Ледяное сердце

– Пора? – Стася с Лёхой переглянулись, отбуксировали свои комплексы в подсобку на первом этаже и направились к лифту. В холле третьего этажа их уже поджидала Рэйрра. Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и напряженно о чем-то думала. Вокруг действительно было пусто – ни больных, ни врачей. Несколько кресел, диван, журнальный столик и небольшая голоплатформа. – Кто тебя так загрузил? – поинтересовалась Стася. – У тебя такой вид, будто ты в уме глобальные проблемы решаешь. – А… Да так, ничего. Дядька один приставал. Противный. – Дядька – это не проблема, – сообщил Лёха. – Хочешь, привлеку наших? Они ему быстро того… этого… – рокер выразительно хлопнул кулаком одной руки по ладони другой. – Нет, что ты, – пожала плечами Рэйрра. – Не надо. Ладно. Что у нас есть на выбор? В автомате шесть видов кофе и три вида чая, горячий шоколад… – Не надо так не надо, – покладисто улыбнулся Лёха. – Долой чай, долой кофе! Он выставил на журнальный столик жестянку с конфетами, а из глубокого кармана комбинезона извлек небольшую фляжку. Фляжка соблазнительно побулькивала. – Что это? – засмеялась Стася. – Это – "Барберо Россо"! Настоящий дамский напиток. Только для прекрасных санитарок! – Опаньки! Лёха, да ты с ума сошел! Не дай бог заметят – мы сейчас на новый срок нарвемся, братья-уголовнички! – Да сколько тут есть? Не смешите меня! По глотку на брата, в смысле, на сестру, – не сдавался будущий медбрат. – Кстати, где она, ваша сестра? – Кстати да, – согласилась Стася. – Сонька вообще-то пунктуальная. Давайте я за ней сгоняю на второй этаж. – Давайте я, – по-джентльменски галантно предложил Лёха. – Ты именинник, сиди и развлекай даму, – не согласилась Стася. Спор был прерван неожиданным шумом. Одновременно в расположенных совсем рядом с холлом шахтах пронеслись оба скоростных лифта, кажется, вверх. Со стороны лестницы послышался топот. Наверх шли люди, несколько человек сразу. Нет, не шли, а бежали, при этом громко и тревожно переговариваясь. – Что там еще? – досадливо поморщился Лёха. – Не дадут отдохнуть бедным каторжанам! – Спрячь-ка компромат, – предложила Стася. – Давай узнаем, может, что-то случилось? Лифты снова пронеслись мимо, на этот раз сверху вниз, судя по цифровым индикаторам, до самого первого этажа, а затем так же синхронно опять полетели вверх. Лестница встретила их все усиливающимся шумом. Несколько медсестер, двое врачей и киборг-охранник торопливо поднимались наверх. Люди тревожно переговаривались. Совершенно лишним в этой компании смотрелся высокий крепкий мужчина в серебристо-зеленом форменном комбинезоне с логотипом на груди. – «DEX-компани», – с удивлением прочитала Стася. – Странно. Тем не менее, в репликах встревоженных людей совершенно отчетливо несколько раз прозвучали слова «киборг» и «сорвало». – Не нравится мне это, – сказала наконец молчавшая до сей поры Рэйрра. – Где Соня? Давайте спустимся к ней. Люди, спешащие наверх, боялись. Для Рэйрры это было совершенно очевидно. Страх был, но его почему-то пересиливало любопытство. Отсутствие подруги начинало тревожить. По лестнице все поднимались и поднимались люди. Трое приятелей, с трудом продираясь сквозь толпу, спустились на один этаж вниз, в реанимацию. Первой, на кого они наткнулись, была вездесущая Елизавета со своим столиком на колесах. – Хана девчонке вашей, – сообщила она остолбеневшей троице. – Кибер-то сорванным оказался. Эх, Джанька, Джанька! – Сонька… – нервно сглотнула Стася. – Где она? Ты знаешь? – Говорят, на крышу он ее уволок! – Бежим! – рванулся вперед Лёха, но Елизавета придержала его за рукав. – Пошли к техническому лифту. Я покажу, – и, бросив столик, резво потрусила вглубь коридора. – У нас с тобой есть еще секунд сорок пять, – сообщил Джанни ровным механическим голосом, в котором больше не было ни капли жизни. – Я постараюсь, чтобы ты не пострадала. Но, похоже, мне не оставили выбора. Прости. – Кто? – прохрипела Соня, чуть ли не закатывая глаза и ежесекундно пытаясь упасть в обморок. – Почему? Киборг держал ее крепко. С одной стороны, не свалишься и не упадешь в страшную бездну за спиной. С другой стороны, воздуха едва хватало на то, чтобы не биться в конвульсиях. Наверное, похитителя это бы не устроило. Он хоть и удерживал равновесие на самом краю с немыслимой для человека ловкостью, но дергающаяся в руках жертва была бы досадной помехой. – Она уже грозилась сдать меня в DEX-компани. Два раза. Я идиот. Не понял сразу, что это так серьезно. Теперь не остается ничего другого. – Кто – она? – выдавила из себя Сонечка, удивляясь, почему до сих пор еще жива. Джанни, казалось, ее совсем не слушал. Его интересовали другие звуки – шум, приближающийся со стороны лестницы, да еще гудение флайера, зависшего несколькими этажами ниже. Мощной маневренной черно-белой машины с хищными угловатыми очертаниями. И красной надписью по обоим бортам. Именно приземление этого флайера у главного подъезда госпиталя и засек Джанни, случайно глянув в окно в тот момент, когда брал с подоконника бутылку. – А я, конченный дурак, уже размечтался. Уже представил, как мы с тобой пьем чай с лимоном и смотрим в звездное небо. Я бы, наверное, любил тебя. Но, как говорят люди, не судьба... Всё. Они уже здесь. Вчера Джанни и Сонечка поднимались на крышу со стороны пассажирского лифта и любовались морским заливом с тыльной стороны здания госпиталя. Сегодня же они вышли со стороны технической шахты, и ближе всего к ним оказался парадный фасад здания, выходящий на неширокую улицу, сплошь застроенную высокими домами. Первым из дверей на крышу выбежал киборг-семерка. За ним – два человека в форме DEX-компани. В руках они держали штатные блокаторы. – Объект безоружен, – тут же доложил киборг. – Дополнительное условие – захват заложника. Вероятность успешного обезвреживания объекта с применением боевой единицы DEX-7 без причинения вреда заложнику восемнадцать с половиной процентов. Какие будут приказания? – Сам вижу, не дурак, – отрезал дексист, по-видимому, старший в группе. – DEX, отойди на стандартную позицию и страхуй меня. Второй, отсеки зевак. Пусть не мешаются. На крышу начали выбегать люди. Врачи, медсестры, даже пациенты госпиталя. Среди них были третий дексист, который поднимался по лестнице, чтобы проверить, точно ли угроза исходит с крыши, и нет ли внештатных ситуаций на этажах. Двое ликвидаторов постарались оттеснить подальше от края напирающую толпу, которая еще и умудрялась расти. – DEX, – сказал старший, вынимая свободной рукой из кармана специальный жетон и демонстрируя его киборгу. – Полное подчинение. Слушай приказ. – Пошел ты на … – было ему ответом. – Кэп, это не DEX, – напомнил второй. – Сообразительный, сволочь. Знает, как команды обходить. – Ах да, черт, – досадливо скривил рот старший. – Это Mary. Вот уж не думал, что этих куколок тоже срывает. Где эта… заявительница? Третий дексист выудил из толпы нужную особу, без особых церемоний сгреб ее за плечо и подвел к старшему. Губы киборга, стоящего на краю ограждения, искривились в зловещей усмешке. Глаза полыхнули ненавистью. – С-сука, – сказал он совершенно по-человечески. – Как там его? – спросил старший. – Как он прописан в ваших документах? – Р-2, – ответила женщина. – Эр-второй, слушай приказ. Полное подчинение. Отпусти заложника. – Уточните приказ, – осведомился киборг. Отпустить в какую сторону? – он отклонился назад и посмотрел вниз через собственное плечо. – Твою дивизию, – выругался второй. – Сейчас он ее отпустит, блин. А мы окажемся виноваты. Переформулируй, кэп. – Приказ отменен, – нехотя признал старший. – Новый приказ – не причиняй вреда заложнику. Разожми руки и оттолкни ее от себя вперед. – Требуется уточнение. Для выполнения второй составляющей приказа необходим точный расчет приложения мышечной силы имплантов, которая позволит оттолкнуть объект от себя, не причинив вреда. В противном случае при соприкосновении тела с бетонной поверхностью возможны повреждения различной степени тяжести, что противоречит первой части приказа. – Просто разожми руки и осторожно помоги ей спуститься вниз. В твоих базовых настройках прописано непричинение вреда человеку и невозможность удерживания около себя человеческого объекта силой. – Какой вред? Какой силой, о чем вы? – улыбнулся Джанни. Улыбка была нехорошая, недобрая, в отличие от слов. – Это моя подруга. Она здесь совершенно добровольно. Правда, Соня? Подтверди! – На этих словах сорванный киборг довольно ощутимо Сонечку встряхнул, чем добился вялого кивка. – Видели? Какие еще претензии? – Может, глушилкой? – предложил второй, вытаскивая из кармана свой блокатор. – А ты можешь рассчитать точно, в какую сторону упадет его вырубленная туша? И разожмет ли он при этом руки? – возразил третий. – Пока вы там беседуете, – вклинился в их разговор обсуждаемый объект, – у меня есть встречное предложение. Вы садитесь в свой флайер, все четверо, и убираетесь отсюда. Флайер должен отлететь от здания не меньше, чем на три мили. После этого мне дается полчаса, чтобы покинуть здание. Вдвоем с человеческим объектом. Сразу же по достижении безопасного для меня расстояния она будет освобождена. В этот момент сквозь толпу зевак к основному месту действия с переменным успехом пробивались четверо. Обойдя третьего дексиста с фланга, они подобрались поближе, и теперь наблюдали зловещую картину в максимальном приближении. – Ой-ё-ё, – схватился за голову Лёха и отошел подальше, не придумав ничего лучшего. Стася, побледнев как мел, из-за спины дексистов помахала Соне рукой. Мол, не дрейфь, мы тут. Хотя, может, только хуже сделала. Соня так жалко попыталась улыбнуться, что сердце тут же зацепилось за ребра и заколотилось в дикой пляске. Рэйрра, подумав с полминуты, шагнула вперед, смело протиснувшись между двумя дексистами. – Послушай, Джанни, – напрямую обратилась она к киборгу. – А можно, я с тобой поговорю? Пока дексисты остолбеневали от подобной наглости, Джанни прислушался к словам неведомой доселе собеседницы, что-то прикинул, проанализировал и выдал: – Нельзя. Вам – нельзя. И вообще, если вы еще раз откроете рот и издадите хоть звук, ваша подруга… В общем, вы поняли? Рэйрра кивнула и, досадливо опустив голову, отступила назад. – DEX, – недовольно рявкнул старший. – Оттесни публику. Пока мои подчиненные тормозят и тянут время без толку. Семерка развернулась и двинулась на людей, зловеще мигнув красными огоньками глаз. Люди попятились, предпочитая лучше наблюдать за событиями в отдалении, чем попасться под руку злобной машине. Елизавета между тем подошла вплотную к заявительнице, пристально посмотрела ей в лицо и сказала, будто выплюнула: – Ну и чего ты добилась, стерва? Эх, какого парня погубила! Та открыла было рот, чтобы обложить хулительницу достойными ситуации словами, но тут старший заговорил в свою клипсу-коммуникатор. – Пилот, поднимайся на уровень крыши и зависай за спиной кибера. Лишь несколько секунд понадобилось флайеру, чтобы выполнить приказ. Машина зависла чуть пониже двух сцепленных тел, на уровне потолка последнего этажа. Джанни усмехнулся и продвинулся еще немного назад. Теперь он балансировал на одних мысках, его пятки висели над бездной, а колени ловко пружинили, удерживая равновесие. Наверное, даже киборгу это было непросто. – Блин! Акробат чертов! – выругался старший и снова обратился к пилоту: – Но других вариантов не вижу. Давай. Со спины, блокатором. Будут падать – подстройся и слови обоих. – Что? – недовольный голос пилота довольно громко прозвучал из коммуникатора. – Мне глушить или ловить? У меня только две руки. Надо было кибера мне оставить. Вы бы там и втроем справились. – Некогда рассуждать. Делай, что говорят. – А если он ослабит захват, и они упадут отдельно друг от друга? И корпус у меня вообще-то обтекаемый, не забывай. Сейчас, купол сдвину, но на успех не больно рассчитывай. – Если упадут отдельно, спасай человека. А этот сам себе приговор подписал. – Блин, думаешь, легко будет маневрировать в этом узком тоннеле? Между зданиями? Внизу толпа людей, между прочим. Короче, это полная лажа. Хрен с ним с кибером, но человек! Mary захватил заложника! Скандал будет, гарантирую. Независимо от результата! Пока они препирались, Джанни продолжал стоять на носках, балансируя всем телом. Его лицо ничего не выражало, но это совсем не значит, что он в этот момент ничего не чувствовал. Выбор у него был. Но выбор лишь между быстрой смертью и медленной Жизнь кончена. И ничего здесь не поделаешь. Джанни сморгнул назойливую слезу, которая, нарушив все настройки и презрев штатную работу системы, прорвалась наружу и теперь тихо катилась по щеке. Поцеловал Соню в рыжую макушку. И легким точным движением оттолкнул ее от себя, вперед и вниз. Силу приложения имплантов он прекрасно мог рассчитать и сам. Одновременно с этим броском, киборг подпрыгнул вверх. Высоко-высоко, как не смог бы ни один цирковой гимнаст. Поднял руки вверх. Выгнулся красивой дугой, спиной вниз, обогнул в полете зависший внизу флайер и стремительно понесся к земле. Пилот, не рассчитывавший на то, что реагировать придется так быстро, сначала судорожно схватился за блокатор, потом отбросил бесполезный прибор, убедился, что от крыши отделилась лишь одна фигура, и направил флайер вниз. Но эти несколько секунд уже все решили. Догнать летящее вниз тело он не успевал. Ему оставалось лишь восхищенно присвистнуть, наблюдая, как киборг координирует свой последний полет. – Всё, – доложил он в клипсу спустя несколько секунд. – П…ц. Ровнехонько макушкой в асфальт. Вдребезги. – Отбой, – скомандовал старший. – Конец представления. Всем разойтись. Медперсоналу оказать первую помощь заложнику. Безмолвная толпа застыла, пораженная случившимся. – Мать вашу, – взревел старший, – вы медики или кто? Девчонке помогите! Первыми к Сонечке подбежали подруги. Стася приподняла оцепеневшее худенькое тело, перевернула на спину и положила голову к себе на колени. – Сонька, – позвала она. – Сонька, ты жива? Сонечка не отвечала. Ее глаза были открыты, но, кажется, ничего не видели. Рэйрра положила руку ей на лоб и сказала несколько слов на своем языке. Продолжить ей не дали. Девушек оттеснили двое мужчин в белых халатах. – Надо отнести ее в мой кабинет, – предложил один из врачей. – Он как раз на последнем этаже. Господин дексист, не одолжите вашего киборга в качестве носильщика? – Пожалуйста, – пожал плечами старший. В глубине души он был доволен. Проблема устранена, потерь нет. Удачное выполнение задания. Почему бы не помочь незадачливым гражданским? – DEX, возьми пострадавшую и отнеси, куда прикажет врач. Семерка послушно приблизилась к лежащей на коленях Стаси девушке и протянула руки. Соня в ответ на первое же прикосновение дернулась, закрыла лицо руками и завизжала с такой силой, что DEX остановился, сраженный акустическим ударом. – Уберите киборга! – гневно крикнула Стася, размазывая слезы по щекам. – Вы что, не видите, что она боится? – Но это же совсем другой киборг, – попытался возразить врач. Его коллега, напротив, покачал головой и подтвердил Стасину догадку: – Тот или другой – какая разница? Теперь фобия девчонке обеспечена. Возможно, навсегда. В конце концов Сонечку отнес в кабинет Лёха. – И чего добилась, дурища? – журчал ненавязчивый голосок Елизаветы. – Уволить ее к чертям собачьим, скотину озабоченную! Сонечка открыла глаза и огляделась. Успокоительный укол, наконец, подействовал. Шок отступил, и теперь нашлись силы привстать на кушетке, а потом с помощью подбежавшей Стаси и сесть, опираясь спиной о стенку. Лёха с Рэйррой сидели на диванчике у противоположной стены. Парень то и дело прикладывался к заветной фляжке, и никто не сделал ему ни одного замечания. Рэйрра со Стасей сразу же отказались. Соне было не до вермута. За столом в кресле расположился тот самый врач, оказывавший помощь заложнице, а у дверей расхаживала взад-вперед Елизавета, не упустившая такую прекрасную возможность окунуться в самую гущу событий. – Все хорошо, – сказала Стася, улыбаясь заплаканными глазами. – Все кончилось. Тебя спасли. Соня помолчала. Потом отрицательно качнула головой и с трудом произнесла: – Нет. Не спасли. И все плохо. – Голос не слушался, хрипел и срывался. – Почему? – удивился Лёха, поднося бедной девушке стакан воды. – Травм у тебя нет. Горло в порядке. Я даже удивился. Он так тебя стиснул, я думал, трахею повредит… – Он и не думал мне вредить… – прошептала Сонечка, сделав пару глотков. – Он держал меня так осторожно… И его не спасли. Бедный Джанни… – она всхлипнула, но заплакать так и не смогла. Сил не было даже не это. Можно было только сидеть, привалившись к стене, и молчать. – Стокгольмский синдром, – негромко прокомментировал врач. – Что ж, обычное дело. Софья, я бы рекомендовал вам пройти специальный курс у психотерапевта. Все-таки вы получили огромную психологическую травму. Сонечка покачала головой и тихим, сдавленным от не вырвавшихся наружу слез голосом проговорила: – Нет. Это я виновата. В том, что его сорвало. Я ему сказала… Я сказала… И тут… – она судорожно втянула в себя воздух и буквально подавилась собственными словами. – Деточка ты моя, где ж ты тут виновата? – немедленно встряла вездесущая Елизавета. – Это все она, Грымза чертова! Это она дексистов вызвала. Я как раз со своей тележкой на второй этаж поднялась, а она в курилке с видеофоном в руке стоит и что-то про DEX-компани бурчит. Я сразу-то не поняла, что она ликвидаторов вызывает. Никто бы не подумал. Да вся больница знает, что он был безобидный и добрый, как ребенок. А эта сволочь на него злобу затаила… – За что? – недоуменно спросила Стася. – Да за это самое! Она его давно домогалась! Мальчик молодой, симпатичный, а она, уродина старая, к нему, видите ли, страстью воспылала. Даже пыталась ему софт от Irien'a поставить. Врач недоверчиво вздернул брови: – Кто? Виола из реанимации? Да какая там страсть! Это же фельдфебель в юбке! Бесполая колода в солдатских ботинках! – Одно другому не мешает. Подкатывала она к нему неоднократно, мне девчонки из реанимации рассказывали под большим секретом, а сами над ней тайком ухохатывались. Он ее несколько раз отшивал. Вежливо так, что не придерешься. Мол, нецелевое использование, нелицензионное программное обеспечение… А она бесилась да злобу копила. Нет чтобы мальчика приласкать, приголубить, может быть, он и ответил бы чем. Так эта дура кроме приказов ничего и произносить-то не умеет. Грубая, как солдатский сапог! А тут и ты появилась, – неутомимая сплетница кивнула Соне. – Девчонка молодая, добрая, сразу с ним по-человечески, он к тебе и потянулся, как котенок бездомный. Эх, кто ж знал, что так получится… И тут, наконец, Сонечкины слезы прорвались наружу. Горькие и неудержимые. И были они сразу обо всем. И о далекой, почти забытой семье, и об оставленном доме. И о предательстве Романа. И о гибели того, кто хотя бы на пару дней стал ей таким близким и дорогим.