Наблюдатель

Генос смотрел на зашторенные окна и все больше нервничал. Кажется, он переусердствовал с письмами. Но удержаться и не отправить сообщение своему будущему другу было просто невозможно! Генос желал Сайтаме спокойной ночи, доброго утра, приятного аппетита, спрашивал, почему он смотрит именно эту дораму и почему всегда переключает с другой. Студент не выдержал и трех дней, наглухо зашторив окна. Сначала Генос слал письма по инерции, опираясь на заметки из самой первой голубой тетради, а потом начал беспокоиться — Сайтама не открывал штор, и даже свой кактус (план по выяснению тайны утренней лейки школяр провернул по всем правилам разведки, а количество вранья, вылитого на соседа будущего друга, можно было измерять литрами) поливал, едва приподняв шторы на окне. Скрепя сердце, Генос прекратил писать письма вовсе. Теперь он видел Сайтаму только на пробежках и по вечерам, когда тот садился на электричку, заткнув уши наушниками с красными проводами. Желтая футболка интересно контрастировала с цветом наушников и школьник захотел немедленно сделать фотографию. Сотня других, распечатанных, ковром устилали стол и часть пола. Генос решил перестать нервировать своего будущего друга и поднажал на учебу. Преподаватели, и прежде не имеющие к нему претензий, начали приводить его в пример. Кто-то пустил слух, что парень собирается поступать в Тодай. Толпа фанатеющих девчонок, тайно обменивающихся смазанными фотографиями Геноса, принялась усердно учиться, надеясь после школы оказаться с кумиром в одном университете. Занятия в подготовительной школе тоже не разочаровывали. Генос старался зарекомендовать себя перед будущими педагогами, выкладываясь на полную. Ему казалось, преподаватели это замечают. Стенч-сенсей даже оставил его как-то после занятий, попросив не перенапрягаться так сильно. Генос кивал, почти не мигая пялясь в лицо старичку со смешной прической, но поступал все равно по-своему. Он до каникул должен показать себя максимально старательным студентом, чтобы наконец, выяснить, куда все-таки ездит его будущий друг. С головой погрузившись в учебу, Генос старался даже не смотреть в сторону окна Сайтамы, довольствуясь созерцанием лысой макушки во время утренних пробежек на выходных. Хотя каждый раз, когда он входил в съемную квартирку, первым его порывом был взгляд в завешанное легким тюлем окно (шторку все же пришлось повесить из-за бликующего бинокля) и заметил, что тяжелые синие шторы приоткрыты. Впервые за три недели и пять дней! Ликуя, Генос шлепнул камеру на привычное место и схватился за телефон. Курсор в письме Сайтаме призывно мигал, но школьник понимал, что писать будущему другу сейчас — не самая умная идея. Подавляя порыв, Генос медленно закрыл телефон и принялся устанавливать штатив, чтобы камера не пропустила ни мгновения из жизни его будущего друга. Сайтама, которому больше не приходили странные смс, расслабился, вновь широко распахивая по утрам окно. Генос упорно обрабатывал видео, вырезая особо удачные кадры. В студии печати уже косо смотрели на школьника, печатающего слишком много чужих случайных фотографий. Генос считал, что не делает ничего плохого, но привлекать к своему маленькому увлечению слишком много внимания было недальновидно. Время летело, как безумное, приближались летние каникулы. Генос безразлично изучал промежуточные тесты, на которых не было баллов ниже девяносто восьми, пальцы жгла пачка свежераспечатанных фотографий, душу грела заказанная наволочка на дакимакуру, руки тянулись к телефону. Геносу до ужаса хотелось написать Сайтаме. Просто что-нибудь. Но писать на почту было неразумно, а в фейсбуке Сайтама не отвечал незнакомцам и незнакомкам (о да, Генос проверял, создав десяток фейковых профилей обоих полов). Генос был уверен, что уж на каникулах обязательно выяснит, где именно по вечерам пропадает Сайтама. ++ Линейка перед каникулами в школе тянулась бесконечно долго. Директор вещал, пытаясь заставить студентов вести себя на каникулах прилично или хотя бы не упоминать, в какой именно школе они учатся. Руки у Геноса чесались проверить твитер Сайтамы, но стоять перед директором в просторном спортивном зале и ковыряться в телефоне было бы минимум невежливо. Хитро запрятанный наушник негромко проигрывал джаз, стащенный со странички студента, пальцы крепко сжимали в кармане телефон, дожидавшийся своего часа. Наконец Директор закончил распинаться и поклонился, отодвинув микрофон. Лысина задорно блеснула в солнечном свете, льющемся широким потоком из высоких окон и Генос вместе с другими учениками поклонился, старательно сдерживая смешок. Прибавив в плеере громкость, парень заткнул второе ухо наушником и направился к выходу из спортзала. Впереди было чуть больше месяца каникул. Промежуточный табель радовал хорошими оценками, а шкафчик, в котором Генос собирался оставить обувь, расстраивал кипой бумажек. Выгребая макулатуру, парень заметил несколько конвертов с игривыми сердечками, пару обклеенных блестящими наклейками и один сладко надушенный. Не глядя, школьник забрал уличную обувь, поставил на место школьную и, обувшись, выкинул конверты в мусор. «Интересно, а Сайтама получает любовные письма?» — задумался Генос, не обращая внимания на несколько разочарованных женских стонов. На ходу он достал телефон, наконец-таки проверяя ленту. Студенты стонали о скорейшем окончании сессии, Борос хвастливо звал себя сильнейшим студентом университета Z, Бита в ответ кидал какие-то маловразумительные эмодзи пренебрежительного содержания. О Сайтаме ни слова. Путь его лежал к дому. Медитирующий на курсор в пустом письме для Сайтамы Генос собирался оставить школьную сумку, переодеться во что-нибудь неприметное и проследить за своим будущим другом. Письмо так и не было отправлено. В очередной раз. «Рано» — успокаивал себя Генос, закрывая телефон. Квартира встретила его мигающей камерой и тишиной. Короткий ролик о жизни Сайтамы, который слишком часто хватался за телефон. Генос даже проверил собственный, опасаясь, что отправил что-нибудь будущему приятелю. В исходящих, если повоображать, можно было представить одинокое перекати-поле. Школьник нахмурился, пытаясь приблизить в видео экран телефона. К сожалению, разглядеть сообщения было невозможно. В груди скреблось какое-то странное чувство. Судя по видео, Сайтама открывал телефон после каждого светового сигнала, хотя раньше он едва ли пару раз за сутки поднимал крышку мобильника. Это было нетипично. Генос старательно занес эти сведения в очередную голубую тетрадь, съел онигири из холодильника, натянул первые попавшиеся джинсы и серую толстовку с капюшоном и принялся ждать, когда Сайтама соберется выходить. Видоискатель камеры плавно следил за передвигающимся по квартире студентом. Сайтама выпил очередной йогурт, и принялся стягивать домашнюю футболку. Взгляд Геноса скользнул по широкой спине, на которой отчетливо вырисовывались мышцы, перекатывающиеся под кожей, покрытой рубцами и синяками. Школьник защелкал затвором, чувствуя, как в горле пересыхает. Он не понимал, что именно сейчас чувствует, но однозначно собирался иметь эти фото в своей коллекции. Сайтама принялся стягивать мягкие синие брюки, демонстрируя широкие клетчатые семейники. На ногах также явно виднелись развитые мышцы. Идеально слепленная ступня наступила на штанину, помогая будто отлитой из гипса икре показаться из ткани. Генос судорожно сглотнул, продолжая фотографировать редкие кадры. Зашатавшись, студент неожиданно рухнул, заставляя школьника фыркать от смеха. Но странное ощущения Генос не забыл, обещая себе подумать потом, что же все-таки с ним такое произошло. Сайтама надел рубашку, поверх натянул излюбленную желтую худи, засунул ноги в штанины джинс, застегнул ремень и принялся искать ключи. Генос подхватил собственные и кинулся вниз по лестнице, с сожалением оставляя камеру дома. Он собирался встретить будущего друга внизу, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Сайтама вышел из подъезда спустя пару минут, на ходу затыкая уши наушниками с красными проводами. Поправив рюкзак, усыпанный разными значками с героями аниме и дорам, парень засунул руки в карман, чуть сгорбился и заторопился к ближайшей станции. Генос, уже привычным жестом извлек из кармана телефон, открыл книжку, название которой он уже забыл. Символы на небольшом светящемся экранчике привлекали мало. Отросшая светлая челка удачно закрывала глаза, на плече болталась полупустая сумка. Обычный подросток, не отрывающийся от своего телефона. Они стояли на станции всего пару минут. Затем подъехал поезд и Генос в который раз поразился предусмотрительности Сайтамы. Тот планировал свою жизнь от и до — строил маршрут похода за продуктами исходя из часов распродаж, проводил пробежку в одно и то же время и даже на поезд успевал точь-в-точь. Студент устроился на пластиковом сидении, чуть расставив ноги. Бросив на колени рюкзак, Сайтама засунул руку в карман, достал плеер — Генос, прищурившись, заметил полустершееся название бренда, прибавил громкости и буквально растекся на сидении, прикрыв глаза. Тонкие губы студента едва шевелились, выговаривая английские слова песни, он кивал в такт мелодии. Взгляд Геноса, позабывшего о своем давно погасшем телефоне, скользил по лицу будущего друга. Короткие ресницы подрагивали, прямые брови иногда сходились к переносице, лысина поблескивала во включенном электрическом свете, пальцы правой руки выстукивали по колену ритм. Генос просто не мог оторвать взгляд. Оставленный на коленях телефон едва не упал на пол из-за торможения, но школьник успел поймать его в последний момент. Он сжимал пластиковый корпус, остро сожалея, что не может запечатлеть умиротворенную картинку. Хотя ему казалось, что этот вид уже выжжен у него на подкорке. Но остановить себя Генос не мог. Взгляд жадно скользил по расслабленной позе, по едва движущимся губам, по легким покачиваниям лысой макушки. Школьник даже не заметил, как они проехали несколько остановок, просто не чувствуя хода электрички. Когда они затормозили в очередной раз, Сайтама резко распахнул глаза и поймал прямой взгляд Геноса. Парень приподнял брови, молчаливо пытаясь выяснить причину пристального разглядывания. Генос зарделся, опуская взгляд на телефон, зажатый в руках вверх ногами. Краем глаза он успел заметить, как Сайтама улыбается шире, неторопливо вставая. Затолкав бесполезный телефон в карман, Генос накинул капюшон, приложил ладони к пылающим щекам и заторопился за будущим другом. Сайтама шел вперед по брусчатке небольшой площади, окруженной кленами, на ходу вытягивая из ушей наушники и сматывая провода вокруг плеера. Солнце, стремительно катившееся к закату, бросало на землю теплые лучи. Закинув прибор в рюкзак, он достал из кармана джинс телефон, открыл крышку и несколько секунд пялился на заставку. Генос, тут же забывший о своем смущении, преисполнился тревоги: от кого же все-таки ждет сообщение Сайтама? Тяжело вздохнув, студент направился к большому магазину, расположенному совсем рядом со станцией. Большая вывеска с названием «Мир манги» гордо сияла кислотно-зелеными буквами на алом фоне. Сайтама без промедления толкнул дверь, только приветливо звякнул колокольчик, пропуская нового посетителя. Генос, выждав пару минут, зашел следом, стягивая капюшон в дверях. Стараясь вести себя естественно, школьник оглядел магазин, будто бы с любопытством изучая расположение стеллажей. Желтой худи Сайтамы видно не было и Генос принялся оглядываться уже активнее. Не мог же его будущий друг просто испариться? Школьник сделал несколько шагов в одну сторону, заглядывая между стеллажей, затем прошагал в обратном направлении, пытаясь разглядеть до боли знакомую лысину. Генос обогнул пару стеллажей, понимая, что магазин огромен. Задрав голову, он разглядел второй этаж, отгороженный перилами. Всюду, насколько хватало глаз, стоял пухлые яркие томики манги. Над проходами болтались большие таблички с жанрами и предупреждениями. От метаний его отвлекло легкое покашливание за спиной. Генос обернулся и едва удержал себя от позорного бегства. Прямо на него сурово смотрел высокий блондин с зачесанными назад волосами. Голубые глаза смотрели пристально и строго. Картину дополняли три параллельных шрама, тянущихся через левый глаз. Мужчина поправил бейджик на кислотно-зеленом фартуке. Против воли Генос обратил на крохотный пластиковый треугольник внимание. На простой белой бумажке размашисто значилось: «Менеджер магазина „Мир Манги“ Г. Кинг». Мужчина попытался улыбнуться и произнес: — Здравствуй. Ты по поводу работы? Несколько секунд Генос молчал, пытаясь собраться с мыслями. Менеджер, больше похожий на героя американского вестерна, терпеливо ждал. — Понимаете, я… Ну… я… — еще никогда ему не было так сложно сформулировать вежливый отказ. Поток мечущихся мыслей прервала знакомая лысина, оказавшаяся в поле зрения. Генос во все глаза смотрел, как Сайтама в таком же кислотно-зеленом фартуке как и Г. Кинг, без напряжения тащит из подсобки четыре большие коробки нового тома Наруто. — А знаете, да. Я ищу работу на каникулы, — бросился в омут с головой Генос. Кинг бросил взгляд за спину, пытаясь понять, что же придало мальчишке уверенность. — Вряд ли ты станешь таким же сильным, как Сайтама, но много полезных навыков приобретешь точно, — И менеджер принялся подробно рассказывать возможному новичку об особенностях работы. Школьник слушал его, продолжая следить за своим будущим другом. Сайтама исчез за стеллажами, затем вернулся с пустыми руками, вновь исчезая в подсобке. Он опять тащил четыре коробки. На двери звякнул колокольчик и парень обернулся. На обычно бесстрастном лице засияла широкая улыбка. К нему, стуча каблучками, подошла невысокая девушка в облегающей водолазке и подранных джинсах. С некоторым трудом Генос вспомнил, что эту девчонку спас Сайтама. Студент, легко перехватив коробки одной рукой, покачал перед лицом девчонки своим телефоном, укоризненно качая головой. Она звонко рассмеялась, виновато пожимая плечами. Кинг обернулся, заметив, что будущий сотрудник его почти не слушает. — О, а это Фубуки, она раньше у нас работала. Навещает вот иногда, — Генос накрепко запомнил имя, отводя взгляд от флиртующей парочки. — Ну так что, идем оформляться? Паспорт-то при себе? Генос улыбнулся, кивнул и направился следом за мужчиной. Кинг в крохотной кабинетике устроился за столом, переписывая паспортные данные. Школьник безмолвно изучал расписание дежурств, выискивая знакомое имя. «Фу-бу-ки» — повторил он про себя, выходя из здания своей будущей работы, пытаясь вспомнить, где еще он слышал это имя — «Извини, Фубуки, но тебе в жизни Сайтамы места нет». Тонкая усмешка, сменившая вежливую улыбку на лице Геноса, могла напугать кого угодно.