Бутылка вина

      Может в следующий раз не стоит этим двоим напиваться? Ведь между ними двумя что-то есть, но не сразу об этом скажешь. Такое теплое и родное. Так почему они об этом молчат? Видимо, не догадываются.       Ветер стих, и Таканори поспешил к ставням, чтобы открыть их, в комнате, по его мнению, было слишком душно. «Мне нужно срочно закурить» — подумал Ру, это была мимолетная первая его мысль, но его остановили слова Кая. Лидер-сан говорил, что вокалист слишком много курит. «Пфф, хочу и курю. Мой организм» — фыркнул Руки и схватил пачку сигарет с подоконника.       Всласть затянувшись ментоловой сигаретой, Руки почувствовал некое облегчение и расслабился так, что чуть не упал в кресло, стоявшее на лоджии. Хоть он и освободился самый первый, но работы у него было дофига и больше. Всё сегодня шло не так: микрофон переставал работать, звук искажался постоянно, колонки барахлили, частые перебои с электричеством. Из-за всех этих волнений Руки забыл половину слов, но его вновь спас маленький вдох ментолового дыма.       Таканори послышался шум из коридора, но он не придал ему особого значения. Но звук усиливался, тогда Руки немного запаниковал и направился в парадную. Там он увидел знакомую персону, им оказался всем известный басист. Он что-то бурчал себе под нос и явно был не в духе. Швырнув грязную куртку на пол, Акира направился на кухню, как потом оказалось за спиртным. — Так! Ты пришел ко мне домой, заметь, ко мне! Разбрасываешь вещи, грязные причем, пьешь мои напитки! Проклинаю тот день, когда дал тебе ключи от моей квартиры! — прокричал Таканори в след уходящему на кухню Рейте. Руки поднял куртку, отряхнул ее и увидел на ней разводы от грязи и воды. Пройдя на кухню, брюнет встал в дверном проеме. — Это кто это тебя так пометил? — спросил Така, на его лице изобразилась неистовая ухмылка. Он прикрыл рот рукой и подмигнул Акире. — Да эта чертова машина! Надо ж было облить меня грязью! Новую куртку! — вспылил Рейта и выпил стакан воды, потому что так и не нашел ничего покрепче, кроме кефира, поэтому остановил свой выбор на воде из-под крана. — Ах, вот почему ты такой злой! — понял Руки и сменил ухмылку на добродушную улыбку, — Не беспокойся! Я постираю. — Спасибо тебе, чувак. Всегда на тебя можно положиться, — сказал Аки и улыбнулся вокалисту в ответ.       Вечер уже не был таким напряженным. Двое приятелей мило беседовали друг с другом, уже забыв и о куртке, и о машине, и вообще обо всех трудностях этого дня. — Плохо, что у тебя выпивки нет, — пробормотал Рейта с грустным взглядом и охнул. — Что тебе мешает встать и сходить в магазин? — усмехнулся вокалист, указывая пальчиком на дверь - Или ты слишком ленив и медлителен? Девушки, наверно, жалуются? — Ничего они не жалуются! И не ленивый я! И не медлительный! — не на шутку разозлился Рейта, что чуть не опрокинул стакан с кристально чистой водой. — Да успокойся! Ты мне еще стакан разбей! Вот, молодец, уже оторвал свою пятую точку от стула, а теперь, черепашка моя, шагай в магазин, — сказал Таканори, даже не моргнув глазом. Ему понравилось издеваться над басистом. — Ты! Ты за это еще получишь! — прокричал Рейта, идя к двери. — Да, да, ремнем по попе, — от этих слов Руки просто не сдержался и, удивляясь своей величественной манере шутить, захохотал на всю кухню. Вытирая слезы, Руки увидел, что Рейта уже ушел. — Надеюсь, он хоть деньги не забыл.       Дверь открылась с ужасным скрипом так, что даже маленький Корон проснулся от столь противного звука. Руки разглядывал на кухне новомодный глянцевый журнальчик, он не обратил никакого внимания на дверной скрип: — Милый, смажешь мне дверь, а? — Не называй меня милым, — фыркнул Рейта, закрывая за собой дверь. Он сравнительно быстро вернулся из магазина и принес с собой вино. — Фу, вино, не хочу, — пробормотал Ру, не отрывая взгляда от журнала. — Ну, мне же больше достанется, — сказал Акира и улыбнулся, его поиски красивого бокала продолжались. — Ну, для сегодняшнего дня я сделаю исключение, — сказал Таканори и отложил журнал в сторону.       И вот вечер продолжался, они болтали мило. Руки так понравилось шутить, что он делал это весь вечер. Рей уже не обращал внимания на его подколы. Два друга настолько ощущали себя комфортно, что могли сказать друг другу что угодно. Но это, скорее всего, на них так алкоголь действовал. — Руки, знаешь что? — промямлил Рей, у него очень сильно стал заплетаться язык. — Чего? — не отрываясь от бокала, сказал вокалист. — Ты прекрасен, ну как человек. Ну, ты понимаешь, да? — спросил Рейта и сделал еще глоток. — Естественно, и как человек, и как любовник, — выпалил Руки и сам не понял, что только что сказал. — Как любовник не проверял, — утвердительно проговорил Аки. — И не проверишь, — показал язык ему разгоряченный Така. — Ну, это мы посмотрим, — сказал Акира и улыбнулся.       Руки предпочел промолчать и налил себе еще бокал. Но такую кладбищенскую тишину разбили поразившие вокалиста до дрожи слова Рейты. Как он понял потом, лучше бы он их не говорил: — Ты такой дурачок. Вот поэтому я тебя и люблю. — В смысле? — В прямом. Уже давно.       Шок и непонимание возрастало в глазах Таканори. — Ну и что ты на меня смотришь? Люблю тебя я, дебил, — проговорил чуть ли не сквозь слезы басист и выпил залпом еще стакан. На этом бутылка вина закончилась, как и потрясение Руки.       Вокалист резко протрезвел и отставил от себя стакан. Потянувшись через весь стол, он поцеловал не в полнее трезвого Рея, тот естественно очень сильно удивился. Рейта не хотел отрываться от сладких губ Таки, он долго ждал этого момента. Спиртное сделало свое дело, оба были счастливы, потому что им больше не придется держать в себе эту режущую до боли тайну.       Утро наступило быстро, ну как утро, на дворе был уже день. Парни лежали в одной кровати, Рейта медленно открыл глаза и немного был не рад дневному свету. Повернув голову, он увидел утонченный профиль Руки. Это настолько повергло его в шок, что он подскочил с кровати: — Руки! Мы! Это! Ну, как его! — кричал Рейта на всю комнату, задыхаясь. — Не ори, емае! Голова трещит. Ничего не было, успокойся, просто не класть же тебя на пол спать, — проговорил Руки совершенно спокойным голосом, не открывая глаз и укрывшись одеялом. Уже из-под одеяла вокалист добавил: — А теперь, милый мой, одевайся и иди, смажь дверку.