Гарри Поттер и его наследие

Северус проснулся от того, что рядом кто-то тихо переговаривался. Сонно приоткрыв глаза, он обнаружил Эрри, одетого лишь в шелковые пижамные штаны. В руках у него был огромный мольберт и какая-то странная кисточка, извивавшаяся, как живая. - Я тебе говорю, что ты выше меня на две головы, - шепотом говорил Аэ, местами срываясь на недовольное шипение, - А ты рисуешь так, что разница получается в полторы. Я хочу своего огромного любовника, а не недомерка какого-нибудь. Эр! - Тогда придется перерисовывать кровать, - так же тихо возражает демон, - я ее для тебя рисовал. - Да к Мордреду кровать! Я хочу, чтобы ты был огромным, как в жизни! Нууу, - с недовольного тона Аэ перешел на чуть капризный. - Ладно, малыш, не огорчайся. И не шипи – Северуса разбудишь. Сделаю все, как ты хочешь. - Я не сплю, - чуть ехидно возвестил Северус, потягиваясь, - что вы там ваяете? - Доброе… кхм, с пробуждением, в общем, - отозвался Эр, чуть развернувшись от холста, - мы рисуем Эрри для Аэ. - Ммм? И как? - С переменным успехом. Аэтэрос слишком придирчив, - наябедничал Эр. - Ну, не тебе же потом жить с кособоким коротышкой, - возмутился тот, - так что не халтурь. - Эттто… что? – шокировано спросил Северус, подходя ближе и рассматривая холст. - Как что? Это буду я, - ухмыльнулся демон, подмигивая Аэ. - Каким это местом? - Ну… сразу видно, что ты не знаком с законами волшебной живописи, - просветил партнера демон, - если хочешь создать полноценный живой портрет, практически полностью повторяющий еще живой оригинал, то и начинать надо с самого «внутреннего» слоя – костного мозга. Потом – кости, внутренние органы, за ними – мышцы и сосуды, кожа и волосы. Причем чем больше будет подробностей и индивидуальных особенностей, тем лучше. В краски постоянно добавляется кровь, слюна, волосы и сперма – только тогда портрет получит характер и схожесть. Северус некоторое время обдумывал полученную информацию, а потом спросил: - Как тогда ты нарисовал Аэтэроса? - Так же, как рисую себя. - А… компоненты? - Ну, неужели ты думаешь, что я первый раз привел своего партнера в Инферно? Вот у одного из твоих «перерождений» я и взял компоненты. Для меня главное – характер моей радости, - он нежно посмотрел на Аэ, - а он у тебя от жизни к жизни меняется мало. Только в это, двенадцатое, перерождение тебе удалось меня удивить. Видимо, капризным я делал тебя сам. Портрет этого «капризного» фыркнул и хитро переглянулся с задумавшимся Северусом. - У меня идея, - вдруг сообщил Эр, - что, если наделить мой портрет хотя бы частью волшебной силы? - Это как? – полюбопытствовал Северус, который действительно совершенно не разбирался в волшебной живописи. Он привык, что портреты появляются сами после смерти великих волшебников. - Ну, думаю, что если в краски добавить какое-нибудь зелье, сохраняющее Силу… Глаза Аэ загорелись. Он был фанатичным исследователем. - Оооо, - было прямо видно, как крутятся в его голове шестеренки, просчитывая всевозможные варианты, - мне нужна помощь. - Северус? – обратился к мужу Эр, - ты как насчет небольшого эксперимента? Северус немного помолчал. Исследования, это, конечно, заманчиво. Но у него есть несколько вопросов, которые не удалось задать вчера. - Завтрак, после которого ты ответишь на все мои вопросы, а потом уж лаборатория, - не терпящим возражений тоном заявил он, - и Ронни поест отдельно. Аэ победно ухмыльнулся, а Эру ничего не оставалось, как вздохнуть. - Идет. В столовой кроме Нгар и его демона никого не было. Даже Аэ не пришел на свою картину. Мужьям предстоял нелегкий разговор. - Спрашивай, - разрешил Эр, приступая к мясу. Северус не мог понять, как на завтрак обед и ужин можно есть одно мясо, изредка разбавляя его салатами или гарнирами, но кто их, демонов, знает? Не живьем Эр зверушек ест, и ладно. - Какие… что за отношения у тебя с отцом? - Разные. Но я знаю, что он любит меня. И я отвечаю ему тем же. Без него я бы никогда не пережил… в общем, он мне очень помог. Он мой отец, нравится тебе это или нет. Северус понял, что хотел сказать ему Эр – что демон не пережил бы предательства партнера в прошлом перерождении, если бы не Его Светлость. Что ж, понятно, откуда у Герцога такое неприятие пары сына – предательство не прощают. Забыть о таком мог только безмерно терпеливый и любящий Эрри. Но никак не его отец, видевший страдания своего дитя. Решив не развивать опасную тему, Северус задал следующий вопрос: - Почему при отце тебе нельзя называть меня Аэ? Эр чуть вздрогнул, а потом задумчиво ответил: - Не знаю, Сев. Это не моя тайна. Самого интересует этот вопрос, но Его Светлость никогда на него не отвечает. Мы просто так договорились и все. Я не называю тебя сокращенным именем, а он к тебе обращается только в случае крайней необходимости. - Кстати, что за Договор? И чем Ронни так заинтересовал Герцога? – задал следующий вопрос Северус. Эр немного помолчал, а потом заговорил: - Когда я спустился в Инферно первый раз, перебив тысячи смертных, поддавшись безумию… Первым, кого я увидел, был Абигор. Он ничего не сказал мне, не упрекнул. Вслух, во всяком случае. Оставил меня в покое, кратко объяснив, кто я, и кто для меня - он. Мне же было все равно. Душевная боль была такой сильной, что я не замечал ни его холодноватой заботы, ни чуть отстраненного участия. Он не хотел мне такой судьбы, как я понимаю теперь. И был огорчен потерей (как считалось, безвозвратной) моей души, отданной обычному, ничем не примечательному смертному. Видимо, отец провел несколько ритуалов и выяснил, что моя душа не умерла, а ушла за Грань, сопровождая твою. И как только ты родишься… Эр замолчал, обдумывая дальнейшие слова. - Видишь ли… Законы Магии таковы, что за все приходится платить. За право перерождаться с тобой, я пожертвовал десятой частью демонической природы, заменив ее человеческой. Для этого было необходимо соблюсти условия первого рождения – земной отец. Сильный магически. С определенным набором качеств… (тут Абигор больше может рассказать – не знаю, каких именно) Рассказав мне об этом, отец сообщил… что ему тяжело подниматься в Верхний Мир. Он слишком тонок для него. Но ради меня… Я ведь его единственное дитя. Хоть и зачатое случайно. Как именно – не моя это тайна, потому – не спрашивай. Мы с ним заключили Договор – отец приводит меня в Верхний мир путем оплодотворения волшебника, сильного, молодого, желательно – богатого и знатного. Как можно более чистокровного. Я должен родиться недалеко от тебя, чтобы не рыскать по всему Сущему в поисках. Твои и мой род не должны были враждовать – я очень чувствителен к твоей ненависти и презрению. Северус дернулся, как от пощечины на этих словах. Как же много боли причинил он своему демону за прошлые две жизни! Какой поистине всепрощающей должна быть любовь, чтобы Эр мог вынести такое. Не разлюбить. Не возненавидеть. Простить, понять… Демон, видя терзания партнера, чуть погладил его по руке, а потом продолжил: - Взамен этого всего я приводил ему из Верхнего Мира одного раба. Тот должен быть молодым и… рыжим. Не знаю, откуда в отце эта тяга к… золотоволосым… Из двенадцати перерождений я восемь раз был обладателем медных или солнечно-золотых волос – как у моих земных отцов. Не знаю, что Абигор делал с этими рабами. Но я исправно их ему поставлял – что такое жизнь одного смертного по сравнению со счастьем быть вместе с тобой? Тем более, что я точно знаю, что ни один из пленников не был лишен посмертия – мы, демоны, такое чувствуем сразу. Увидев Ронни, отец решил… ну, ты понял. Но я не отдам ему это рыжее несчастье. Не понимаю, почему мой родитель так вцепился в него. Раньше такого не было. Отец спокойно дожидался, пока я сам не приведу ему очередного… мальчика. Он вообще умеет ждать. Добиться от него эмоций – дело трудное. А тут… Эрри задумчиво отпил вина из золоченого кубка и поднял на мужа глаза. - Ты удивлен моей жестокостью? Рабство и все прочее? - Н-нет. - Не лги. Нгар не может солгать своему демону. Твой ответ скорее «не знаю». - Я не удивлен, Эрри. Просто мне, как человеку, трудно это осознать и принять. - Да, демоны – не люди, радость моя. Мы – жестокие эгоисты, подчиняющиеся только Высшему Закону Магии и своему Князю. И интересам Партнера, если посчастливится его найти. Везет не всем. Именно поэтому отец так снисходителен к тебе. - Кстати о снисходительности… - прищурился Северус, - ничего не хочешь мне рассказать? Что Его Светлость сотворил со мной ранее, что теперь ты рычишь, стоит ему сделать шаг в моем направлении? Демон вздохнул. - Это довольно давняя история… Ну, как для тебя – точно. Для меня же это было – как вчера. Эр чуть задумчиво провел по волосам Северуса, накручивая мягкие пряди на палец. Собравшись с мыслями, он продолжил: - Это было в прошлое перерождение. Ты с раннего детства был в курсе моей природы. В тринадцать я впервые взял тебя с собой в Инферно. Тогда у меня еще не было своего Дома. Мы жили или у отца, или в небольшом замке на севере. У отца есть одна… особенность. Если не сказать – странность. У него нет эмоций. Вернее, они есть, но он жестко пресекает их проявление. Его еще называют Ледяным Герцогом – настолько хорошо он себя контролирует. Демоны вообще – вспыльчивый, темпераментный и довольно-таки злопамятный народ. Эти черты – общие для всех. Потом идут особенности – кто-то хитрый, кто-то веселый и безрассудный. Есть злые… ну, мою мысль, я думаю, ты уловил. Так вот мой отец – какой угодно, но не вспыльчивый и не темпераментный. Его эмоции были заморожены еще до моего рождения. Причина мне неизвестна. Я могу только догадываться. Он никогда не теряет над собой контроль. Не терял. До одного случая. Эрри задумчиво смотрел поверх плеча своего Нгар и что-то обдумывал. Тот его не торопил. - Скажи мне, Северус, как признанный среди смертных зельевар. Что ты знаешь о Пыльце Вейл? Мужчина внимательно разглядывал своего супруга. Как будто видел впервые. - Это легенда. Такого вещества не существует, - наконец, раздельно произнес он. Эр невесело усмехнулся. - Лучше бы это действительно было так… Пыльца Вейл для демонов… что-то сродни кокаину для смертных – сильнейший, очень дорогой и редкий галлюциноген, вызывающий эйфорию и ощущение счастья. Это вещество еще называют Ангельской Пылью. Его можно получить от девственной вейлы в ее первый брачный сезон. Добыть эту «радость» может только истинный партнер и только перед… актом любви. Так как вейлы перед первой вязкой, да еще и с истинным партнером – практически невменяемы, то партнер, занятый сбором этого вещества, может быть просто растерзан. Любвеобильная вейла может посчитать, что ею пренебрегают. К тому же… продавать Пыльцу своей возлюбленной – неэтично. Все равно, что отдать ее на поругание жадной до удовольствий толпе… Надо ли говорить, какой ценностью обладает такой редкий ингредиент? Эрри чуть помолчал. Потом вздохнул и обнял Северуса покрепче, как будто хотел убедиться, что он тут, и с ним не произошло ничего страшного. А потом выпустил партнера из кольца своих сильных рук и снова заговорил: - Я не виню отца в том, что он изредка позволяет себе расслабиться. У него несладкая жизнь, полная лишений и самоограничения. Мы с тобой как-то пришли в Нижний мир без предупреждения. Тебе было пятнадцать. Отца не было в его Доме. Я… не знаю, что заставило меня оставить тебя одного в замке Первого Герцога и полететь к северной границе одному. Берег тебя от войны, - тут демон с горечью усмехнулся, - и не уберег. Пока меня не было, вернулся отец. Это был один из тех редких дней, когда он отпускал себя, расслаблялся, пытаясь почувствовать себя живым. Хоть ненадолго. Пыльца действует на него странным образом – вызывает плотские желания. Обычно отец практически асексуален. У него нет гарема, как у других демонов. Нет партнера. Он не наведывается в Верхний Мир, чтобы поразвлечься, как другие. Только - чтобы дать мне жизнь. Очередной раз. И вот… когда его тело под воздействием Ангельской Пыли потребовало свое… Ему на глаза попался ты. Эр судорожно вздохнул и сжал кулаки. - Справедливости ради, надо отметить, что ты в свои пятнадцать еще не был мной отмечен, как партнер. Я берег тебя, как самое свое ценное сокровище. Мучился от неутоленного желания, не спал ночами, прислушиваясь к твоему дыханию… Ты не знал, кем приходишься мне. Вседержитель, как же я тебя хотел! Это было невыносимо, мучительно... Каждый переход в Инферно стоил мне огромных затрат энергии – до соединения с партнером демон – это разомкнутая система. Нестабильная. Взрывоопасная. Но в Инферно был Сфайрат – твой дракон. Ты хотел увидеть его… Я же – твой вечный раб. Ни в чем не могу отказать. Вот и получилось… Абигор, одержимый страстной горячкой, вызванной Пыльцой, набросился на тебя… Я почувствовал натяжение Связи с тобой, панику, ужас… Метнувшись порталом… я увидел, как отец сжимает тебя в объятиях, шепча: «Аэ, мой Аэтти», и вылизывает удлинившимся языком твою шею… Только тогдашняя разница в нашем положении (я еще не был Герцогом) и в силе (я был очень ослаблен), спасли его от смерти. Это… было ужасно. Не могу передать, насколько. Если бы он испил твоей крови… не знаю… наверное, я бы потерял тебя навсегда. Я бросился на отца, вырвал тебя из его рук. После схватки я был изранен и очень слаб. Именно тогда я решил, что мне нужен свой Дом. Чтобы ты всегда был в безопасности за его крепкими стенами. Мы ушли в мир людей, и до самой нашей смерти я больше не видел родителя. Думаю, именно эта психологическая травма и отношение к сексу, основанное на страхе, нагнанном моим отцом, очень осложнило наши дальнейшие отношения. Ты боялся меня. Боялся боли. Плюс еще твои сыновние чувства ко мне, которые я так легкомысленно поощрял тогда, более трехсот лет назад. Ну, чем все это закончилось – тебе известно. Все наслоилось одно на другое… И обошлось нам с тобой очень дорого. Я простил отца, Северус. Но забыть так и не смог. И каждый раз, как он делает шаг к тебе, я теряю контроль над своей ревностью. Я готов убить его. Несмотря на всю свою любовь и благодарность, которую испытываю к Его Светлости. Поэтому-то он старается не появляться здесь без причины и максимально нейтрально и вежливо обращаться с тобой. Ему нелегко это дается. Он знает, что без тебя я бы погиб. И винит себя за несдержанность. Я люблю отца, предан ему и очень за многое благодарен. Считаю, что он просто очень несчастен. Не по своей воле он отказывается от эмоций. Я не знаю всего, но могу предположить, что такая холодность – единственный для него шанс выжить. Эр как будто вынырнул на поверхность из тяжких воспоминаний и посмотрел на Северуса. Столько затаенной горечи было в этом взгляде, столько сожаления. - Мой отец умирает, Северус. Да, он несгибаемо силен, властен. Гораздо сильнее меня. Даже сейчас. Но… Я знаю его более трех тысяч лет. Помню, каким он был раньше. Медленно, но верно жизнь оставляет его. Источник – средоточие жизненных сил любого Герцога. У отца за последнюю тысячу лет он иссяк на треть. Это значит… что дни его сочтены. Это случится, конечно не завтра, но… Северус провел рукой по щеке Эра и с удивлением обнаружил, что она влажная. - И что, - чуть хрипло спросил он после недолгого молчания, - совсем ничего нельзя сделать? Отчего умирают демоны? Эр крепко обнял его и, уткнувшись носом в волосы, прошептал: - Чаще всего – от неразделенной или необретенной любви, Северус. Это те демоны, что способны на любовь. Всегда считал, что отец к таковым не относится, в отличие от меня. Но теперь – сомневаюсь. Уж очень он аскетичен. Остальные Герцоги радуются жизни, трахают всех подряд, упиваются кровью, воюют, на вампиров охотятся, смертных соблазняют. Души похищают, наконец. Отца же кроме войны ничего не интересует. Да и воюет он… без души, что ли. Еще и Источник иссякающий… Все наводит на мысль, что ему нужна пара. - Разве демоны не чувствуют партнера? – удивился Северус. - В том-то и дело. В каком мире, из доступных нам, не появился бы возлюбленный – мы его всегда можем найти. Связь приведет, куда нужно. - И почему тогда… - Не знаю. Но я выясню. Мне совсем не улыбается остаться без родителя. И так все время сиротой рождаюсь. Да и два Герцогства – не потяну. Я же не он. Это отец может, пока я в Верхнем Мире в Хогвартсе дурью маюсь, сдерживать Иэпсов, заключать от моего имени мирные договоры с Альвами… и вообще за порядком следить. Один Князь чего стоит. Я столетиями отсутствую в Инферно. А Его Светлость меня прикрывает. Я не могу его потерять, Северус. Просто не могу. Ты и он – все, что у меня есть. Мужчина задумался. И вдруг спросил: - Как формируются пары? Эр удивленно взглянул на мужа: - Творец парует, наверное. Не знаю. Просто в один прекрасный день ты понимаешь – он или никто. И все, собственно. - У демонов нет какой-нибудь колдуньи, гадалки со стеклянным шаром? Заклинателя? Поисковика для этих дел. Проверка совместимости или еще что-то? Астролога, на худой конец? - Н-не знаю… Погоди-ка. Каждого Нгар показывают Тесс. Помнишь ее? Раньше она все время жила на другом плане. Не знаю точно, где. Потом переселилась в Инферно, а после – в твой мир. Она живет очень долго и считается знатоком «семейных отношений». Пока ты считался просто моей прихотью, она не интересовалась тобой. Но последние три раза я тебя ей показывал. Если она знала деда, то и отца, значит… - Знает довольно хорошо, - закончил за мужа Северус. - И если у него есть какие-то тайны… Нет, она нам ни за что не скажет, Сев. - Попытка – не пытка, Эрри. Стоит, все же, ее расспросить. Напряжение чуть отпустило демона. - Что бы я без тебя делал, мой родной? – спросил он у мужа. - Хм… сам бы приготовил зелье для картины Аэ? Демон рассмеялся и отправился в спальню – продолжить рисование. Но мысли его все время возвращались к сегодняшнему разговору. Тесс должна знать, что к чему. Она должна помочь.