Моё сердце падает со скоростью несколько тысяч фунтов в секунду. Я не знаю, почему я до сих пор с тобой, почему мы не расстались. Ты прекрасен, божественен, любим всеми. А я обычный парень-заводила, без которого в обычной компании было бы тихо, но скучно. На тебя бросают влюблённые взгляды, а твой обращён только на меня. Чем я заслужил это? Ответь. Этот вопрос не дает мне покоя уже долгое время...
На тебе постоянно висит Чимин. Как-то раз я спросил его, зачем ему это, на что он ответил: «Я люблю его и подхожу ему больше, нежели ты». Наверное, ты помнишь, как успокаивал меня в ванне, когда я просил расстаться, потому что понимал, что не достоин такого солнца, как ты. Я помню боль в твоих глазах, вспыхнувшую из-за моих слов, но ты отказался, считая меня лучшим из всех.
Мы начали свой путь со лжи. Лжи о том, что наша влюблённость не перерастёт в любовь и что пережить разрыв будет несложно. Лжецы. Я никогда не смогу отпустить тебя — для этого слишком сильно люблю. Нет, никогда не отпущу.
Скажи, зачем ты согласился на этот безумный поступок? Что хотел доказать? Кому? Отгородить себя от приставаний остальных, несмотря на то, что сам к ним лезешь, хотя я боюсь подойти даже к лучшему другу и натолкнуться на его взгляд, наполненный ненавистью и горящий желанием поглубже вогнать нож в мою спину?
Почему ты не даёшь мне внятные ответы, а просто берёшь за руку и тепло улыбаешься, заставляя верить в то, что никогда не бросишь меня и поможешь пройти этот тернистый путь? Я же не идеальный: странный, забитый, со своими тараканами в голове, угловатый — во мне столько недостатков. Почему я? Почему не Чимин? Не Юнги-хён? Не кто-то другой, а именно я? Ты говоришь, мы дополняем друг друга. Я хочу быть таким же, как ты: ярким, жизнерадостным, любимым всеми. Прошу, помоги мне с этим.
Помнишь, как я попросил записать со мной песню? Hug me? Так вот, я пел её с мыслями о тебе. Через неё я пытался достучаться до твоего сердца. Умолял обнять и укрыть от той темноты, что окружает меня. Тупая блондинка группы, как уже сказали однажды. А может, я просто скрываюсь за этой маской? Может, именно это ты и смог разглядеть во мне? Ту гибнущую чистую душу, которую топят обстоятельства и давит непонимание со стороны общества? Скорее всего, это и дало толчок нашим отношениям. Помнишь, как ты увидел меня в комнате, читающего карманный томик Ницше, и наши ночные разговоры об экзистенциальном кризисе? Тогда я рассмеялся, сказав, что, скорее всего, он у тебя прослеживается, в особенности после злых сообщений нетизенов. Мое солнышко, ты не прав. Ты не знал, что именно этими вечерами я дышал полной грудью, ибо мог раскрыться, скинуть свою маску, насладиться обществом человека, понимающего меня хоть на унцию всего моего разочарования в себе. Помнишь, в один из таких вечеров я сказал: «Я не живу, если я одинок»? Именно в этот момент я понял, что безумно, словно сумасшедший или одержимый, влюблён в тебя.
Во мне до сих пор борются два «я». Одно твердит, что нужно обмануть тебя, начать искать кого-то на стороне и упиваться любовью двоих. Одного — чистой и искренней, а другого — грязной и опошленной. Второе же доказывает мне, что нужно совершенствоваться, дабы тебе не было стыдно представлять меня как любимого человека, а не как просто друга. Это так ранит и разрывает. Только лишь твоя улыбка позволяет мне слушать второе «я». Спасибо.
Я разрываюсь, страдаю, падаю, разбиваюсь об поверхность людской ненависти и зависти на мелкие куски отчаяния. Почему родители не сказали мне в детстве, что общество будет пытаться меня уничтожить? Ненужный и лишний; уже не подросток и ещё не полноценный гражданин с наклонностями шизофреника, словно по Фрейду. Почему шизофреник? Да потому что общество не согласно с моими устоями и рассуждениями. Инакомыслящие всегда считались сумасшедшими. А ты дал понять мне, что я нормальный. Что моя любовь к тебе, парню, — это нормально. Ненормально для остальных, но нормально для тебя. Ведь я так же любим тобой.
Помоги мне стать лучше. Бери меня за руку, когда я без компаса и спасательного круга начинаю падать в морскую пучину. Возноси меня на небеса и указывай на правильный путь к успокоению и достижению собственного идеала.
Чон Хосок, молю тебя, спаси меня от собственных демонов, которых видишь только ты.
***
В комнате полумрак. За столом сидит красивый брюнет и пишет уже сотое письмо без пункта назначения, пытаясь удержать непрошеные слезы. Он многое недоговаривает любимому человеку, стараясь его не печалить своими словами, что по вечерам выливаются на девственно чистые листы бумаги. Складывая свое письмо в бежевый конверт и убирая его в нижний ящик под замок, он тяжело откидывается на спинку стула, не замечая того, как в комнату зашел человек.
—
Снова работал над текстом? Мне уже не терпится прочитать его. — Тёплые ладони опускаются на напряжённые плечи, а мягкий голос обволакивает уставший разум.
—
Мне кажется, что Юнги-хён его снова раскритикует и никакой песни от меня не будет, — усмехается брюнет, утыкаясь затылком в живот парню.
—
Ну не знаю, твоя «Hold me tight» до сих пор нравится мне. — Длинные пальцы медленно разминают затёкшие мышцы, заставляя медленно расслабляться.
—
Потому что она написана для тебя. Твой микстейп всё ещё вызывает бурю эмоций у фанатов. Хотя ты и сам знаешь об этом, — усмехается один, разворачиваясь на стуле, чтобы обнять своего парня.
—
Тэхён, когда ты расскажешь мне, что творится в твоей светлой головушке? — Руки поднимают голову, чтобы была возможность видеть взгляд собеседника.
—
Когда-нибудь я расскажу свою историю, Хосоки-хен, когда-нибудь… Но сначала мне самому надо разобраться с тем, что творится в моей голове. — он тяжело вздыхает и утыкается лицом в живот Хосоку.
В скором времени один раскроет свои карты перед любимым, а второй примет его таким, какой он есть.
