Сияние

Как осторожно вошла в мое сердце твоя золотая стрела, Звенят бубенчики, колокольчики, колокола, Небо искрится, полыхают костры, В сердце томится ослепительный взрыв... Росли они вместе и со временем знание, что они должны быть вдвоем, так никем никогда и не озвученное, стало для них чем-то очевидным и как будто бы неоспоримо правильным. Да и мог бы кто-нибудь возразить? Они же просто были предназначены друг для друга. И не только потому, что на удивление хорошо ладили. Просто он был таким, каким был, и она, по сути, тоже, и при этом они были полными противоположностями. Именно настолько, насколько разными должны быть люди (ну, или демоны... полудемоны... впрочем, есть ли тут принципиальная разница?..), чтобы дополнять друг друга. В конце концов, мудрецы еще с незапамятных времен говорили, что мечу нужны ножны. Бьется и рвется наружу сиянье, размеры его велики, Лучше бы не смотреть и не думать, спрятать лицо в лепестки, Не удержать, не погасить, не разрушить. Кажется, я нашла все, что мне нужно... Тот день, когда Неро впервые нарвал ей цветов, Кири запомнила, должно быть, на всю оставшуюся жизнь. Да, пусть это были какие-то там простецкие ромашки, или что-то на них похожее, сейчас уже и не выяснить... Все равно, это было так здорово, что в груди что-то сладко щемило и хотелось плакать. Однако даже поставить подарок в вазу не удалось: на полпути в свою комнату Кири оказалась подкараулена Санктусом, который сказал, что цветы являются первым шагом к прелюбодеянию. Ромашки были конфискованы и дальнейшая их судьба (несомненно, весьма печальная) осталась неизвестна. Санктус на прощание пообещал Кири рассказать Кредо, какая распущенная у него растет сестра, после чего, довольный, удалился. А девушке оставалось вспоминать, как лепестки щекотали ей нос. Но задержать в памяти это ощущение было нетрудно. Целый мир на мгновенье перестанет вращаться, И смотреть — не насмотреться, и дышать — не надышаться. Не нарушим молчания... Излучая сияние... Кири всегда боялась, что собьется или сфальшивит, если будет смотреть на него, когда поет. Но, как показывала практика раз за разом, присутствие Неро влияло на юную певицу скорее благотворно. И рядом с ним хотелось петь, даже если в этот день не намечалось никакого праздника. Рядом с Неро праздник был всегда. Однажды она даже пела на качелях. Неро толкал их здоровой рукой (тогда он еще, помнится, носил гипс на демонической, чтобы не выдать себя), а девушка, чувствуя как перехватывает дыхание от всего сразу: от его близости, от пения на грани возможностей голоса, от ветра, бьющего в лицо... закрыла глаза и решила, что это еще одно бесценное воспоминание, с шорохом опустившееся в их совместную копилку. Соединятся ладони, и время для них остановит свой бег И волшебству не исчезнуть, и тайнам не иссякнуть вовек, Чистый нектар солнечных грез и желаний, Две разноцветные трубочки в тонком стакане. С самого того момента, когда, посередь руин храма, они соединили руки, Кири пообещала себе, что теперь будет всегда касаться ладони Неро. И девушке понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, какое же это нечеловеческое удовольствие: вложить пальчики в руку, которая всегда ее защитит. Они и впрямь очень долго ходили только за руку. И сидя в кафе Неро продолжал осторожно стискивать в ладони пальцы Кири. Девушка тогда как-то подумала, что они так чудесно связаны, особенно когда вдвоем тянут через трубочки коктейль из одного стакана... К счастью ли, к горю ли, каждому сердцу — своя золотая стрела, Закаты, рассветы и лучики в уголках сияющих глаз, Взгляды встречаются, замыкается круг, Тихо парит перышко на ветру... Они с Неро шли, неторопливо, будто прогуливаясь, хотя на самом деле Кири изъявила желание присмотреть себе на рынке овощей и птицу. Для званого ужина в честь их предстоящей помолвки. От одной только мысли об этом девушка начинала улыбаться и прижималась щекой к плечу парня. Ее розовая ладошка уютно устроилась в его огромной демонической лапе. Тогда-то они и заметили... эту пару. Бойкая коротко стриженная брюнетка, что-то оживленно рассказывающая, отчаянно жестикулирующая, то и дело запрокидывающая голову от смеха... Прямо-таки вечный двигатель, а не девица. И ее спутница, длинноволосая женственная блондинка, спокойная, как королева, то и дело поглаживающая подругу по плечу. Когда барышни поравнялись с Неро и его девушкой, блондинка улыбнулась им, как старым друзьям, и подмигнула Кири. В глубине ее голубых глаз и впрямь блеснуло что-то поразительно знакомое...