Валентинка

- Наконец-то мы в Майами! - произнёс я с облегчением, приобнимая жену за плечо. Мы выходили из автобуса после нашего с Элли второго тура, потому что из-за свадьбы пришлось прервать первый. Элли улыбнулась, прижимаясь ко мне ближе. Всё-таки я сделал правильный выбор тогда... На моей машине мы приехали в наш новый дом. Дом напоминал дом моих родителей, и нам с Элли это нравилось. Каково было моё удивление, когда я увидел, что пока мы ехали, моя жена заснула. Она обычно всегда в машине что-нибудь говорила, и одним из того, что она говорила, было то, что Элли не может уснуть в машине. Это было немного странно. Я открыл дверь и поцеловал любимую в щёку, она проснулась и посмотрела на меня таким странным взглядом, как будто знала что-то, чего не знал я. Нет, ну, она действительно знает то, чего не знаю я, Элли ведь училась в Гарварде со всеми этими умниками, но что-то тут не так. Элли молча поцеловала меня в щёку в ответ. Молча. Мооооолча. Да, что с ней, чёрт возьми!? Когда мы ложились спать, Элли просто взглянула на меня и единственным, что она сказала, было: - Завтра день Святого Валентина? - Да. - мне даже страшно, что она молчит. А я даже боюсь что-нибудь ей сказать по этому поводу. Мы вроде недавно поженились, но уже молчим. Что происходит? Элли легла лицом ко мне, рассматривая меня своими большими карими глазами. Я обнял её. Как обычно. Как всегда. - Спокойной ночи, Элли. - я, конечно, ожидал услышать в ответ молчание или хотя бы: "Спокойной ночи.", но вместо этого: - Я люблю тебя, Остин. - жена прижалась ко мне так сильно, что мне осталось расширить глаза до размера тарелки с блинчиками. По крайней мере, она меня любит, а это хорошо. Я проснулся от знакомого запаха. По всей видимости, моя любимая жена жарила мои любимые блинчики. И за что она мне такая идеальная? Я улыбнулся и, протирая глаза, поплёлся на кухню, где стояла моя миссис Мун. Я рефлекторно повернул голову и удивился тому огромному количеству блинчиков, которые были на тарелке. Классно! Хотя стоп. Элли всегда делает много блинчиков, когда нервничает. Всё-таки что с ней? - Доброе утро. - произнёс я немного сонно. Элли вздрогнула и повернулась ко мне. - Доброе утро. Это всё тебе. С днём Святого Валентина, Остин. - только сейчас я заметил, что все блины были в форме сердечек. Точно, сегодня ж день Святого Валентина. Я бегом помчался в спальню, оставив Элли стоять у плиты, но я достал с полки, приготовленный подарок для любимой. Я так же быстро примчался обратно, а Элли снова стояла у плиты, хотя блинчиков уже прибавилось. Я подошёл к ней сзади и надел на её тонкую шею новую цепочку, на этот раз надпись гласила "Ослли". - Мы всегда с тобой будем Ослли, с днём Святого Валентина. Я люблю тебя. - Остин... - Элли повернулась ко мне и поцеловала в губы. - Я тоже тебя люблю. - я улыбнулся, а моя миссис Мун сняла со сковороды последние блины. - Секунду. - Элли сняла фартук и достала откуда-то из кухонного шкафа огромную валентинку. Жена положила валентинку на мою руку. Свою руку она положила сверху. - Остин, слушай, мне нужно... Мне нужно... Эээ... Навестить папу, ты не против? Навестить нужно прямо сейчас. - Иди, конечно. - я приподнял брови. - Тогда я побежала. - и она в буквальном смысле побежала к дверям, оставив меня с валентинкой наедине. Я открыл блестящую розовую открытку... О, Господи... В валентинке аккуратным почерком любимой было выведено: "Остин, я беременна" Так. Что теперь делать? Но вместо того, чтобы что-то делать я просто сел за стол и стал есть блинчики. Но одна мысль не помешала мне произнести вслух с набитым ртом: - Хах... Я стану отцом... После того, как прошло три часа после ухода любимой, я начал волноваться. Уже двенадцать часов дня, а в семь у нас концерт. Ну, она, наверное, забыла об этом, надо напомнить... - Остин, что ты несёшь!? - вмешался внутренний голос. Стоп. У меня есть внутренний голос? - Это же Элли, она н-и-к-о-г-д-а ничего не забывает. - хм. Внутренний голос прав. Может, позвонить мистеру Доусону? - Браво, Остин, отличная идея. - всё-таки у меня есть внутренний голос... Я набрал Лестера, но тот ответил, что Элли не появлялась у него вообще. Чёрт! Где же она тогда!? Даже в пять вечера её не было. - Элли, найдись, прошу... - шептал я, когда приехал в зал, где мы выступали. Я крутил головой, но её нигде не было. Семь вечера. Я сижу за сценой, фанаты скандируют "A&A", а у меня трясутся руки, ибо Остин Моника Мун уже взрослый, у него скоро появится дочь или сын, а он потерял жену, партнёршу для выступлений, лучшего композитора, лучшую подругу и мать будущего ребёнка в одном лице! Заиграло вступление "Two in a million". Я сглотнул и зажмурился. - Planets align... Suddenly I am alive... - она здесь! С Элли всё в порядке! - Eyes full of stars, guide me to where you are. - я вышел к ней на сцену, почти забывая слова. Боже, какая она красивая. Чёрное платье, пачка которого была ниже колена, ей шло. Очень шло. Мы допели песню, и я закричал в микрофон: - Привет, Майами! - фанаты завопили. - Этот город очень много значит для нас, потому что здесь я встретил свою судьбу, свою половинку, любовь всей своей жизни - Элли Доусон, которая теперь Элли Мун. И вы это знаете. - я подошёл к жене и взял её за руку, она смотрела на меня и улыбалась. - Я думаю, Элли вам всё скажет. Моя миссис Мун начала говорить в свой микрофон дрожащим голосом: - Мы с Остином очень много пережили, вы знаете, я очень его люблю, как и вас всех, но... Сейчас в нашей жизни начинается новый этап. Майами, я беременна! - закричала Элли, а зал буквально взорвался. Фанатки и фанаты кричали, некоторые начали рыдать и смеяться одновременно, но в зале стоял такой писк. Невероятно. Я поднял Элли на руки и закружил, целуя её губы вновь, как на нас посыпались сотни воздушных шаров в форме сердечек, а свет выключился. Фанаты закричали больше. Что ж, неплохое начало нового этапа в жизни.