Не мой

«Верни» — Люси прошептала только одно слово, смотря в глаза человеку, посмевшему притвориться Нацу. Всё те же розовые волосы, всё те же шаровары, жилетка и любимый шарф, подаренный Игнилом. Всё те же зелёные глаза, но… В них нет той весёлой искры, которая всегда была в его глазах. Он не улыбается счастливо, искренне, хотя эта улыбка никогда раньше не покидала его лицо. В его глазах нет ничего, а на губах застыло натянутое нечто, которое Люси и улыбкой-то назвать не могла - настолько это выглядело фальшиво. Но почему же только она это заметила? Почему в гильдии никто, даже его лучший друг, не могли понять, что Нацу и не Нацу вовсе. Смотрели на неё, как на сумасшедшую, и гнали домой, веля отоспаться. А Люси кричать хотелось. И смеяться. Громко-громко. Фальшиво-фальшиво. Ведь у неё и вправду крыша поехала. Со скрипом таким противным. Оглушающим. И Люси смеялась. Смеялась, потому что хотелось. Смеялась, потому что боялась до дрожи в коленях. Смеялась, потому что отчаяние захлестнуло её с головой. Смеялась, потому что плакать хотелось. Смеялась, потому что он не любил её слёзы. А Нацу смотрит на Люси недоумённо, не понимая, что с ней творится. Ведь это действительно он. И отвечает растерянно: «Но это же я, Люси. Твой Нацу». А Люси смеётся ещё громче, уверенно смотря ему в глаза: «Не мой». Её Нацу никогда не сдавался. Её Нацу никогда не лгал. Её Нацу умер, повзрослев, перестав верить в сказку. А Люси всё ещё верила. А Люси всё ещё там жила. И потихоньку сходила с ума, не принимая сказку без него.