Капитан

Ключ легко вошел в замочную скважину. С характерным щелчком повернулся под натиском бледных пальцев с черными пластинами ногтей. Громкий звук эхом отразился от стен подъезда с потрескавшейся болотной краской на них, заставив брюнетку поморщиться и прижмуриться. Голова раскалывалась на несколько частей, уставшее тело ныло, костяшки рук кровоточили после встреч с очередными физиономиями шестерок Глебова, а нижняя губа вновь и вновь давала о себе знать, напоминая о том, как один удар она все-таки пропустила. Чертовы «верные псы», никаких моральных качеств. Девушку, и по лицу… Пистолета, будто, у девушек в руках он никогда не видел. Козел. Брюнетка вздохнула, слизав соленую кровь с болезненно-пульсирующей губы, и открыла тяжелую входную дверь. Квартира встретила свою хозяйку пустым безмолвием и прохладным сквозняком, гуляющим по дорогому светлому паркету. Девушка обвела взглядом темную прихожую и длинный коридор, ведущий в зал. Забыла закрыть окно? Вот растяпа. Фактически оставила вход в квартиру открытым. Но затем устало прикрыла глаза. Да плевать. Сейчас бы стянуть эту пыльную форму, принять пенную ванну, поесть и завалиться спать в мягкую кроватку с пушистым воздушным одеялом. Эти мысли, то бишь план ближайших действий, едва ли не заставили блаженно простонать. Черные легкие ботинки на плоской подошве остались небрежно покинутыми в прихожке. Брюнетка, разминая затекшую шею и все еще не открывая глаз, медленно зашагала по достаточно узкому коридору с деревянной обшивкой на стенах. Люди платят неплохие деньги за то, чтобы кто-то пустил кому-то насолившему пулю в лоб. Особенно хорошо, когда это все спускается с рук полицией, ведь организация, в которой состояла она и которая давно уж стала вторым домом, стояла куда выше правоохранительных органов. Все было официально, плюс еще и благородным делом занимаются. Борьба с бандитизмом и прочей противозаконной ересью. Прямо как заядлые добряки и идеалисты. Мир во всем мире и все такое. В просторной гостиной стоял полумрак. Пробивавшийся сквозь застекленную поверхность громадного окна, которая не была занавешена тяжелыми ночными шторами, серебристый свет луны освещал широкий низкий подоконник, стоящий рядом фикус и светлый кожаный угловой диван в самом центре комнаты. И все бы ничего, если бы не одно "но"… Девушка замерла, на несколько секунд сросшись с прохладным полом, так и оставив ладонь у основания шеи. В очередной раз раздраженный внутренний голос прошипел про то, что спешка никому еще на пользу не пошла. Окно все же надо было закрыть. Глаза цвета ириски пристально вглядывался лишь в одну точку. Точнее? В чей-то затылок. Черная тень сидела в большом кресле с широкими подлокотниками, спиной к выходу. Правая рука на автомате потянулась к пояснице, там, где за поясом штанов покоился пистолет с одной единственной пулей, оставшейся после сегодняшней перестрелки. Тихо вытащить, снять с предохранителя и вскинуть руку с тяжелым стволом. В квартире кто-то был. И этого кого-то явно не приглашали. Костяшки отдались болезненной чувствительностью, но она откинула эти ощущения куда подальше, потому что если этот кто-то от Глебова, то у нее будет лишь один шанс его ранить, пока она не доберётся до ствола в кухонном ящике. Или до ножей в соседнем. Да и кто знает, один ли он здесь? Девушка закусила губу и мысленно дала себе по голове за то, что не осталась сегодня ночевать в штабе. Черный маленький диван в уголке лаборатории Ксюши сейчас ей показался до боли в спине уютным и родным. Тишину, пропитавшуюся напряжением и холодом, прервал смех, оборвав мысли. Он заставил невольно распахнуть глаза. Неужели...? Нет, нет, нет, ну только не сейчас. Прямо вслед смеху раздался мужской голос и саркастичное: - Серьезно? А хватит силенок на меня? И она его узнала. Узнала этот раздражающе-приятный голос. Вежливый, уверенный, со скрытой насмешкой. В голове всплыл образ его обладателя, зубы сжались против воли. Девушка медленно опустила пистолет, сдерживаясь, чтобы не нажать на курок, потому что он все равно успеет увернуться. Даже от пули. Только лишь процедила сквозь зубы: - Князев. Рука взметнулась к стене и ударила по выключателю. Приглушенный темно-желтый свет залил комнату, преимущественно отделанную в черных и деревянных тонах. Совмещенную гостиную и столовую отделяла только наполовину застекленная перегородка, на которой висела черная плазма. Четко напротив стояло кожаное кресло в тон дивану. Волосы молодого знакомого мужчины были темно-русыми, кое-где виднелись выгоревшие на солнце пряди. Он практически всегда зачесывал волосы назад, хотя она знала, что пара прядей все равно падали на лоб. Он поднял руку и приветливо ей махнул, хоть и сидел спиной. Наверное, услышал скрип зубов в ответ, но предпочел вежливо промолчать. - Ответь мне на два вопроса, - она тут же почувствовала ушедшую на время напряженных размышлений усталость, а учитывая еще, кто именно находился в ее доме, девушке становилось совсем уж нерадостно. Тоном она говорила достаточно прохладным, впрочем, с этим зазнавшимся выскочкой так она говорила постоянно, с тех самых пор, как только пришла в ССВГК*. С самого первого дня, как она его увидела, уже тогда на эту красивую учтивую улыбку купилась большая часть женского коллектива организации. Да вот только с ней этот фокус не прошел, и лишь ей одной эта улыбочка казалась насквозь пропитанной фальшью, от которой сводило зубы. – Как ты вошел и что ты здесь забыл? Она щелкнула предохранителем и напряженно вгляделась в его русую макушку. В ответ ей вновь послышался смешок, нежданный гость шевельнулся, а после раздался звук, словно соприкоснулась чашка со стеклом. Брюнетка удивленно сделала два шага вперед, отчего обзор стал шире. Действительно, на стоявшем перед креслом стеклянном столике возвышалась зеленая керамическая кружка с красиво изогнутой ручкой. Брови девушки взлетели вверх. Вот же наглый! Мало того, что каким-то невиданным чертом пробрался в квартиру, когда его не звали, так еще сидит себе преспокойненько, кофеек попивает! Руки зачесались заехать тяжелым стволом ему по затылку, может, хоть так его совесть, наконец, даст о себе знать. Она со свистом выдохнула сквозь плотно сжатые зубы, чем явного его позабавила, сделала еще несколько шагов, подойдя совсем близко к нему, но не поворачиваясь, дабы не демонстрировать свой «трофей». Когда она наклонилась, ее окутал запах сладкого кофе, налитого в кружку, и знакомого мускуса – его одеколон. Вкусно, жажда зацарапала сухое горло. Девушка осторожно положила пистолет на стеклянную поверхность и направилась на кухню, отметив, что ему будет ее прекрасно видно. А затем все-таки напомнила, потому что он уже долго молчал. Брюнетке хотелось поскорее от него избавиться: - Я ответа жду, Князь, - дурацкое прозвище, которыми на работе щедро одаривали каждого новенького, поразительно ему шло. И хоть ее это и бесило, но как раз язык повернулся его так называть, так довольно часто она и использует это величавое «Князь», несмотря на то, что старается свести их беседы к минимуму. Брюнетка поднесла руку к электрическому чайнику, сквозь прозрачные стенки которого было видно, что вода залита только наполовину. Чуть теплый. Девушка щелкнула выключателем. Встроенная подсветка загорелась синим. Вновь кружка соприкоснулась со столом. Раздражает это непонятное молчание. Как в бункере. Девушка положила руку на шею, откинув голову назад. Все же долгая поза сидя, склонившись к винтовке и не спуская прицела с этого долбаного наркоторговца, плохо сказалась на общем самочувствии. Она приоткрыла глаза и с неохотной обреченностью повернула к нему голову. Князь сидел, расслабленно откинувшись на спинку кресла и широко разведя колени в стороны. На нем была черная атласная рубашка, расстегнутая на пару пуговиц у горла, и темно-синие брюки, перетянутые черным ремнем с широкой блестящей бляшкой. Он всегда был одет с иголочки и относился к тому типу мужчин, которым чуть «за 25», и они довольно неплохо следят за собой. Левая темная бровь на самом изгибе была перечеркнута следом бесцветного шрама. Наверное, благодаря всему этому, вечной улыбке на красиво очерченных губах, а еще непонятной мужественной силе, разбавленной уверенностью, которую излучало его лицо, он был довольно уважаем среди сильного пола и популярен среди слабого. Конечно же, девчонки таких любят и мимо себя не пропускают. Сейчас он едва заметно ухмылялся, подперев голову ладонью и возведя указательный палец к виску, глаза насыщенного медового цвета, прижмурившись, пристально следили за брюнеткой. Девушка поморщилась. Словно не кофе попил, а из борделя вышел. Такой довольный прям. - Расслабься, Катерина. Я твой телохранитель на этот вечер, - широко ухмыльнувшись, ответил он. Голос его был низким, с мужской хрипцой и размеренным тембром. Прямо идеальная находка для актеров дубляжа. - Что? – непонимающе переспросила девушка. Она сильно нахмурилась и развернулась к нему всем телом. Какой телохранитель? Он в то же мгновение опустил глаза и медленно, словно видел ее впервые, оглядел с ног до головы. Лениво, с огненной толикой интереса и томной пошлости. Девушка зло скривилась от взгляда, которым он ее одарил. Ведь знал же, знал, как она откровенно ненавидит его мужской интерес, потому что он проявляется в отношении каждой. Как ее это бесит. Что только провоцирует ее. Знал, и все равно продолжал делать это каждый гребанный раз. В груди копошилось неутолимое недовольство, выплёвывающее початки ненависти. Как его только любить можно? - Боевой подарочек? - поинтересовался Князь и демонстративно заострил взгляд на ее губе. Спросил без тени былой усмешки, спокойно спросил, будто действительно интересно было. Девушка небрежно качнула головой на мотив согласия, в который раз удивившись способности быстро менять настроение, и прямо уставилась на него, ожидая ответа. Мужчина убрал руку от лица и, опираясь ладонями о подлокотники, поднялся с кресла. Слева громче зашумел чайник, а медовые глаза хитро блеснули в свете неярких ламп. – Шучу. Сегодня я лишь личный психолог, бесплатно предоставляющий свои услуги, - он небрежно пожал плечами. Даже без улыбки его лицо выражало крайнюю степень этой дурацкой насмешки над всем миром. – Хотя… - он прищурился и заговорщиски потер подбородок. – Может, стоит попытаться выбить из Златова пару-тройку сотен баксов? Лишним не будет. Как думаешь? – он, широко ухмыльнувшись, заглянул в удивленные большие глаза цвета светлого виски. - Златов? Тебя послал Златов? – даже не пытаясь скрыть удивление в голосе, который бессовестно оставил весь холод только в первой части разговора. Зачем их прямому начальству посылать Князя к ней? Да еще и прямо в дом? Да еще и в такой час? - Да, - вновь просто пожал плечами мужчина, подтверждая. Девушка склонила голову и нахмурилась, что-то просчитывая в голове пару секунд. - Зачем? – пробормотала Катя. Он легко наклонился, взяв кружку в руки, и поднес ко рту. Как можно пить холодный кофе? Катя передернула плечами под внимательным взглядом издевательских глаз. Он поставил кружку обратно и вновь заглянул ей в лицо, намереваясь продолжить разговор. Ведь когда еще выпадет такая возможность поговорить с этой букой? Такой сексапильной букой. Мужчина вновь оглядел ее фигуру. - Стас, - хмуро одернула его девушка. Князь мученически закатил глаза и вновь завалился в кресло, закинув правую лодыжку на левое колено. Господи, что ж с ней сложно так? -Ла-а-адно, занудик, так и быть, - протянул он, раскинув руки по подлокотникам. А кресло-то удобное, даже спать тут неплохо будет. Себе такое купить, что ли?– Златов позвонил мне, когда я уже в штаб ехал, - он вновь прищурился и взглянул на Катерину. - Ты, кстати, неплохо подстрелила Нарика, - Нариком они называли довольно хорошо устроившегося наркоторговца Никитина, который напрямую был связан с Глебовым и являлся одним звеном цепи его прибыли. Тот, в которого пришлось стрелять без прицела, на расстоянии нескольких десятков метров с тридцатого этажа жилого дома, чтобы не сорвать всю операцию. – Златов сказал, что задета артерия на ноге, но жить будет. Теперь-то он от нас так прытко не побегает, - хохотнул Стас. Девушка лишь снова дернула плечами. Долго. Синий цвет чайника плавно перекочёвывал в оранжевый. – Ты прекрасно выполнила то, что тебе предназначалось. Даже надавала тумаков его охране, - вновь эта неизменная подтрунка в голосе. Катя сжала зубы. Как же ей хотелось хотя бы один раз разбить ему это смазливое личико, чтобы стереть эту гадкую ухмылку. Может быть, еще один шрам оставить. - Но Игорь Андреич сказал, что ты была и не очень-то рада. Как будто заговорщика своего подстрелила, - тут Стас помолчал, а потом хмыкнул. – С чего бы? Ты ведь всегда с такой кислой миной ходишь. Брюнетка не обратила на шпильку в свой адрес ни малейшего внимания. Ее больше привлекли слова Князя о том, что Златов ее словно в чем-то заподозрил. Как глупо, полковник. - Он мне не доверяет? – даже с некой насмешкой поинтересовалась Катя. Действительно, смешно. Ее ведь можно было назвать преемницей Игоря Андреевича, и многие ненавидели какую-то девчонку, которая так быстро втерлась в доверие к шефу. Тем не менее, ее снайперские навыки и мозги заставляли всех в ССВГК понять, что это было не просто за красивые глазки. Князь оценил шутку гортанным смешком. - Да как раз-таки наоборот, ты одна из его самых доверенных лиц, - он сказал то, что было известно им обоим. – Но Златов-то знает, насколько ты самокритична. Я бы просто сказал, что ты перфекционист, но да ладно, - Катя моргнула. Он попал в точку. Чертов психолог бесплатный. – Короче, он отменил мое задание и сказал, чтобы я перся посреди ночи к тебе, дабы ты тут в депрессию не впала, – девушка на этих словах вздернула тонкую бровь. Чего? – Ну, из-за того, что перед тем как подстрелить Никитина, ты четыре раза промазала и чуть не провалила всю операцию, - беспечно качнул головой Стас и вновь взял кружку в руки. Катю как током ударило, она даже вздрогнула, что не ускользнуло от взгляда Князя. Пару секунд в квартире царила тишина, пропитанная взглядами карих глаз. - Блять, - прошипела девушка, резко отвернулась и, открыв шкаф, достала желтую глубокую кружку причудливой формы. Значит, он все-таки видел. – Этот гребанный охранник сбил мне прицел, - буквально прорычала она, зачем-то оправдываясь перед этим зазнайкой. Князь удивленно изогнул брови, отстранив чашку ото рта на несколько сантиметров, и изучающе взглянул на брюнетку. Она ярилась, пока доставала металлическую разноцветную банку с чаем, пока насыпала заварку, раздраженно сдувая с лица пряди растрепавшихся темных волос, которые кончиками доставали до груди. Тихо и долго материла, наверное, того самого охранника, пока искала на полках сахар, казалось, напрочь позабыв и про мужчину в ее квартире, и том, насколько напряженные отношения между ними были. Когда ее руку чуть выше локтя обхватила большая горячая ладонь и резко развернула на девяносто градусов, она проглотила последние слова и вскинула голову, удивленно смотря вверх. Либо Князь был таким высоким, либо она настолько мелкой, но Кате явно никогда не нравилось, что лбом она упиралась в его подбородок. Иметь невысокий рост было для нее даже некоторым плюсом, потому что довольно часто большие сильные дядьки-бандиты не могли справиться с маленькой и проворной Катей. Хотя себя малявкой она никогда не считала. Тем не менее, находясь рядом с Князевым, а особенно во времена их препираний друг с другом, девушка ощущала себя гномом. Злым таким садовым гномом, на которого смотрят свысока и уделать могут с полпинка. Вот и сейчас этот пристальный внимательный взгляд карих глаз Стаса буквально заткнул ее, только она не понимала, почему он вдруг настолько резко и бесшумно оказался так близко. - Остынь, Катерина, - голос его вдруг перестал быть игривым и расслабленным. Он стал низким, бархатным, хриплым. И почему такой голос у такого засранца? – Все нормально. Нам осталось лишь вытащить информацию из этого ублюдка и считай, Глебов у нас в руках. Это мне оставь, - вот, значит, какое у него задание. Выбить информацию. Заставить говорить. Да уж, сложно не признать того, что Златов нашел нужного человека. Тем не менее, девушку поразило другое. Его дыхание, что падало на лицо, было теплым и пахло кофе, а глаза, что пристально вглядывались вее, прищуренными и томными. Катя приоткрыла губы, позабыв про щиплющую боль. Он ее… успокаивал? Князь?! Успокаивал ее? Он вообще нормальный? По факту, она - его соперник, с которым они были словно кошка с собакой, никак не могли наладить отношения. Он – капитан, она – подчиненная-снайпер. Князь и Кошка. Об их ссорах говорил весь штаб, а друзья неустанно пытались наладить между ними контакт. Ведь когда дело касалось работы, то им не было равных, здесь включались профессионалы, но как только работа отходила на второй план, этих двоих можно было хоть на цепь сажать. Они были словно из разных миров, что идут параллельно. Острая на язык замкнутая Катя и саркастически-умный открытый Стас. Хоть стреляйся. Чайник щелкнул, а вместе с ним вздрогнула и брюнетка. Она резко отстранилась от Князя, почувствовав, как обдало холодом, и хмуро взглянула на него. Да что с этим парнем не так? Что за тараканы в его голове? Дурак какой-то. Стас на такую реакцию лишь закатил глаза кверху, вскинул руку к голове и раздраженным движением встрепал темные волосы. Что ж за недотрога такая? Какой только подход к ней отыскивать нужно. Она так легко общалась с каждым в штабе, улыбалась, шутила, ворковала, а на него только щетинилась, не подпускала к себе ни на миллиметр, с какой стороны ни зайди. - Слушай, Катерина, - на тон повысив голос, устало начал мужчина, - Я не спал двое суток, все из-за этого чертова Нарика. Сам не в восторге, что мне приходиться тут строить из себя заботливую нянечку рядом с тобой… - Ну так вали домой, отсыпайся, - грубо прервала его девушка. – Златов об этом не узнает, а ты облегчишь участь и себе, и мне. В чем проблема? – Князь опустил взгляд на будто нахохлившуюся напарницу. Или лучше будет сказать, что загривок у Кошки встал дыбом. Да, так будет уместнее. Ох, уж эти смелые глазенки… Князев развел руки в стороны, оголив крепкие зубы в улыбке. - Ну, хотя бы в том, что это был приказ, - просто ответил он. Брюнетка лишь сильнее нахмурилась. Мужчина опустил руки и легким движением заправил их в карманы брюк. – Слушай, это не такая уж и плохая идея, - проговорил он, расправляя и без того широкие плечи. Осанка у него была красивой. Гордой, как и он сам. - Это с чего бы? - Давай познакомимся поближе. Может, хотя бы на одну ночь забудем о нашей войне и объявим перемирие? Брови Кати поползли вверх. Она ослышалась? Что за чертовщина с ним сегодня творится? Либо и правда недосып сказывается? Или его ранили, может? Ведь именно он играл ключевую роль в липовой сделке с Никитиным. Девушка оглядела его с головы до ног. Да нет, в порядке вроде, двигается свободно, речь нормальная, незаторможенная, как всегда дико ее раздражающая. - Ты хорошо себя чувствуешь? – все же не удержалась от вопроса девушка, натянув на лицо вежливую ледяную улыбку. Впрочем, это не помешало Князю послать ей в ответ теплую. - Я устал, - незамедлительно ответил он. – Ты не грубишь мне, а я не подтруниваю над тобой. Идет? Видимо, реально устал. Или просто действительно дурак. Это еще решить нужно. Девушка снова насторожено его осмотрела, упорно пытаясь отыскать в нем что-то лживо-подозрительное. А Стас… Он просто улыбался. Смотрел изучающе, пронзительно как-то, будто плавил глазами. Взгляд этот ей не понравился. Так смотрит удав на кролика. Собака на кошку. Победитель на проигравшего. Шея вновь противно загудела. А хотя… Да и черт с этим Князем. Она тоже устала так, что одному только Богу известно. Этот Глебов основательно подпортил им всем нервишки. Сейчас, когда они сели ему на хвост, можно немного расслабиться. - Завари мне чай, - неожиданно попросила Катя, попытавшись сделать голос как можно дружелюбнее и теплее. У Князя моментально отвисла челюсть. Катя, не сдержавшись, коротко хохотнула и обошла удивленного мужчину, направляясь в ванную. - Я схожу в душ пока. Подумаю над твоим предложением. А ты делай чай. Стас мотнул головой и быстро обернулся. Девушка перекинула шелковистые волосы на левое плечо, правой рукой массировала шею. А еще она слишком соблазнительно виляла бедрами. Чертова Кошка. Когда она скрылась за поворотом, Князь, наконец, отмер, вновь мотнул головой. Чертовка. - Ну ла-а-адно, - устало протянул он ей в след, хотя где-то уже зашумела вода. Мысли о возможности совместного принятия душа Князь откинул подальше. Сейчас нужно казаться вежливым. И что она там просила? Чай ей? – Так уж и быть. А Катя, стягивая с себя грязную форму, вдруг вспомнила, что вопрос о том, как же он оказался в ее доме, был успешно проигнорирован. Вспомнилось открытое окно, но брюнетка тут же отмела эту идею, скептически моргнув. Нет, он хоть и один из лучших агентов, ее капитан, но не Бетмэн же. Хотя… Черт знает этого дурака. Он же сумасшедший. На все решиться может. Горячая вода коснулась уставших плеч, и девушка в ту же секунду обо всем позабыла. *** По городу разгуливал пронизывающий, свежий воздух, поднимая ворох снега с дорог. Город не спал, горел яркими огнями, где-то вдалеке соприкасаясь с горизонтом. Когда Катя, свеженькая и уже заметно подобревшая, вернулась в зал, незваного гостя там не оказалось. Она внимательно оглядела гостиную, но единственное, что привлекло ее внимание, так это желтая кружка, накрытая белым блюдцем. Взгляд метнулся к чайнику. Воды действительно стало меньше. Выполнил просьбу-таки? Девушка усмехнулась. Только сам куда делся? - Стас! –девичий голос разнесся по квартире, но ответить на него никто не соизволил. Тишина. – Неужели ушел? – приподняла бровь брюнетка. И странно, но не сказать, что она обрадовалась этому. Значит, мир он надумал? Думал, чай заварил и просто так отделался? Катя от души так фыркнула, а затем неожиданно нахмурилась. И обидно все же, ведь она действительно думала закончить их распри. Хотя бы на один вечер. Хотя бы ради Игоря. Девушка сжала кулаки. Чертов Князь! Как же тебе по голове хочется настучать! Раздраженность заклокотала где-то в районе сердца. Она быстро прошла на кухню, что-то нервно бурча себе под нос, сняла блюдце, с которого тут же покатились сконденсированные капли воды, и положила в раковину. Кинула ложку сахара, долила горячей воды и, взяв чашку в руки, направилась к себе в комнату. Ну и пусть. Свалил, так свалил. Ей же лучше. Она дома, наконец-то дома после трудных рабочих суток, приняла душ и идет в свой личный маленький мир с мягким бельем на кровати, и ничье постороннее присутствие не напрягает. Взгляд против воли скользнул по кофейному столику. А кружку все-таки помыл. Ох уж эта его вежливость. Бесит. Упорно стараясь не пролить чай и в то же время сделать глоток, Катя прошла к дальней двери из темного дерева с тремя светлыми горизонтальными полосами. Девушка надавила на ручку и медленно перешагнула через порог, делая осторожный глоток. Сегодняшний опыт показал, что она без труда может использовать табельное с расстояния нескольких десятков метров и не убить при этом человека (лохотрон с четырьмя промахами не в счет), но чай разлить она легко могла, только моргнув. И не знала, каких богов ей благодарить, когда она всем телом вздрогнула от прозвучавшего насмешливого голоса и не пролила ни капли: - Милая киска. Катя подавилась горячим напитком и, повиснув на дверной ручке, вскинула взгляд. Князь стоял боком к двери, непринужденно скрестив руки на груди, и что-то упорно разглядывал на стене. Свет в комнате так же был приглушенным, мягким и не резал по глазам. Девушка отстранила чашку как можно дальше, чтобы точно не опрокинуть ее на светлый меховой ковер под ногами, и прокашлялась. Что он только что сказал?! Он и правда произнес это… Он имел ввиду ее… Пламя румянца коснулось ее лица, казалось, даже уши загорелись. Он совсем ненормальный или как?! Он что… Девушка резко похолодела от мысли, вспомнив, что дверь-то в ванную на щеколду она не закрывала. Ведь и подумать не могла. Неужели Стас… - Ты не мог… - прошептала она, испуганно глядя прямо на Князева. Нет, нет, нет… Это же бред. Бред чистой воды, зачем ему… Нет, кому угодно, но только не гребанному Князю, который может поманить пальцем и получить себе в постель любую, подглядывать за ней в душе! За ней, черт побери! Или это очередной дебильный прикол? Все позлить ее не терпится?! Мириться он, блин, вздумал! Мужчина повернул голову и напоролся на испуганно-яростный взгляд ирисковых глаз и зло сжимающую ручку двери ладонь. Он приподнял бровь вверх, ощущая резкий контраст с той Кошкой, что зашла в квартиру, и той, что сейчас стояла перед ним. Но что с ней опять такое? Что он такого сказал? -Я не мог… че-его? – переспросил Князь. И все же, странная она была до чертиков. Он откровенно не понимал, что сейчас происходило. - Ты не мог… - тут же, как болванчик, брякнула Катя и замотала головой, отчего темные кудри замотались по плечам. Стас медленно развернулся к ней с улыбкой, которую обычно адресуют жителям психиатрических учреждений. - С тобой все хорошо? Катя смотрела на него с настоящим ужасом, а он в упор не видел причины такой реакции. В душе, что ли, перегрелась? Расслабилась, называется. Князев уже хотел было пошутить на эту тему, как вдруг резко в голове что-то пронзительно скрипнуло. Он перекрутил в голове несколько моментов. Она была в душе. И фраза, которой он ее встретил. О, черт… Он удивленно прошелся по ней взглядом. Черные лосины до колен, плотно сидящие на подтянутых соблазнительных ногах, синяя кофта… Как там их называют? Летучая мышь, кажется. Сидела классно и оголяла одно плечо с ярко выраженной ключицей, за которое цеплялась черная бретель лифа. Она была босиком. Покрасневшая, напуганная, растерянная и готовая кинуться на него, расцарапав все лицо. Ну, точно. Извращенка маленькая. Ему стало смешно настолько, что захотелось согнуться в три погибели и заржать на весь двадцать второй этаж ее дома. Господи, ты точно обделил эту девчонку мозгами и чувством юмора. Князь до крови изнутри прикусил щеку, чтобы не взбесить Кошку, расцепил руки и указал на стену. - Я говорю, кошка прикольная, - девушка вздрогнула и медленно, словно опасаясь увидеть там труп самого Златова, проследила за его пальцем. На стене, обшитой деревом, висела большая фотография в черной рамке. Белая пушистая кошка, больше напоминавшая колобка, лежала на спине и игриво смотрела в объектив камеры огромными голубыми глазами. Ирисковые глаза распахнулись шире, а затылок что-то защекотало. Так вот, о какой «милой киске» он говорил. Черт, черт, черт… Стыд загорелся в бешено колотящемся сердце, охватив огнем все тело, казалось, что подпалились даже кончики волос. Девушка сглотнула, оторвала забегавший взгляд от чертовой картины, низко повесила голову, чтобы он не увидел ее полыхающих щек, и, пробормотав что-то типа: «Ясно», слишком резко захлопнула дверь и прошла к деревянному, покрытому лаком комоду, поставив на него злополучную чашку с чаем. Пить резко расхотелось. И смотреть на треклятого Князя – тоже. Стас вновь скрестил руки на груди и с силой сжал бицепс плеча, сдерживаясь изо всех сил. Забавная она, эта девчонка-снайпер. И он еще ни разу не видел такой румянец, густой покрывающий ее лицо. Это было мило, особенно учитывая ее несносно-ядерный характер. Учитывая то, что ему она всегда показывала свои коготки. Теперь он знал, за какие ниточки дергать. Князь хмыкнул, отчего девушка дернулась. Теперь она будет как на иголках. - Кто-то тут явно страдает от недостатка секса, я прав? – промурлыкал со вкусом приторной издевки в голосе мужчина. Кто знает, может мысли о совместном душе покажутся лишь подростковой фантазией по сравнению с тем, что он может сделать сейчас. Катя, как всегда, в долгу не осталась. - Не твое собачье дело! – прорычала девушка, стискивая тонкими пальцами столешницу комода, но поворачиваться к нему не стала. Стас на это лишь растянул губы в усмешке. Рот наполнился слюной, такой маняще-сладкой она сейчас была. Он расцепил руки и медленными шагами направился к девушке. Катя спиной чувствовала жгучий взгляд этих медовых глаз, смотрящий ей четко между лопаток и пускающий электрические разряды по спине. Воздух в небольшой, уютно обставленной комнате, которая прежде была единственным местом душевного спокойствия, будто стал в несколько раз плотнее и тяжелее. - Да ладно, мы же сегодня с тобой друзья, помнишь? – усмехнулся Князь, все ближе подходя к этой маленькой, по сравнению с ним, девчонке. Черные ногти впились в комод. Больно, наверное. А еще костяшки разбиты, но уже обработаны. И договоренности их мира он сам уже нарушил. Ведь его целью на сегодня было не подшучивать над брюнеткой, тогда и она грубить не будет. Условия с треском летят в Тартарары. Ухмылка все шире, тело все горячее, мыслей все меньше. - Разве друзья не могут поговорить о личной жизни друг друга? – все продолжал насмехаться он, оказавшись на расстоянии вытянутой руки. От нее пахло свежим зеленым яблоком и чем-то сладким. Стас против воли поглубже вдохнул этот запах влажной кожи. Приятный. Ассоциируется с весной. Девушка резко повернулась к нему, и ее глаза раздраженно впились в его, короткая темная прядка упала на пушистые ресницы, но она, казалось, этого даже не заметила. Ухмылку шире. Издеваться над ней… Мм, как мороженое есть в жаркий летний день. Такая забавная. - Не твое. Собачье. Дело! – по слогам, четко и грозно отчеканила девушка. И даже несмотря на огонь красноты на щеках, в голосе чувствовался прочный лед. Сколько же в тебе противоречий? Он приблизился еще на полшага, слегка склонив голову к правому плечу. Как смело она смотрит снизу вверх. Интересно, все снайпершы такие смелые? Думают, что в случае чего смогут пустить всего одну пулю и все их проблемы решатся. Ох, уж эта женская логика. Эти женщины всегда либо переоценивают ситуацию, либо прямо наоборот. Князь даже голову готов был на отсечение дать: здесь, на широкой двуспальной кровати, под соблазнительно-мягкой белоснежной подушкой лежал тяжелый ствол с заряженным магазином. - Да хорош, Катерина, - хохотнул мужчина, прищурив темные глаза, растягивая слова и нарочно понижая голос до томно-интимного. – Я же все вижу. Признавайся: сколько у тебя не было парня в постели? Нервы заскрипели, словно натянутая струна. Оглушающий звук пощечины нарушил относительное спокойствие комнаты, эхом отразившись от стен. Голова метнулась вправо, щека загорелась, рука инстинктивно дернулась к ней. Дыхание на мгновение сбилось. Бить она умела. Князь в этом засомневался только раз, когда Игорь впервые привел ее в штаб. Казалось бы, откуда в такой хрупкой девочке сила возьмется? Но когда она за минуту уложила его самого на лопатки, сомневаться он перестал. Он медленно повернул к ней голову, и ему в лицо полетели ядовитые слова: - Не смей так со мной разговаривать. Рука у нее была тяжелая. Но Стаса не могла остановить даже та угроза, что проскользнула в ее голосе и ноющая скула. Черта с два он ей проиграет. Что-то неуловимо поменялось. А Кате, несмотря на весь грозный вид, раздраженность и даже эту не угаснувшую смущенность, будь она проклята, впервые стало страшно рядом со Стасом. Он вдруг перестал улыбаться. И глаза его смотрели крайне серьезно. Что-то упорно и настойчиво пытались выискать в ее. А еще от него исходили лучи ленивой угрозы, опасности, перемешанные с запахом мускуса. По рукам побежали холодные мурашки, хотя в комнате было даже душно. Она растерянно взглянула на него, тут же позабыв, что буквально полминуты назад прошлась ударом ему по щеке. А он не ухмыльнулся на ее резкую смену настроения. И это почти пугает. Потому что Князь даже в драках всегда старался защитить именно лицо. Катя пыталась поддеть его, что, мол, пытается свою моську распрекрасную сохранить, но Князь на это лишь одаривал ее редким презрительным, ледяным взглядом. Нет, что-то большее крылось в его поступках. Ударов по лицу он никому не прощал. Будто это было что-то личное. - Что? – настороженно, но все же прохладно поинтересовалась она. Нет, этот парень явно псих. Нужно было его сегодня все-таки пристрелить. А Игорю потом сказать, что «упс, промахнулась». Хоть бы он потом ее и разорвал на кусочки за убийство лучшего сотрудника. Девушке вдруг захотелось рассмеяться, как только она представила выражение лица начальства. Она явно сходит с ума. - Посмотри на меня, - между тем резко бросил Князь. Желание смеяться пропало. Шея вновь начала побаливать из-за этой бесящей разности в росте, но опустить взгляд Катя не посмела. Вместо того, она приподняла тонкие брови. - Что? - Посмотри на меня, - ровно, напряженно повторил он. Брюнетка была крайне растеряна и совершенно не понимала, что происходит и что ей нужно делать. Чего он хочет? Она на секунду перевела взгляд на желтую кружку с уже, наверное, пристывшим чаем, а затем вновь глянула на капитана. Его медовые глаза почему-то резко потемнели. Или ей показалось только. Она смотрела пристально, внимательно, но не понимала. И какими силами он обладает? Почему он так резко ее напугал, и девушка безоговорочно подчиняется каждому его слову? - Смотрю, - Катя моргнула. - Нет, не смотришь, - он качнул головой. – Ты смотришь на меня… И не видишь. Ты видишь во мне лишь соперника, - Катя в этот момент непроизвольно задержала воздух в легких. Эти глаза, так пристально вглядывающиеся в ее. Эти губы, что разговаривают с ней. Этот глубокий окутывающий мягкий голос, звучащий в ушах и, кажется, эхом отскакивающий от стен. Это не маска. - Ты видишь во мне коллегу по работе. Капитана отряда. Избалованного, наглого козла. Кого угодно, но только не того, кого я хочу, чтобы ты увидела во мне, - она, словно под гипнозом, смотрела ему в лицо и завороженно ловила каждое слово, слетевшее с губ. Поэтому когда обе его ладони легли ей на щеки, она не почувствовала никакого ущемления личного пространства, которое всегда так остро воспринимала. А еще она не поняла, почему его всегда теплые руки, которыми он издевательски любил щипать ее за бока, были такими холодными, хотя от тела, стоявшего в опасной близости рядом с ней, исходил настоящий жар. Почему мужчина, всегда так уверенно опутывающий своими чарами любую женщину, сейчас так растерянно, она бы даже сказала, что напугано, если это можно было применить к Князю, смотрел на нее. На нее! – А теперь я скажу еще раз, - его большие пальцы погладили ей скулы. Он мельком оглядел губы, которые раскрылись под его взглядом, прищурился и вновь заглянул в глаза. Опасно. И голос такой глубокий, низкий, пробирающий до самых костей. – Посмотри на меня, Катерина. Она вновь взглянула на его лицо, как он просил, и у нее будто шторы с глаз упали, она его увидела. Эти роскошные волосы с переменчивым цветом и непослушными прядями, переливающиеся в тусклом свете неярких ламп. Этот высокий лоб с двумя еле видными вблизи морщинками. Эти четко очерченные дуги бровей, этот мужской шрам, историю появления которого никто не знал. Эти глубокие темно-янтарные глаза, постоянно обжигающие взглядом, в обрамлении густых ресниц. Эти высокие скулы, прямой нос, широкую челюсть и волевой подбородок с неглубокой ямочкой. Взгляд остановился на губах. Идеальные, как у статуй в музее, вылепленные лучшим скульптором, чувственные, четко очерченные. С маленькими трещинками. Катя услышала короткий отчетливый щелчок. В собственной голове. Он был красивым. Таким красивым, что перехватывало дыхание, прямо как у нее сейчас. Господи, как она раньше не замечала? Почему ее глаза были застелены только лишь ядовитым презрением, не позволяющим увидеть всего этого? А Стас, наконец, уловил то, что хотел. Загоревшийся огонь в ее глазах, и то, как резко под ребром его ладони увеличился пульс. Она сглотнула, смотря на его губы, а затем вскинула горящий взгляд к его глазам, даже в затылке что-то хрустнуло. Князь почувствовал, как что-то в груди завибрировало, задрожало, заскулило. Из горла донесся глухой рык, и мужчина подался вперед. Губы были горячими, влажными, податливыми. Дыхание пахло крепкой заваркой черного чая, кожа – яблоком с тонкими нотами корицы. Да, все-таки, это была корица. Он не стал давать время привыкнуть, не стал наслаждаться первым ощущением - он впервые касается ее губ. Прежде только смотрел и думал, а теперь целовал. Целовал ее мягко, осторожно, опасаясь сделать какое-то лишнее, неправильно движение, что непременно ее бы оттолкнуло. Целовал так, как уже, казалось, должен был забыть. Он ни разу не видел Кошку с мужчиной. Это наталкивало на мысли, что она и вовсе никогда ни с кем не встречалась, но ведь она была такой красоткой. Разве может у такой не быть кого-то? Катерина никогда не позволяла без лишней надобности обнимать ее или слишком близко стоять. Может и его она оттолкнёт? И словно в подтверждение его опасениям, Катя не шевелилась, дышала настолько глубоко и медленно, будто вот-вот упадет в обморок, ну, или отстранится и снова врежет ему, хорошенько обматерив. Или, что хуже, напялит этот свой фирменный ледяной взгляд. В те моменты, когда она смотрела на него такими глазами, Стасу хотелось прижать эту своенравную Кошку к ближайшей стене и взять совершенно, самым что ни на есть грубым образом. А учитывая тот факт, что Катя достаточно часто - практически всегда, на самом деле, - одаривала его таким взглядом, мужчина откровенно срывался. Она буквально сводила его с ума. Медленно, пытливо, жестко, со знанием своего дела. Он успел прокрутить в голове тысячу вариантов ее возможных действий, но неумело шевельнувшиеся губы в ответ в них явно не входили. По позвоночнику пробежала волна холода. Вот-вот, сейчас, она вскинет колено и заедет ему по яйцам. А потом наорет. Но он все-таки уйдет и нихрена не пожалеет, что ее поцеловал. Поцеловал Кошку. Поцеловал снайпера своего отряда. «Вляпался по самое ни хочу», - ненавязчиво так промелькнуло в затуманенном разуме. Ее ладони легли ему на живот, заставив напрячься все тело, и совсем легонько толкнули. Словно бабочка коснулась, но почти полностью отрезвило, и он послушно отстранился. Открывать глаза не спешил, и ладони убирать – тоже. В комнате повисла звенящая тишина. Обычно говорят/пишут/показывают, что в такие моменты оглушающе бьется сердце, что прям ребра в порошок стирает. Так вот. Ни черта подобного оно не бьется. Наоборот, замирает так, что больно становится и дышать совсем нечем, больно, что даже горло сдавливает. И страшно почему-то, отчего руки опять холодеют. Зубы сводит, поцеловать вновь хочется, да только нельзя, ведь хуже лишь сделает. Эта чертова безысходность доводит до бешенства, которое гасится липкой неуверенностью. И в такие моменты просто хочется заморозить время, прийти в себя, просчитать все будущие шаги, слова, взгляды. Чтобы только не тянуло так противно в груди. И собственные мысли не терзали так гадко. Боже. Ведь он не слабак, но колени готовы сейчас трусливо дрогнуть, как в детстве. Стас медленно, тяжело приподнял веки. Катерина смотрела на него, и уже от этого ему захотелось протолкнуть вязкую слюну в горло. Кошка смотрела пристально, без эмоций. Так, как не смотрела никогда. Он не видел в ней сейчас неприязни, конкретно ему надоевшей за все эти года, но вместо нее пришло что-то новое, чего он не мог пока разгадать. - Зачем? – тихо-тихо спросила она. Лицо беспристрастное, а звук голоса будто пытается скрыть неуверенность. О-ох, Катери-ина… - Захотел, - так же непозволительно тихо ответил мужчина, только он отчётливо понимал, что не хочет показывать ей свою робость. Черт побери, сколько девушек у него было, и все были такими слабыми, со всеми было, оказывается, так неинтересно, а перед Катериной буквально в обморок готов упасть, как глупый влюбившейся школьник. И эти холодные пальцы, все еще лежавшие у нее на лице… Князь знал, что Катя тоже не любила лишних прикосновений. Это их роднило до безумной усмешки. - Ты идиот, - вновь раздался ее говор. Он дернулся, уже готовый ощутить, как она сдергивает его руки со своих щек, как отстраняется, чтобы его обдало противным холодом, как отворачивается и больше не произносит и слова в его адрес. Никогда. Удивительно, что бывают такие моменты, когда весь огромный безумный мир соединяется в одной маленькой своенравной девчонке с карими глазами. Дожился. Князь прекрасно и сам понимал, что идиот. Самый знатный, лучший из лучших, беспросветный идиот. Мужчина медленно прикрыл глаза и устало-обреченно втянул воздух, запрокинув голову. Не получилось. Оттолкнула. - Катери… Ее обжигающие пальцы легли ему на челюсть, заставив широко распахнуть глаза, сжали и дернули вниз. Теплые губы крепко прижались к его губам, целуя напористо, жарко и отчасти даже неумело. На челюсти точно останутся синяки. Князь замер, вглядываясь расширенными глазами в ее резко потемневшие ирисковые глаза. Теперь они скорее напоминали вареную сгущенку, его любимую сладость, которую добавляют в булочки в столовой штаба. Глаза смотрели резко, почти яростно, если бы в них не блестела неуверенность и… желание. Такое вязкое, окутывающее, зажигающее. Стас не двигался ровно семь секунд. А затем облегченно выдохнул через нос и подался навстречу, спустив одну руку и положив на ее талию. Прежде такая незнакомая на ощущения, она была тонкой, его рука идеально вписывалась в плавный изгиб спины, переходящий в подтянутые ягодицы. Катя вздрогнула с непривычки, куснула его за нижнюю губу. Князь дернул ее на себя, и она со своенравным шипением, потонувшем в его рте, прижалась к нему. Мужчина зарычал, почувствовав ее полную грудь, прижимающуюся к его, немного выпирающие ребра и плоский горячий живот сквозь неровную ткань кофты. Ее маленькие ладони легли ему на щеки, кончики пальцев ощутимо прошлись по скулам. Внутри все судорожно задрожало. Вот в такие моменты сердце действительно колотится, в панике бьется о ребра и выскакивает из груди. *ССВГК – Секретная Служба Внутреннего Государственного Контроля. Проще говоря, хорошие ребята, бьющие морды барыгам\бандитам и прочим плохим ребятам.