У каждого свой ад

Вторая наша встреча произошла спустя четыре месяца. И исключительно по моей инициативе. Этих месяцев мне хватило для того, чтобы успокоиться и прийти в себя. Для меня было весьма неожиданным открытие, что я, оказывается, очень хочу его снова увидеть. Он был словно капелькой моего магического прошлого. Но проходил день за днем, а я так и не решалась прийти к нему снова. К тому же, совсем не знала, что ему сказать. Где-то внутри меня жила жажда хоть на несколько минут ощутить себя снова частичкой "той" жизни. Это походило на зуд, вроде не болит, а уснуть спокойно все равно не дает. Профессор Снейп становился моей навязчивой мыслью и с этим надо было что-то делать. Все-таки я решилась. Тихим майским вечером, нервничая и смущаясь, словно третьекурсница, идущая на первое свидание, я открыла дверь магазинчика. Что-то тут неуловимо напоминало столь любимую мной библиотеку. Может, приглушенный свет и тишина, а может быть, запах книжной пыли. - Здравствуйте, профессор! - сказала я в пустоту. - Надо же! Мисс Грейнджер(или уже миссис?), вы снова решили посетить мою скромную лавочку? Боюсь даже спросить, чем вызван столь стойкий интерес к моей персоне? Уж не соскучились ли вы по мне? Пожалуй, без сарказма это был бы уже не Северус Снейп! - Соскучилась, - подтвердила я. Профессор вынырнул откуда-то из-за стеллажа. Его брови поползли вверх, а выражение лица и вовсе не поддавалось описанию. Может быть, тут подошел бы термин "ошарашен"? Я улыбнулась, вот только боюсь, что моя улыбка получилась несколько вымученной. - Я уже два года не видела никого из Хогвартса. И я действительно рада встретить вас! - Это же надо, истосковаться по общению так, что вы РАДЫ ВИДЕТЬ МЕНЯ. Вы эти два года провели в абсолютной изоляции? Впрочем, можете не отвечать. Раз уж "мисс всезнайка" тут, могу предложить вам книги. И совсем не те, что вы сейчас рассматриваете. Можете считать это приступом альтруизма. - Я бы с удовольствием что-нибудь почитала. Хотя колдовать я все равно не могу. Брови моего собеседника повторно поползли вверх. - Как? И вас тоже? За что? Хотя нет, тут что-то другое. Идемте-ка за мной. Он поманил меня за собой в маленькую, полу-скрытую стеллажами дверцу. За ней оказались личные комнаты хозяина. Пройдя вслед за профессором, я оказалась на кухне. Усадив меня за стол, он поставил на плиту чайник, воспользовавшись при этом самыми простыми магловскими спичками. Оглядевшись, я заметила холодильник, блендер и кофеварку. Спрашивается, зачем все это волшебнику? Память услужливо подсунула недавний разговор. Что значила фраза "и вас тоже?", о чем это он? Поразмыслить над этим я не успела. - Ну, а теперь потрудитесь объяснить феномен вашего таинственного исчезновения. А заодно, почему вы не можете колдовать? Я мяла в руках край скатерти, смотрела в пол, но совершенно не знала, что мне сказать. - До меня, конечно, доходили слухи о вашей размолвке с Уизли, нет ли тут связи с вашим исчезновением? В проницательности ему не откажешь. - Я сама уехала. И не оставила никому адрес. Не хотела, чтобы меня искали. - Тем более странно, что вы пришли ко мне. А что там с магией? - Не знаю. Просто в один момент я поняла, что не могу ничего. Совсем ничего, даже банальный "люмос". А ведь я собиралась стать аврором. И тут на экзамене такой позор. А как раз перед этим мы с Роном, если так можно сказать, поссорились. - И вы не нашли ничего лучше, чем сбежать? - Нет, я было решила остаться в должности старшей помощницы завхоза Хогвартса - Аргуса Филча! Все равно на большее, чем махать тряпкой я не способна. Но в последний момент передумала! - огрызнулась я. - Ну-ну! Для того, чтобы кипятится, тут чайник имеется! - вдруг примирительно сказал Снейп. Он сидел напротив меня за столом, подперев рукой подбородок, и задумчиво смотрел на скатерть. Я тоже на всякий случай взглянула на нее. Нет ли там чего особо интересного? Скатерть, как скатерть. Узор в виде мелких цветочков никакой художественной ценности явно не представлял. - Может быть, всему виной стресс? - предположил Снейп. - Стресс у многих бывает. А магию вроде еще никто не терял, - возразила я. - Это так, - задумчиво сказал зельевар, снимая с плиты закипевший чайник и разливая по кружкам чай. - Но все равно у меня остается впечатление, что вы что-то не договариваете, мисс Грейнджер. Я не стала ничего отвечать. Что на это я могла сказать? - А вы? Что с вами случилось? - Вы не читаете газет? Хотя, возможно, вы пропали чуть раньше, чем состоялось слушание моего дела. - Вашего дела? Но вы ведь работали на Дамблдора. А судить должны были только предателей. Профессор горько усмехнулся. - Этот факт судьи взяли во внимание. Поэтому у меня конфисковали палочку не на вечно, как например у Нотта-старшего. И не упрятали в Азкабан, как Люциуса. Я лишен волшебной палочки сроком на три года. Прошел год и десять месяцев. - Так Мистер Малфой в Азкабане? - На пять лет. Лишь бы его разум выдержал это. Впрочем, дементоров там больше нет, это уже хорошо. Когда я к нему ездил, он был в полном здравии, хотя и походил на привидение. - Но ведь это не правильно! Вы столько раз рисковали своей жизнью ради других! Вы были ранены и чуть не умерли! Вас не должны были судить! Нужно, чтобы ваше дело пересмотрели! - Умерьте свое рвение! Все же грифиндорец - это диагноз. К чему все это? Я крайне неудобный для всех персонаж, вот от меня и избавились. Так всем хорошо. Вроде и заслуги учли, и я под ногами не путаюсь. - Это не честно! И что, за вас никто не заступился? - Ну почему? Минерва МакГонагалл и Люциус. Но его голос вообще не учли, а Минерву никто и слушать не стал. Кстати, ваш чай совсем остыл. С этого дня началась наша странная дружба. Почему мы доверились друг другу? Не могу ответить на этот вопрос. Может быть, почувствовали родственную душу? Когда у меня были свободные вечера, я приходила в магазинчик. Как правило, как раз к закрытию. Мы пили чай. Иногда - молча, иногда обсуждали очередную книгу. Мне было позволено пользоваться личной библиотекой профессора Снейпа, а собрание книг у него было просто великолепное. Мы оба оказались на задворках магического мира, оба были "неудобными персонажами". Только он оказался неудобен для всех, а я - только для Рона. Нам обоим в значительной степени помогло выжить наше магловское происхождение. Помести в такие условия ту же Джинни, она бы и двух месяцев не протянула. Иногда мне удавалось вытащить профессора на прогулку. Кстати, он был категорически против того, что я зову его "профессор". Но называть его "мистер Снейп" как-то язык не поворачивался. На улицу мы выходили вечером, после закрытия магазина. Как правило, он изо всех сил сопротивлялся, и мне приходилось прилагать массу усилий для этого. - Профессор... - Я уже давно не профессор. Да и вы не студентка. - Какая в сущности разница? Просто я привыкла так вас называть. - Разница большая. Надо называть вещи своими именами! - назидательно произнес Снейп. Я тут же представила его перед классом с нерадивыми студентами, таким тоном это было сказано. Не удержавшись, я хихикнула. - Где-то рядом с вашим домом произошла утечка "веселящего газа"? Вроде маглы в быту его еще не используют? Я отрицательно покачала головой. Рядом с этим мрачным человеком я стала меняться. Я снова научилась улыбаться, полюбила его общество. Мне больше не хотелось сидеть, спрятавшись в четырех стенах. Я стала оживать. - Так что вы там собирались мне сказать? - Вы же не можете постоянно сидеть дома? - Я и не сижу дома постоянно. Я иногда выхожу. В магазин, например. Хотя гораздо удобнее заказывать продукты на дом. - Вот-вот. Дальше магазина без особой надобности - никуда. А сегодня мы с вами пойдем гулять! - Куда?!? Мисс Грейнджер, вы умом тронулись? Или вас лихорадит? У меня где-то градусник был, вам бы температуру померить. - Со мной-то как раз все хорошо. А вот вы от такой жизни совсем зачахнете. - За... Что я сделаю??? Уверяю вас, мне это не грозит. Это тонкие и изящные цветы, как вы изволили выразиться - чахнут. А кактусы могут только сломаться. - Мне нравятся кактусы. Вы знаете, что некоторые из них начинают цвести только через 40-50 лет? - Угу. Мне как раз 42 года, пора начинать цвести. Тут мы оба расхохотались. Впервые в своей жизни я услышала, как он смеется. А ведь еще совсем недавно мне казалось, что этот человек способен только на ухмылку. Где все это время скрывались простые человеческие эмоции? Как глубоко ему пришлось их похоронить? Как ни странно, но он перестал сопротивляться и позволил вывести его на прогулку. Спустя всего лишь полчаса, мы вышли из дома. Не смотря на начало августа, на улице было довольно прохладно. Два предыдущих дня шел проливной дождь. Сейчас город казался чистым и блестящим. Огни витрин отражались в многочисленных лужах на тротуаре. Мой спутник накинул длинный черный плащ, оттенявший его и без того темные глаза. Я же была одета в обычные джинсы и джинсовую же курточку. Не знаю, как мы выглядели со стороны, да и какая уже была разница? Все сплетни, которые было возможно, мы уже собрали. Еще два года назад. А теперь многие уже и не помнили, кто мы такие. Наш путь лежал вдоль набережной Темзы. Где-то впереди возвышалась мрачная громадина Тауэра. Словно оплот безмолвной человеческой жестокости, помноженной на власть. А рядом несла свои мутные и темные воды Темза. Холодный ветер с реки пробирал до костей, принося с собой запах тины и водорослей. Я остановилась и замерла, опираясь локтями на ограду набережной. Рядом остановился Северус. Его рука касалась моей, но он сам, кажется, этого не замечал. Он молча и задумчиво смотрел на реку. Скольких поглотил этот мутный поток? Кто-то попадал туда случайно, кто-то по собственной воле. А сколько раз равнодушная река скрывала следы чьих-то преступлений? Мы тоже попали в своеобразный поток. И только теперь, барахтаясь и отплевываясь, пытались из него выбраться. - Вы, мисс Грейнджер, буквально дрожите от холода, - вдруг проговорил он. - Надо бы зайти куда-нибудь. Тут есть неподалеку кафе? - Наверное. Действительно, я и сама не заметила, что у меня зуб на зуб не попадает. Кафе обнаружилось буквально в двухстах шагах от набережной. Мы заняли угловой столик, стоявший чуть подальше от остальных. Приглушенный мягкий свет и не громкая музыка располагали к отдыху. Зельевар, тоном не терпящим возражений, заявил, что мне еще нет двадцати одного года и по его мнению употреблять алкоголь мне не стоит. По этой причине мне был заказан капучино, ну, а себе он взял кофе с коньяком. Все же годы преподавательской деятельности не прошли для него даром! Но я была не против. Честно говоря, я устала быть сильной и принимать все решения самостоятельно. И была совсем не против того, чтобы обо мне позаботились. А ведь это было своеобразное проявление его заботы. Кофе согрел и немного оживил нас. Разговор плавно перешел на Хогвартс. Я и не знала, что Северус со школьных лет дружил с мистером Малфоем. А еще он обладал каким-то особым талантом выспрашивать. Уже через час он имел общие представления обо всех моих злоключениях. Даже там, где я старалась не сболтнуть лишнего, он догадывался сам. - Уизли с самого начала мне не нравился. Он однозначно вам не пара. Вспыльчивый, не отягощенный интеллектом балбес. Впрочем, я не специалист по отношениям. Но в любом случае с его стороны это было просто свинством. А вот его уважаемой матушке наверное следовало рассказать. Она всегда очень трепетно относилась к деторождению. Думаю, что в самом лучшем случае в порыве гнева она вполне могла оборвать ему уши. Хотя, следовало бы что-нибудь другое. Говорить на эту тему мне все еще было тяжело, поэтому я постаралась как можно быстрее свернуть разговор. - Уже поздно. Нам пора бы идти домой. Он меня сразу понял и только согласно кивнул. Я сделала робкую попытку оплатить свой кофе сама, но была просто проигнорирована. Все-таки у него есть свои понятия о мужской чести. Позволить девушке заплатить самостоятельно, выходило далеко за эти рамки. В эти же понятия входило сопровождение девушки до дома. Кстати, Рон в свое время считал вполне нормальным, если мне приходилось возвращаться домой совсем одной. С тех пор такие прогулки стали своеобразной традицией, хоть и случались совсем не часто. Но тем дороже они становились. А я все больше привязывалась к этому человеку. Я научилась видеть не ту маску, которую он демонстрирует на людях, а его - настоящего. Северус слишком долго боролся со всем в одиночку. Он заслужил хоть не много тепла и уважения. В одно из моих посещений, он спросил: - А вы, мисс Грейнджер, вообще-то после "того" случая пробовали воспользоваться волшебной палочкой? - Конечно, я ее весь вечер из рук не выпускала. - Ну, а потом? - Мне, знаете ли, не до палочки тогда было. Несколько отвлеклась в связи с другими обстоятельствами, - съехидничала я. А где-то в глубине души поселился червячок сомнений. Ведь действительно, уверив себя в своей безнадежности, я за эти два года палочку даже и не доставала. - А вам не приходило в голову, что это могло быть спровоцировано вашим эм-м... положением? И состоянием здоровья, плюс психотравмирующей ситуацией? Ну не могла же я на полном серьезе признаться, что столь простая мысль мне в голову не приходила. Если он прав, то виноват не стресс сам по себе, а моя беременность, точнее - сначала угроза, а потом и сам выкидыш. - Конечно, я пробовала! Правда, давненько уже, но сегодня обязательно снова попробую. На лбу зельевара отчетливо читалось, что он не поверил ни единому слову. Но тактично промолчал. Прощание вышло каким-то скомканным. Я торопилась домой. А вдруг? Вдруг, я не потеряла свои способности? Два года мучений и самоистязаний были зря? Я даже не заметила, что на улице идет дождь, и что я насквозь вымокла. Придя домой и скинув у двери туфли, я прошла в комнату, оставляя на полу мокрые следы. Открыла шкаф и достала заветную коробочку. В ней лежит то, что делало меня самой собой. Я очень осторожно открыла крышку, словно боясь сломать ее и взяла в руку палочку. Где-то в груди разгорелся огонек. Искры от него пробежали по всему телу. На самом кончике палочки вспыхнул огонек, вокруг него тут-же образовалось что-то похожее на маленький вихрь. Закачались шторы, упала стоявшая на полочке фотография родителей с маленьким Алексом. Я просто не могла поверить своим глазам. Это было тоже самое чувство, что когда-то давно, в лавочке Оливандера. Я снова могла колдовать! У самых моих ног одобрительно мявкнул Глотик, он всегда хорошо чувствовал источник магии. Я вроде бы была счастлива, но вместе с тем хотелось сесть и расплакаться. Для чего мне теперь все это? Куда мне возвращаться и зачем? У меня ничего нет. Два года назад, уходя, я сожгла все мосты. И теперь не знала, что мне делать. В памяти всплыл образ профессора Снейпа. Ему-то сейчас ни сколько не лучше. Он до сих пор лишен этого - возможности колдовать. А ведь его предали никак не меньше, чем меня. Я потеряла ребенка, а он - ту, которую любил. А сколько ему пришлось пережить за годы двойного шпионажа? Видимо, два года работы в больнице прошли не зря, я стала четко осознавать, что не одна такая бедная и несчастная. Всегда есть те, кому еще хуже. Магия магией, а оставить тут его одного я не могла. На следующий день я пришла к нему снова. И, не глядя в глаза, рассказала о вчерашнем. О том, что он оказался прав. Сил сказать, что эти два года я даже не пыталась сама колдовать, у меня не было. Да он об этом и сам догадался. Северус сидел на стуле, глядя в окно. Вся его ссутулившаяся фигура выглядела так, словно ему на плечи опустили трехтонную плиту. Так же глядя в окно, он спросил: - Теперь, я полагаю, вы вернетесь к своим друзьям? - Нет. Он обернулся, дернувшись всем телом. - Что значит "нет"? Теперь у вас есть магия. - Куда мне возвращаться? Желания убить Рона у меня уже давно нет, но и общаться с ним как-то не хочется. Грузить своими проблемами Гарри? Так ему и своих хватает. А за два года жизнь там ушла далеко вперед и без меня. Кому я там нужна? - Вы одна из сильнейших ведьм своего поколения. Я честно это признаю. Да, меня раздражала ваша настойчивость и манера во все влезать. Но я совру, если скажу, что когда-нибудь считал вас глупой или бездарной. - Значит - "раздражала"? А теперь? - хитро уточнила я. Снейп удивленно посмотрел на меня, словно только сейчас осознавая, что он сказал. Потом на его губах промелькнуло некое подобие улыбки. - Раздражала в прошлом, - уточнил он. - Так, что мы будем делать? Может, сходим куда-нибудь прогуляться? - спросила я. Сегодня был особенный вечер, сегодня он не стал мне возражать и выдумывать отговорки. Мы гуляли до самой ночи. Мои руки замерзли, все же в октябре уже достаточно холодно. Я пыталась согреть их своим дыханием. Получалось как-то не очень хорошо. Неожиданно теплые мужские ладони обхватили мои озябшие пальчики. - Неужели не могла сказать, что замерзла? - А это так важно для вас? - невинно хлопая ресницами, поинтересовалась я. - Нет, конечно, я всю жизнь мечтал лечить вас от пневмонии. Имейте ввиду, я весьма слабо представляю магловскую медицину! Да и ухаживать не умею. - Не умеете ухаживать, говорите? - задумчиво произнесла я. - Надо куда-то пойти, погреться. Ваши пальцы просто ледяные. - Я тут не далеко живу. Мы могли бы зайти ко мне, - неуверенно произнесла я. Уже второй раз за сегодняшний день он не стал возражать. На пороге нас встретил Живоглот. При виде моего спутника, он утробно мяукнул, развернулся и, задрав хвост, похожий на бутылочный ершик, спокойно куда-то удалился. Мы прошли в гостиную. Весь сегодняшний вечер Северус был необычайно задумчив, хотя он и в обычной жизни не отличался легкомыслием. Но вот чай был выпит, смерть от переохлаждения мне больше не грозила, а игра "в гляделки" окончилась вничью. - Мне пора. Уже второй час ночи. Что-то во мне упало. Почему он уходит? Почему я от него всегда ухожу? Ведь не хочу же. Больше всего хочу остаться с ним. Боже, как все это глупо. - Не уходите! Не уходите, Северус! - чуть слышно прошептала я. Но он услышал и остановился. - Что ты такое говоришь, девочка? - Не уходите! - уже громко и четко повторила я. Моя решимость крепла. - Ты пожалеешь. Я не могу дать тебе то, что ты от меня ждешь. - Но ведь вы и не знаете, чего я жду? - Что из этого? - Так узнайте. - Ты точно пожалеешь о том, что сейчас говоришь. Я молча подошла к нему, обхватила его руками и молча уткнулась в его спину лицом. От него даже сейчас пахло какими-то травами и чуть-чуть дымом. Он замер, словно не веря в то, что происходит. Он не ушел, а я не пожалела, что остановила его. И никогда не пожалею. В ту ночь я впервые ощутила его горячие и сухие губы на своих губах, на лице и шее. Да уж, его поцелуи и руки были несколько далеки от понятия нежность. Но так даже было лучше. Скорее он напоминал измученного жаждой путника в пустыне, который вдруг нашел колодец. Он целовал так жадно, словно боялся, что это последний раз в его жизни. Руки срывали вдруг ставшую не нужной одежду с себя и с меня. Сжимали до боли мои плечи. Но это было именно то, что мне требовалось. Наконец-то рядом был сильный мужчина, а я вдруг стала ощущать себя женщиной. Слабой и хрупкой. Я покрывала легкими и невесомыми поцелуями рубцы от зубов Нагайны на его шее. Северус откинул голову назад, позволяя мне продолжать, и шумно вздохнул. Он вздрагивал, ощущая мои губы и пальчики на своей груди и животе. А мне хотелось покрыть поцелуями все его тело. Ощутить, как бьется его сердце, посмотреть, как в истоме закрываются его глаза. Мои пальчики скользнули по темной дорожке на его животе вниз. Он резко перехватил у меня инициативу. И теперь его губы блуждали по моему телу. Покрывая кожу поцелуями, больше похожими на укусы. Это было удовольствие на грани боли. Обхватывал губами поочередно мои соски, от чего в голове перемешивались все мысли, превращаясь в невнятную кашу. Он доводил меня до исступления, лаская пальцами мое лоно и сдавливая мои ягодицы. Он вошел в меня так же резко, заставляя тело выгнуться дугой. От его движений перехватывало дыхание и учащался пульс. А с губ срывалось протяжное: - Се-е-ве-ру-ус! Потом вдруг откуда-то изнутри поднялась и начала поглощать меня, горячая волна. Я обхватила его бедра ногами, прижимая к себе как можно ближе, не давая отодвинуться от меня и на сантиметр. Хотелось кричать, но катастрофически не хватало воздуха. Я была как рыба, вытащенная на берег. Еще один резкий, сильный толчок и я увидела звезды. Они были близко-близко. Та самая волна захватила меня полностью и окатила жаром от макушки до пяток. А где-то рядом с ухом, я услышала стон, сорвавшийся с его губ. Жар отпустил. Так легко и хорошо мне никогда еще не было. Мой мужчина лежал, прижимая меня к себе и глядя на меня своими темными глазами. Я улыбнулась и снова поймала его губы. - Я НИКОГДА не пожалею! - счастливо пробормотала я. - Ну, что же. Я тебя предупредил, что я эгоист, деспот и ... - Тиран, - добавила я. - Точно. Все еще не жалеешь? Я отрицательно покачала головой и примостилась на его груди, блаженно закрывая глаза. Красные пятна на моих плечах завтра грозились превратиться в полноценные синяки. Впрочем, ему тоже досталось - я и сама не заметила, как умудрилась оставить на его спине длинные красные ссадины. Но все это была ерунда. Нам вместе было хорошо. Что же поделать если мы оба такие "колючие"? А магический мир без Северуса мне уже не был нужен. Сегодня я точно поняла, чего хочу. Я хочу быть рядом с этим мрачным и мужественным человеком. Хочу дарить ему всю себя, вечерами обсуждать рецепты замысловатых зелий, слушать его возмущенные вопли, в очередной раз слишком крупно нарезая корень розмарина. Чувствовать его руку, невесомо прикасающуюся к моим волосам. А ночами любить его, ощущая, как мое тело отзывается на каждое его движение. Магия нужна мне только если рядом мой Северус.