Кусочек прошлого

Солнышко припекает, чайки крича кружат над морем. Слабый ветерок раздувает всё, что попадается ему на пути. У берега стоит маленький мальчик пяти лет. Сегодня с утра его папка отправился рыбачить, ведь он был рыбаком, но почему-то маленькое сердечко неспокойно. Хоть ещё день и погода лучше не придумаешь, малыш всё же беспокоится. Ребёнок, которого звали Синдбад, всегда, сколько себя помнил мог почувствовать нужное направление, правильный путь или же опасность, некую угрозу надвигающуюся на всё живое. Это было необычно, странно, аномально иметь такую способность. Но разве могло дитя знать всю необычайность своего дара. Разве мог он понимать, что является кем-то, кто будет нести миру победу и будет созидать или же он будет приносить разрушения, если примет тьму в своё сердце. Разве мог он знать, что его способность имеет две стороны. Теплота и свет всегда будут идти рядом с холодом и тьмой. Только спустя годы он поймёт это. А пока он просто мальчуган ждущий с работы отца. Он садится на песок и вглядывается в волны. «Волны никогда не соврут!» — таково было твёрдое убеждение Сина. В небе сгущались тучи, темнело и вместе с небом море будто бы почернело и начало танцевать чечётку. Синдбад не испугался такой перемены. Он стоял как вкопанный на одном месте и ждал. Чем дольше он стоял и чем мрачнее становился пейзаж перед глазами, тем больше Син ощущал непонятно откуда взявшееся спокойствие и уверенность. Ту самую непоколебимую уверенность, которую мог почувствовать только один единственный в этом мире Синдбад. И вот, наконец, вдалеке он видит лодку своего любимого папки. Лодку качает, Бадр еле-еле справляется с управлением. Опасно. «Не разбиться бы о камни, не утонуть бы!» — думает рыбак. Добравшись до берега, он быстро вылезает из лодки и его взору предстаёт картина, напугавшая бывалого военного. Его сын, его дорогой сын стоит посреди этого ненастья и улыбается, будто так и должно всё быть, будто сейчас та погода, которая была ещё утром, тёплая и мирная. Бадр как можно быстрее направляется к Сину и берёт на руки. Весь холодный, продрогший, измазанный в песке и наверняка голодный. Не подумал проказник и о том, что сейчас дома бедная Эсра места себе не находит. И отец семейства, схватив в охапку свой сегодняшний улов и своё главное сокровище, пошёл домой прижимая кроху к себе. А что Синдбад? Син был просто счастлив. Он не чувствовал ни страха, ни холода. Лишь небольшая сонливость одолевала его и он, поддавшись порыву, прикрыл глазки и с чувством выполненного долга заснул на руках у родителя. Это его и спасло от скандала, который состоялся сразу же после того, как мама переодела своё беспечное чадо в чистую одежду и положила в тёплую кроватку. Так тепло. Правитель Синдории открывает глаза и оглядывается. Он не может понять где сейчас находится, что произошло. Однако уже через минуту его разум проясняется. «Эти стены, потолок, стол за который меня усадил и привязал Джафар, чтобы я не отлынивал от работы», — вспоминал Синдбад. Затем он с нотками грусти и какого-то подобия смеха произнёс одно только слово: «Сон». С горечью глянул в окно и всего на миг поразился. Погода в его солнечной Синдории никогда не напоминала ему бури, которые случались в Партевии. Так было раньше. Сейчас он видел то, что видел когда-то давно, много лет назад. Хотелось улыбнуться, но Син понимал, что лодка больше не причалит к берегу, что из неё больше никто не выйдет, его улыбка больше не имеет смысла. Всё, что он сейчас видит, является остатком сна. Он резко поворачивается и ложится обратно в кровать надеясь уснуть. Холодно, невыносимо холодно.