Обещание

Так должно было быть, Ты стал солнцем моим, Выходи из воды сухим.©

      Это были непрошеные мысли… Он не должен сейчас думать о ней. Только не сейчас. Джон держался от него на расстоянии. Теон знал, что он его никогда не простит, и это его право. Если бы не Грейджой, то возможно ничего бы этого и не было.       За ним шагали железнорожденные. Этих людей ему дала Яра с позволения их дяди. Теон знал, что мог бы потребовать свой трон, ведь он был прямым наследником, но какой в этом толк? Народ его не уважал. Они все теперь знали, что с ним произошло, и что он сам навлек на себя эти страдания. Теон — Перевертыш. Он надеялся, что ему удастся убить Болтона — старшего, но даже если ничего не выйдет… Грейджой согласен на смерть. Смерть в бою. Он и прибыл сюда именно для этого, но зачем же он целовал её?       Санса красивая, юная, у неё вся жизнь впереди. Теон — балласт, груз ненужных воспоминаний. В девушке говорила лишь жалость к нему. Его смерть освободит его и её. Он думал об этом, пока не увидел знакомые знамена. Ободранный человек на розовом фоне. Внутри что-то сжалось. В голове раздался шепот Вонючки. Поворачивай назад, глупец, беги. Вы проиграете, а милорд снова привяжет нас к кресту, и будет пытать. Теон остановил лошадь, стиснув поводья.       Впереди показался Джон Сноу. Лорд-командующий взглянул на него, кивнув. — Вперед! — крикнул Грейджой.       Несколько раз в бою, Теон встретился с Джоном. Они сражались бок о бок и даже перекинулись парой фраз. «Неплохо ты управляешься с мечом, но где твой лук? Раньше в стрельбе тебе не было равных», он наверно хотел его этим задеть, но не получил должного эффекта. «Лук — оружие труса», усмехнулся Теон. Потом Сноу сказал что-то про его чувство юмора, а через секунду резко попросил: «Штурмуй замок, я возьму на себя, его».       Теон заметил в толпе сражающихся людей знакомый силуэт на лошади. — Немедленно!       Голос Сноу утопал в криках других людей. Внезапно мир сошелся для Грейджоя в одной лишь точке. Он смотрел на ухмыляющегося Рамси, не замечая никого вокруг. Только они одни. — Это приказ, Грейджой!       Теон заставил себя выйти из оцепенения. Нельзя поддаваться страху, только не сейчас. — Хорошо, — выдохнул он, развернулся и помчался вперёд.       Хотелось кричать. Кричать, что у мерзкого бастарда Рамси больше нет над ним власти.       Несколько одичалых из армии Сноу и железнорожденных смогли пробраться за стену замка и открыть им ворота. Теон знал, что Руссе спрятался за стенами Винтерфелла, отправив сражаться своего горячо любимого сыночка.       Он огляделся вокруг. Его люди сражались храбро, и он не мог их подвести. И Санса. Он обещал ей, что убьет Болтона — старшего. Ради Робба, ради Винтерфелла. Руки болели, когда он спрыгнул с коня, и поудобнее перехватил меч.       Красная жрица держалась с ней учтиво и всегда улыбалась, но Сансе она все равно не нравилась. Иногда во взгляде, которым она смотрела на девушку, она видела Серсею и это её пугало. — Я научу тебя писать и читать, — говорила Санса Рикону, когда в шатер зашла Мелисандра.       Женщина была одета в одно лишь бордовое платье с откровенным вырезом на груди. Джон поведал как-то сестре, что красная жрица никогда не мерзла, либо хорошо это скрывала. — Чем вы тут занимаетесь? — спросила Мелисандра, устроившись на спальном месте рядом с мальчиком.       Рикон натачивал небольшой клинок с деревянной рукояткой, совершенно не обращая внимания на гостью. Он старательно делал свое дело, высунув язык. — Рикон, — тихо позвала его Санса, чуть наклонившись. — Миледи Мелисандра пришла.       Девушка устало выдохнула, когда он ничего не ответил. Он был таким диким. — Я хочу на улицу! — внезапно заявил Рикон. — Но… — Пусть идет, — сказала красная женщина с улыбкой. — Не бойся, нас охраняют и с ним его лютоволк. — Только далеко не убегай, — попросила его Санса.       Мальчик кивнул, спрятал кинжал в сапог и помчался на улицу. — Что ваш Бог говорит об этой битве? — спросила она у Мелисандры. — Твой брат вернется, — ответила женщина, подвинувшись к ней чуть ближе. — Но тебя ведь ещё беспокоит другой? Сломанный принц. Совсем не такой, как поется в твоих песнях, да, Пташка?       В её тихом голосе был слышен смех. Легкий и невесомый. Санса нахмурилась, вспоминая прошедшую ночь. Она поцеловала его раза три, прежде чем он ушел. Теон пообещал ей, что Джон вернется обязательно, а про себя ни слова. В его глазах читалось одно. Он рассчитывал умереть. — Вы, — начала было Санса нерешительно, но взяла себя в руки и продолжила уже более уверенным тоном. — Вы могли бы ему помочь. Вы воскресили моего брата и…       Мелисандра рассмеялась, заметив на щеках юной девушки румянец. — Это не я его воскресила, а мой Бог. Бедная девочка, если принц хочет смерти, он её получит, жаль, конечно, что не от моего огня. Его кровь бесценна. Она прошла через очищение страданиями. Ты ведь и сама теперь сломана.       Женщина коснулась живота Сансы и та даже сквозь одежду почувствовала жар её пальцев. — Умерло.       Это слово больно резануло по сердцу девушки. — Миледи! — послышался голос с улицы. — Лорд-командующий вернулся!       Санса и Мелисандра одновременно поднялись со своих мест. Слишком быстро, подумала она, пропуская жрицу вперед.       Джон шел к ним навстречу весь в грязи и крови, но без каких-либо видимых повреждений. — Санса! — крикнул он, когда она кинулась к нему в объятья — Винтерфелл наш! Мы отвоевали наш дом. — Дом, — выдохнула Санса.— Что с Теоном? — Русе засел внутри, — пояснил Джон. — Теон сумел оказаться за стенами. — Ну же, — поторопила его сестра. — Он убил Болтона, но был сильно ранен. — Умер? — спросила красная женщина. — Пока ещё нет.       Санса отпрянула от Джона. Её голубые глаза встретились с его серыми. Он не выдержал и отвернулся, проговорив:  — Рамси удалось сбежать.       Это конечно было полнейшим безрассудством. Русе охраняли. Теон почти ничего не помнил, лишь холодные белесые глаза в темноте. Кто-то неумело перевязал его раны и дал выпить макового молока. Он не чувствовал правую руку, хотя видел, что она ещё на месте. Это, наверное, шутка, подумалось ему, почему он ещё жив? Неужели Грейджой ещё нужен миру? Для новых испытаний разве что. Ты, мой друг, ещё не искупил свою вину, сказал внутренний голос. Теон рассмеялся, скривившись от боли в боку. — Боги, что они с тобой сделали, — знакомый женский голос вывел его из забытья.       Когда она в последний раз улыбалась? Когда увидела Рикона. Сейчас на её лице была тоска, и виноват снова был Теон.       Санса опустилась пред ним на колени. Было видно, что она хотела, но не смела к нему прикоснуться и причинить боль. — Какая ты красивая, — прошептал Теон, приподняв левую руку.       Нельзя было так говорить, нельзя.       Он коснулся её холодной ладони. Эти усилия отозвались болью во всем теле, но Грейджой лишь выдавил из себя улыбку. — Мы найдем кого-нибудь, чтобы выходить тебя. Здесь должен быть мейстер, — сказала Санса. — И пиявки, — добавил Теон с улыбкой. — Болтон-старший был большим их любителем. — Лорд-пиявка, — вспомнила девушка и тоже улыбнулась. — Выпей ещё отвара, тебе нужен покой.       Она дала ему ещё молока, и Теон уснул буквально через пару минут. Санса осмотрела его. Из правой руки все ещё шла кровь, полностью пропитав повязку. Нужно зашить или прижечь, подумала она. Бок и бедро на правой ноге тоже были перевязаны.       Санса коснулась каменной стены. Дом, милый дом. Сейчас не время придаваться воспоминаниям, сказала она себе.       Внизу она нашла мейстера, которого Джон взял в заложники с другими людьми. Она приказала ему зашить Теону все раны, а сама осталась присматривать за ним.       Джон вернулся только на следующий день. — Мы не нашли его, — сказал он. — Я отправил ещё несколько отрядов, мы не должны его упустить. — Даже не спросишь как он? — спросила Санса холодно. — Он храбро сражался, сестра, — ответил Сноу. — Но это ничего не значит. У меня не столь доброе сердце, как у тебя.       Она ничего больше не сказала ему. Стена между ними стала выше, а теперь ещё и побег Рамси. Его тень снова нависла над ней. Что если он где-то поблизости? Санса оставалась его законной женой. Перед людьми и перед Богами они были мужем и женой.       Девушка дотронулась до своего живота. Она знала, на что намекнула ей жрица. В попытках заполучить наследника Рамси перестарался. Его грубые руки и холод стен башни Винтерфелла, где он держал её, сделали свое дело. У неё никогда не будет детей. Теперь у них с Теоном было ещё больше общего, чем она считала раньше. Он не должен оставить её наедине с этим горем. Теон должен был выжить.