Сквозь тонкие ветви просвечивается
будущее, расцвести забывшее,
которое всё ещё как бы с неохотой
выпустило бутоны. *
Замёрзшее небо тлело в свете далёких звёзд. Оно не казалось необъятным — корка тёмной старой плёнки, пропускающей свет сквозь дыры, оставленные тонкой иглой. На их фоне терялись мелкие белые огоньки, постоянно перемещающиеся в воздухе. Насекомые отчего-то решили навестить город. На небольшой площади, находящейся на пересечении двух улиц, было уже почти безлюдно. Вода настолько прозрачна и спокойна, что в фонтане как будто и вовсе пусто. Обычно в Лукедонии замок светился множеством окон, но все же не создавал той суеты, что постоянно чувствовалась в Корее. Было непозволительно тихо: прекрасная возможность рою ненужных мыслей кружиться в голове. В этот вечер отчего-то все оказались ужасно заняты едва ли полезными делами. Все, кроме одного.
Раджек рассматривал одну из монет, полученных в качестве сдачи, когда вместе с Сейрой шатался по продуктовым магазинам по поручению Франкенштейна. Не иначе как шатанием это назвать было сложно. Он не знал, что и где лежит; удивился слегка, когда увидел множество незнакомой похожей еды, но с разными названиями и по разной цене. Другие покупатели постоянно оглядывались, будто на интуитивном уровне чувствовали чужих. Сейра, видимо, уже привыкла и даже прижилась к людям, а ему было чуть-чуть не по себе.
Раджек сохранил свои сбережения почти в неизменном виде и количестве. Из всех, кому Франкенштейн доверял поход в магазин, он оказался самым нерасточительным. А, поскольку учёный не уточнил, куда девать оставшиеся средства, Раджеку пришлось бы тащить в Лукедонию свое накопленное богатство. Однако Кертье решил распорядиться им несколько по-иному. Он себе так ничего и не купил. То ли от того, что чувствовал себя не в своей тарелке из-за траты чужих средств, то ли ему действительно ничего не хотелось.
Раджек, не глядя, бросил монету в фонтан, и она опустилась на дно
прямо как я, издав характерный всплеск. Он не знал, почему бросил её. Но и что делать с деньгами, он тоже не знал, потому что не имел понятия, что хотел бы купить. Поэтому и решил избавиться.
Возможно, Раджек случайно услышал разговор модифицированных. Один из них, Тао, говорил, что люди бросают монету в воду тогда, когда хотят вернуться в то место, в котором находятся. Странная примета.
Возвращаясь домой к остальным, Раджек заметил куда-то спешащего Кэриаса, но решил не обращать на него внимания. Если бы обратил, то вернулся бы домой минимум через полчаса.
Однако в доме его уже ждали. И заветные полчаса всё-таки грозились быть потраченными на разговоры. Кому-то — на разговоры, а кому-то — на молчаливое полунепонимание того, чего от него хотят.
— Раджек, ты вовремя пришел, — путь перегородил Геджутель. — Раэль немного не в себе.
— Что произошло?
— Несколько часов назад он увидел Сейру с букетом весьма странных цветов в руках. Именно с того момента он отказывается от еды и от общения. Забрался под одеяло и не подает признаков жизни.
— Когда я спрашиваю, что случилось, он странно рычит, — добавил Регис, и в голове у него внезапно вспыхнула мысль: — А где в это время был М-21? Там точно была Сейра?
— Ты на что намекаешь? — с плохо скрываемой угрозой в голосе поинтересовался М-21, внезапно нарисовавшийся из-за угла. Он старался, старался держать себя в руках, ибо демонстрировать свою злость в присутствии благородных желал в последнюю очередь. Вернее, совсем не желал. Если с Геджутелем К. Ландегре он имел счастье иметь дело не один раз, то с братом Раэля связываться как-то не хотелось. Ну, отчего-то вот не хотелось. Если уж самому Раэлю не хочется…
— А кто Сейре подарил цветы?
По лицу Геджутеля стало ясно, что до него только после этого вопроса, заданного Регисом, дошло, что какой-то неизвестный подарил Сейре цветы. Вот так и случается. Сначала недосмотрел букет, а потом семья, дети, а кто в ответе останется?..
— Кэриас-ним.
На пороге стояла Сейра собственной персоной.
— И где этот… где он?
— Заранее позаботился о своей безопасности, — ответил за Сейру М-21. — Я видел, как он выходил из дома совсем недавно.
Гениальная мысль посетила голову каджу Ландегре.
— Раджек, ты ведь тоже недавно пришел. Куда направился Кэриас?
А Раджека уже не было.
Помнится, в Лукедонии таких проблем не возникало. А здесь, в Корее, все словно разом сошли с ума.
На следующее утро все немного утихло. Букет роз бесследно исчез, Раэль все еще делал вид, что не подает признаков жизни. Только почему-то уже не под одеялом в постели, а возле входной двери с мусорным пакетом в правой руке. Когда Раджек захотел выйти из дома, он обнаружил рядом с ботинком Раэля красный лепесток. Почувствовав на себе тяжелый взгляд брата, младший Кертье приоткрыл глаза и тут же отвернул голову в немом оцепенении.
— Я ничего не видел, — сказал Раджек и вышел из дома.
По знакомому пути, словно по вековой традиции, он направился на то же место, которое посетил в последнюю очередь вчера. Только днём тихо уже не было, думать мешал шум машин, обрывки разговоров прохожих и прочие отвлекающие внимание звуки. На дне фонтана уже ничего не было. Ни одной монетки, все будто исчезло за ночь. Может, это тоже часть поверья? Может, это значит что-то? Но ему не хотелось знать, что именно. Пустота никогда не означала ничего хорошего. В ней не было ничего, что предвещало бы удачу. Однако сегодня бросать было уже нечего — не взял ничего с собой. Он около получаса просто молча стоял у воды, думая о чем-то своем. Затем Раджек аккуратно оторвал одну из пуговиц рубашки и отправил ее в воду. После этого он ушел.
Тем временем в доме странным образом появился ещё один букет. Причем гораздо больше и ощутимо дороже прошлого. Потому что этот явно был приобретен в магазине, а не позаимствован у клумбы. И на этот раз цветы вручили Раскрее, что конкретно добило Геджутеля.
Но виновник торжества объявился только вечером в весьма печальном расположении духа.
В одном из коридоров Раджек услышал голос Кэриаса и замедлил шаг. Блостер явно на что-то отчаянно жаловался, но кому именно, было не совсем понятно. Скорее всего, самому себе. Приблизившись, Кертье убедился, что так оно и было, однако Кэриас с невозмутимым видом продолжал свой монолог, вовсе не замечая того, что на него смотрят.
— И на сегодняшний день таинственный незнакомец оставил мне лишь пуговицу! Должно быть, недалекий он, раз не понимает, что на пуговицу мне даже ленточку подарочную не дадут, не то что цветы. А рвать с клумб уже как-то не солидно… Целая серия неудач всего за пару дней! Сначала по ошибке вручил букет Сейре, теперь средства внезапно иссякли… А ведь я планировал каждый день дарить цветы Лорду! Что мне теперь делать?
«Может, перестать делать подарки за чужой счёт?» — невольно подумалось Раджеку.
Вечером он снова ничего с собой не взял. Но уже не потому, что забыл. Потому что сразу заметил алчную душонку, коей пропитался весь воздух в округе. Уже совсем скоро предстояло возвращение в Лукедонию.
Простояв немного без действий, не без удивления он осознал, что оставил не все. Какой-то нелепый и глупый шанс.
Последняя монета наименьшей ценности из возможных все же завалялась у него. Он окинул ее безразличным взглядом и бросил в воду. Послышался щелчок. Монетка стукнулась о край фонтана и отскочила, сиротливо покатившись по земле.
