Вверх по склону

Уважаемые читатели, автор ищет и ждет, так необходимую ему, бету. Завтрак, в отличии от вчерашнего пира, был не таким изобильным, но вполне питательным. За столом я рассмотрела своих соучеников. Шесть мальчиков и три девочки. Девять волшебников. Впрочем, остальные курсы нашего факультета тоже были не слишком многочисленны. И ведьм среди них было немного. На других факультетах народу было побольше, да и их столы были на порядок длиннее. Особенно выделялся тот, за которым с шумом устраивались завтракать гриффиндорцы. Их стол доходил почти до самых окон. Нашим деканом, так и не удостоившим вчера своим вниманием новичков, оказался краснощекий толстячок. — Декан Слизерина, профессор Слагхорн, — отрекомендовался он, по моржиному шевеля пышными усами. Передав старосте толстую пачку листов с расписаниями, он, шустро перебирая ногами, покатился к выходу из зала. Ромул Роули, осуждающе качая головой, быстро раздал расписания, и все отправились за учебниками. — Первокурсники! — Александр Яксли в нетерпении притопывал ногой, сам опаздывая на занятия. — Привидение нашего факультета — Кровавый барон, — в этот момент призрак весьма эффектно просочился в гостиную. — Любезно согласился сопроводить вас сегодня на занятия. Цените это и будьте ему благодарны. — И староста, передав первачков в призрачные руки, стремительно вышел. — Размер благодарности рукопожатие. С каждым*! — Суровым взглядом обводя нашу группку, пророкотал Барон. Нам ничего другого не оставалось, как кивнуть в знак согласия. Барон развернулся, и даже не оглядываясь назад, вошел в стену и пропал. Мы устремились за ним бегом и через дверь. Призрачный, но надежный навигатор довольно быстро довел нас путанными коридорами к кабинету трансфигурации, у которого толпились первогодки –равенкловцы. — Дамы и господа, прошу вас. — Маленькая сухонькая старушка одним взмахом палочки открыла дверь и наколдовала для себя невысокую трибуну. — Меня зовут Профессор Селестина Гамп. — Педагог кивнула на столы, и первокурсники принялись рассаживаться. Я выбрала себе место на самой первой парте у окна. Рядышком со мной пристроился Забини. Опоздавшая буквально на мгновение Вальпурга, громко фыркнула и села за следующий стол.  — Итак, начнем! — Профессор Гамп удобно устроилась на своем месте и послала в класс широкую улыбку. — Добро пожаловать, дорогие мои, в чудесный, волшебный мир трансфигурации и преобразований! Что же мы подразумеваем под этим названием? Транфигурацией называют любое магическое изменение предмета, как внутреннее, так и внешнее. И главные помощники в этом — волшебная палочка и заклинания. Для палочки, как для проводника усиленного магического посыла, разработаны сотни и тысячи заклинаний, которые без помощи этого волшебного артефакта не действительны… Вводная лекция была интересной, а наш профессор довольно опытным оратором, так что время на этом занятии пролетело незаметно. — Ну и как тебе? — Осторожно поинтересовался у меня Фабио, когда мы шли вслед за Бароном на следующее занятие. — Очень любопытно. — Я говорю про наших однокурсников. — Мои соседки, вроде, нормальные, — решила уклониться от прямого ответа я. — А как у тебя? — Мои тоже. — Мы синхронно улыбнулись друг другу. А потом Забини вновь стал серьезным. — Кичливых задавак нет, но я и не с самыми родовитыми магами живу. Крэбб сам чистокровный только в четвертом колене, а Горбин, — Фабио кивнул на тощего, вертлявого паренька, идущего впереди. — Сказал, что ему плевать, какой у меня статус крови. Все равно он с нами учится только до пятого курса, а там его отец в лавке поджидает. А наше мол, дело учиться хорошенько, да денежки зарабатывать, что бы потом, было что в его заведении оставлять. — У его семьи лавка? — Я заинтересовалась парнишкой. Раз он из семейства торговцев, значит, наблюдателен, и слышит в магазинчике многое. Надо с ним наладить контакт, когда у меня самой будет, что ему предложить. — Да, каких-то артефактов, но он говорил об этом очень туманно. — Фабио, — я серьезно посмотрела на мальчика. — Мы с тобой в этом мире чужие, и нам, чтобы в нем выжить, следует держаться вместе. — Я хотел тебе это предложить. — Не стал отпираться от очевидного юный красавчик. — Сильные союзники никому никогда не мешали. — Его лоб прорезала неожиданно глубокая складка. — Жаль, что не все в состоянии это понять. — Горько сказал он. — Твоя мама… — Да, — он тряхнул головой, прогоняя неприятные воспоминания. — Если бы она смогла осознать эту простую истину, нам не пришлось бы спешно бежать в другую страну от новой власти**. — Значит, так было нужно. — Я пожала его руку. – О, мы уже пришли! — неуместно громко воскликнула я, когда заметила, что остальные просто стоят и на нас смотрят. Хорошо еще, что никто не услышал, о чем мы шептались. — О, вы уже все собрались? — Из –за двери выскочил маленький человечек. — Прошу, прошу, — призывно замахал он руками. Его класс выглядел как аудитория. Огромное помещение с высоким потолком, деревянные скамьи и столы полукругом, по стенам развешаны картины, учебные плакаты и пособия. В центе высокая кафедра с лесенкой и книги. Они, разнообразнейших форм и размеров, теснились в шкафах, лежали на подоконниках и просто на столах. — Устраивайтесь, господа студенты, и начнем, — маг проворно вскарабкался на кафедру и удобно оперся ручкой на гору книг, словно о подставку. — Профессор чар — Филиус Флитвик, — и он отвесил такой поклон, что чуть не свалился на пол. — Слизерин и Гриффиндор! Что же, надеюсь, что ваша постоянная конкуренция послужит хорошим стимулом в борьбе за знания. А знания магу просто необходимы! Именно от уровня образованности зависит, станете ли вы обычными фокусниками, или вырастите до настоящих волшебников! Палочка лишь инструмент в ваших руках, настоящая магия не в деревяшке, а в ваших головах и сердцах. И только от вашего намерения зависит ее окрас. — Миниатюрный колдун распалился и заходил по кафедре. — Чары подразделяются на: палочковые вербальные, палочковые невербальные и беспалочковые. Также чары можно творить и при помощи холодного оружия, колец и прочих артефактов, но в программу обучения нашей школы они не входят. Итак, что же такое чары? Записывайте, записывайте. — Шелест пергаментов и скрип перьев пронесся по кабинету. — Чары или заклинания это слова, жесты и мысли которые помогут в достижении желаемого результата. Самым используемым языком для них является латынь. Из кабинета чар я вышла с потрясающей, но требующей проверки и доработки, идеей. Если слова заклинания произносить на змеином языке, то можно, наверное, колдовать и летом. Ведь запрет на колдовство для несовершеннолетних распространяется не на магию палочки, а на слово, само заклинание***! Если у меня все получится, то мы с Томом проведем замечательные каникулы. Отпросимся у миссис Коул, и поселимся в лесу… Или нет, лучше удерем в Германию, поглазеем на олимпийские игры****! От перспектив у меня закружилась голова. Картины, одна лучше другой так и вставали перед глазами, завораживая яркими красками. Я не замечала даже, куда иду. Фабио, дергающий время от времени меня за рукав, задавал мне нужное направление. - Ой! — столкновение с реальностью было очень болезненным. Я схватилась за ушибленный лоб рукой, а парень, пострадавший от него, хватал воздух губами. — Простите! Извините! Я не хотела!  — Уйди! — Обозлившийся подросток, оттеснил меня плечом от рассыпавшихся пергаментов. — Не трогай! — Он выхватил у меня из-под носа свою сумку. — Чертова дура! Не видит, что ли, вещь зачарована! — Последнее он прибавил по русски. И я его поняла! — Простите меня еще раз, — с дичайшим акцентом ответила я. Да, хоть я прекрасно помню свой родной язык, моему речевому аппарату он совершенно не знаком. В Лондоне русских эмигрантов мне встречать не удавалось*****. — Прощаю, — кивнул, уже отошедший немного от столкновения, слизеринец. — Но в следующий раз, смотри по сторонам и не хватай чужое руками. Даже из благородных побуждений. — Чуть улыбнулся он, блеснув ровными зубами, и дернул меня за косичку. — Люси, ты идешь? — Окликнула меня Вальпурга. — Скоро звонок. Гербология произвела на меня неизгладимое впечатление, как и ее преподаватель — румяная толстушка профессор Стебль******. Я всегда любила сады, и с удовольствием возилась с домашними цветами, но в волшебной теплице почувствовала себя словно дома. Пряный аромат трав и влажной земли, не слишком резкий запах от драконьего навоза и яркая, сочная окраска магических растений заставила меня простоять, с открытым от восхищения ртом, чуть ли не весь урок. Я, спрятавшись за спинами своих однокурсников, гладила руками тянущиеся ко мне веточки, усики, листочки и тихо млела от счастья. На прощание, впечатлённая моим довольным лицом, профессор сказала, что была бы рада видеть меня на своем факультете. На этой теплой ноте, Вальпурга еле утянула меня из теплицы. — Признайся, это ведь ты подговорила шляпу отправить меня в Слизерин! — попеняла ей я, пока мы шли обратно к замку. — А я еще вчера начала об этом догадываться. — Тише, ты, — зашипела она мне в ухо, оглядываясь по сторонам. – Да, это сделала я. Ты мне в поезде понравилась, и я решила, что уж живя в одной спальне мы точно подружимся. — И как тебе удалось уговорить старую болтушку? — Злиться на нее уже не имело никакого смысла, но вот секрет узнать стоило. — Или ты ей что-то пообещала? — Фуф! Вот еще! Просто все Блэки имеют право на исполнение одного желания от шляпы. Сама то я точно бы на Слизерине оказалась! — Похвасталась так удачно провернутой операцией девчонка. — Это еще со времен Финеаса Найджелуса осталось. Он был в Хогвартсе директором, и боялся, что его сын попадет в Гриффиндор, уж очень вспыльчивый и активный был мальчишка. Вот и намудрил со шляпой. А я в его записях прочла и воспользовалась. Ты не сердишься? — Нет, но теперь ты мне должна одно желание. — Ладно, — смиренно согласилась Вал. — Но только не слишком дорогое и не унизительное. — Я кивнула. После обеда Барон сопроводил нас в библиотеку, а затем в подземелья. Наступил час расплаты. В углу гостиной, мы выстроились в небольшую очередь и призрак, торжественно пожимая руку каждому первокурснику, становился с каждым разом все плотнее.  — Мистер Розье, ваша сила пьянящая, словно вино. — Комментарии рокочущего баса Барона и холод от него самого, гоняли по моей спине толпу мурашек. — Черная, вязкая смола Блэков, благодарю вас мисс. О, солнце и морской бриз, я запомню этот вкус надолго. Буду рад и в будущем встречать здесь ваших потомков. — Пламенея ушами, Забини уступил место Горбину. — Дивный букет пыли и старых книг! Давненько не было молодежи в вашем семействе… Тревисы, ваша магия с привкусом дикого меда. А этот вкус мне знаком, но не могу припомнить откуда. — Моя ладонь словно провалилась в ледяную воду. — Горечь болотной травы и торфяного дыма! Вы загадка на этот год мисс. — Барон слегка поклонился. — Смолистый аромат Креббов ни с чем не перепутать…  — Значит, твои предки учились в Хогвартсе, Люси. — Уже гораздо позже, в спальне сказала Вальпурга. — Мне остается только надеяться на память нашего уважаемого Барона. — Пожала плечами я, расплетая косу Терезы. Мы с ней пришли к взаимовыгодному соглашению. С меня прически, а с нее ежедневный рассказ о традициях и не писанных законах волшебного мира. Вал, которой тоже захотелось красиво заплетенную голову, будет рассказывать мне о поверьях, преданиях и сказках, известным маленьким магам с детства. С тех пор так и повелось в нашей спальне. Вечером, перед сном, Тереза и Вал сначала спорили до хрипоты от чего и почему волшебники делают как, а не этак, но потом всех примиряла волшебная сказка или история, рассказанная Вальпургой на ночь. Учебный процесс плавно вошел в свою колею. Уже не так сильно поражали двигающиеся портреты, летающие перья и пуговицы, трансфигурированные из жуков. Все фокусы стали привычными и даже обыденными вещами, А на первый план выступила магия. Изменчивая, но подчиняющаяся требованиям и законам. Гербология и чары были моими самыми любимыми предметами. Ради новых знаний и похвалы уважаемых мной профессоров, я готова была перерыть горы книг и учебников, и часами торчала в библиотеке, скрупулезно выискивая маленький абзац или предложение которое украсит мое эссе. Трансфигурация и Зоти тоже удавались мне не плохо, но их фанатом я не была, в отличии от Вальпурги. Та просто бредила превращениями и новыми проклятиями. Моим же личным проклятием стало зельеварение. Его я знала на «удовлетворительно» только благодаря таланту варившего со мной в паре Фабио. И если варево из трав и кореньев худо бедно получались, то с любыми добавками животного происхождения наш котел взрывался. Наверное, поэтому профессор Слагхорн и недолюбливал меня, никогда не назначая отработок в кабинете зельеварения. Мы с Забини, вычитав в библиотеке формулировку дружеской клятвы, ******* произнесли ее по всем правилам, и теперь успешно занимались внедрением себя любимых в магический мир. Фабио успешно писал эссе по зельеварению и астрономии однокурсникам со всех факультетов. Постепенно обрастая знакомствами и связями, между делом пополняя сиклями и галеонами свой тощий кошелек. Я промышляла тем же, но по чарам. Еще небольшой доход и сладости приносило мне скромное парикмахерское искусство. Ходячая реклама, в виде голов Терезы и Вальпурги, сделала свое дело. Сначала ко мне стали обращаться старшие слизеринки, а потом, глядя на них, девчонки из других домов. Скопившиеся у меня за неделю котлокексы и шоколадушки, я отсылала со школьной совой Тому. Маленькая хогвартсовская сипуха каждую пятницу, после ужина, уносила холщовый мешочек (он обошелся мне в пять галлеонов) с постоянными чарами расширения, в Лондон. Умница сова дожидалась ответа, а если Том опять был за что-то наказан, то оставляла мешочек в условленном месте, на дереве, так удобно растущем во дворе нашего приюта. Вместе со сладостями мешочек вмещал пару — тройку пирожков, толстенное письмо с обязательной сказкой, наказом вести себя прилично и описанием моего житья-бытья, флакончик мази от синяков и ушибов. Её я покупала у нашего четверокурсника Аурелиуса Принца. И вообще, в распределении на Слизерин оказалось немало плюсов. На факультете был свой черный рынок, где можно было за звонкие галеоны купить все, что душа пожелает. Был и тотализатор, но нас, мелких, туда еще не допускали. Квиддичные игроки и их поклонники собирались в своем углу гостиной, споря и ругаясь так, что даже заглушающие заклятья не всегда помогали. Высшее общество, в которое меня, конечно же, не приглашали, но вхожая в него Вальпурга говорила, что там только старые сплетни и скукотень. Свое общество избранных было и у нашего декана, в него входили только родовитые ученики и любимчики зельевара. Фабио через пару лет надеялся в нем оказаться. А еще были — кружок для играющих в плюй-камни, ложа любителей чая, клуб фанатов забегов на фестралах и гиппогрифах, которым заправлял мой русский знакомец Долохов. Одним словом, жизнь на Слизерине кипела и бурлила словно котел зельевара. Тому здесь обязательно понравится. * Авторское предположение, почему Кровавого Барона боится даже Пивз. Призрак берет частичку магии от ученика, и их сила позволяет ему быть сильным и более плотным чем другие приведения Хогвартса. ** Фабио подразумевает под этим свой отъезд из Италии, когда от фашисткого режима бежало довольно много интеллигенции. *** Чисто авторский произвол. **** Имеются в виду Олимпийские игры в Берлине 1936 г. ***** Из записок того времени, в Лондоне до начала второй мировой проживало до семидесяти тысяч русских эмигрантов. ****** Профессор Стебль и Спраут у меня в фике разные гражданки. ******* Дружеской клятвы в каноне не встречала, но у меня пусть будет. Дорогие мои, любимые читатели. Фанфик по техническим причинам перезжает на мой второй профиль https://ficbook.net/authors/1646416 (с несколько измененным названием) )) И будет теперь выкладываться только там. Уже добавлена новая глава, так что милости прошу) Ваша Жюли)