В Великобритании

— Уезжать надумал? Не то чтобы Ферб ее не заметил — скорее напротив, отметил чужое присутствие. Просто не было особого смысла отрываться от старенького чемодана ради того, чтобы снова смерить Ванессу взглядом. Будто он что-то там не видел. Краем глаза было заметно, что она, не особо рассчитывая на реакцию с его стороны, присела на край стола. Пока этого было достаточно. Дорожные книги, сменная одежда… Чертова Британия. — Так и не решил согласиться на мое предложение? — скучающе задала она новый вопрос. Ферб подумал, что здесь было бы уместно картинно подавиться. Но не стал. Карандаши, наметки чертежей, кроссовки… — Нет, — сухо отозвался он. Ванесса повела плечами и перекинула ногу на ногу. Ферб моргнул и чуть поджал губы — ну что за низкопробные приемы? Не то чтобы она ему не нравилась. Точнее, было в ней что-то, что отличало ее от девчонок на одну ночь. Не то здравый разум, не то чувство собственного достоинства. Однако, несмотря на интеллект, Ванесса была безнадежна. Безнадежно в него влюблена. Вот так. Это претило и заставляло чувствовать себя ответственным за чужие эмоции. Фербу это было ни к чему. Словно мало ему прочих проблем; Ванессу нельзя было просто трахать, как некоторых других. С Ванессой все было гораздо труднее. Подарки родителям, запасные трусы, аспирин… Чертов Лондон. Когда он разогнулся над упакованным чемоданом, она стояла рядом — чуть ближе, чем надо, чтобы обозначить свое присутствие. Ферб встал на ноги, не подавая вида — Ванесса не раз нарушала его личное пространство и, возможно, была единственной, кому он мог такое позволить. Или не единственной, но одной из двух. — Эй, Ферб, — руки у нее холодные. Как у всех. — Я буду скучать. Ванесса цепляется за его шею и тянется за поцелуем. Он выходит легким и смазанным — Ферб с усмешкой отклоняется в сторону и стряхивает чужие руки с плеч. Она и не держит — смотрит спокойно и чуть брезгливо. Ферб утирает губы кистью и хмуро смотрит в ее блестящие глаза. — Бесчувственная водоросль, — хмыкает Ванесса. — Ключи на столе. Запри и сдай на комендантскую. На этом их разговор — и последняя, возможно, встреча кончаются. Комнату общежития он покидает без должного сожаления — ровно как и университет, как и эту Ванессу. Всего лишь одни из многих. Дорожный чемодан поскрипывает за спиной, капюшон натянут по самый нос. Передавай ему привет — сказала она. Пожалуй, это-то и отличало Ванессу от остальных. Умение правильно формулировать мысли. Ферб тянет завязки капюшона и проверяет бумажник в кармане. Достает телефон — на табло светятся жизнерадостные 15:15, и ему, наверное, нужно загадать желание. Ферб желает — всеми фибрами желает. Скорее бы вернуться домой из этой чертовой Британии. О том, что Финес перешел на заочное обучение, он узнал одним из первых. Помолчал в трубку, решил не уточнять причину и отделался дежурными фразами, вроде: «Надеюсь, так тебе лучше» и «Удачи, не завали сессию». Финес смеялся чуть искаженным связью смехом, а Ферб слышал, как тяжело ему это дается. О том, что у Финеса дела совсем плохи, он узнал первым и был единственным, кто это понял. Тот электронный, чуть неестественный смех брата заставил его крепко поразмыслить над тем, что он, собственно, делает. Учится в престижном университете Британии, сдает проекты, ездит на дебаты и выставки, изредка трахает симпатичных и не очень девиц. Только легче от такой жизни не становится. Этот вынужденный отъезд в Британию: наставления отца — «Я, знаю, Ферби, что тебе нравится в Дэнвилле, но ведь он никогда не сумеет дать тебе то, что даст Лондон!», скомканное прощание с Линдой, Кэндис и Финесом, и здравствуй, чертов Лондон. Там была Ванесса, симпозиумы, бары. Там не было ничего нужного. В какой-то момент ему позвонил Финес — нежно поинтересовался о самочувствии, поболтал о всякой ерунде, а в конце добавил что-то вроде: «Мне тебя не хватает, Ферб», однако сам Ферб утверждать бы не взялся — слишком быстро положил трубку. И вот, наступило: «Ферб, я теперь заочник, представляешь?», «Ферб, а ты приедешь на каникулы?», «Перри по тебе скучает, Ферб!». Ему мало что оставалось делать, вот только… За неделю он забрал документы из университета, купил билет, собрал вещи и… Прощай, чертова Британия. Меня ждут, там, на другой стороне океана. Дом, к которому его подвезла машина такси, мутно проглядывался сквозь запятнанное каплями стекло. Протянув водителю две мятые купюры, Ферб рассеянно поправил капюшон и вышел из автомобиля, волоча за собой скудный багаж. Тяжелые капли смачно били по макушке и плечам — в две минуты челка намокла и отяжелела. Дуб за забором разросся вширь и как-то осел. Очевидно, время дало о себе знать. Чертыхнувшись, Ферб полез в карман — надо позвонить Финесу, чтобы тот впустил его. — С дороги! — от неожиданности Ферб дернулся, вжимаясь в сырые доски; какой-то нерадивый велосипедист резко дал по тормозам, скользя шинами по лужам. Через пару секунд юноша грохнулся с велосипеда на асфальт, глухо ударившись шлемом о чемодан Ферба. Колесо лежащего на боку велика мерно вращалось против часовой стрелки. — Извините, извините! — замычал сидящий у его ног юноша. Ферб фыркнул. Годы идут, Финес не меняется… Подхватив брата под руки, Флетчер вытянул его на себя, ставя на ноги. Шмыгнув носом, явно не признавший в пешеходе Ферба Финес, пролепетал спасибо и, отойдя на шаг в сторону, стянул шлем. Тот же крупный нос, те же светлые веснушки. Ферб, дернув бровями к переносице, выдохнул. Брат и годом ранее был красив — что стоит говорить сейчас, когда ему уже сравнялось… Сколько? Девятнадцать? — Фе-ерб? — и без того лучистые глаза засияли масляным блеском. Продрогший Финес со всей дури налетел на брата, крепко обнимая его за шею. Ферб выдохнул сквозь зубы, порывисто кладя ладони на спину младшему. Тощее, угловатое тело трепетно прижималось к нему, передавая собственную дрожь. Однако уши у Ферба пылали, — а у кого бы нет? «Пусть первый бросит в меня камень…» — Та-ак, пошли в дом, и ты мне все-все расскажешь, верно? Эй, Ферб? — Финес выпустил брата из объятий и пристально посмотрел ему в глаза. — Я знаю, что ты у нас изрядный молчун, но… — Все в порядке, — тепло отозвался Ферб. — Я очень рад тому, что встретил тебя так скоро. — Значит, ты не долго мок, — расплылся в улыбке Финес. — Пойдем. Водрузив шлем обратно на голову, Финес поднял велосипед с дороги и, звякнув парой ключей, отворил калитку. — Магнитная установка, — похвастался он, подняв забрало. — Очень удобно. Внутри все было примерно также, как и до его отъезда. — Где родители? — недоуменно спросил Ферб, стряхивая с себя капли. — Мама на семинаре, отец — в Бруклине, на антикварной выставке. Ты ведь даже не позвонил, вот мы и… — замялся Финес. Отставив промокшие кеды в сторону, он виновато поглядел на брата, поджав губы. — Не страшно, — отмахнулся Ферб. — Н-но, Ферб! — ледяные пальцы обжигающе сомкнулись на его запястье. Британец недоуменно обернулся на растерявшего всю былую радость брата. — Эй, — окликнул он Финеса. — Все отлично, правда, — осторожно улыбнувшись, он высвободил руку из пальцев брата, а затем накрыл их своими, стискивая и увлекая вглубь гостинной. Вопрос так и остался висеть в воздухе. — Будешь сок? — неловко предложил Финес, вновь вернув себе прежнюю улыбку. — Я буду все, — коротко ответил Ферб, отрешенно слоняясь от полки с фотографиями и до книжного шкафа. Все здесь казалось таким знакомым и непривычным одновременно, что голова шла кругом. Жесткие книжные корешки, старые альбомы, пыльные фарфоровые игрушки — все, как у всех. Такие обыденные, ни чем не примечательные вещи домашнего уюта даже пахли по-особенному. Наверное, стоило поговорить с Финесом. Сесть рядом, состроить скорбное лицо и сказать, мол, я знаю, что ты часто живешь тут один, знаю, как тебе плохо, знаю, почему ты так легко перешел на заочное обучение и теперь, душа компании, коротаешь дни в компании себя самого. Может, стоило, может, и нет. Фербу больше хотелось плюнуть на все эти формальности — вспомнить Ванессу, которая в свое время тоже пыталась залезть ему в душу, и, осознав, насколько это глупо — пытаться читать другого человека, просто прижать его к себе, как какой-нибудь гребаный кинестетик, и сказать: «Я с тобой, а остальное — временно. Все проходит, а то, что тебе нужно — остается. Потерпи». Однако он не делает ни того, ни другого. Первый вариант казался слишком шаблонным, второй — чересчур простым. К тому же — способен ли он сейчас на какую-либо помощь? Истерзанный воспоминаниями, уставший, угнетенный собственной никчемностью и отсутствием места в мире… — Ферб? — брат стукнул тарелкой с бутербродом о стол. — Что? Финес подошел и, мягко взяв его за плечо, повел к кухне. — Соскучился по твоему имени. С Финесом определенно точно стоило поговорить. Прямо сейчас. Любая заурядная тема — погода в Британии, цены на рис, боже, все что угодно, лишь бы тот перестал так побито и преданно на него таращиться. Ферб ведь не благословение какое, наоборот, больше проблема, чем ее решение. Финес так не думает, — но тоже понимает, как важно заполнить гнетущее молчание: — А я, вот, все сдал, сижу и прохлаждаюсь… Даже придумал в ливень по городу кататься. Весело… — у него не очень выходит, но Ферб покорно кивает, жуя бутерброд, и словно напоминая, кто в их тандеме отвечает за переговоры. — А ты как? Как Ванесса? Ферб давится и старается выравнять дыхание: — Нормально… Не знаю. Мы с ней не особо общаемся, - и, словно в отместку, спрашивает: — А у вас с Изабеллой как? Финес замирает, чуть сжимая пальцы на стакане с соком. — Да расстались, — фальшиво-спокойно заявляет он, делая особо крупный глоток. — Не сложилось что-то. — Финес, — твердо зовет Ферб. Брат поворачивает к нему, откидывая челку с глаз — вот он весь, душа нараспашку, изучайте. Он никогда не умел прятаться от Ферба — в этом не было нужды. Он и сейчас не пытается, склонив голову, устало сверкая глазами. — Сам же понимаешь, — чуть раздраженно говорит Финес. — Я ей только в детстве нравился. А потом пошло это все… Кафешки, чулочки, помада эта дурацкая… Ты бы ее видел. Крошка Иззи куда-то делась, а осталась… — Такое бывает, Финес, — серьезно говорит Ферб. — С возрастом всё меняется. Всё и все. Только ты почему-то остаешься таким же. Слова режут воздух, Финес шумно вдыхает, залпом допивая остатки сока. — Это плохо, да? — спрашивает он. — Нет. Это хорошо. Похоже, что Финесу этого хватает для того, чтобы, перекинувшись через стол, обнять Ферба за плечи, спрятать лицо в его шее. Ферба чуть потряхивает, когда он тянет брата на себя, и оба они падают на диван под укоряющий взгляд фотографий. Финес не сразу понимает. — Что ты?.. — Не говори, что не хочешь, — твердо просит Ферб, отстраняясь, глядя во влажно сверкающие глаза. — Да я… Ферб привычно кивает и подается вперед. В Великобритании такого не бывает.