Особенности фанатства в Далёкой Галактике

Генерал-полковник Хакс почти не скрывает, что ему скучно на этом брифинге. Хотя собрание посвящено очень важному вопросу. Сам Верховный Лидер Сноук почтил вниманием верхушку Первого Порядка и мрачно отчитывает генерала Боунса за отставание в графике постройки «Старкиллера». Когда розданы все ценные указания и прозвучали обещания поторопиться, Хакс стремится одним из первых покинуть комнату. Как вдруг слышит величавый голос Сноука: — А вас, генерал-полковник Хакс, я попрошу остаться. Хакс в недоумении и некотором волнении застывает, тогда как остальной высший офицерский состав торопливо проходит мимо. Когда Верховный Лидер и молодой (слишком молодой для такого звания по мнению многих) генерал-полковник остаются наедине, Сноук пригласительным жестом показывает на кресло рядом с собой и говорит: — Всё, что вы сейчас услышите, Хакс, строго конфиденциально и, надеюсь, вы это хорошо осознаёте. — Да, Лидер. — Что вы знаете о кинематографе? Вопрос звучит настолько чуждо и неожиданно, что добрых двадцать секунд Хакс просто молчит и наконец выдавливает: — Практически ничего, сэр. Это пустое развлечение, как по мне. И тратить на это своё время, — Хакс не заканчивает мысль, а строит презрительную гримасу. — Что же, я освобожу вас от обязанностей на сутки, генерал-полковник. Вы всё-таки должны будете потратить ваше время на это. Откуда-то из складок своего одеяния Сноук извлекает флешку. Приказы Верховного Лидера чёткие, хотя Хаксу кажутся несколько безумными. Уединиться в комнате. И посмотреть шесть фильмов. Спустя почти пятнадцать часов, во время которых было лишь несколько небольших перерывов на еду и туалет, Хакс в ступоре пялится на финальные титры шестого эпизода «Звёздных войн». Голова гудит от переизбытка эмоций (и отсутствия отдыха), поэтому он не сразу осознаёт, что за спиной стоит Сноук. — Что думаете об этом, генерал-полковник? Но Хакс способен только на поток вопросов в ответ: — Что это? Кто это снял? Когда? Где? В голосе почти паника. События и имена, которые были ему знакомы по урокам истории, перемежались событиями, о достоверности которых он судить не мог. И тогда Сноук терпеливо и доходчиво поведал ему об одной загадочной планете. — Расположена она на Дальнем Рубеже. Несколько тысяч лет назад Галактический совет постановил изолировать эту планету от нашего сообщества. Население её было слишком тупым и агрессивным. Впрочем, таким оно остаётся и на данный момент. Им по прежнему недоступны космические путешествия далее, чем до собственного спутника. Но кинематограф у них на высоте — тут спорить не стану. И один из многочисленных образцов вы имели удовольствие оценить, Хакс. — Удовольствие?! — Хакс слишком взволнован и срывается на недопустимый крик. — Если верить этому, то Великая Империя пала из-за того, что Дарт Вейдер не совладал с отцовскими чувствами. Это отвратительно. Сноук морщится: — Не вам судить деяния великих людей прошлого. Впрочем, это не всё. Но вам нужно отдохнуть, генерал-полковник, прежде чем вы посмотрите ещё кое-что. Хакс очень быстро засыпает. Всю ночь ему снятся пиу-пиу и бадабум. Спустя примерно двадцать минут «Пробуждения Силы», Хакс жмёт на паузу. «Этого не может быть, потому что не может быть». Он встаёт, делает несколько нервных шагов по каюте. Смотрит на стоп-кадр и чуть ли не бегом бросается к зеркалу в душевой. Впрочем, просмотр нужно продолжать. Каждую небольшую сцену со своим «двойником» он перематывает и пересматривает вновь. Он так нервничает, что сюжет ускользает от него практически до финала. На поступке Фазмы Хакс даже бьёт кулаком по подлокотнику кресла. «У, скверная баба. Всё зло из-за них». На взрыве «Старкиллера» он не может сдержать слёз. Досматривает на автопилоте. Джедаи, Сила. Всё тлен, когда это великое и опасное детище Первого Порядка так бесславно гибнет из-за глупости нескольких человек. Сноук вновь как-то незаметно очутился сзади и утешительно похлопал Хакса по спине. — Что же это, Верховный Лидер? Обитатели той планеты видят наше будущее? «Старкиллер» обречён? — Этого не знаю даже я, генерал-полковник. Но я не верю в предопределённость. Особенно, когда один из вариантов известен. — Но здесь есть расхождения с нашей реальностью, — Хакс шмыгает носом. — Я ведь не генерал армии. — Это пока, — пафосно объявляет Сноук. — Я принял решение повысить вас до генерала и отдать контроль строительства базы под вашу ответственность. Зная одну из вероятностей, вы подойдёте к делу очень ответственно, я надеюсь. Взгляд Сноука тяжёл и пронзающ, но Хакс его выдерживает и отдаёт честь: — Готов исполнить любой приказ, Верховный Лидер. И тут же решает внести рационализаторское предложение: — А что если взять прямо сейчас ликвидировать Фазму и этого штурмовика-предателя, как-там-его-номер. Но Сноук отвечает, что чем больше известных составляющих истории останутся на своих местах, тем легче будет контролировать события в дальнейшем. И Хакс смиряется. Впрочем, он решается ещё на одну просьбу: — А можно мне оставить себе копию седьмого фильма? С первого раза я не запомнил всех деталей. На это Верховный утвердительно кивает. На следующее утро Хакса официально повышают в звании. Сослуживцы поздравляют в лицо, хотя за спиной никто не может удержаться от неприязненных комментариев. Но новоиспечённому командующему не до кривотолков. Строительство «Старкиллера» тот ещё геморрой и с утра до вечера Хакс только и делает, что отдаёт приказы, подгоняет и отчитывает. Зато ночами у него появляется ритуал пересматривать полюбившиеся сцены «Пробуждения Силы». Первая часть любимых моментов связана с ним самим. Он как следует присматривается к мимике доппельгангера. Особенно в той части, где он произносит речь перед уничтожением Хоснианской системы. «Неужто я так смешно выгляжу со стороны, когда отдаю приказы? Надо поработать над собой». А вот второе, что ему очень нравится в фильме: Кайло Рен. Он не знает, есть ли у Сноука на самом деле ученик с таким именем и, главное, с такой внешностью — высок, строен, широк в плечах, с губищами на пол-лица. Верховный Лидер на эту тему не распространялся, да и вообще, в последнее время куда-то запропал. В целом, в том, что этот персонаж понравился Хаксу, ничего странного не было, учитывая, что генерал был гомосексуалистом. Правда, эти наклонности в Первом Порядке осуждались и для всех приходилось держать марку холодной и отстранённой личности, которой плевать на какие-либо отношения. И если в военной Академии ещё удавалось пошалить, то теперь Хаксу остаётся лишь самоудовлетворение. Чем он и занимается почти каждую ночь на светлый лик Адама Драйвера. Через пару недель, связав воедино свои скромные знания о мире кино, Хакс предполагает, что должны быть и другие фильмы. Но как их добыть? Он вызывает к себе несколько охотников за головами и просто галактических авантюристов. Но никто не слышал о запретной планете. Кроме Базини Нетал. Более того, у неё даже есть кое-какие фильмы прямо при себе. — Вот «Титаник», «Ромео и Джульетта». Не интересует? — загадочно улыбается наёмница. — Нет. Нужно что-нибудь с Адамом Драйвером, — Хакс поджимает губы и пытается сделать вид, что на самом деле не так уж ему это всё необходимо. — Никогда о таком не слышала. Но дайте мне неделю. Базини пунктуальна. Через неделю она кладёт на стол генерала флешку. — Это было довольно сложно. Удалось достать лишь четыре сезона «Девочек». Это ни о чём не говорит Хаксу. Он расплачивается и выпроваживает Базини. Он был бы рад прямо сейчас посмотреть то, за что заплатил довольно немалую сумму, но долг превыше всего. Вечером он ныряет в постель с планшетом в предвкушении. Но сперва приходится вынести непонятное бла-бла-бла от каких-то нелепых девиц. И вот наконец на экране появяется Он. Лицо Хакса чуть ли не вытягивается от разочарования. Здесь Драйвер выглядит не так привлекательно как в «Звёздных войнах». «Может, подделка какая-то или другой актёр?» Перематывает на титры. Нет, белым по чёрному — Адам Драйвер. Ну что ж ты будешь делать. Хакс возвращается к началу серии. «Ну и что это за щетина? Где волосы до плеч?», — страдальчески думает он. Но тут события получают интересный поворот: Драйвер ставит девушку в коленно-локтевую, спускает штаны. «Кхм, хм». И вот рука Хакса уже невольно тянется к члену. Он делает стоп-кадр особо удачного ракурса сцены и доводит себя до разрядки. В эту ночь Хакс совсем не спит и постигает неведомые доселе для себя грани падения. Два сезона «Девочек» залпом (ну с перемоткой особо непонятных моментов); впрочем, то, что в истории был герой-гомосексуал, Хакс оценил. «Не такая уж пропащая эта планета». Герой Драйвера творит на экране невообразимо откровенные и прекрасные вещи, глядя на которые Хаксу удаётся подрочить ещё несколько раз. Время идёт, но страсть внутри Хакса разгорается всё сильнее. Душа и, главным образом, тело требуют новых впечатлений. И он вновь посылает за Базини. — Что? Доставить вам Адама Драйвера? Никто ещё, насколько я знаю, не похищал с Запретной планеты её обитателей. Но первый порыв наёмницы проходит. И уже гораздо спокойнее она сообщает что попытается и называет сумму. — Но у меня нет таких денег. Впрочем, обождите за дверью. Хакс наскоро просматривает сметы на ближайшие месяцы. «Вот если урезать тут, уволить бригаду тут… никто и не заметит». — Что же, действуйте, дорогуша. Вот здесь треть суммы, остальное по доставке. Хакс протягивает кредитный накопитель. — В этот раз может понадобиться больше времени, — мурлычет Базини и, вихляя бёдрами, чересчур игриво, на взгляд Хакса, покидает комнату. Похитить живой объект с этой планеты — прежде всего вызов для Базини как для наёмницы и охотницы за головами по совместительству. Ну и способ заработать столько, чтоб ничего не делать до конца жизни. Положительный момент: она похожа на местное гуманоидное население. Отрицательный: Граммгар (её напарник по нескольким последним делам) в толпе никак не затеряется. Он ей необходим, чтоб таскать жертву похищения. Но недаром она считается одной из лучших. Уже через двое суток в этом мире Базини обладает полной информацией и составляет план. Этим славным весенним вечером Адам задерживается в своей гримёрке, чтоб порепетировать перед зеркалом несколько пафосных монологов. На нём всё ещё костюм Кайло Рена. Он так увлечён процессом, что силуэт женщины, которая направляет на него какой-то странный предмет, замечает в самый последний момент. Тут же следует вспышка и дальше только темнота. От Солнечной системы до Старкиллера даже с гиперприводом добираться трое суток. Всё это время Базини держит пленника в бессознательном состоянии на наркотиках. На подлёте к базе Первого Порядка она выходит на связь с Хаксом: — Готовьтесь, генерал, мы уже близко. Переложив все текущие дела на подчинённых и почти напевая под нос: «Как хорошо быть генералом», — Хакс лично готовит каюту недалеко от своей и паролит одному ему известным кодом. Когда Базини и Граммгар, получив остаток вознаграждения, улетают, Хакс, наконец-то, остаётся наедине со своим объектом внезапного фанатства. Адам всё ещё без сознания. И первое желание Хакса воспользоваться этим. Вот просто стянуть с него всё и… Но волевым решением он сдерживает себя. «Право дело, трахать кого-то бессознательного — мало удовольствия. А вот потискать…» Хакс нежно гладит лицо Адама. На щеках уже успела отрасти щетина. «Это всё поправимо». И эти губы. Хакс не выдерживает и мягко целует их. Тут-то Драйвер и открывает глаза. Голова просто раскалывается и сквозь туман он видит знакомое лицо. — Донал, чёрт возьми, Донал, что со мной случилось? — Адам пытается сесть, но это лишь усиливает головокружение. Хакс демонстративно откашливается и сообщает: — Адам Драйвер, я не Донал. Я Хакс. — Донал, хватит шутки шутить. Этот твой позитив, конечно, здорово, но не в такой ситуации. У меня голова сейчас лопнет. «Ах да, наркотики Базини». У Хакса уже заготовлен антидот, и он протягивает таблетку Адаму: — Сейчас полегчает. Через пару минут действительно легчает. — Донал, мы что, напились прямо на съёмочной площадке? Что это за место? — Повторяю, я Хакс. Настоящий Хакс. Генерал армии Первого Порядка. — Ну ты реально достал. — Да как же тебе это доказать, Адам Драйвер? — Хакс слегка озадачен. — Вот, гляди, какой датапад. Ты такого точно не видел, — Хакс протягивает гаджет Адаму. Но тот лишь отмахивается: — Ну и что ты мне свой шестой айфон тычешь. Или это уже седьмой? Ты же знаешь, я не разбираюсь в технике. Впрочем, что-то с Доналом не так. «Акцент. Куда делся его акцент? Или он так серьёзно подошёл к этому странному розыгрышу, что полностью изменил манеру разговора?» — Ладно, вставай, Адам Драйвер, я кое-что тебе покажу. — Что ж так официально, Донал? Ты кажется всегда называл меня просто Адам. Но Хакс отмалчивается и протягивает руку: — Пойдём. Адам удивляется тому, как плавно открывается дверь. Хакс ведёт его коридорами, в которых, он точно знает, в это время никого не бывает. «Ну и декорацию отгрохали. И когда успели?», — думает Адам. Но когда через очередную дверь они оказываются на заснеженной поверхности «Старкиллера», у Адама подкашиваются ноги. И лишь крепкое плечо Хакса не даёт ему осесть в снег. — Убедился? Драйвер плохо помнит, как вернулся в комнату, поддерживаемый Доналом. «Нет, не Доналом, прекращай так думать о нём». И смысл последующей долгой беседы, во время которой Хакс изливается в своих чувствах, почти ускользает. Кажется, там было что-то про «Звёздные войны», «Девочек» и горячую страсть. Из ступора его выводит то, что вдруг Хакс оказывается совсем рядом, обнимает за плечи и уже почти успевает поцеловать. Действуя практически на автомате, Адам сильно бьёт Хакса в лицо. Тот отлетает к стене, но на ногах удерживается. — Эй, за что? — Да за всё. Похитил, привёз невесть куда. А теперь ещё лезешь с… — у Адама от гнева даже нужных слов не находится. Хакс вытирает струйку крови, вытекающую из носа, и говорит с вызовом: — Мог бы и порадоваться, что у тебя есть фанат с другой планеты. — Могу дать автограф, — бурчит Адам и добавляет, — у нас на Земле фанатство по другому выражается. Впрочем, в памяти всплывают все эти вопящие люди возле красных дорожек, и он не очень уверен, что они могли бы сделать, если бы не преграждающие заборчики и охрана. Хакс раздосадован, но решает чётко донести до строптивой звезды свои планы. — Я заплатил очень большую сумму, чтоб тебя сюда доставили. Я хочу заняться с тобой сексом и сделаю это так или иначе. И твой выбор: будет ли это добровольно или под действием парализатора, Адам. — Для тебя «мистер Драйвер». — Я вообще не пойму, что ты строишь из себя недоступность и невинность. В «Девочках» ты такое вытворял. — Там же всё не по-настоящему. Это кино, понимаешь? — Выглядело очень натурально. И не уходи от ответа. Драйвер замолкает на пять минут. Наконец цедит: — Согласен на один раз. А в голове так некстати крутится та самая приговорка. Хакс улыбается и пожимает плечами: — Две недели беспрекословного подчинения. И если ты не будешь бить меня, юлить и отпираться, то потом я верну тебя домой. — Две недели это слишком. Я не выдержу. «Точнее, моя задница не выдержит». — Выдержишь. — И ты точно вернёшь меня на Землю? — Точно. — Точно-точно? — Честное генеральское. — Дай мне время прийти в себя, — говорит Адам. На самом деле, он всё ещё надеется придумать какой-то план побега. Человеческое сознание оно такое — до последнего будет отрицать безвыходность. — Конечно. Я даю тебе восемь часов на сон и на то, чтоб привести себя в порядок. Жестом Хакс обводит свой подбородок, чем намекает Адаму, что надо побриться. Хаксу и самому нужно кое-что сделать. Он перепрограммирует одного из медицинских дроидов и имитирует своё обследование. Для отчётности: диагноз — нервное истощение, рекомендации — две недели отдыха и уединения. Хотя Хакс — главнокомандующий, но кто-то всегда может прикопаться. Тот же Сноук. Адаму заснуть не удаётся. Естественно, первым делом он пытается открыть дверь, но плюёт на это дело, перебрав почти сотню вариантов паролей. Он пытается выбить дверь, но в итоге чуть не выбивает себе плечевой сустав. Он мечется по каюте в поисках чего-то острого. Не то чтобы он всерьёз думал «лучше смерть, чем бесчестье», но в итоге ничего острого всё равно не нашлось. «А освежиться в любом случае не помешает», — думает Адам и направляется в душевую кабину. Сперва бреется. «Ну почему всех так бесит моя щетина?» Потом стоит под такими приятными струями воды и, в качестве эксперимента на тему «как это будет», вводит один из пальцев себе в задний проход. «Мда. Неприятно, но терпимо. Да только вряд ли мой палец такой же толстый, как член генерала». Надевать полное облачение Кайло Рена не имеет смысла. В принципе, учитывая предстоящие события, одеваться вообще не имеет смысла. Поэтому Адам растягивается на кровати во весь рост абсолютно голым и проваливается в некое подобие сна. Отдав приказов на две недели вперёд, Хакс просто летит в своё «тайное убежище». Он застывает на пороге при виде обнажённого Драйвера, а тот, увидев генерала, всё-таки решает прикрыться одеялом. — Я в душ. Освободившись от одежды, Хакс быстренько дрочит, ибо уже перевозбуждён и не желает позориться преждевременной эякуляцией. Ополоснувшись, он, не утруждая обернуться хотя бы полотенцем, подходит к кровати, убирает одеяло и ложится рядом с Адамом. Хакс не знает, куда пристроить руки. Ему хочется трогать всё и сразу. Перебирать эти жёсткие чёрные волосы, гладить плечи, бёдра, грудь, губы. Он чувствует невероятное напряжение тела рядом. Всем своим видом Адам символизирует «оставь меня в покое», но терпеливо сносит облапывание. Когда Хакс всё же решает поцеловать Драйвера, тот отстраняется: — Может, без всех этих нежностей? Хакс улыбается и отрицательно мотает головой. — Беспрекословно. Ты помнишь? И твои губы. Они сводят меня с ума. Адам прикрывает глаза и пытается представить Джоэнн. Потом Лену. Потом прочих девушек, с которыми ему приходилось целоваться в жизни и в кино. Незначительно, но это помогает. А потом Хакс готовит его к сексу. Очень нежно, очень долго. Адаму трудно всё это оценить. Поэтому он просто утыкается носом в подушку. Чуть позже он кусает тыльную сторону ладони, чтоб перебить боль в другой части тела. Когда Хакс наконец замирает после оргазма, Адаму хочется быстрее бежать в душ, чтоб смыть с себя этот позор, по его мнению. Но генерал не выпускает Драйвера из объятий и на его лице такое неподдельное выражение абсолютного счастья, что Адам замирает и позволяет это проявление «фанатской любви». Несколько позже Хакс снова его трахает. И снова. Последующие дни слились для Адама в какой-то безумный секс-марафон. И ему больше не удаётся отлежаться, сопя в подушку. Хакс трахает его сзади, лицом к лицу, сбоку, на четвереньках. Один раз даже принуждает его к позе наездника, и почему-то именно она вызывает больше всего протеста и неприятных ощущений. Зато после этого акта Хакс решает показать, как дорог ему Адам, и, спускаясь цепочкой поцелуев от груди к низу живота, берёт его член в рот. — Не-не-не, прекрати, — Адам решительно настроен прервать минет. Даже после всего, что было, именно эта ласка вдруг заставила его покраснеть до кончиков ушей. Но Хакс и не думает останавливаться. Тогда Адам снова прибегает к трюку «думай о жене». «Джоэнн! Дааа Джоэнн! Блядь. Он делает это лучше Джоэнн. Лучше всех. И где приноровился-то?» Впервые с начала их близости, Адам решается дотронуться до Хакса. Он кладёт свою ладонь тому на голову и довольно нежно перебирает рыжие волосы. В перерывах между сексом они разговаривают. Хакса интересует всё-всё-всё о таинственной планете Земля. Ночами они прогуливаются по «Старкиллеру». Доходит до того, что Адам учит Хакса играть в снежки. В принципе, Адам готов на любые ухищрения, чтоб поменьше трахаться. Ибо даже со всеми ласками и смазками, приятного он в этом ничего не находит. Они даже пересматривают «Звёздные войны», кое-какие сцены из «Девочек». Драйвер поясняет нюансы женской психологии, но от его слов Хакс ещё крепче убеждается, что его гомосексуальность — благо. В один из дней Хакс вдруг вспоминает, что Базини в нагрузку к заказу подарила ему флешку с «Титаником». «Очень хорошо. Ещё три с половиной часа без секса», — радуется Адам. К финалу Хакс уже не стесняясь утирает слёзы, а Адам даже решается приобнять его за плечи, чтоб утешить. «А ведь хорошее кино снял Кэмерон. Простое по концепции, но в чём-то гениальное». Впрочем, долго поразмышлять о кино не удаётся. Хакс в приливе эмоций особенно долго (и как ему самому кажется, чувственно) трахает Адама. Более всего ему нравится, когда Адам стонет от боли. Хакс убеждает себя, что это стоны удовольствия, ведь они так похожи, на самом деле. Время летит. И близится тот миг, когда Адама нужно будет вернуть домой. Поэтому Хакс усиливает и без того усердный напор на задницу Драйвера. Коридорами «Старкиллера» шествуют две фигуры в чёрном. — Пришло время тебе познакомиться с генералом Хаксом, Кайло Рен. Вы должны будете найти общий язык во благо Первого Порядка. Сноук знает о странной болезни генерала, поэтому напрямую ведёт ученика к комнате Хакса и, не церемонясь, жестом Силы открывает дверь. Следует немая сцена. Потом следует сцена криков и объяснений. Потом Кайло Рен впервые в жизни мечом ломает оборудование — жертвой пал маленький дроид-официант. Адаму Драйверу везёт. Через несколько дней он благополучно возвращается на Землю. Ему даже не подкорректировали память, хотя, в его ситуации, это было бы и неплохо. Он упорно стоит на версии, что его похитили неизвестные, три недели держали в каком-то подвале и потом так же внезапно отпустили. Полицейское расследование ничего не даёт. Анализы крови не показывают следов алкоголя или наркотиков. И хотя шумиха вокруг стоит неимоверная, прежде всего нужно продолжать съёмки восьмого эпизода, которые и так были в подвешенном состоянии из-за исчезновения ключевого героя. Адам довольно быстро втягивается в процесс. Только сцены с Глисоном стали требовать больше дублей. То Драйвер текст забудет в самый ответственный момент, то старается по максимуму отодвинуться в кадре от ирландца. А ещё Джоэнн теперь постоянно где-то рядом. И в глазах её стоит невысказанный вопрос, на который он горячо отвечает: — Ну не было там никаких женщин, дорогая, не было. «Лучше бы были». Хаксу тоже везёт. Его не казнили, не сослали на рудники Мустафара и память тоже не тронули. По приказу Сноука его высадили на одной из суровых планет Внешнего Кольца, со строгим внушением никогда не пытаться с неё улететь. Конечно, никто его уже не назовёт генералом, но он жив, молод и энергичен. «Прорвёмся», — думает Хакс, теребя в ладони флешку с «Девочками».