***
Сегодня коридоры верхних этажей замка Клятвы-на-крови были откровенно пустынны. — Чуть не забыл, — Конрарт на ходу вынул из внутреннего кармана мундира письмо, запечатанное ярко-красным сургучным сердечком. — Тебе письмо от Йозака. — Мне? — Юрский одним движением сломал печать и заскользил глазами по строчкам короткого послания. «Привет, твоё величие! Прости, что не могу поздравить лично — думал, успею разобраться с делами, но, похоже, это они разбираются со мной. Ладно, не суть. Величие, ты, главное, ни в чём не сомневайся — правитель из тебя выйдет получше многих, это я как эксперт по людским государствам говорю. Поэтому когда официально взойдёшь на трон, делай то, что считаешь нужным — как минимум, я и командир тебя всегда и во всём поддержим. Не скучай! Й». Юрский спрятал письмо. Вроде бы ничего особенного в нём не было, только уверенности в себе всё равно прибавилось. — Конрарт, а ответ написать можно? — Конечно. Юрский удовлетворённо кивнул и, выглянув в одно из окон широкой галереи, обратил внимание на нездоровую суету возле замковых ворот. — Что там у них приключилось? — Он ускорил шаг. — Может, не стоит? — попытался воззвать Конрарт к его голосу разума, однако Юрский отмазался неискренним: — Я всего одним глазком посмотрю! — и даже не подумал притормозить. А зря, потому что вид стоящей в арке ворот знакомой монументальной фигуры верхом на вороном жеребце моментально разбудил массу не самых радужных воспоминаний. — Просто доложите мао, что я здесь, — Адальберт с восхитительной выдержкой игнорировал десяток направленных в него копий. — Я не собираюсь отвлекать его величество такими глупостями, — Гюнтер был не менее упрям. — Уверяю вас, фон Гранс, вам лучше уйти. — Попробуете меня заставить? — насмешливо вскинул бровь ренегат. Советник короля поджал губы, готовясь отдать приказ, но его остановило раздавшееся из-за спины «Здравствуйте, господин фон Гранс!». — Здравствуй, Ю-ура, — протянул в ответ Адальберт, и Конрарт рефлекторно схватился за рукоять меча. — Господин фон Гранс, — от тона Юрского по двору будто пронёсся порыв колючего зимнего ветра, — пока вы в замке, я прошу вас придерживаться общепринятых норм этикета. Если же ваше достоинство нобиля столь сильно протестует против обращения «ваше величество», то, как вы помните, моя фамилия — Юрский. — Прошу прощения… ваше величество, — Адальберт спешился с неожиданной для своего телосложения лёгкостью. — Я услышал о вашей коронации и немедленно поспешил принести свои поздравления. «Издевается», — Юрский без страха смотрел в ярко-синие глаза высокородного предателя. — Я не менее рад новой встрече с вами. И если вы дадите слово не нарушать покой и правила замка, то можете присутствовать на церемонии. — Даю слово, ваше величество, — вежливо поклонился фон Гранс. Перевёл взгляд на Гюнтера: — Так я могу пройти? — Пропустите, — холодно приказал советник. — Благодарю. Ваше величество, моё почтение, — Ещё раз склонив голову, Адальберт повёл своего вороного к конюшням. — Он опасен, — вполголоса заметил Конрарт, провожая настороженным взглядом широкую спину незваного гостя. — Я знаю, — вздохнул Юрский. — У меня до сих пор такое чувство, будто я сапёр на задании и передо мной бомба килотонн на двадцать. — Однако вы прекрасно справились, ваше величество, — похвалил короля Гюнтер. — Я бы никогда не поверил, что фон Гранса можно заставить придерживаться официального обращения там, где он этого не хочет. — Кстати, как вы думаете, отчего он выбрал «величество»? — К-хм, понимаете ли, дело в вашей фамилии. Она, э-э, несколько труднопроизносимая. — Серьёзно? — То есть «фон Бильфельд» для них нормально, а «Юрский» — проблема? — Ладно, буду учитывать. — Ваше величество, почему бы вам не вернуться в свои покои? — Гюнтеру было неудобно выпроваживать короля, однако порядок есть порядок. — Мало ли кто ещё захочет пожаловать на вашу коронацию непрошеным. Юрский тут же погрустнел. Да, советник прав, вот только в замке его от безделья снова начнут грызть всякие дурацкие мысли. — А можно мне незаметно в сторонке постоять? Честное слово, я больше не буду вмешиваться! Доброе сердце Гюнтера не выдержало умоляющего взгляда правителя. — Хорошо, ваше величество, — обречённо согласился он. — Спасибо! — просиял Юрский, и в этот момент в одной из боковых башен раздался взрыв. — Истинный Король! — ахнул советник, глядя на валившие из разбитого окна клубы белого дыма. — Аниссина! В такой день! Юрский с Конрартом встревоженно переглянулись, и первый сказал: — Мы проверим, Гюнтер. Встречайте гостей. Если советник и думал возразить, то приветственные звуки труб у подвесного моста отговорили его от этой затеи. — Хорошо, но пожалуйста, ваше величество, будьте осторожны. — Конечно, — легко пообещал Юрский и почти бегом устремился в замок. Он думал, будто уже достаточно изучил здешние ходы и переходы, однако Конрарт провёл его каким-то хитрым и очень коротким путём, срезав, по ощущениям Юрского, добрую пару этажей. — Слушай, здесь точно никаких «кротовых нор» нет? В своё время поднаторевший в земном научном лексиконе телохранитель отрицательно качнул головой: — Нет, я потом объясню, отчего Северо-восточная башня кажется выше, чем есть на самом деле, — Он сделал короткий знак подоспевшей одновременно с ними страже оставаться в коридоре и распахнул двери в гостевые покои, отведённые Аниссине фон Кабельникоф. В небольшой гостиной всё было в порядке, а вот ведущая в соседнюю комнату дверь болталась практически на одной петле и грохнулась вниз, стоило Конрарту только её коснуться. — Ни фига себе, — пробормотал Юрский, заглядывая в дверной проём. — Лаборатория Франкенштейна, блин. После мамаева побоища. Комната действительно производила незабываемое впечатление. За несчастные две недели Аниссина фон Кабельникоф превратила обычную замковую гостевую в натуральное логово сумасшедшего учёного. Длинные стеллажи вдоль стен были заставлены коробками, сосудами, книгами и приборами неясного назначения, часть из которых после взрыва оказалась на полу. Массивный широкий стол в дальнем от двери углу беспомощно задрал ножки, под потолком криво висела штука, смутно напоминавшая люстру Чижевского, а в центре комнаты валялась большая ширма, наводившая на мысли о флюорографической камере. И всё это было щедро присыпано слоем битого стекла и исписанных бумажных листов — в том числе лежавший на ширме Гвендаль, опутанный проводами электродов, словно персонаж какого-то не самого высокобюджетного фантастического фильма. — Господин фон Вальде! — Брат! Юрский и Конрарт синхронно бросились к бездыханному главнокомандующему, вокруг которого уже хлопотала Аниссина, в своих кожаных крагах, белом халате и с очками-«консервами» на лбу похожая на безумного и явно сумрачного гения. — Всё в порядке, он дышит, — быстро сообщила она оттеснившим её от Гвендаля мужчинам. — Всего лишь обморок от потери магической энергии. — Нашатырь дайте! — невежливо рявкнул на неё Юрский, сдирая с фон Вальде электроды. — Или воды, живее! Пока Аниссина бегала в соседнюю комнату, Конрарт аккуратно приподнял брата за плечи и расстегнул ему верхние пуговицы на кителе и рубашке. — Вот, ваше величество. Юрский взял из рук учёной девы стакан, набрал полный рот воды и, по маминой науке, щедро обрызгал Гвендаля. Это ли сработало, или фон Вальде в принципе пришло время очнуться, но веки его дрогнули, и на Юрского устремился немного расфокусированный и оттого непривычно беззащитный синий взгляд. — Ваше?.. — Наше, наше, — отмахнулся Юрский, протягивая мокрому главнокомандующему платок. — Лучше скажите, как вы себя чувствуете? Воды хотите? — Нет, благодарю, — К Гвендалю на глазах возвращалось его самообладание. — Аниссина, что произошло? — Обкладка не выдержала, — пожала плечами та и указала на остатки чего-то похожего на покорёженное серебряное ведро. — Так и знала, что надо ставить предохранители. Ну ничего, в следующий раз... — Никакого следующего раза! — Юрский поднялся на ноги и крайне недружелюбно посмотрел на изобретательницу. — Госпожа фон Кабельникоф, я настоятельно рекомендую вам воздержаться от научных изысканий, пока вы находитесь в замке Клятвы-на-крови. Кто знает, что именно прочитала Аниссина на лице будущего правителя, однако она потупилась и смиренно сказала: — Хорошо, ваше величество. — Прекрасно, — Юрский повернулся к своему главнокомандующему, которому молчаливый Конрарт ненавязчиво помог встать с пола. — Господин фон Вальде, вас проводить в лазарет? — Нет, ваше величество, я в порядке, — Гвендаль машинально стряхнул с рукава стекланные осколоки. — Аниссина, я распоряжусь, чтобы тебе помогли навести здесь порядок. А пока прошу меня извинить, мне необходимо кое-что сделать до начала церемонии. Он коротко наклонил голову — обычная замена поклону — и, едва заметно покачиваясь, вышел из лаборатории. Конрарт и Юрский проводили его встревоженными взглядами, а потом последний легонько тронул телохранителя за рукав: — Может, проследишь за ним? Ну, чтобы он до своего кабинета, или куда там идёт, без приключений добрался. — А вы? — Было очевидно, что Конрарт, с одной стороны, очень хочет согласиться, а с другой, беспокоится за сюзерена. — Я тебя здесь подожду. — Как скажете. С вашего позволения, — Конрарт по-военному отрывисто кивнул и устремился вслед за братом. Юрский тихонько вздохнул, посмотрел на Аниссину и уже гораздо миролюбивее предложил: — Ну что, давайте порядок наводить? Заодно расскажете мне, чем вы тут таким убойным занимались. — Короче, она хотела сделать лейденскую банку, только для магической силы, — позже объяснял Юрский Конрарту, шагая с ним бок о бок по коридорам замка. — Чтобы можно было хранить запас энергии и, если понадобится, возвращать её обессилевшему донору. Вроде переливания крови, только, как я понял, магия у каждого мазоку строго индивидуальная. — Достойная задумка, — одобрил Конрарт. — Но опасная. — Согласен. Если такой склад рванёт, как сегодня, то последствия будут похлеще, чем на атолле Бикини, — Юрский взъерошил волосы, вспоминая разорённую лабораторию, и решился задать давно интересовавший его вопрос: — Конрарт, скажи, а Гвендаль и Аниссина — пара? — Насколько мне известно, нет. Просто они дружат едва ли не с пелёнок. Гвендалевых. — В смысле? — Аниссина старше на десять лет. — Фигасе! — Нет, никогда ему не привыкнуть к тому, как мало говорит о возрасте мазоку их внешность. — Хотя, теперь понятно, почему он с ней, ну, не спорит. Конрарт спрятал загадочную улыбку, и не заметивший её Юрский вновь сменил тему: — Слушай, а куда мы идём? — К Церемониальной палате. Коронация вот-вот начнётся.***
Дверь в Церемониальную палату могла запросто сравниться с воротами в крепостной стене замка Клятвы-на-крови. — Так я должен просто войти? — в третий или четвёртый раз уточнил у Гюнтера Юрский. — Да, ваше величество, — в третий или четвёртый раз подтвердил тот с завидным терпением. — Что делать дальше вам подскажет дух Истинного Короля. — Как-то я ему не особенно доверяю, — Юрский нервно поправил парадную бледно-голубую накидку, сколотую у правого плеча вычурной фибулой. — А вы пойдёте со мной? И почему вообще нельзя было всё заранее отрепетировать? — Это таинство, ваше величество, — объяснил Гюнтер. — Репетиции тут неуместны. — Конечно, мы пойдём с вами, — ответил на более насущный вопрос Конрарт. — Ну ладно, — Юрский вдохнул, выдохнул и решительно толкнул богато изукрашенные створки. Они открылись на удивление легко, и мао на секунду замер на пороге под обстрелом взглядов пёстрой толпы гостей. Всю свою сознательную жизнь он ненавидел оказываться в центре внимания. Утренники в детском саду, доклады в школе, да даже элементарное чтение стихотворений наизусть на уроке заставляли его колени слабеть, а живот — противно ныть. Неудивительно, что сейчас он до судорог боялся опростоволоситься: пойти куда-то не туда, сделать или сказать что-нибудь не то. Юрский растерянно скользнул глазами по обращённым к нему лицам приглашённых и, как за спасательный круг, уцепился за напряжённый яростно-зелёный взгляд младшего брата Конрарта. Больше всего Вольфрам сейчас походил на болельщика, всей душой переживающего за вышедшего на финишную прямую спортсмена, и Юрский не удержался от искушения почти незаметно ему подмигнуть. «Всё пучком, не волнуйся». Потом расправил инстинктивно ссутулившиеся плечи и с достоинством двинулся вперёд. Ковровая дорожка вела через всю залу к невысокому помосту у противоположной стены. Над ним, под самым потолком висела искусно вырубленная из цельного камня огромная львиная морда, из чьей оскаленной пасти торжественно струился широкий искрящийся поток воды. Едва мао переступил через порог, как на пол из чаши фонтана плеснула волна и торопливо заскользила ему навстречу, чтобы услужливо лечь под ноги. Юрский бестрепетно ступил на застывший перед ним водяной паркет и спокойно продолжил путь. У приглашённой знати вырвался дружный вздох: никогда раньше стихия не демонстрировала своё расположение настолько явным образом. Причём не только к её повелителю — следовавшие за королём советник и телохранитель также не замочили ног. У самого помоста Юрского ожидала госпожа Шери в умопомрачительном (но целомудренно закрытом) чёрном платье. — Ваше величество, — нежно пропела она, склоняясь в глубоком реверансе. — Госпожа фон Шпицберг, — тепло улыбнулся Юрский. — Вы сегодня божественно прекрасны. — Благодарю вас, ваше величество, — леди скромно потупилась. — Прошу вас — вам надо взойти на помост. — Да, конечно, — Всего десять невысоких ступеней, и он один на один с мерцающим водопадом. «И что теперь?» Позади водяного потока померещилось какое-то движение, и вдруг струи раздвинулись театральным занавесом. Краем сознания Юрский отметил потрясённое «Ах!», одновременно вырвавшееся у всех присутствующих на церемонии. «Хм, я и не думал, что слова о божественном духе стоило понимать буквально». Истинный Король смотрел на избранного им мао с доброжелательным интересом. — Ты принял верное решение, — нарушил он молчание первым. — В самом деле? — Юрский скептически выгнул бровь. — В самом. Впрочем, скоро ты убедишься в этом сам, — с этими словами Истинный Король шагнул к краю помоста. — Благородные нобили и прекрасные дамы! — Сильный и чистый звук его голоса заполнил собой всю Церемониальную палату. — Запомните этот день, ибо вы стоите у истока новой эпохи государства мазоку! Своей свободной волей я избрал этого человека двадцать седьмым мао, и он дал согласие занять трон Шин-Макоку, — Истинный Король повернулся к Юрскому. — Александр Юрский! Примите знак королевской власти, — в руках божества из ниоткуда появилась широкая золотая цепь, — и вместе с ним обязательство хранить этот народ и эту землю так, как хранил бы их я. Юрский слегка наклонил голову, позволяя надеть на себя «ярмо правления». «Вот и всё». В ответ на эту мысль Истинный Король только загадочно улыбнулся. — Благородные нобили и прекрасные дамы! Будьте свидетелями и второго моего решения! — По залу пробежал изумлённый шепоток, а оратор продолжил: — Сэр Конрарт Веллер! Прошу вас, подойдите сюда. У Юрского перехватило дыхание: «Что этому типу могло понадобиться от Конрарта?» Вытянувшись в струнку, он напряжённо смотрел, как его телохранитель медленно поднимается на помост. — Сэр Веллер. Я бы никогда не стал вмешиваться в столь деликатные материи, не будучи совершенно уверенным в том, что мой поступок будет благосклонно принят обеими сторонами. Тем не менее, вы всегда имеете право отказаться, помните об этом, — Конрарт побледнел. «Ох, что-то будет!» — Юрский сам не заметил, как с силой сжал кулаки. — Своею свободной волей и при согласии этих людей, — Истинный Король указал на мао и его телохранителя, — я объявляю сэра Конрарта Веллера принцем-консортом государства мазоку! Юрский потерял дар речи. То, что своенравное божество решит выкинуть такой финт, ему даже присниться не могло. Он переглянулся с не менее шокированным Конрартом, а затем перевёл взгляд широко распахнутых глаз на Истинного Короля: не шутит ли? — Ну как, теперь я угадал с наградой? — лукаво подмигнуло божество. — Да, — у Юрского сел голос. — С-спасибо вам. Я… — Не благодари, — отмахнулся Истинный Король. — Я ведь уже говорил, что весь наш мир в неоплатном долгу перед тобой. — Больше нет. — Не разбрасывайся словами: кто знает, для чего ещё тебе могут понадобиться былые особые заслуги. Однако сейчас нам надо завершить коронацию. Подойди к фонтану и коснись воды. — Просто коснуться? — Да. «Ерунда какая-то, — Юрский приблизился к бликующему потоку. Подставил ладонь под прохладные струи. — Теперь-то всё?» Вода над самыми кончиками его пальцев закрутилась безобидным водоворотом. Крохотной воронкой. Чёрной дырой. «Только не снова!..»***
Мокрый как мышь Юрский стоял посреди родной секции в полном церемониальном костюме мао. «Твою дивизию!..» — он обессиленно сполз на не самый чистый кафель пола. Обречённо посмотрел на стоящую в раковине кастрюлю. «Мои макароны. Наверное, ещё даже остыть не успели». Как и в прошлый раз, на Земле не прошло и минуты, следовательно, завтра третьекурснику Юрскому по-прежнему предстоит экзамен у профессора Карпатского. Стоило ли говорить, что после всех приключений в другом мире, в голове у него не осталось ровным счётом ничего из с таким трудом выученных лекций? — Придётся шпоры писать, — вслух вздохнул Юрский. «Может, всё-таки попробуешь подучить?» — Конрарт! Ты здесь! Снова! «Хм, да, вроде бы здесь. Такое странное ощущение… Я совсем от него отвык». — Как же здорово! — Юрский счастливо улыбался во все тридцать два зуба. «Я тоже очень рад, — Из солнечного сплетения растеклась тёплая волна. — Так как, будем учиться?» — Будем, — Юрский решительно встал на ноги. — Я только сначала маме позвоню, ладно? Конечно, по-местному времени мы только вчера разговаривали, но мало ли что. И, наверное, не мешало бы подкрепиться. «Договорились». Коронованный правитель иномирового государства небрежно подхватил закопчённую алюминиевую кастрюлю со своим сегодняшним обедом. Профессор Карпатский — задачка посерьёзнее иного Властелина, но разве он, Александр Юрский, не настоящий студент? «В конце концов, Шин-Макоку ничем не заслужил „хвостатого“ мао».