немного лишь для меня и никого более. Однако если вы против, то мой ответ «нет». Можете пристрелить меня хоть сейчас, но я категоричен в своем решении, — Ямамото всё так же смотрел в глаза Скариани, и тот начал понимать, что главной чертой, которая так сильно Занзаса зацепила в этом мальчишке, является отсутствие страха. — Будь по-твоему, Ямамото. Я услышал всё, что хотел и принимаю условия нашей, так сказать, сделки. Теперь выбор за тобой. — Я тоже принимаю условия, тем более, мне и самому интересно, что из этого выйдет. Занзас промолчал и подумал, что это, возможно, самый худший день в его жизни, так как горящие пламенем неприкрытого веселья глаза Такеши обещали "райскую" жизнь. Так оно и случилось. Такеши много не требовал от Занзаса, и его желания распространялись лишь на него и его отца. Вопреки мнению Скариани, Ямамото не требовал от неба Варии быть хоть чуточку вежливее в сторону Савады и остальных хранителей Вонголы. Даже если Занзас просто из вредности начинал вспоминать его друзей не самыми лесными словами, Такеши на это почти не реагировал. Реагировал Ямамото только тогда, когда Занзас начинал говорить то, чего совершенно не было, и отрубал клевету он довольно жёстко — начинал сочинять самые мерзкие ситуации, что касались всей Варии. Говорить то, чего не было, Скариани любил зачастую на светских приёмах, чтобы испортить репутацию соперника. Это знали все, в том числе и Ямамото. Занзас, напоровшись несколько раз на такую нелепую ситуацию, перестал придумывать небылицы касательно Вонголы, ибо выбесить этим вонгольский дождь было невозможно, но последствия были не радужные. Сам Ямамото зла не держал на такие выходки своего парня, так как, чтобы угомонить небо Варии, зачастую можно было использовать его же приёмы. Занзас на это бесился и в тоже время проникался уважением к Ямамото, что по себе было сродни началу апокалипсиса. Их отношения мало напоминали отношения обычных парочек — Такеши никогда не лез с романтической ерундой к Занзасу, а сам вариец не требовал ежедневного секса. Если и доходило дело до постели, то это было жарко и до одури хорошо обоим, что обеспечивало перерыв на парочку недель. Когда Занзас решил завязать эти отношения, он не предполагал, что они продляться так долго, а длятся они уже почти восемь лет, и самое удивительное, что они друг от друга совершенно не устали. Такеши даже намекнул о помолвке, но Занзас пока сопротивляется, хотя понимает, что в ближайшем будущем всё же сдаст позиции. Теперь он на этом чёртовом карнавале танцует вместе со своей персональной головной болью, и, видя, что все заняты своим делом, увел Ямамото в одну из гостевых комнат. Тот даже не подумал оказать сопротивление, всё же они давно не виделись. Целоваться они начали ещё в просторном коридоре, точнее целоваться полез Ямамото, а Занзас прижимал его ко всем вертикальным поверхностям. Когда они ввалились в комнату и закрыли верь на замок, Занзас повалил Такеши на кровать, и, усевшись ему на бедра, стал со вкусом ставить засосы на загорелой шее. Ямамото в это время расстегивал на своём любовнике рубашку и попутно царапал грудь и живот Скариани. Занзас раздражёно шипел, но не предпринимал попыток тому помешать. Когда рубашка Занзаса была полностью расстегнута и позорно выброшена в сторону окна, Ямамото взялся за пояс брюк варийца и предвкушающе облизнулся. Занзас пошло ухмыльнулся: — Если ещё раз так облизнешься, то я найду достойное применение твоему рту и языку. — Думаю, что сегодня при твоем должном внимании ко мне, я не буду даже пытаться возникать. — И что ты от меня хочешь? — То, на что ты мне намекнул. Занзас легко кивнул головой, но ничего предпринимать не стал, продолжая терзать шею любовника. Такеши на это не отреагировал, зная, что, если Занзас дал своё согласие, он его выполнит. Когда Такеши расстегнул ремень брюк, он схватил Скариани за ягодицы и заставил его приподняться. Занзас нехотя оторвался от растерзанной шеи и, опираясь руками о грудную клетку Ямамото, приподнял свою пятую точку. Такеши быстро снял с Занзаса брюки вместе с нижним бельём. Вернувшись в привычное положение, Занзас вновь принялся за любимое дело, иногда довольно порыкивая от ощущения мозолистых пальцев на своем достоинстве. Такеши же, двигая рукой по члену любовника, недовольно шипел от боли в шее и, решив, что страдать должен не только он, неожиданно резко подался вперед и вцепился в плечо Скариани. Тот крупно вздрогнул, но не скинул с себя зубатую бестию. Их секс никогда не был нежным, он всегда сопровождался укусами, ожогами, царапинами, и это устраивало обоих. Ямамото довольно улыбнулся кровавой улыбкой и стал зализывать плечо Занзаса. Скариани дернулся в сторону, но ему не дали это сделать руки, быстро переместившиеся с его бёдер на талию. Такеши, не отрываясь от вылизывания прокушенного плеча, пытался пролезть языком под рану, на что Занзас начал активней вырываться, однако Ямамото знал, что Скариани нравится боль вперемешку с наслаждением, и вскоре тот перестанет вырываться. Через полминуты случалось именно так, как и предполагал Такеши, и Занзас уже довольно порыкивал и нетерпеливо елозил на коленях Ямамото. — Прекрати елозить, я и без твоей помощи возбудиться могу. — Тогда избавься уже от этих чёртовых шмоток и не вякай попросту. Такеши ничего не ответил, но сделал, как ему советовали, к тому же Занзас тоже подключился и едва не рвал на нём одежду. Когда вонголец был полностью раздет, босс Варии схватил любовника за волосы на затылке и направил его голову в сторону колом стоящего члена. Такеши скривился от понимания того, что ему придется сделать минет. Глубоко вздохнув, Ямамото рывком подался вперед и заглотил член почти на всю длину. Занзас сквозь крепко сжатые зубы втянул в себя воздух и принял более удобную для него и Ямамото позу. Такеши выпустил изо рта член и провел по нему языком, затем остановился на головке и стал её полизывать, нередко отодвигая крайнюю плоть и заглатывая член вновь на всю длину или беря его за щеку. Занзас едва в голос не орал от ощущения острых зубов, проходящихся по головке и нежной стенки щеки. Вариец в экстазе чуть волосы не рвал на голове любовника, но тот, привыкший к подобным выходкам Скариани, не обращал на это внимания. Кончил Занзас с громким матом на всю комнату, специально не давая "мальцу" отстраниться. Ямамото с трудом заставил себя проглотить семя своего мучителя и с злобой уставился на довольного собой Скариани. — Ты же знаешь, что я терпеть этого не могу. — Знаю, но мне показалось хорошей идеей сегодня кончить тебе в рот. — Козёл… Занзас, зная болтливость дождя Вонголы, поспешил заткнуть его, пока тот не разошелся не на шутку. Такеши промычал в поцелуй и просто из вредности прокусил варийцу губу. Занзас, ожидавший подобной реакции, сдержал порыв со всей силы заехать строптивому любовнику по лицу, так как это к добру не приведёт. Такеши никогда не забывал мстить, причём крайне оригинально, а обращение к себе как к вещи, легко могло закончиться разрывом отношений. Занзас один раз на это наткнулся и повторения совершенно не хотел, ибо в его один единственный прокол он почти потерял это недоразумение. Кто знает, чем может закончится вторая оплошность. Ямамото, видя, как Занзас крупно вздрогнул, отпустил губу и стал осторожно слизывать с неё капельки крови. Скариани зажмурился и расслабился, чувствуя, как ему надрачивают. Ямамото вовлёк мужчину в глубокий поцелуй. Босс Варии почувствовал, как в его рот настойчиво пытается проникнуть язык Такеши и, недолго думая, он приоткрыл рот. Оба довольно замычали, так как жаркие, мокрые поцелуи приносили им обоюдное удовольствие. Нацеловавшись вдоволь, Занзас разорвал поцелуй и, быстро раздвинув ноги Такеши, стал тому отсасывать со знанием дела. В отличие от принципиального Ямамото, вариец не глумился в вопросах получения удовольствия во время секса и любил как сам получать наслаждение, так доставлять его. Однако Ямамото просил сделать ему минет так же редко, как проявлял самостоятельное желание отсосать у Скариани. Ямамото, быстро расслабившись, тихо стонал и цеплялся руками за плечи мужчины, царапая их. Кончив, Такеши попытался отстраниться, но Занзас не дал ему это сделать, так как такой брезгливостью не страдал и, спокойно проглотив семя, лишь недовольно поморщился от горечи на языке. — Зачем? — Захотел. Молчи и получай удовольствие. Ямамото расслабленно распластался на кровати. Скариани довольно хмыкнул и полез под кровать, чтобы достать свои брюки и вытащить из кармана смазку. Получив желаемое, Занзас резко схватил Ямамото под коленками и закинул его ноги себе на плечи. Такеши цыкнул, но никак поведение варийца не прокомментировал, а Занзас размениваться на любезности не стал. Он выдавил на пальцы смазку и стал растягивать Такеши, что скривил недовольное лицо на грубость неба Варии. Занзас, желая поскорее покончить с подготовкой, искал бугорок простаты, но та упорно не находилась. Уже порядком разозленный босс Варии смотрел на насмешливую рожу Ямамото, словно не у того в заднице "гуляют" чужие пальцы. — Может просто плюнешь на это дело? — А ты мазохист, как я погляжу. — Как будто мне впервой хромать из-за твоей несдержанности, — Ямамото откровенно насмехался над всей этой ситуацией и Скариани решил, что на сегодня лимит его терпения полностью исчерпан. Занзас перевернул строптивого любовника и заставил того принять коленно-локтевую позу. Такеши прогнулся в спине и зазывно вильнул задом, явно нарываясь на неприятности. Скариани едва не кипел от злости, но зная последствия, которые могут возникнуть из-за несдержанности, лишь провел рукой по пояснице Ямамото, оставляя на ней небольшой ожог. Такеши рыкнул и притих, так как ожоги, оставленные Занзасом, болели довольно долго. Заназас, увидев, что его намек был понят правильно, выдавил немного смазки на свой член и, быстро размазав её, резким движением вошел в Ямамото. Такеши от столь грубого толчка выгнулся в спине едва не до хруста, а затем сдавлено застонал. Занзас дал своему партнеру немного времени, чтобы привыкнуть к немалому размеру органа. Подождав не больше минуты, Занзас стал двигаться резко, но неспешно, давая почувствовать, как себе, так и вонгольцу всю гамму ощущений занятия сексом. Ямамото сдавленно стонал, прогибаясь под тяжестью варийца, и думал о том, что долгое воздержание и намеренное желание разозлить Скариани того явно стоили. Перестав себя сдерживать, Занзас начал вбивался в задницу Такеши с такой силой и скоростью, что кровать грозила пробить стенку, об которую билась в процессе совокупления двух мужчин. Подхватив вонгольца под живот, Скариани заставил того выпрямиться и беспомощно искать точку опоры. Их марафон продлился до конца ночи. Сделав последний толчок, Занзас обессилено повалился на Такеши, что кончил немного раньше и сейчас был на гране сна и яви. Занзас усмехнулся и, прижав к себе хрипящего от стальных объятий Ямамото, уснул, совершенно не подумав о том, как отреагирует случайный бессмертный, что откроет дверь именно этой спальни. Но это уже были не его проблемы, совсем не его.