Ночное Чудовище

За липкой завесой неприязни к самому дорогому – к жизни, очень трудно рассмотреть другие эмоции (и невозможно – богоугодные) светловолосого страдальца Арджента. Его бледные руки исписаны неровными узорами гнева, высеченными не то раскаленным металлом слегка поцарапанного временем ножа, не то ночным криком, который, поговаривают, превратился в очередную позорную байку несносных городских подростков. Только они, не видя несчастного парня, неведомым образом ухитряются услышать за несколько километров всю его свинцовую боль и, цинично прозвав Арджента «загородным ночным чудовищем», пытаются помочь немому мученику обрести голос и свободу. Немногие из них захотели бы встретиться с Чудовищем, немногих он бы хотел видеть в своей обители сам, но те, кто удостоится чести, будет иметь зловещее удовольствие слышать подавленный шёпот грешника с многовековым стажем, хотя выглядел он лет на 30 максимум и 23 минимум. Опыт же экзистенциального страдания живет не в годах и не в веках, а в том, как часто ты точишь своё лезвие для себя и как редко – для врага своего. Священная молитва лишь навредит тому, кто давно совершил страшнейшее злодеяние – суицид собственной души и вынужден существовать бренным телом среди людей, способных уберечь себя от подобной участи и балансирующих на лезвии кривого ножа Божественного правосудия. Именно поэтому, каждый раз, приходя в церковь, забитые и сломленные матери злополучных подростков не молятся ни о чем, кроме спасения своих близких, от которых им самим порой хотелось бы спастись. Никому неизвестно, было ли Чудовище отчаявшимся и сокрушённым смертником или же являлось лишь плодом неумолимого воображения. Но любой гость Арджента, какой только не попадет в кокон его бездонной мерзости, будет непременно поглощен скверной и издохнет душой, как само Чудовище.