Ледяное пламя

Клэри Фрей раздражает Алека сильнее, чем когда-либо доставала сестра. Клэри следует импульсу, подвергает опасности всех в радиусе мили и не заботится ни о чём, кроме спасения того, что ей дорого - для рассудительного Лайтвуда это дикость. На тонкое запястье Фрей нанизана куча браслетов, а на пальцах красуются кольца - этот типично-подростковый стиль кэжуал бесит его до трясучки. Клэри слишком обычная, и он искренне не понимает, почему все так с ней носятся. Ему самому хочется её придушить до потери пульса, и он едва не теряет контроль. Клэри отчётливо чувствует пугающий холод камней, когда Алек толкает её к стене. Холод проникает в её тело, противно скользит вдоль позвоночника и проникает в мозг - ясней его Клэри чувствует только горячее дыхание Лайтвуда на своих губах, и на секунду в голове проносится сумасшедшая мысль о поцелуе. Но голубые глаза Алека горят вовсе не страстью, а беспощадной, ледяной ненавистью. Если Джейс со всеми его заморочками и проблемами детства просто холодный, то Алек именно ледяной. Лайтвуда, кажется, высекли из льда, только забыли поселить огонёк души внутри скульптуры. Алек внимательно глядит в светло-зелёные глаза Клэри и что-то угрожающе шипит. Кажется, он только сейчас понимает, что именно его раздражает в Фрэй. Она - огонь, открытое пламя, беспощадно сжигающее всё вокруг. Она способна уничтожить кого угодно, даже его - и это внезапное осознание пугает до чёртиков, так что он резко отпускает её и спешит исчезнуть, оставляя смотреть ему вслед. Клэри нестерпимо стыдно за все мысли, что посещают её неразумную девичью голову, стыдно перед Джейсом, Иззи и самой собой, но поделать она ничего не может. К Вэйланду у неё симпатия, к Лайтвуду – тяга, страсть, только Алек о них не имеет понятия. Клэри отворачивается, завидя брюнета, старательно отводит глаза и старается не говорить ни слова в его присутствии. Алек не настаивает, только немного удивляется поразительной молчаливости Фрэй, которую обычно не заткнуть. Когда Алек толкает её к стене во второй раз, в голове Клэри проскакивает лишь "опять?", только в этот раз намерения у Лайтвуда куда более прозрачные, и в глазах полыхает не ненависть. Лайтвуд уже не ненавидит Фрэй - хочет ненавидеть, но не может. Теперь её пламя не пугает, теперь оно кажется необходимым, желанным, и Алеку жутко не нравится это влечение. Лучший способ избавиться от искушения - уступить ему. Кто-то столь великий, как Оскар Уальд не мог ошибаться, - считает Алек и потому буквально накидывается на Фрэй, вжимая её в холодные шершавые камни. Она не сопротивляется, возможно, просто слишком ошарашена, и он настойчиво целует, истязает её губы. Клэри не может удержаться от сравнения, Алек целует по-другому: Джейс нежен, и ему не сорвать тех вздохов, что ловит сейчас Лайтвуд. "Неправильно" - думает Фрэй. Неправильно получать запретные поцелуи и всхлипывать в ответ, неправильно чувствовать в нём пламя страсти. Алек ведь не такой, не может быть таким, Алек ледяной, как вода в Арктическом океане. Но "неправильно" - слишком маняще, так что Клэри отвечает, отвечает со всей чувственностью, на которую сейчас способна. Фрэй всё ещё стыдно, краска заливает её лицо, и Лайтвуд, манерно усмехаясь, легко поглаживает её алеющие щёки, а Клэри делает удивительный вывод. Оказывается, внутри Алека тоже есть пламя. Ледяное пламя.