Близко

      Истребление мью и возглавление своей расы любой ценой - вот основная задача сына Матери Элизы. Система не допустит погрешностей. Приказ отдан, и необходимо действовать, чтобы заполучить лидирующее положение в этой схватке.       Серые глаза командующего Аниана смотрят на окружающих людей с презрением и каплей терпеливого отвращения. Лишь одному существу дозволено немного больше остальных. Взгляд, пронизывающий до костей, становится мягче и внимательней, когда на горизонте появляется помощник, неизвестно за что, ставший правой рукой Кита Аниана. Покорный мью стал мальчиком на побегушках командира с самой первой встречи, когда, собственно, Кит и раскрыл сущность Мацуки. Держать рядом с собой такого телохранителя было выгодно хотя бы с учётом того, что сам Кит мог оказаться в опасности. Даже, несмотря на то, что он мог без колебаний убить представшего перед ним врага, он даже не задумывался об убийстве подчинённого, хотя порой и грозился сделать это. С другой стороны, Джона мог запросто сам убить этого высокомерного человека, застав его врасплох, когда он спит, или даже просто отравить пищу капитана. Но он не допускал даже мысли об этом, ведь мальчишеское сердце трепетало при виде этой сильной холодной фигуры с убийственным взглядом. Как бы равнодушно не относился командир к окружающим, Мацука не мог верить в то, что этот человек способен на жестокое убийство, даже если он вспоминал угрозы Аниана. Но никогда Кит не бил и не повышал голос на Джону, хотя бы по тому, что сам не находил предлога для жестокого обращения с мью, который служил ему верой и правдой.       После разгрома бывалой пушки Маггидо, подобной похоронному кресту, низшая раса, коими считал их Аниан, позорно сбежала с поля боя. Люди понесли большие потери в этом сражении и командир Кит Аниан в том числе. Осколки щита Первого мью, так называемого "тип Блю", ранили командира, после чего Мацука начал очень сильно нервничать из-за своей нерасторопности и постоянно извиняться.       Просторная комната, в которой находился Кит, была холодного серого цвета, но при этом со вкусом обставлена удобной и мягкой мебелью. На одноместной кровати лежал раненый Аниан. Он почти не разговаривал и нехотя отбивался от вопросов Джоны, быстро выходя из себя, но не из-за подчинённого, а из-за злости на собственное я. Капитана расы с самыми правильными взглядами и единственной обладающей правами на существование в этой вселенной, каковым себя считал Кит.       Мацука суетился вокруг и не давал Аниану сосредоточиться, из-за чего его и попросили принести что-нибудь, чтобы перекусить.       — Да, капитан. — Проговорил светловолосый и, выровнявшись, вышел из покоев командира.       Положение Кита было не очень тяжёлым, но внимательный помощник всё равно не спускал с него глаз. Внося в покои Аниана поднос с кофе и лёгкими закусками, Джона напряжённо всматривался в фигуру укрытого одеялом тирана, не подающего признаков жизни. Мацука осторожно поставил поднос на прикроватную тумбу и с опаской дотронулся до плеча Аниана, резко отскочив от предсказуемого удара. Но его не последовало, и тогда парень спокойно поправил сползающее с перебинтованной спины одеяло, приглушая свет и оставляя только приятный полумрак свидетелем слабости Кита. Мацука снял с себя кожаную куртку и сел возле ног капитана, обняв колени и положив на них голову.       Как верный пёс Джона служит Аниану уже долгие месяцы, потакает капризам, но так и не знает, только ли за способности Мью на хорошем счету у капитана. Казалось бы, ответ очевиден, но, ненароком читая мысли Аниана, он не раз входил в замешательство. Раненый Кит плохо спал всю ночь и Джона лёг с ним на одном уровне, упираясь спиной в стену, чтобы не потревожить капитана. Он держал руку брюнета в своей и отгонял плохие сны силой своих способностей.       Проснулся Мью от ноющей боли в запястье, перед глазами всё плыло, и было лёгкое головокружение. Тревожный взгляд медовых глаз был направлен на Кита — он метался в забытии, зовя помощника.       — Кит! — вскрикнул Мацука, ловя непослушными руками лицо капитана. — Кит, проснись! — повернув лицо капитана к своему, он замер и обеспокоенно смотрел на осунувшиеся черты.       — Мацука? — Аниан непонимающе уставился на парня, почему-то лежавшего с ним в постели только в белой рубашке и форменных брюках. Волосы помощника беспорядочно спадали на плечи, и тревожный взгляд светлых глаз буравил ошарашенного Аниана.       Между их лицами были не более десяти сантиметров, они пристально смотрели друг на друга. Мью, спустя несколько минут молчания, спокойно выдохнул и как-то странно-нежно посмотрел на человека, вглядываясь в знакомые черты. Несильно шелохнувшись, Кит протянул руку к своему лицу и положил её на прохладную кисть Джоны. Перепугано наблюдая за действиями капитана, Мацука вжался в стену и, почувствовав тёплое прикосновение, напрягся ещё сильнее и попытался отнять руку.       — Мацука, — прозвучало как-то непривычно, что ввело помощника в замешательство.       — Я... — начал, было, Джона, порываясь встать с постели, но его остановили и потянули обратно.       — Останься, — устало проговорил Аниан, сощурив глаза, — мне так спокойней.       Услышав слова командира, Мацука, немного помедлив, лёг обратно, не смея более предпринимать попыток высвободить руку. Запястье обдавало тёплое дыхание Кита, и, нервно шевельнув пальцами, Джона соприкоснулся кончиками аккуратных ногтей с тонкими губами Аниана. Испуганно глядя на капитана, Мацука покраснел. Не реагируя на действия подчинённого, Кит продолжал задумчиво всматриваться в напряжённое лицо. Прижав к губам кисть Джоны и слабо улыбнувшись, Кит немного приоткрыл рот и прикусил подушечку указательного пальца Мацуки, затем провёл по ней языком.       От каждого прикосновения Мацука вздрагивал; при любом движении немного вьющиеся волосы беспокойно рассыпались по подушке. Аниан провёл ладонью по щеке мью, осторожно убирая чёлку с полуприкрытых глаз и отводя волосы за аккуратное ухо. Большим пальцем Кит провёл по острому носу, на что подросток устало закрыл глаза, всё ещё ощущая на себе тяжёлый взгляд и прикосновения командира. Кровать скрипнула под тяжестью чужого тела и губы человека накрыли губы мью.       Не отстраняясь, парень покорно лежал, чувствуя, как его поворачивают на спину и углубляют поцелуй, проникая языком в рот. Прижав Джону к постели всем телом, мужчина бережно провёл ладонью по щеке Мацуки, опускаясь ниже, огладил худые плечи, едва задевая бледную кожу.       — Кит, — нервно смеясь, проговорил мью, когда губы командира припали к открытой шее, щекоча её тёплым дыханием. — Хватит, Кит... — пытался сопротивляться парень, упираясь в широкие плечи Аниана, когда он стал покусывать бледную кожу ключиц и обводить языком яремную впадинку зардевшегося подростка.       Тёмно-синие глаза с примесью привычного серого буквально пожирали юное тело. Медленно, как будто боясь спугнуть, Кит расстёгивал пуговицу за пуговицей, чего-то выжидая и внимательно следя за выражением лица Джоны. Сначала испуганный, а после просто внимательный взгляд полуприкрытых глаз сопровождал каждое малейшее движение командира. Кисти мью лежали на уровне лица, грудь равномерно вздымалась.       Из-под расстёгнутой рубашки виднелись нежно-розовые ореолы сосков, плоский живот и слабый блеск влажных ключиц. Кит склонился над мальчишкой и осторожно повёл руками по бокам, задержавшись на кожаном ремне и, будто прося разрешения, посмотрел в лицо юноши. Тот никак не отреагировал, лишь покорно закрыл глаза.       — Кит, — заёрзал парень, когда почувствовал влажные прикосновения языка Аниана к животу, а затем лёгкие поцелуи-укусы на тонкой коже. — Перестань, — хрипло запротестовал на более откровенные ласки Мацука, поднимая голову капитана.       — Мацука, — тихо, над самым ухом прозвучало собственное имя, и мью нервно дёрнулся. Его пальцы переплелись с пальцами Аниана. Настойчивое прикосновение к губам и веки подростка сжались сильнее, от чего в уголках глаз засели маленькие капли слёз.       Помогая избавиться от одежды, Джону укладывают обратно на смятые простыни, и Кит, поддразнивая, гладит внутреннюю сторону бёдер, целует их, следя за зажмуривающимся Мацукой. Облизав места поцелуев, он оставляет обильные дорожки слюны стекать вниз. Заметя, как Джона возбуждённым взглядом следит за стекающей жидкостью, Аниан жадно ловил каждое движение обнажённого юного тела.       — Кит, не надо, — мучительно прошептал Мацука, выгибаясь и стараясь игнорировать дразнящее скольжение в направлении возбуждённой плоти, водя тазом из стороны в сторону и прикасаясь к бёдрам командира.       — Тише, расслабься, — до мью не сразу доходят слова, и он не успевает среагировать, когда в него после плохой подготовки входит влажный половой орган. Парень сжался, выкручиваясь из-под придавливающего тела, беспощадно входящего в узкий проход подростка.       — Кит! — болезненно вскрикивает Джона, когда через время Аниан полностью входит в него, издав хлюпающий звук прикосновения двух тел. Затем послышался всхлип и развязный поцелуй.       Пальцы опять сцеплены в замок. Слышен успокаивающий шёпот, прикосновения и снова дрожь по телу. Всё кажется таким не натуральным, как во сне, и Мацука снова льнёт всем телом к человеку и поддаётся на встречу, тихо постанывая. Уже не больно, но и особого удовольствия пока не получешь, при этом близость командира - лучшая награда за терпение. Ощутимый укус в плечо и, будто разряд тока проходит по всему телу, разливается вязкое возбуждение и снова поцелуй в шею, от чего приятно ноет в области паха. Как будто они находились вне времени и пространства, наслаждаясь только телом и душой друг друга.       Светлые волосы рассыпались по плечу и груди Кита, чьи руки подушечками пальцев мягко поглаживают обнажённую спину Мацуки. Сладко посапывая, он лёжал на своём командире и иногда улыбался во сне. Аниан даже не мог себе представить, как много успел занять места в его холодном сердце этот преданный и очень чувствительный парень. Время поджимает, через 2 часа опять придёт медсестра на перевязку ран, которых больше нет. Больше нет ни единой царапины и даже синяка, благодаря этому слабому мальчишке, нежно улыбающемуся во сне.