-
Такао признался почти сразу. Раскололся, как скорлупка грецкого ореха. Даже не раскололся, а просто взял - и сказал. И его спокойное, открытое и уверенное "Ты нравишься мне" убедило несговорчивого Шинтаро с первого раза. Виду он не показал, но и отталкивать приевшегося Казунари от себя не стал. Придумал уговор. Держал дистанцию. Только вот Казунари дистанцию держать никогда не умел /или не хотел/. И, наверное, они разные - как зима и лето. Мидорима всегда плотно запирает двери. Задергивает шторы. Ложится на бок и, скуля в подушку, пытается расслабиться. Он знает, во сколько Такао вернется, как долго будет открывать дверь, что скажет, как посмотрит. Господи, да он даже знает, как Такао дышит во сне и как пахнет от его волос. Нужно ли оно ему - знать все это? Нет. Но Мидорима знает, и это, наверное, не дает ему жить спокойно. Мидорима скрытный, молчаливый и совершенно не способен действительно б ы т ь перед кем-то. Во время собственных коротких прелюдий Шинтаро кусает себя, где может дотянуться. В это время он дрожит и покрывается мурашками. Во время того, как Мидорима ласкает себя, он представляет его, Такао. А еще открывает заранее окна, потому что в самом конце дышать становится совершенно нечем, потому что он долго и стыдливо прячется под покрывалом. Такао может вообще не закрыть дверь, оставив ее нараспашку открытой. Казунари прогибается так, словно он - хищная рысь на охоте. Смазка крупными и блестящими каплями стекает по пальцам и с головки члена. А Такао жмурится и выдыхает пошлые и даже похабные стоны. Мидорима закрывает уши, а Такао стонет громче. Его руки ловкие и быстрые, а пальцы невзначай проходятся там, где им быть вроде и не положено. Такао не любит торопиться и делать все наполовину. Будь то в обеденный перерыв, ночью или ранним утром. Будь он один или нет. Ему немножко наплевать на окружающих. У Такао гормоны играют, и характер такой, что хоть вешайся. Мидорима не умеет нормально общаться с людьми, и на самом деле, наверное, помешан на Такао. Это любовь, может быть, но только одного из них хватило на то, чтобы признаться в этом.-
Мидорима опускается медленно, упираясь руками в грудь Такао и жмуря глаза, на которые наворачиваются слезы. Такао все еще лишь смотрит на него, закинув руки за голову, и медленно перекатывая леденец во рту. Шинтаро закусывает губы и царапается. Казунари ухмыляется и смотрит ему в душу. Как дошло до этого, вопроса ни у кого не возникает. Это была инициатива Мидоримы. А Такао... А что Такао. Такао просто не против. Совсем не против. Не против того, что Мидорима нежится на нем, поджимая пальцы ног и оставляя красные бороздки на его ключицах. Совсем не против, что обычно сдержанный и неэмоциональный Шинтаро скулит, стонет и даже плачет. Так все и происходит. Молча. Не спрашивая и не отвечая. Такао просто смотрит - Мидорима просто делает. Он приходит не так часто. Раз или два в неделю. И Такао знает, что попробуй он что-то предпринять, - не станет даже этого. Мидорима помешан, Такао влюблен. Вот только никто из них не знает, что с этим делать.