Ну здравствуй, магический мир!

Родители припозднились в гостях, и девочки не стали к ним спускаться — ну какие новости на ночь глядя? Лили уговорила сестру «переспать» с новостями — другими словами, конечно. И старшая, на данный момент, Петти внезапно послушалась. Петунья слишком нервничала весь день перед сложным разговором, хоть Лили и пыталась её отвлечь. Оно и понятно, перенервничала Петти после предложения Роджера Мальсибера неслабо. Всего-то четырнадцать лет человеку. Да, почти взрослая, стройная девушка, высокая и уже слегка округлившаяся в нужных местах. Но всё равно ребёнок, по сути, несмотря на серьёзный и не по-детски сильный характер. Лили за неё невольно волновалась — как-то она справится с таким ранним выходом на работу, как приживётся в магическом мире? Лили стало казаться, что Петти сейчас и Петти, какой была она сама в её возрасте — два разных человека. Не было уже уверенности у Лили, что на месте Петуньи она согласилась бы на заманчивое предложение Роджера. К волшебному миру, если правильно помнит, она сама охладела очень рано, ещё до поступления прошлой Лили в Хогвартс. Получается, совсем незначительное изменение в самой Лили так сильно повлияло на Петти? Они весь день до ночи проговорили с сестрой, и Лили постаралась рассказать всё, что слышала и читала о сквибах и о рунах. Петти подошла к информации ответственно, занося важные, по её мнению, пункты в свой блокнотик. Родителей они увидели только за завтраком, когда спустились вниз довольно рано. Петунья села напротив отца, а Лили напротив мамы. И когда перешли к чаю, Петти поглядела на обоих родителей очень серьёзно, глубоко вздохнула и приступила к рассказу. — Мам, пап, у меня невероятные новости для вас, — не стала она ходить вокруг да около. — Их две: одна — хорошая для меня и для Лили тоже, но грустная для вас. Вторая — замечательная для всех нас. Мне принести успокоительные капли? — Только не говори, что и тебя позвали в Хогвартс! — отец единственный рассмеялся своей шутке, но тут же смутился и покаянно поглядел на супругу, пославшую ему укоризненный взгляд. — Давай, Петти, первую новость, — решила мама. — Замечательную послушаем после — вдруг она нас сможет утешить лучше, чем успокоительные капли. — Хорошо! — Петти оглянулась на Лили, словно за поддержкой, и, получив от сестры ободряющую улыбку, снова развернулась к родителям и продолжила чуть резковато: — У меня обнаружился магический дар рунолога, хотя я не волшебница, а только сквиб. И замолчала, словно разом выдохлась. Родители почти одинаково подняли брови, не выказывая удивления услышанному, а только ожидая продолжения. — Сквибы — те же волшебники, — подсказала Лили, давая Петти время собраться и продолжить. — Колдовать палочкой не могут, а всё остальное могут — жить в магическом мире, видеть чудеса, лечиться магическими зельями и пользоваться амулетами для магов. Прости, Петти, продолжай. — Да, — кивнула Петунья, оживая. — А ещё у каждого сквиба есть какой-то один дар, причём очень сильный, если его начать развивать с тринадцати-четырнадцати лет. Если не развивать, то, как я поняла, дар не совсем исчезнет, а трансформируется к совершеннолетию в отвращение ко всему магическому. Обычно дар сквиба относится к архитектуре, медицине, счетоводству и другим обычным немагическим профессиям. Мне посчастливилось получить именно магический дар, что само по себе — невероятно. Мало того, что рунологов среди магов встречается крайне мало, так ещё и сквибов с таким даром не встречалось вовсе никогда, а может, просто проморгали. — Звучит интересно, — нахмурился отец, коротко глянув на маму. — Ты, дочка, не могла бы в двух словах объяснить, что за редкий зверь этот рунолог. Руны — это ведь такие значки, вроде иероглифов, верно? — С одной стороны — да, — вдумчиво ответила Петти, — руны похожи на занятные иероглифы, но по сути своей являются также сильными магическими знаками, которые работают. Рунологи — это люди, маги или сквибы, способные начертить такие магические знаки. Абы кому знаки не даются, только тем, у кого есть склонность или дар, как у меня. Руна тепла, например, начертанная на полу, будет создавать постоянную комфортную температуру в комнате без дров в камине и электрических приборов. И продержится столько, сколько и сам предмет, на который она нанесена. Другая руна защитит дом от возгорания, третья — позволит утилизировать мусор прямо в мусорном ведре. Она глубоко вздохнула, и мама воспользовалась паузой: — В целом — понятно, дочка, не надо так волноваться. Мы тебя любим и желаем только счастья. Ты хочешь учиться на рунолога? Не так ли? — Да! — выдохнула Петти. — И вчера к нам приходил маг-наставник, он рунолог и ему требуется ассистент. И я подхожу по всем параметрам для этой должности. Лили учится в Хогвартсе с его сыном, так что это не совсем чужой человек, и он узнал обо мне через Лили. Его зовут Роджер Мальсибер, и сегодня, через несколько часов, он нас навестит, и вы сможете сами с ним пообщаться. Я буду работать с мистером Мальсибером и параллельно обучаться искусству рунолога — это интересная и неопасная работа, очень хорошо оплачиваемая. Рунологов в Англии почти не осталось, а спрос на руны имеется постоянный. Мне придётся переехать жить в магический мир на полное обеспечение, но я буду вас навещать, как и Лили, на рождественских каникулах и летом. Петти выдохнула и замолчала, глядя на родителей с надеждой. — Что ж, — откашлялся отец, который точно не выглядел шокированным. Видимо, младшая дочь-волшебница так повлияла на его мировосприятие. Или просто родители были более широких взглядов, чем обычные люди. — Я с удовольствием пообщаюсь с твоим будущим наставником, дочка. Нам, конечно, больно отдавать вас обеих в незнакомый нам мир, но и просить тебя забыть о своём даре мы не вправе. Тем более, что так нам будет спокойнее за Лили — пусть далеко от дома, но вы будете друг у друга там, за этим магическим барьером. А это уже немало. Верно, дорогая? — Отец прав, — улыбнулась мама старшей дочери, протянула руку и погладила её пальцы, стиснутые в замок. — Но как же колледж и твоя учёба? — Наставник обещал достать мне учебники по программе, — слабо улыбнулась Петти. — Я смогу учиться заочно, а после получить диплом, сдав экзамены. — Так это замечательно! — воскликнула Эмма Эванс. — Значит, ты ничего не теряешь, а наоборот, приобретёшь хорошую профессию в дополнение к учёбе. — Тогда перейду ко второй новости, — Петти уже улыбалась, переводя сияющий взгляд с мамы на отца и обратно. — Нам полностью оплатили недельную турпоездку в Европу. Сначала три дня в Париже, потом Рим. Самолёт сегодня вечером около восьми. Все документы уже оформлены, нам необходимы только паспорта. Родители переглянулись, а после требовательно поглядели на Петти. — Ты серьёзно, милая? Петти взяла с тумбочки цветастые буклеты и протянула отцу. — Всё оформлял адвокат моего наставника, — пояснила она, пока родители с интересом рассматривали бумаги. — Он работает и на магов, и на простых людей. Мы с Лили собрали вещи ещё вчера. Надеюсь, вы не станете возражать против нашей совместной поездки. — Новость действительно замечательная, — сдержанно сказала мама. — Но нам придётся предупредить Нельсонов и Питера Берри — отменить визиты или перенести на более позднее время. — А мне нравится! — хохотнул отец. — Вспомни, Эмма, мы давно мечтали съездить в эти страны и даже подкопили деньжат. Теперь сможем потратить их на сувениры. А что, Лили, может и в этих городах найдётся по магическому кварталу? — Наверное, найдётся, — оживилась Лили, которая уже опаздывала на встречу с Севером. — Можно спросить у мистера Мальсибера, когда он придёт. Мам, пап, я побегу? Меня ждёт мой друг, надо хоть попрощаться с ним, раз мы сегодня уезжаем. — Беги уже, — добродушно ответил отец. — Всего-то неделя, у вас ещё будет время после поездки. Северус ждал её возле дуба, как и обещал, а Лили немного запыхалась, так как на свидание с другом пришлось бежать. Она не любила опаздывать, и эта привычка сохранилась с прошлой жизни. — Извини, — выпалила она, останавливаясь перед Снейпом. Друг успел подняться с пенька и захлопнуть книжку, которую читал. Лили с удовольствием увидела, что он надел белый свитер и зелёный шарф из её подарка. — У нас дома кошмар — собираемся в турпоездку в Европу сегодня вечером. Улыбка с лица Севера исчезла. — И когда вернётесь? — спросил он напряжённо. — Через неделю, — Лили сама заняла его пенёк, чтобы отдохнуть после забега. — Оглянуться не успеешь, как снова встретимся. Что-то в тебе изменилось. А, волосы! Тебе идёт. Волосы Северус собрал в низкий хвост, совсем коротенький, но смотрелось интересно. — Маме очень понравились вещи, связанные тобой, — чуть улыбнулся Сев. — Спасибо, Лилс, это замечательный подарок! — Твои зелья круче, — улыбнулась она. — Хочешь, твоей маме свяжу платье? Я уже зачаровать могу сама. А зелий для пропитки у меня теперь много. — Это ведь надо много шерсти, — оживился Северус. — Ты правда можешь? — Платье я уже вязала, Петунья от него в восторге. А твоя мама, если правильно помню, по комплекции похожа на мою, так что мерки можно не снимать. Шерсть я могу купить в Париже, если найдём там магический квартал. Будет чем заняться на отдыхе. — Лили, я могу дать денег, но не знаю сколько, — начал Снейп. — Оставь на ингредиенты, — отмахнулась она. — Или куртку себе купи, а лучше дублёнку — в ней и в школе ходить можно. Или зимний плащ, как у Мальсибера. А твоей маме я хочу сделать подарок — праздники ведь. Уговоришь её принять? — Уговорю, — кивнул Север. — Ты имеешь в виду Джона или… — Его отца, Роджера. О, ты ведь ещё не знаешь! Мальсибер берёт Петти в ассистенты! А плащ у него знатный, можешь посмотреть — он придёт к нам сегодня после трёх. — Петунье ведь только четырнадцать? — Ага, и оказалось, что как раз с этого возраста нужно развивать её дар. Она будет жить в магическом мире и приезжать домой на каникулы вместе со мной. — Ты этому рада? — Очень! А что у тебя нового? — Да всё, как прежде, — нахмурился Сев. — Хотел, вот, отправиться с тобой на Косую Аллею. — Подождёшь, пока я вернусь? — оживилась Лили. — Или один сходи, а потом сходим вместе. — Тебя дождусь, — мотнул головой друг. — Займусь пока новым зельем, как раз оно варится неделю. — Что-то из книги Малфоя? — догадалась Лили. — Опять ему на заказ? — Почему бы и нет, — согласно кивнул Сев. — Он платит золотом сразу и снабжает лучшими ингредиентами или даёт на них деньги. Раз уж нужно купить плащ, стоит поторопиться с этим зельем. Они проболтали ещё часа два обо всём на свете, прогуливаясь вдоль реки, пока Лили не засобиралась домой. Она с удивлением поняла, что с Севом ей очень легко и интересно общаться, даже жалко расставаться. Тогда как с теми же соседками в Бронзовом Сердце иногда становилось скучно от их девчачьих наивных разговоров. Сказывалось взрослое прошлое, вероятно. Куда ближе для неё стали Элиса Чемберс и Марша Слим, с которыми Лили так много общалась из-за вязания. Даже дома, несмотря на теплоту и почти забытую, но снова возродившуюся любовь к рано ушедшим родителям, и радость, что может снова с ними общаться, обнимать, просто любоваться ими, такими молодыми ещё и живыми, Лили ощущала толику разочарования, ругая себя за это. Петти и родители считали её маленькой принцессой, волшебницей, белоручкой. Сестра не позволяла Лили самой варить кофе или готовить еду, не подозревая, что новая Лили может приготовить изумительный кофе, а сколько разных блюд и выпечки она научилась готовить в последние годы! И всё это приходится оставить в стороне, сдерживать свои реакции, притворяться другим человеком. Пожалуй, в школе она чувствовала себя куда лучше — там не знали другой Лили, и не возникало гадкого ощущения, что она Лили-Петти занимает чужое место, что она лишняя в этом мире. А со Снейпом ей было комфортно, в первую очередь из-за того, что прошлая Лили отказалась от своего друга — и неважно, когда и по каким причинам. Петунья-Лили провела с ним в прошлом-будущем прекрасную ночь, запретную и восхитительную, а не эта ли причина её попадания в детское тело сестры? Ведь получается, именно теперь она могла бы законно заполучить того интересного мужчину, кем станет в будущем Снейп. И рядом с ним никаких гадких чувств не возникает, а это огромный плюс. Юного Северуса Лили невольно уважала за многое, а зельеваром в его лице восхищалась куда больше, чем тем же Слагхорном. Её поражала работоспособность Снейпа, его начитанность не только по любимому предмету, но и по магии в целом. Его готовность взяться почти за любое зелье без страха и сомнений не вызывала в ней того несерьезного отношения, которое было у прежней Лили. Он действительно мог и делал это раз за разом. А ещё Лили приводила в трепет безоговорочная вера Снейпа в неё — в новую Лили. Заметил ли он разницу? Мог ли почувствовать? Кто знает… Нет, Лили не собиралась загадывать, что они поженятся и нарожают детей — как будет, так будет, но за дружбу со Снейпом, пожалуй, она будет держаться зубами. Или нет, не так — она будет просто рядом, пока Северус этого хочет. Взбудораженная такими острыми размышлениями, накатившими некстати, Лили ворвалась в дом, так и не придя к окончательным решениям. «Всего две с половиной недели каникул, — напомнила она себе, — возьми себя в руки и не порть жизнь дорогим тебе людям кислой миной!» Чуть не споткнувшись о чемоданы, стоящие у порога, Лили удивлённо поглядела на маму, поливающую из лейки цветы на подоконнике. Она смутно вспомнила, что к третьему курсу прошлой Лили цветы с подоконников окончательно исчезли. А мама их так любила! И она, прошлая Петунья, с таким трепетом следила за ростом прекрасных орхидей. Но цветы — это первое, что страдало от магических всплесков Лили, которая могла вырастить цветок на ладони — парадокс. И цветы из дома исчезли. Лили без сил опустилась на пуфик у дверей, любуясь молодой мамой. А ведь взрослая Петти была очень на неё похожа — и с таким же упоением ухаживала за своими розами, росшими не на подоконнике, а в саду. Смешно, она не могла подпустить к розам Дадлика, сыночек уничтожал такие вещи не задумываясь, совсем как прошлая Лили. Только Гарри Поттер относился к цветам бережно, и та Петунья могла ему полностью доверить свой сад… — Что ты, милая? — оглянулась на неё мама. — Что-то случилось, Лилс? Лили помотала головой, не в силах оторваться от созерцания спокойной и уравновешенной мамы, никогда не выходящей из себя. Всегда позитивная, понимающая, сглаживающая острые углы между детьми, одним добрым взглядом призывающая буйного мистера Эванса к порядку. Именно мама была центром и константой их семьи — неудивительно, что Петунья так хотела быть на неё похожей. А что хочет нынешняя Петти, уже не столь понятно. И даже то, что хочет сегодняшняя Лили сформироваться ещё не успело. — Папа в гараже, занимается машиной, — благодушно сообщила мама. — Петти решает, что заберёт из своих вещей в дом наставника. А ты, моё солнышко, почему притихла? Как Северус? Она перешла к следующим цветам и кончиками пальцев погладила нежные лепестки, прежде чем полить. — Я люблю тебя, мама, — вырвалось у Лили непроизвольно. — Я так тебя люблю! Мама оглянулась на неё с весёлой удивлённой улыбкой, забыв о цветах. — Я знаю, милая, — оставив лейку на подоконнике, мама подошла и опустилась перед Лили на колени, провела ласково по растрепавшимся рыжим кудрям. — Что тебя беспокоит, моя девочка? Скажи. — Не знаю, — Лили прикрыла глаза, впитывая в себя любовь и ласку этой удивительной женщины, её матери. Никакого сравнения с той издёрганной и нервной Петуньей, отдыхающей только тогда, когда оставалась одна. Не получилось у неё прошлой стать вот такой мамой. И Дадли никогда не давал его просто погладить, прижать к себе — вырывался, ворчал, даже ругался. И почему у Петуньи не родилась девочка, ведь они с Верноном планировали, мечтали… А потом им подкинули Поттера, как никому не нужного котёнка. И Петунья перестала мечтать о новых детях. — Всё наладится, — тихо говорила мама, продолжая гладить её волосы. — Верь в это, дочка, всё у тебя будет хорошо. Такие простые и такие нужные ей слова! Лили порывисто обняла маму за шею, вдыхая такой родной, но позабытый цветочный аромат. Теперь мама гладила её по спине, отчего пустоту внутри медленно заполняло тепло. Подумать только, вечером у них самолёт! Прошлая Петунья сходила бы с ума, бегая по дому и всё проверяя. А мама спокойно поливает цветы и обнимает дочку, словно в её запасе всё время мира. И это после новости номер один от Петти! — Ты самая лучшая мама на свете! — ткнулась Лили носом в тёплую мамину шею. Мама тихонько рассмеялась, поднялась, заставляя подняться и Лили. — Пойдём, попьём чаю, — потянула она Лили за руку. — Ну же, маленькая, давай, расскажешь мне, как ты научилась вязать все эти замечательные вещи! Они пили чай с любимыми абрикосовыми печеньями, и Лили, захлёбываясь от накативших эмоций, торопливо рассказывала про Сева, которому так нужна была тёплая одежда, и про Элису Чемберс, и про Маршу Слим, и про волшебные спицы, и как сначала ничего не получалось. А мама просто слушала, внимательно на неё глядя. Мистер Мальсибер явился вовремя, когда только-только закончился обед. Девочек отправили ещё раз проверить свои вещи к поездке, а родители остались с гостем, и с чашечками свежезаваренного кофе. — Им надо пообщаться, — шепнула ей Петти, когда поднимались к себе. — Лилс, я нашла свой старый свитер, который уже мал даже тебе. Может, распустишь его для своих поделок или маму попросим? — Есть хорошее заклинание, — улыбнулась Лили. — Раз — и готово, даже в клубок само скатается. Но мне нельзя колдовать дома. Ладно, я и руками его распущу, неси! И Петти принесла, не только свой детский свитер, а ещё шапку, рейтузы, два пушистых шарфа и севший ангорский платок. Лили глядела на вещи новыми глазами, ужасно жалея, что колдовство недоступно. А ведь так было бы просто всё распустить, одновременно обновляя нитки! А ещё получалось, что она не сможет связать платье для мамы Сева. Но руки надо было чем-то занять, и Лили принялась распускать вещи сестры, когда-то принадлежавшие ей самой, вручную. Когда заглянула Петти, сказав, что пора уже ехать в аэропорт, Лили всё так же сидела в окружении маленьких и больших клубков шерсти. Она и не заметила, когда закончила с последней вещью. И о чём думала, тоже было не вспомнить. — Я сейчас! — Лили живо вскочила, убирая клубки в чемодан. Ей пришло в голову, что колдовство за океаном Контроль не сможет обнаружить. И значит, это её единственный шанс связать что-то на каникулах. И поэтому в чемодане оказались все её волшебные спицы и схемы от Марши Слим. — Отель «Георг Чин», — напомнила им мама, когда самолёт приземлился во Франции. — Нас должен встречать наш гид, смотрите на таблички с именами. Сегодня ничего уже не успеем, почти ночь, но нас обещали накормить поздним ужином. Гидом оказалась приятная светловолосая женщина в затемнённых очках и тёмном брючном костюме под короткой шубкой. Она нашла их сама неведомым образом, представилась как Мишель Ксавье и повлекла к нанятому автомобилю. Носильщики легко и без суеты доставили их багаж, и скоро они уже ехали на большой машине по улицам Парижа. — Сейчас вы увидите Эйфелеву башню, — негромко с приятным акцентом поясняла им мадам Ксавье. — В темноте она особенно прекрасна, благодаря освещению… Лили толком не слушала. Раза два она была в Париже ещё до рождения Дадли и многое помнила до сих пор. По-французски она едва ли смогла бы пообщаться, хотя когда-то заучила все ходовые выражения. — А вы знаете, где в Париже магический квартал? — Лили стало неловко, что так бесцеремонно перебила рассказ гида. Да и не уверена была, что её правильно поняли. Но мадам Ксавье лишь мило ей улыбнулась. — Oui! — кивнула она. — Конечно, мадемуазель. Желаете посетить волшебный квартал завтра? Лили вопросительно поглядела на родителей, и отец ей широко улыбнулся. — Лично я собираюсь спать минимум до полудня, а ты, Эми? — Отличная мысль, — рассмеялась мама. — Разве что сбегаю утром поплавать, говорят, что в отеле прекрасный бассейн. А девочки могут прогуляться в магический квартал с мадам Ксавье. Оказалось, что почти все лавки во французском волшебном квартале открываются в шесть утра. Проход в квартал был совершенно не похож на запомнившуюся Лили из прошлой жизни каменную арку, из которой выпрыгивали кирпичи — за пабом «Дырявый котёл». Здесь девочки Эванс спустились следом за Мишель в одно из многочисленных полуподвальных кафе на оживлённой улице. За круглыми столиками внутри кафе уже сидели ранние посетители, и две из них точно были волшебницами, судя по остроконечным шляпам и мантиям. Помещение небольшое, светлое, с низким потолком и множеством деревянных панелей по стенам с прикреплёнными к ним веточками, кубками, палочками, похожими на волшебные, и другой атрибутикой магического мира. Одуряюще пахло ароматным кофе и какой-то выпечкой. У Лили даже аппетит проснулся. — Хотите кофе с круассаном? — спросила их мадам Ксавье. — Попробуйте, не пожалеете. — Да, пожалуй, — Петти поглядела на Лили, и младшая сестра радостно кивнула. — С удовольствием. Мишель и себе взяла кофе, и им заказала. Они заняли ближайший столик с низкими, но удобными стульями. — Вы учились в Шармбаттоне? — проявила Лили интерес, когда первый голод был утолён. — Oui! — улыбнулась ей мадам Ксавье и вынула из изящного портсигара длинную тонкую сигарету. Тут же рядом со столиком материализовался юноша-официант и поднёс ей огонёк на кончике волшебной палочки. Мишель затянулась с явным удовольствием, чуть откинув назад голову, и выпустила вверх струйку дыма, обернувшуюся призрачным замком со множеством башен — он совсем не походил на Хогвартс светлый, словно воздушный замок, над которым проносится колесница, запряжённая крылатыми конями. — Выпустилась три года назад. И в новом облачке дыма — большой зал с изящными колоннами, среди которых танцуют юноши в костюмах и девушки в красивых платьях. Выпускной бал, как поняла Лили. — У вас тоже школьникам нельзя колдовать на каникулах? — спросила Лили, с трепетом ожидая ответа. — On ne peut pas lancer de magie devant des gens ordinaires, — прожурчала мадам Ксавье. — Нельзя колдовать при обычных людях. Дома, в отеле, в своём имении — пожалуйста, но лучше ограничиться бытовыми чарами, косметическими и целебными. — А вязание зачарованными спицами? — Петти — умница, сразу догадалась, что беспокоит Лили. — Это даже приветствуется, — усмехнулась Мишель. — Я покажу вам очаровательную лавку, где можно купить всё для вязания по приятным ценам. Советую приобрести также местные волшебные палочки. Свои лучше придержите — при прохождении таможни перед вылетом в другую страну у вас могут проверить последние десять заклинаний. — Я колдовать не собираюсь, — призналась Петти, чуть розовея. — Мне бы найти лавку, где продают что-то для рунологов. — Хотите проверить свои силы в рунологии? — понимающе поглядела на неё Мишель. — Что ж, есть такая лавка, где продаётся всякая канцелярия. Для рунологов там отведена отдельная маленькая витрина, но товары спросом не пользуются. В стране почти не осталось рунологов, а те несколько, что есть, не ходят по лавкам. Подумайте лучше о другом хобби, мисс Эванс. Руны редко кому даются. — Я всё же посмотрю, — вежливо ответила Петти. Проход в волшебный квартал оказался проще некуда — достаточно было отодвинуть плотный гобелен сбоку от стойки бармена. И ты уже на магической улице. В отличие от Англии, домики и лавки на волшебной французской улице хоть и казались игрушечными, словно со страниц сказок, но не были ни косыми, ни кривыми. Гоблинский банк — белоснежное здание в конце улицы — тоже отличался правильными пропорциями с ровным рядком голубоватых колонн по фронтальной части. В банке они без труда и очереди в такой ранний час обменяли часть своих денег на галеоны и сикли — родители выделили им средства именно на покупки в волшебном квартале. Петунья выглядела бледной и взволнованной, но решительной. Она старалась держаться поближе к Лили. Сначала посетили лавку, где Лили отвела душу, скупив несколько фунтов разноцветной шерсти с уже вплетённой тончайшей серебряной нитью. И несколько мотков чистой шерсти. Отдельно она приобрела четыре больших катушки с тончайшей металлической нитью — Ксавье им перевела, что в ней серебра немного, оттого и стоит дешевле, а заклинания и чары крепятся к этой нити на порядок лучше. Не удержалась Лили и от покупки новых волшебных спиц — взяла набор с семью парами, от самых тоненьких до весьма толстых спиц. И журнал прихватила с образчиками фасонов нескольких разных платьев и не только. А ещё загляделась на манекен-хамелеон, правда, он был со всеми частями тела — полностью человеческая полупрозрачная фигура. — Хотите увидеть в действии? — подошла к ним улыбчивая продавщица лет 15, сразу заговорившая по-английски. Видимо, услышала, как они общались между собой. — Прикоснитесь к нему рукой. Коснулась Петти, и сразу манекен стал ею, просто перетёк в другую форму. И грудь, и попа — были прекрасно видны, но словно обтянуты тонкой плотной тканью, так что приличия были соблюдены. Лицо манекена осталось плоским, обозначились лишь надбровные дуги, скулы и подбородок. И волос не оказалось — череп манекена остался лысым. Девушка-консультант что-то нажала на шее манекена под затылком и предложила потрогать его уже Лили. Новое прикосновение ничего не изменило, манекен продолжил изображать призрачную Петунью, только на ней теперь отразились белые линии и цифры. Можно было сразу увидеть, сколько дюймов объём головы, объём груди, рост, длина руки и так далее — около тридцати параметров, если навскидку. Ещё одно касание к шее манекена, и тот сделал пару шагов вперёд, развернулся, шагнул обратно, поднял и опустил руки, поставил их на талию, присел словно на невидимое кресло, снова встал, покрутился, будто перед зеркалом. — Простенькие движения, — пояснила девушка. — Но вы в полной мере увидите, как будет сидеть на фигуре клиента ваше изделие. Можно добавить поясной наклон с касанием пальцами пола и подтягивание на перекладине. — Сколько это стоит? — загорелись глаза у Лили, хотя она не представляла, как протащит такую махину в самолёт. Но как бы здорово это решило проблемы с примерками. — Поглядите, — девушка вдавила палец в бок манекена, отчего её палец, оказавшийся внутри, словно обтянула тонкая прозрачная перчатка вроде косметических. Едва она убрала палец, углубление сразу исчезло. — Манекен состоит из тончайшей оболочки, но достаточно упругой, чтобы примерять изделия. По сути, это кусок специальной резины, в который встроено несколько десятков чар. Она выдвинула из стены ящик с множеством коробочек, толщиной и шириной со спичечный коробок, только вдвое длиннее. — Все прозрачные, но имеются разные оттенки, — продолжила объяснять девушка. — Голубой, розовый, бледно-зелёный, сиреневый и бесцветный. По отзывам покупателей, удобнее работать с цветным. Учитывая уже сделанные вами покупки, манекен вы можете приобрести всего лишь за треть стоимости, то есть — за два галеона с четвертью. — А если я куплю два? — спросила Лили, ведь неудобно менять форму, когда она будет вязать сразу два изделия на двух разных людей. — Четыре с половиной галеона, — лукаво улыбнулась девушка. — Но! Если вы возьмёте ещё набор зачарованных игл и набор безликих пуговиц — с общей стоимостью в два галеона, я отдам вам три манекена за три золотых. — Безликие пуговицы? — заинтересовалась Лили. — Там их четыре сотни и мешочек-активатор, — объяснила продавщица. — Кидаете внутрь настоящую пуговицу и сколько нужно безликих. Трясёте несколько раз — и ву-а-ля! Все пуговицы станут такими же, как образец. К сожалению, переделать готовые пуговицы второй раз не получится, разве что через лет пятьдесят, и то сомнительно. Временная трансфигурация на них тоже не подействует. — Беру! — решилась Лили. Она вспомнила, что от бабушки им осталась большая шкатулка со множеством красивых пуговиц, и зачастую даже двух одинаковых там не найти. А с безликими пуговицами проблема будет решена. В её сумку поместились все покупки в уменьшенном виде, так что из лавки она вышла, как была — почти налегке. Мадам Ксавье, отстранённо улыбаясь, словно витала в своих мыслях где-то далеко, отвела их в канцелярский магазин. Теперь пришла очередь Петти пожирать глазами прилавок с инструментами для рунологии. Им сразу пояснили, что все инструменты на этой витрине не содержат магии, и в руки волшебникам их брать нельзя, только в перчатках из драконьей кожи. Таких перчаток у девочек, конечно, не было. «Драконы существуют?» — светилось в глазах Петуньи. — Трогать без перчаток нельзя! — повторил им сурово продавец. — Смотрите, если хотите. Лили лишь мельком оглядела перья, резцы по дереву, по стеклу, по камню, молоточки, какие-то щёточки, щипцы, увеличительные стёкла и ряд вовсе не понятных инструментов. К её удивлению, Петти долго не думала, подозвала продавца снова и принялась указывать, что именно она покупает, словно точно знала, что пригодится. Набрав около тридцати предметов у удивлённого продавца, она попросила простые деревянные кубики, про которые Лили подумала, что они здесь по ошибке. — Это всё? — продавец поставил перед Петти бумажный пакет, наполненный доверху. — Эти инструменты нельзя уменьшать, имейте ввиду. — Я знаю! — коротко и деловито ответила Петти. — Сколько с меня? — Семьдесят два галеона, — неприятно улыбнулся продавец. Он вообще смотрел на Петунью чуть ли не с усмешкой, словно внаглую обманывал бедную дурочку. Лили знала, что у Петти всего пятьдесят галеонов, они не рассчитывали на очень дорогие покупки. У неё самой осталось всего двадцать пять, и она полезла в карман, чтобы добавить их сестре. — Вы уверены, что сумма правильная? — Петти уверенно смотрела на продавца. — Вы же понимаете, мэтр, случайный человек не станет покупать все эти вещи! — Вы от мэтра Зегре? — вдруг робко поинтересовался седовласый продавец у Петуньи. — Oui! — коротко и сердито ответила Петти. — Сколько с меня, повторите, пожалуйста. Продавец повёл себя и вовсе странно. Сунулся под прилавок и вытащил небольшой браслет с нанизанными на него костяными кубиками. — Это подарок, — льстиво улыбнулся он Петти. — С вас семнадцать галеонов и два сикля за всё. Кланяйтесь своему наставнику. — Кто такой мэтр Зегре? — тихо спросила Лили у Ксавье. — Самый крутой рунолог Франции, — негромко ответила Мишель, усмехнувшись. — Старый маразматик-отшельник. Читал нам одну лекцию в Шармбаттоне, весьма неприятный человек. Возможно, он когда-то закупался в этой лавке через ученика. Когда они вышли на улицу, Лили посмотрела на Петунью, которой пришлось убрать покупки в свой рюкзак — он раздулся, как у заправского туриста. — Почему ты сказала продавцу, что ты от мэтра Зегре? — спросила Лили. — Случайно, — покраснела Петти. — Он так меня взбесил своей усмешкой, что хотелось сказать что-то резкое. Думала, что «нет» по-французски будет идеальным словом. Но ляпнула «да» от волнения, наверное. Не признаваться же, что ошиблась. И я не ожидала, что это повлечёт такое снижение цены. — Так ему и надо, — усмехнулась Мишель. — Не волнуйтесь, мисс Эванс, цена получилась всё равно немалая. Но вернуть это в лавку у вас не получится. — А зачем возвращать? — только больше заволновалась Петти. — У него некачественный товар? — Как раз-таки, самый лучший, — покачала головой мадам Ксавье, поглядев на Петунью с сочувствием. — Не обижайтесь, прошу. Но постарайтесь не расстраиваться, если рисовать руны у вас не получится. Повторюсь, это доступно лишь единицам. Во время моей учёбы в Шармбаттоне таланта не выявилось ни у одного студента. Руны мы изучали, конечно, даже кто-то сдавал по ним экзамены — но рисовать правильно ни у кого не получалось. Даже наш преподаватель по рунам, мэтр Голь — всего лишь теоретик. — Если мне не пригодятся эти инструменты, — Петти задорно улыбнулась гиду, — я пошлю их в подарок мэтру Зегре. — Он не оценит! — рассмеялась Мишель, как на хорошую шутку. А Петти незаметно подмигнула Лили. Вопрос с покупками Петуньи был закрыт. Палочку Лили всё же приобрела у бородатого мастера в небольшой лавке между аптекой и совиной почтой. Коробки с волшебными палочками стояли на полках, как книги. Некоторые палочки были выставлены под стеклянным прилавком. — Вам какую? — спросил её мастер, поглядев скептически. — Для фокусов или настоящую? — Настоящую, — ответила Лили. — Но для фокусов тоже возьму. — Это для детишек, — фыркнул бородач, выкладывая на прилавок простую черную коробку. — жмете первую кнопку и держите — и будет вам огонёк вроде Люмоса. Жмёте среднюю кнопку — брызги воды, даже стакан не наполнить. Третья кнопка — громкий противный сигнал — разве напугать кого-то. Проверять здесь не рекомендую. Лили рассмотрела изящную чёрную палочку с узловыми утолщениями и тремя кружочками-кнопками на удобной рукояти. Выглядела, как настоящая, а кнопки вроде срезанных сучков. — Беру, — решила она, почему бы не подарить такую палочку Петти — пусть использует, как фонарик. — А теперь настоящую покажите. Мастер хмыкнул и достал из-под прилавка чёрную доску с вдавленным внутрь отпечатком человеческой пятерни. — Кладите вашу правую руку в углубление, — велел он, поворачиваясь к ней спиной. Оказалось, смотрел он на полки с палочками — когда Лили положила руку в углубление, совместив пальцы с выемками для них, несколько коробок засветились на разных полках. — Прижмите пальцы сильнее! — две из пяти светящихся коробок погасли. — Ещё сильнее, девочка! Лили сжала зубы и навалилась на свою руку всем телом, благо прилавок был низким, а она стояла на небольшой скамеечке. Осталась одна светящаяся коробка, её и принёс ей мастер. — Описание внутри, — сообщил он небрежно. — С вас четыре галеона и ещё пять сиклей за бутафорскую. Даже не продемонстрировал и не дал испробовать, но Лили не возражала, дома посмотрит, то есть — в отеле. Петти рассмеялась, получив бутафорскую палочку — они ждали мадам Ксавье, которая забежала в аптечную лавку «на минуту». — Только не пробуй звук, — попросила Лили. — Этот тип сказал, он очень громкий и противный. Огонёк им понравился — достаточно яркий и действительно похож на Люмос. К сожалению, не направленный, но что-то осветить можно. — Замучаешься долго держать, — хмыкнула Петунья, гася огонёк. — Кнопка очень тугая. Но забавная вещь, спасибо! Она спрятала палочку в рюкзак. Вернувшись в отель, Лили решила не ездить на экскурсии, а начать вязать платье для миссис Снейп. Родители не возражали, узнав о её планах. А Петти всё же решилась поглядеть Лувр и Эйфелеву башню, как предлагала им гид. Первым делом Лили прочитала инструкцию к своим манекенам, ещё в прошлой жизни взяла за правило сначала изучать инструкцию, а уже потом смотреть на товар. И это не раз себя оправдывало. И здесь тоже не зря читала. Оказалось, не только прикосновением можно было получить формы клиента. Даже напротив — такая активация требовалась для зрелищности, чтобы впечатлить кого-то и пустить пыль в глаза. Достаточно было самой Лили чётко вспомнить человека и коснуться точки на шее манекена палочкой, держа мысленно этот образ. Лили видела миссис Снейп лишь однажды — на платформе «девять и три четверти» — когда её за руку тянул Северус. Как оказалось, запомнила она маму Снейпа отлично, манекен легко изобразил высокую фигуру с небольшой грудью и длинными ногами. К удивлению Лили, фигура у Эйлин Снейп оказалась очень даже ничего, не хуже, чем у мамы — второй манекен как раз уже изображал мамину фигуру. Разве что у мамы рост оказался не таким высоким, грудь побольше и не такая тонкая талия, как у миссис Снейп. Оставалось выбрать фасоны, подобрать нитки и приступать к делу. Для мамы сразу захотелось вязать по фасону из французского журнала — ради одного этого платья Лили и купила весь журнал. Маленькое чёрное платье на любой случай из очень тонкой нити и с плотной вязкой наверняка маме понравится, да и отцу — тоже. Для миссис Снейп она давно уже решила вязать по одному из фасонов от Марши Слим — закрытое платье с юбкой макси и высоким горлом, но невероятно изящное. Учитывая чары комфортного тепла и остальные чары, которые она нанесёт на готовое изделие — сносу этому платью не будет. Хоть что-то хорошее будет у человека, а то ведь даже добрая мама как-то упомянула «несчастную» миссис Снейп, у которой, вероятно, нет средств на нормальную одежду. Самое сложное было настроить работу спиц, заложив в заклинание все нужные параметры из схемы. Лили справилась с этим за час. Чем хороши ещё оказались манекены, как она прочитала в инструкции, вязать можно было прямо на них, правильно расположив нити и спицы. Особенно хорошо такой способ годился для бесшовных изделий. А ещё сразу был виден получающийся результат. Всё настроив, Лили устроилась поудобнее на кровати с книгой, и лишь иногда с удовольствием наблюдала, как шустро и неутомимо трудятся магические спицы. Её радовало, что давно уже не было сбоев в работе со спицами, поэтому она смело углубилась в чтение. В школе Лили выделяла по два часа перед сном на вязание, ведь свободного времени учёба оставляла мало. Поэтому на каждую вещь уходило по четыре или пять дней. А сейчас решила рискнуть и сразу настроить спицы на весь оставшийся день до вечера. За чтением она всё же уснула, скучная попалась книга по трансфигурации — одни формулы и совсем мало текста. А проснулась она, когда за окном уже стемнело. Ахнув, Лили бросилась к манекенам, зажигая Люмос. Освобождённые спицы мирно валялись на полу, а платья оказались полностью готовы. Ну как полностью, для рукавов нужно было делать отдельные настройки. Чем она спешно и занялась. Но это максимум минут сорок-пятьдесят. Родители с Петти вернулись совсем поздно, когда новенькие платья уже были обработаны зельем и сушились на манекенах. А Лили активировала третий манекен — почему бы спицам не работать ночью? Просто подумала, что папе бы очень пошёл свитер крупной вязки из коллекции Марши Слим. Она ведь как раз купила подходящую пряжу из толстых нитей. — Ты хоть ужинала, ребёнок? — спросила мама, когда Лили вышла их встречать. — Как, нет? Джордж, закажи, пожалуйста, еду для Лили в номер. Проснувшись в несусветную рань, Лили первым делом с удовольствием рассмотрела почти готовый свитер для папы — на мощной фигуре, которую изобразил манекен, серый с чёрными вкраплениями свитер смотрелся очень органично и даже нарядно. Оставалось настроить рукава. Запустив спицы вязать рукава, потрогала платья, убеждаясь, что все зелья впитались за ночь. Наносить заклинания прямо на манекене Лили остереглась, мало ли как повлияют заклятия на хрупкую оболочку манекена. Поэтому, как учил Флитвик, заставила платья зависнуть в воздухе и приступила к последнему этапу. Чары ложились ровно и мягко, отработанные столько раз. Чары тепла, комфорта, затем чары защиты от ударов — хотя Лили не представляла, у кого поднимется рука, чтобы ударить маму или миссис Снейп. Следом легли чары самоочищения и разглаживания. И одни новые — для мгновенного высыхания, если вдруг попадёшь под дождь или просто обольёшься чем-то. Вот чары защиты от огня она до сих пор не выучила, но решила, что платья и без того получились шикарными с уже наложенными особенностями. Аккуратно их сложив, хотя они не могли помяться, Лили привычно наколдовала на них подарочную упаковку. Как раз настало время наносить зелье на папин свитер. Осиротевшие без платьев манекены заставили задуматься — что ещё можно связать, пока есть время и возможность колдовать. Разложила вокруг себя коллекцию от Марши Слим и стала лениво пролистывать купленный французский журнал. Кроме платьев там были и другие изделия, а в конце журнала нашлись образцы мантий — целых четыре штуки. К сожалению, все варианты на девочек, и два пришлось отбросить сразу — в Хогвартсе такое не носили. Но одна мантия с капюшоном ей очень пришлась по вкусу — удобная, красивая, летящего силуэта и с глубокими карманами. Для мантии требовались самые тоненькие спицы, самая тонкая чёрная нить и чернёная серебряная. А ещё заклинание очень плотной вязки, почти как для брюк. Решено — сделано, и два манекена снова оказались в работе. Один — копия Лили, второй изображал Петунью. А раз Петти собирается в магический мир, то и мантия ей точно пригодится. Когда позвали на завтрак, Лили ушла с лёгким сердцем. Волшебные спицы прекрасно слушались настроек и могли уже работать без её присутствия. Ещё хорошо то, что в этих мантиях принцип вязки был несколько иной, чем у платьев и свитеров — рукава и капюшон сразу закладывались в схему, как и карманы. В этот день Лили поехала на экскурсию вместе со всеми, попросив на ресепшене не убирать её комнату до завтрашнего утра. Мадам Ксавье перевела её просьбу, прекрасно поняв причины, и администратор, хоть и была не слишком довольна, но согласилась. Заверила, что никто в комнату не войдёт в её отсутствие. А вечером, когда вернулись из насыщенной поездки, Лили торжественно вручила родителям обновки. Отец поглядел недоверчиво и насмешливо, мама — с умилённой улыбкой. Похоже, никто из них не верил, что Лили удалось угадать с размером или связать что-то достойное всего за один день. А ведь они видели платье Петти, которое та носила каждый день и не желала менять ни на что другое. — Сегодня мы слишком устали, детка, — ласково сказала мама, целуя её в лоб. — Но завтра обязательно примерим. Лили только кивнула, пряча улыбку. Она была уверена, что им обязательно понравится её творчество. Она поманила Петунью к себе в комнату, чтобы показать мантии. Те действительно были уже полностью готовы и ждали обработки зельями. Петти даже руки сжала на груди, увидев свой манекен с готовой мантией. — Но я же не учусь в Хогвартсе, — робко сказала она, не отрывая взгляд от ожившего манекена — Лили включила демонстрацию изделия. — А в чём ты собираешься ходить по магазинам в магическом мире? — поглядела Лили лукаво. — Или ездить на задания с наставником? В джинсах и маечках, чтобы на тебя все таращились? Петти изменилась в лице, осознав. Глаза засияли, теперь она совсем иначе смотрела на мантию, как-то жадно и радостно. — Точно! — смогла она выдать через минуту. — А я и не подумала. Лилс, ты чудо! Мантия пришлась ей впору и смотрелась даже лучше, чем на манекене. Петти даже расстроилась немного, что не может сразу забрать свою обновку. — Сначала зелья, потом чары, отдам завтра утром, — твёрдо сообщила Лили. Утром мама появилась в новеньком платье, а папа в сером свитере, и оба выглядели несколько смущённо и виновато. Лили только улыбнулась, когда они принялись её хвалить, мол, даже не представляли, что маги действительно способны на что-то дельное. Петти же свою мантию показывать никому не захотела, спрятала в свой чемодан. Зачем, мол, напоминать родителям, что она скоро их покинет, пусть отдыхают. В этот день они все решили устроить себе выходной, а отец пригласил маму в ресторан, раз уж у неё появилось такое замечательное платье. А Лили они вручили ещё шестьдесят фунтов, не пожелав слушать возражений. Мол, надо же тебе купить ещё ниток для твоих замыслов. Лили задумалась над новой проблемой — как ей самой составлять схемы для зачарованных спиц? Удобно, конечно, пользоваться готовыми, но вот — не нашла она мужской мантии, и ничего не может поделать. Возникни у неё в прошлой жизни такие желания, взрослая Петунья, не раздумывая, записалась бы на курсы, заплатив положенный взнос, и всему бы обучилась за короткий срок. Как с этим у магов обстоит дело, Лили даже представить не могла. И у кого спросить, тоже. Она полагала, что и Марша Слим вряд ли сможет помочь. Вполне возможно, что девушка перерисовывала те схемы с таких же журналов, какой приобрела себе Лили во французском волшебном квартале. Кстати, надо было взять два и подарить один Марше. Но с этим помогла Мишель, сказала, что сама купит и отдаст на следующее утро. Мишель Ксавье провожала их обратно в аэропорт ранним утром четвёртого дня. За второй журнал денег взять она не пожелала, покачав задумчиво головой. Лили не настаивала, но подарила Мишель лёгкую шаль, которую связала именно для неё на досуге. Ксавье тут же примерила бледно-голубую шаль и расцеловала Лили в обе щеки. — Есть ли книги, обучающие самостоятельному составлению схем для волшебных спиц? — спросила её Лили с интересом, чтобы избавиться от неловкости — ничего ведь особенного в этой шали не было, кроме набора все тех же чар. — Книги? — задумалась Мишель. — Очень сомневаюсь. Такие знания передаются в семье от матери к дочери, они же продают готовые схемы вот в такие журналы и получают нехилые гонорары. Зачем им делиться? Разве что ты научишься и напишешь книгу сама. Лили приуныла, вчера она полдня потратила, чтобы понять, по какому принципу строится схема той же шали, самого простого изделия, казалось бы. Пыталась менять предложенные цифры, но выходила такая ересь, что приходилось всё распускать раз за разом. В итоге просто связала шаль по готовой схеме — почти такую же, как для мамы. — А я неплохо натренировала чары для вещей против проклятий, — поделилась вдруг Мишель Ксавье. — Есть ли что-то готовое, на чём показать? Не обращайте внимания на водителя, я набросила на нас чары отвлечения. Лили решила показать платье для мамы Северуса. Пусть на нём будет побольше чар. Мишель достала палочку, заставила платье вспорхнуть и зависнуть, после чего палочка в её руках заплясала как у дирижера. Французские словечки тоже сыпались горохом. — Готово! — улыбнулась Мишель. — Сможете повторить? — Когда вырасту и выучу французский, — пробормотала впечатлённая Лили. Она снова упаковала подарок для мамы Северуса и убрала в сумку. Мадам Ксавье мелодично рассмеялась и погладила её по кудрям. — Прелестное платье! — похвалила она. — Такое изящное и загадочное. У вас талант, мадемуазель Лили! Родители обретались в каком-то своём мире, с тех пор как вернулись вчера из ресторана несколько взбудораженные и сразу заперлись в своей комнате. В такси, везущем их в аэропорт, мама с папой дремали, тесно прижимаясь друг к другу и изредка обменивались сонными загадочными взглядами. На демонстрацию платья и чары вовсе внимания не обратили. Но с Мишель Ксавье попрощались очень душевно. — Не удивлюсь, если они решат подарить нам братика, — пробормотала Петунья, когда в аэропорту девочки отошли от родителей, чтобы купить себе мороженое. — Твоё платье сделало своё дело — в ресторане они наверняка танцевали и целовались. Лили не исключала такого развития событий. Прекрасно понимала, что родители далеко не старые. Да они моложе, чем она была в прошлой жизни! Да и Париж располагал к романтике. Поняла только, что рада за них, но зависти к такому времяпрепровождению не испытывала. Либидо, к счастью, спало ещё в этом теле, вот и хорошо, вот и славно. Других дел невпроворот. Италия встретила их ярким солнцем и почти летней температурой воздуха — пятнадцать градусов по Цельсию. Не лето, конечно, но всё равно очень тепло. Отель им достался не хуже, чем в Париже. Лили, оказавшись в своей комнате, сразу достала свои манекены, оставшиеся запасы ниток и все свои спицы, и крепко задумалась — что ей вязать, пока есть ещё время на колдовство, и для кого. Погулять в Риме, конечно, заманчиво — увидеть Сикстинскую капеллу, Колизей, фонтан Треви, Замок Святого Ангела, Капитолий… Но она решила, что ей хватит одного дня на осмотр достопримечательностей. Что-то увидит, и ладно. А вот в магический квартал хотелось наведаться немедленно. Петти её желания разделяла, ей не терпелось узнать, есть ли в том квартале что-то ещё интересное для рунологов. Она всерьёз готовилась к своей работе на Мальсибера, и Лили её прекрасно понимала. Сама такой была — если уж наметила цель, должна была всё сделать для её достижения. Гидом у них в Риме оказался Винсент Бруно — молодой смуглый парень с кучерявой шевелюрой и весёлыми карими глазами. Худощавый, стремительный и очень много знающий про всё и всех. Он рассказывал интересно и по-своему, упрощая многие исторические события весьма забавно и не совсем прилично. Нагулявшись, они остановились в небольшом открытом кафе, где купили себе лимонада и сэндвичей. Петти, допив свой лимонад, устроила гиду настоящий допрос — она успела почитать про все места, которые стоит посетить. И Винсент Бруно легко и пространно отвечал, ни разу не запнувшись. — Где находится вход в магический квартал? — задала Петти очередной быстрый вопрос. — Виа Маргутта, конечно… — сеньор Бруно осёкся, посмотрел на Петунью с прищуром. — Эм… Каков был вопрос, сеньорита? — Всё в порядке, синьор Бруно, — рассмеялась мама. Они с отцом добродушно слушали допрос Петти и сочувствовали итальянцу. — Девочки хотят прогуляться по вашему магическому кварталу. Если это близко, и вы их сопроводите, будет чудесно. А мы ещё посидим здесь и подождём вашего возвращения. — Как скажете, синьора, — вежливо откликнулся Бруно. — Магический квартал неподалёку. Здесь вход в мир магов находился возле цветочной арки. Причём, пока вплотную не подойдёшь к стене, нужную дверь не увидишь. Да, обычная дверь, открывающаяся внутрь, за которой оказались не менее узкие мощёные улочки магического квартала. От римских улочек, пожалуй, их отличало лишь отсутствие автомобилей. А вот пешеходов здесь хватало. — Сказали бы сразу, что вы ведьмы, — проворчал Винсент, кивая им на здание Гринготтса, — поменять лиры на галеоны можно там. Жду у выхода. Покупки Лили в магическом квартале Рима почти ничем не отличались от покупок в Париже. Здесь Лили не увидела магических манекенов, на вопросы о них две продавщицы лишь недоумённо пожали плечами. Зато журналов со схемами для волшебных спиц нашлось целых три. И один был полностью посвящён вязаной одежде для мальчиков и мужчин. Лили даже задохнулась от такой удачи, там ведь и схемы мантий имелись, всего три детские, но каждая Лили понравилась до зуда в пальцах. «Да! — захотелось ей завопить совсем не по-взрослому. — Да! Да! Да!» И вздёрнуть вверх кулак. Но чинно пройдя с добычей к прилавку, она лишь вежливо осведомилась у третьей продавщицы, принимающей оплату: — Это все журналы, что у вас есть? Может быть, о волшебных спицах имеется книга? — Che dici? — недоумённо уставилась на неё лавочница. Наверное, она не понимала английскую речь в отличие от помощниц. К счастью, их услышал скучавший в сторонке Бруно. Он подскочил к лавочнице и очень эмоционально заговорил с ней по-итальянски. А потом с улыбкой обернулся к Лили. — Увы, сеньорита. Других журналов по волшебным спицам здесь нет, — перевёл он, разводя руками. — А книги были изданы малым тиражом, и на данный момент все раскупили. Но может быть, пара экземпляров осталась ещё в книжной лавке. В книжную лавку Лили почти бежала, спешно расплатившись за журналы, мотки шерсти и наборы новых спиц. Бруно и Петунья едва за ней поспевали. Книжка о спицах в книжной лавке нашлась за авторством некой Матильды Груббер. Но Лили ждало сильное разочарование. Да, схемы, чертежи деталей кроя, рисунки готовых изделий понять было можно, но весь текст — а его было много — был напечатан на итальянском. Это притом, что сама автор — немка. Впрочем, немецкого языка Лили тоже не знала, и прямо ощутила себя крайне ущербной — вот не могла она, будучи взрослой Петуньей, заняться изучением иностранных языков? Оставалось одно — приобрести-таки книгу и англо-итальянский словарь. — Девочка! — воскликнул Бруно взволновано. Он так радовался за неё вместе с Петуньей, что книга нашлась. — Ну что ещё не так? Это не та книга? — Книга та самая, — принуждённо улыбнулась Лили. — Но она на итальянском! Как мне её читать? — Я мог бы перевести её для вас! — Винсент взял книгу из её рук и полистал. Лицо его несколько вытянулось, видимо, впечатлил объём печатного текста. — Санта Мария! Тут слишком много специфических слов… и… Я могу попросить бабушку перевести. Она сама занимается волшебными спицами и прекрасно знает английский. — Я хочу видеть вашу бабушку, сеньор Бруно! — воскликнула Лили не менее эмоционально. — И как можно скорее! Но ей пришлось запастись терпением. Петти ещё не посетила нужную ей лавку. А бабушка Бруно жила в Венеции, и так просто до неё было не добраться. Бруно бормотал, что отправит ей сову, и купил Лили в утешение сахарное перо. Для рунологов и здесь нашёлся небольшой прилавок, но не среди канцелярии, а в лавке мастера-артефактора. Бруно пришлось обежать несколько лавок, чтобы это выяснить, пока девочки грызли сахарные перья и мрачно рассматривали витрину лавки «всё для квиддича». Спортивные мётлы привлекли многих ребят, так что девочкам пришлось отойти к самому краю витрины, чтобы не затолкали. — Смотри! — ткнула пальцем в небольшой листок с объявлением Петти. Он крепился среди других похожих и ничем особым не отличался от других объявлений. А вот текст оказался на чистом английском! «В продаже имеется метла для сквиба, — значилось в объявлении. — Бытовая, с улучшенным сиденьем и креплением для багажа. Максимальная скорость — сорок миль в час. Маневренность средняя. Надёжность — высокая. Аналог артефакта невидимости для простецов встроенный. Просьба обращаться в аптечную лавку к М. Липман». — Сходим! — сдержанно покивала Лили, огляделась и объявление сорвала. Незачем смотреть на него конкурентам! Правда, найти рядом сквибов, говорящих по-английски, надо было ещё постараться. — А это? — Петти указала на объявление как раз на итальянском. Лили смогла прочесть только имя в конце — М. Липман. Подошедший Бруно подтвердил, что там тоже идёт речь о метле для сквиба. Лили и его сорвала под изумлённым взглядом гида. Петти разочаровано осмотрела скудные инструменты для рунологов в лавке артефактора. — Это всё, что есть? — спросила Лили продавца — кряжистого итальянца в лихо заломленном берете. — Un momento! — ухмыльнулся итальянец и надел на ухо какую-то загогулину, после чего произнёс на чистом английском: — Что вы спросили, сеньорита? У Лили открылся рот от изумления — она и не представляла, что так можно. Она объяснила свой интерес, и получила ответ, что рунологов слишком мало и нет смысла держать для них товар. — А сколько стоит ваш переводчик? И какие есть ещё? Переводчики здесь были! Лили заинтересовал тот, что в виде квадратной лупы с длинной ручкой для чтения. — Переводит с трёх разных языков на итальянский! — радостно сообщил торговец. — Наводите на английский текст, а через артефакт видите итальянский перевод весьма хорошего качества. — А чтобы наоборот? — чуть приуныла Лили. — Смотреть на итальянский и видеть английский текст. — Просто переверните артефакт, — хохотнул весельчак. — Переворачивайте снова, пока не найдёте нужную вам пару. Всего заложено четыре языка: итальянский, английский, французский и русский. Это двенадцать вариантов перевода. Каждый поворот артефакта — это активация нового варианта. Для вас, милая сеньорита, отдам всего за три золотых. Поверьте, услуги переводчика-мага обойдутся вам дороже. Лили навела квадратную лупу на текст объявления, написанного на итальянском. Лупа не увеличивала текст, просто изменила буквы. Пришлось перевернуть псевдо-лупу семь раз, пока текст не превратился в читаемый английский. Объявление оказалось то самое, почти дословный перевод про метлу для сквиба. — Довольно заморочно, — оценила Лили, скрывая охватившую радость — она сама сможет читать книгу по волшебным спицам! Но надо же поторговаться. — Нет чтоб рычажок какой имелся. А то каждый раз вертеть эту штуку! — Два! Два галеона и семь сиклей! — не расстроился итальянец. — И бесценный совет бесплатно — не покупайте ту метлу! Кто бы ни был ваш сквиб, его жизнь дороже. Из метлы выпал камешек с руной защитного купола — это такая полусфера, что возникает вокруг летуна. Полетит ваш сквиб на большой скорости и замёрзнет насмерть или птица в него врежется, тоже чревато. Тот прощелыга вам этого не скажет, он потому и избавляется от метлы, ищет простачка. Заказ у рунолога на такой камешек будет стоить вдвое дороже самой метлы. А то и втрое. И пойди ещё найди самого рунолога — редкий зверь в наших краях. Лупу-переводчик Лили приобрела за два галеона и пять сиклей. А про метлу, лукаво улыбнувшись, рассказала Петти. Они всё же дошли до «прощелыги» и метлу оценили. Красавица! Даже Бруно присвистнул. А Петунья так и поедала метлу глазами. Хотя Лили ей рассказывала, как это ужасно и некомфортно летать на метле. Правда, эта метла на школьные совсем не походила. Лакированная тёмным лаком изящная рукоятка, даже на вид комфортное сиденье со спинкой, подлокотниками и пристяжными ремнями. Довольно вместительная сумка за спинкой сиденья и крюки для багажа впереди. — Такую вы нигде не найдёте, — рекламировал товар щуплый англичанин с бегающим взглядом — ассистент зельевара из аптечной лавки. — Делалась на заказ! А как удобно на ней сидеть — вылезать не хочется. Видите, какие удобные упоры для ног! Любой сквиб сможет легко управлять полётом — видите два рычажка? Всё просто, этот крутишь — вверх-вниз, вправо-влево, интуитивно. Да хоть наискосок. Задаёт направление. А второй — скорость. Так — медленно, а так, до упора — очень быстро. Скорость изменяется мягко, можно настроить комфортную. И всего за сорок галеонов! Почти бесплатно отдаю, от сердца отрываю! Петти нашла-таки углубление на древке метлы — сковырнула с него что-то мягкое и невинно поинтересовалась: — Разве не тут должен быть камешек с руной защитного купола? От холодного ветра и ударов всякой пакости? Почему его нет? Мартин Липман принуждённо рассмеялся. — Да бросьте, — хохотнул он, сердито сверкнув маленькими глазками. — Зачем сквибу защитный купол? По лесу летать? Где ваш спортивный английский дух? Пусть ваш сквиб оденется потеплее — и вперёд! Покорять небо! — Вы в своём уме? — вмешался Бруно, загораживая собой девочек. — Да этой метле для путешествий кнат цена без той руны! Вас бы на ней отправить к чёртовой бабушке в тулупе и шлеме! — Да чего стоит заказать новый камешек у рунолога? — попятился от Винсента торговец. — Да я за двадцать галеонов метлу вам отдам! Семнадцать! Пятнадцать золотых и десять сиклей! Да для сквибов вы вообще ничего лучше не найдёте! — Одиннадцать золотых — и по рукам! — вмешалась Петунья. — Сеньорита! — охнул осуждающе Бруно. — Кто бы ни был тот сквиб… Лили дёрнула гида за рукав, оттаскивая в сторону. — Не волнуйтесь, Винсент, — попросила она шёпотом. — У нас есть знакомый рунолог в Англии. У Бруно уважительно округлились глаза. — Серьёзно? — спросил он с придыханием. Словно Лили ему сообщила, что является внучкой королевы Виктории. — В Англии есть рунолог? И вы с ним знакомы? — Это секрет! — шепнула Лили с таинственным видом. — Мы не должны о нём упоминать. Бруно покивал, удивлённо покрутил головой и широко улыбнулся Лили, показав большой палец. Метлу Петти купила за двенадцать золотых. Перед выходом в обычный мир Лили пришлось наколдовать на метлу плотную подарочную упаковку, вызвав восторженное восклицание от Бруно. — Без бантика нельзя? — усмехнулась довольная Петти, прижимая к себе подарок, который был выше её роста. — Словно ель запаковали. — Без бантика пока не умею! — Лили спрятала в карман свою французскую палочку. Из красного дерева, забавная такая, слушалась она Лили лучше школьной палочки, по крайней мере в бытовых чарах и чарах для вязанья. — Пойдёмте уже, мама с папой заждались. Взяться за книгу в Италии Лили не удалось. Пришлось ходить с родителями по всем памятным местам столицы. С бабушкой Бруно тоже пообщаться не получилось, та уже давно не покидала свой дом, а отправляться в Венецию — у семьи Эванс просто не было времени. Но сеньора Селеста прислала для Лили несколько схем вязания для волшебного крючка, сам крючок и по десять фунтов отменной пряжи трёх цветов: чёрной, серой и коричневой — шерсть с её трёх книзлов. Подарок был сложен в небольшую кожаную сумку с чарами расширения на широкой лямке. — Бабушка сама её сшила и зачаровала, — уверенно сказал Бруно. — В школе можешь носить, смотри, какая удобная. Все твои чемоданы туда поместятся, уверен. И даже метла сеньориты Петуньи. — Но это такой дорогой подарок, — растерялась Лили. О такой сумке можно было только мечтать. — У неё таких сумок много нашито именно для подарков, — отмахнулся их итальянский гид. — Правда, далеко не всем она их дарит. Я уж написал, какая ты славная девочка, и как расстроилась из-за книги про волшебные спицы. А ещё послал колдофото сеньориты Петуньи в её красивом платье — твоя сестра сказала, это ты ей связала. Вот бабушка и растрогалась, что ты такая талантливая всего в одиннадцать лет. Пользуйся на здоровье! А переводить текст она не возьмётся, ты уж извини. Зрение уже не то, старенькая стала совсем. И всё же, используя ночи, потому что могла уже не следить за спицами, Лили связала в Римском отеле две вещи — отличную чёрную мантию с капюшоном для Северуса по итальянской моде и мужской тёмно-серый кардиган для Бруно. Как раз пригодились безликие пуговицы. Одну Лили нашла в антикварной лавке, а остальные безликие стали такими же. Бруно расплылся в такой счастливой улыбке, получив от неё подарок перед самой отправкой в аэропорт, что Лили поняла — правильно всё сделала. Винсент сразу надел обновку, покрутился перед зеркалом в их номере, а после расцеловал Лили в обе щеки, совсем как Мишель. — Какой же он тёплый и удобный! — не переставал парень восхищаться своим кардиганом. — И красивый! — вставила Петти, уже накинувшая на плечи свой рюкзак. — А ещё он не мнётся, не пачкается, защищает от ударов и мгновенно сохнет. Папа тоже надел свитер, связанный Лили, а мама — то самое маленькое чёрное платье, а сверху ту самую шаль. — Ты всех одела, моя пчёлка, — рассмеялась мама. — Даже Бруно! А как же сама? Обещай мне, что следующее изделие ты свяжешь для себя. Я знаю, что в вашем замке холодно, одной мантии мало. Или давай тебе купим? — Сама свяжу, — отказалась Лили. Она уже об этом думала — свяжет себе из шерсти книзлов свитер, брючки и платье. Лишь бы можно было колдовать дома французской палочкой. И у кого узнать? Возвращение в холодную Англию прошло без приключений. Про палочку на таможне не спросили, а вот все вещи досмотрели. Метла Петуньи действительно легко влезла в новую сумку Лили и с провозом в самолёте проблем у них не было. Что интересно, таможенники заглянули в эту сумку и в Италии, и в Англии. Но ничего не сказали. Пришлось Лили проверять на папе и маме, пока ждали остальной багаж. — Книжка, блокнот и упаковка салфеток, — прокомментировала мама, глядя внутрь сумки. — И зубная щётка, — ткнул пальцем в кармашек отец. — Да чего там только нет, — рассмеялась Петти, тоже сунувшая нос внутрь. — Всё вязальное добро Лили и моя метла. Правда, не видите? Родители только переглянулись с улыбками, похоже, они были рады, что Петунья тоже что-то может. А возле родного дома их встречал Роджер Мальсибер. Тёмный маг пожал руку отцу, галантно поцеловал пальчики маме, потрепал рассыпавшиеся рыжие кудри Лили и вручил смущённой Петунье какую-то книгу с лежащей поверх красивой алой розой — даже капельки влаги дрожали на лепестках и стебле, лишённом шипов. — С возвращением! Как отдохнули? Все члены семьи Эванс заверили его, что отдых получился чудесный. После чего Роджер пошёл показывать, что он сделал в доме, какую поставил защиту и как правильно пользоваться мусоросборником и другими новшествами. Когда все дружно пили чай в кухне, где царило уютное тепло, Петунья робко спросила наставника, сможет ли он посмотреть её метлу, где не хватает одного камешка с руной. — Метла для сквибов?! — удивился Мальсибер. — Пойдём смотреть, никогда такого не видел. Метлу распаковали на столе в гостиной. Мама с папой только грустно вздохнули, а вот Мальсибер чуть не обнюхал каждый элемент средства передвижения по воздуху. — Артефакты хорошие, — резюмировал он, потирая руки. — Должно всё работать как надо. А вот рунные камни я бы все заменил, не знаю, кто их клепал, но работа так себе. Тот камешек потому и выпал, что тоже имел какой-то дефект. А может, нарочно убрали, если руна не работала. Петунья, я заберу её с собой, если позволишь. А испытывать будем в моём поместье, когда туда переедешь. Я сам всё проконтролирую. — Хорошо, — согласилась Петти и тихонько вздохнула. — Спасибо за книгу! Я таких не нашла в магических кварталах в Париже и Риме. Но кое-какие инструменты приобрела для рун. — Да? — удивился рунолог. — А ну-ка, неси, что ты там купила. Лили заметила, что Мальсибер стал разговаривать с Петти по-простому, словно уже принял её на работу и посчитал своим человеком. Тогда как к Лили продолжал вежливо обращаться «мисс Эванс». Петти прибежала с рюкзаком и разложила на столе свои богатства, бережно раскладывая инструменты и остальное. К удивлению Лили, Роджер сперва надел перчатки из чёрной кожи, а лишь потом приступил к осмотру. Несколько непонятных инструментов он отложил в сторону, остальные внимательно рассмотрел. — Неплохо, — заявил он в итоге. — Я, разумеется, добавлю в твою коллекцию всё необходимое и научу пользоваться. Но вон те — можешь смело выкинуть, барахло для дилетантов. И сталь плохая. Остальное отменного качества. Умница! Петти зарделась от удовольствия от похвалы и хотела уже складывать инструменты обратно, но отдёрнула руку. — Мне тоже надо надеть перчатки? — спросила она. — Тебе как раз не надо, — усмехнулся Роджер и словно из воздуха достал кожаный свёрток. — И это огромный плюс в нашей с тобой работе. Вот, хотел отдать тебе уже дома, но раз ты купила инструменты, раскладывай их сразу правильно. Он раскатал свёрток, в котором оказалось множество кармашков. И принялся показывать, куда какой инструмент засунуть. Все поместились, даже несколько кармашков остались свободными. А когда снова скатали свёрток, он остался такого же размера, как был — вроде тонкого и короткого тубуса, только мягкого. — Тоже чары расширения? — поинтересовался папа, которого сильно впечатлила сумка Лили. — Почти, — ответил Роджер. — Здесь задействованы специальные руны, а не чары, потому что обычную магию нельзя применять к инструментам рунолога. Магия волшебников не уживается с магическими рунами, как ни парадоксально. Именно поэтому я надеваю перчатки из драконьей кожи, которая не проводит магию, а ваша старшая дочь может трогать инструменты голыми руками. Кстати, Петунья, раскатать этот свиток теперь можешь только ты. Никому другому не удастся. Читай книгу, можешь потренироваться на этом, — кивнул он на пакет с деревянными кубиками. — Только не больше одной руны на каждом, впрочем, в книге найдёшь нужную главу. А вот активировать руны сама пока не пытайся, вместе активируем позже. Мальсибер распрощался со всеми и исчез с крыльца, как и в прошлый раз, прихватив с собой метлу. Петунья сразу побежала наверх, унося свои сокровища. Родители пошли разбирать сувениры и вещи в свою комнату. А Лили, прихватив два свёртка, выскользнула из дома, бегом направляясь к дому Снейпов. Где находится дом Севера, она помнила из прошлой жизни. Следовало перейти горбатый мостик, а там направо, в обход кустов, и как раз оказываешься в Паучьем тупике. Самый ближайший дом и был домом Снейпов. Мрачный, как ей и запомнилось, с тремя скрипучими ступенями крыльца. Звонка Лили не нашла, пришлось постучать кулаком. Дверь долго не открывали, и Лили хотела постучать ещё раз, но услышала, как поднимается засов. Приоткрыв небольшую щель, на неё взглянула мама Севера, бледная, как и всегда, словно её точит какая-то болезнь. Увидев Лили, Эйлин Снейп распахнула дверь шире и чуть улыбнулась — совсем как Сев — только уголки рта едва поднялись кверху. — Здравствуй, Лили, — доброжелательно сказала она, значит, Лили с ней была уже знакома. — Северус у себя, проходи. Ты же помнишь, где его комната? Лили кивнула — помнила, хотя не из этой, а из прошлой жизни. Она здесь была, когда Эйлин хоронили. — Подождите! — опомнилась Лили, когда Эйлин, закрыв дверь на засов, собиралась уйти в кухню. На ней была надета растянутая кофта и невзрачное потрёпанное платье. — У меня для вас подарок на Рождество. Простите, что припозднилась с ним. — Подарок? — очень удивилась Эйлин, но пакет взяла, неловко вертя его в руках. — А что это? — Платье, — пояснила Лили. — Я сама его связала именно для вас. — О, те вещи у Северуса, — понимающе кивнула Эйлин. — Отличные чары, Лили! Спасибо тебе за сына, я бы такие купить не смогла, а вязать не умею. Она говорила спокойно и с достоинством, смотрела благожелательно и немного грустно. — Я посмотрю? — Лучше наденьте, — с чувством ответила Лили. — Ему сносу нет, можете даже готовить в нём и варить зелья. Выпалив всё это, Лили бросилась к лестнице на второй этаж, чтобы не смущать хозяйку дома. Дверь в комнату Севера оказалась закрыта, а на двери красовалось изображение черепа и костей с надписью: «Не входить!» Лили постучала кулаком три раза прямо по черепу. К груди она прижимала второй свёрток. — Ну, мам, я же сказал… — Сев распахнул дверь и удивлённо замер при виде Лили. — Ты вернулась! Прости, у меня тут не прибрано… Он затянул Лили в комнату, где она никакого мусора не увидела. На столе у окна булькал на горелке котёл. Узкая койка заправлена слишком коротким шерстяным одеялом, явно севшим от стирок. Ещё здесь был высокий платяной шкаф и трёхногий табурет, с которого Север поспешно убрал стопку книг, переложив их на кровать. — Садись, — предложил он. — Мне ещё пятнадцать минут надо приглядеть за зельем, а потом можем пойти погулять. — Держи, — сунула ему в руки подарок Лили и села на табурет. — Не представляешь, сколько времени я искала схему для спиц в Париже и Риме, чтобы связать эту вещь для тебя. Так что лучше сразу надень, мне нужно видеть, а потом я покажу тебе очень классную штуку. Север поднял брови и принялся распаковывать мантию. На нём и сегодня были надеты тёмный свитер и брюки, связанные Лили. И опять они выглядели, как новые — что значит чары! Расправив мантию, Север поднял её, чтобы рассмотреть. — Ничего себе, Лилс! — сказал удивлённо. — Это же… Даже у Поттера мантия попроще и без капюшона. У Блэка с капюшоном, но не такая совсем… Я уже не говорю про мантии от мадам Малкин. И это можно связать твоими смешными спицами?! — И ничего не смешными, — фыркнула Лили. — И да, если есть схема, связать можно почти что угодно. Примерь уже, а то я нервничаю. Север хохотнул, встряхнул мантию и надел. — Удобная, — оценил друг сразу, застёгивая чёрные плоские пуговицы — и не скажешь, что совсем недавно они были безликими. — И тоже с чарами? — Тоже, — покивала Лили и обошла его со всех сторон, хотя прекрасно рассмотрела все на манекене. Это действительно была прекрасная мантия для мальчика и смотрелась на Севере удачно. — Глубокие карманы, — Север сунул в них руки. — Спасибо тебе, Лили! Мантия классная. Но ты же хотела связать платье для мамы. Не надо было… — Уже отдала, — перебила его Лили, снова садясь на табурет. Она вынула из кармана коробочку с манекеном и кивнула на котёл. — С зельем всё в порядке? — Сейчас да, — Север снял мантию и пошёл вешать её в шкаф. — Через… десять минут помешаю, и можно оставить на несколько часов. А что ты хотела показать? — Смотри! — Лили с щелчком раскрыла коробочку и перед ней вырос полупрозрачный манекен. — Ого! — расширил глаза друг. — Ты научилась делать привидений? — Сам ты привидение! — возмутилась Лили. — Это манекен! Для вязания! Коснись его рукой. Север осторожно ткнул в бок манекена пальцем. И открыл изумлённо рот, когда манекен уменьшился, становясь его копией, только безликой и лысой. — Это я так выгляжу? — Ага, — довольно улыбнулась Лили. — А смотри, как ещё можно. Она хорошенько представила себе слизеринского префекта и ткнула палочкой в затылок манекена. Призрачный мужчина тут же вырос, обретая другие формы. — Малфой! — ошарашенно прошептал Снейп. — Лица нет, но всё равно узнать легко. Откуда у тебя это? — Купила в магическом квартале Парижа. Поэтому мне не нужны примерки на реальных людях, и я никогда не ошибусь с размером! Она нажала на коробочку, находящуюся под затылком манекена, и призрачный Малфой мгновенно в неё втянулся, превращаясь в кусок прозрачной резины. Лили закрыла крышку и убрала коробку в карман. — Минуту! — Север бросился к котлу и принялся аккуратно мешать зелье. Вынул мешалку, закончив, пригляделся к зелью, после чего выключил горелку, а котёл накрыл крышкой. — Готово! Погоди, надену сапоги — и можем идти. Внизу они увидели миссис Снейп, которая выходила из кухни. В новом платье она смотрелась совершенно иначе, как благородная леди, а не как измождённая домохозяйка. А ещё Эйлин сделала себе высокую причёску, отчего образ леди стал цельным. Север застыл, глядя во все глаза. — Ты такая красивая, мам, — прошептал он заворожённо. — Спасибо, Северус, — спокойно ответила Эйлин. — И тебе, Лили, большое спасибо за подарок! Платье чудесное! И чары… не все узнала даже. Вы надолго? — Как получится, — оживился Снейп. — Прогуляемся. Они пошли побродить вдоль реки, где сейчас уже не было снега, но холод ощущался. В зимней куртке Лили было нормально, но она всерьёз задумалась, что пора уже и себе что-то связать со всеми чарами, как подсказала мама. Она рассказала про поездку, и как им все говорили, что рунологи — почти мифические существа. Рассказывала в красках и про Мишель, и про Винсента, пару раз даже рассмешила Снейпа. После он поделился, что сварил уже два зелья для Малфоя и парочку для себя. Побывал на Косой Аллее, но ничего, кроме ингредиентов не покупал, ждал Лили. И что ему иногда приходилось колдовать, но он брал для этого палочку матери. Лили показала ему свою французскую палочку. — Не знаю, можно ли ей колдовать здесь, — поделилась она сомнениями. — Можно! — уверенно отозвался Снейп. — Она не зарегистрирована в Министерстве Магии. У некоторых парней с нашего факультета есть запасные левые палочки, так они говорят, что ими можно спокойно колдовать на каникулах. Главное — никаких непростительных или особо опасных боевых. Такие заклинания отслеживаются аврорами отдельно. Твои вязальные чары — вообще ерунда, никого такое не волнует. — И вовсе не ерунда, — усмехнулась Лили, вдохновлённая возможностью колдовать и вязать спицами. — Небось нравятся вязаные вещи? — Они замечательные, Лилс, — с чувством ответил Снейп, глядя на неё восторженно. Лили показалось, что свяжи она полную ерунду, Север бы так же её похвалил. Он явно не придавал значения одежде, хотя и носил её подарки. В мечтах она представляла, что ещё научит его ценить добротные вещи. Домой Лили вернулась лишь через пару часов, всё-таки немного продрогшая. С Севером договорились встретиться через день, чтобы отправиться на Косую Аллею. Завтрашний день Лили хотела посвятить вязанию и обзавестись уже собственными тёплыми вещами с чарами. А заодно начать читать книгу с лупой-переводчиком, в надежде научиться составлять схемы для спиц самостоятельно. Оставалось всего восемь дней каникул. А потом снова Хогвартс. День, посвящённый собственной одежде, скрупулёзно выбранной из журналов, прошёл плодотворно — три манекена неторопливо обрастали брючками, свитером и скромным платьем-миди. Лили могла не наблюдать за работой спиц, поэтому на звонок в дверь около четырёх пополудни сорвалась легко — подумала, что Север что-то забыл ей сказать. — Я открою! — крикнула Лили, спешно сбегая по лестнице вниз. Родители и Петунья не откликнулись, заняты были чем-то в своих комнатах. Не поглядев в окошечко, появившееся после обновлений в доме Мальсибером, Лили беспечно распахнула дверь и ойкнула, увидев визитёра, даже на шаг отступила. — Здравствуй, Лили, — благодушно улыбнулся ей высокий маг в фиолетовой мантии со звёздами и высокой сиреневой шляпе. Белая борода слегка шевелилась от свежего ветерка. — Пустишь в дом старика на чашечку чая? — З-здравствуйте, — запнулась Лили, стараясь не показать охватившего её страха — сказалось, видимо, отношение к нему из прошлой жизни. — Рада вас видеть, директор Дамблдор! — И я тебе очень рад, моя девочка, — Альбус Дамблдор со странной улыбкой внимательно поглядел на Лили сквозь очки-половинки прищуренным взглядом и собирался перешагнуть порог, чуть подтянув полы своей яркой мантии. — Что за?!