Яко тать в нощи

На исходе второй недели, после неприятного визита, случилось многое. Если вкратце, то Билл и Гюнтер, наконец, окончательно отошли от всего произошедшего, популяция пьяниц в таверне вернулась в норму. Не обошлось и без грустных новостей. Нас покинула Тонкс, отправившись домой, готовиться к началу нового учебного года. Я же целыми днями, изредка спускаясь за едой и новостями, рассиживал в своём небольшом жилище, за это время превратившемся в пристанище безумного гения. Мой разум был целиком поглощён пересчётом магических констант, необходимых для ритуала создания филактерии. В каком-то смысле я оказался прав. Концентрация магии в этом мире была достаточно низкой. В отличие от привычной мне реальности, маги здесь брали энергию не из окружающего пространства, а вырабатывали целиком самостоятельно и пользовались только собственным резервом. Природные источники использовались только как природные батарейки для самих магов, зачерпывать из них силу напрямую считалось опасным и ужасно сложным занятием. Это сильно мешало, так как весь мой способ колдовства был построен на обратном принципе. И тут вместо так хорошо звучавшего «Чего-нибудь Убойного» у меня получится разве что безобидный пшик, который сможет убить только комара в радиусе тридцати сантиметров. А это значило, что ритуал изъятия из себя души и её перенос придётся подпитывать мне лично. Так как такой объём энергии я был просто не в состоянии выработать, приходилось изворачиваться и менять магический круг практически полностью, расширяя и переписывая руническую вязь. Таким макаром полутораметровый круг разросся до десяти метров в диаметре, увеличив количество рунических строк с двух до шестидесяти, которые приходилось выводить практически впритык друг к другу и старательно затирать любые помарки, дабы в процессе ритуала ни один из символов не был воспринят вселенной неправильно. В свете этих событий работа над ритуалом обещала затянутся. А с учётом того, что Билл недвусмысленно намекал на прописную истину: «Кто не работает, тот не ест!», мне пришлось также заменить Тонкс на поприще официанта, так что затягиваться она будет серьёзно. Работёнка не пыльная, люди весёлые, в картах везёт. В общем с коллективом мелких уголовников я сдружился быстро, так как они не могли не полюбить человека, что приносил им пиво, даже если он делал это за деньги. Градус общего веселья, правда, был куда ниже, ибо в отличии от Нимфадоры я не обладал женскими формами, на которые каждый пьяница мечтал положить не только глаз. Так что желающих шлёпать меня по заднице, слава богу, не было, а если и были, они уже никому и ничего не расскажут. Да и должность вышибалы я оставлял вампиру, что с по-детски радостной улыбкой метал людей в матрац. Может, там мишень нарисовать? Хотя… желающих бузить почти не находилось, а те, кто набирался храбрости, настолько плохо стояли на ногах, что их можно было даже не выгонять, всё равно они не могли перекричать таверну, а чтобы что-то сломать им не хватало координации. Время пролетало незаметно, вместо учебников к первому курсу я зачитывался развлекательной литературой, постоянно отмахиваясь от перспективы обучения тем, что и так всё пойму. Плюс, желая просто расслабится после очередной руны, на черчение которой ушёл весь день за вычетом «работы», я не хотел видеть ничего сложнее квадратных уравнений. Кстати, скажу я вам, Локхарт может и гнилой человек с розовыми мозгами, но пишет он хорошо, и если отрешаться от самовосхвалений через каждые две главы, то даже очень. Особенно сочно у «горе героя» удавались сцены боёв. Какой талант, однако. Сказки барда Бидля тоже оказались занимательным чтивом. Слегка мрачным, на мой взгляд, но и исконные сказки тех же братьев Гримм были куда темнее и жёстче. Иногда, во время ужасных и отвратительных приступов активности и любознательности, я зачитывался книгами по трансфигурации. Наука о создании «чего из ничего», или условного ничего, была ну очень занимательной, я даже научился одному манёвру, который очень долгое время не мог повторить. Он обещал не раз спасти мою шкуру от нападок. Но не будем о сюрпризах, вернёмся к размеренному быту. Тем временем, в кабинете директора хогвартса, Альбус Дамблдор, улыбаясь, читал письмо своей ученицы, которая уверяла его, что видела настоящего Гарри Поттера. Старый маг и так знал, что мальчик сбежал от родственников, и даже где он поселился. Поправив очки-половинки на носу, директор перевёл взгляд на часы, висевшие над камином и многозначительно улыбнулся ещё шире. Хотя стоит признать обозначенный выше прибор, часы напоминал только отдалённо. Это был круглый механизм, с циферблатом и стрелками, роль которых исполняли небольшие медные стержни с фотографиями на концах. Они, как и стрелки настоящих часов крепились по центру аппарата, но во отличии от коллег показывали не время, а местоположение людей на фотографиях. На фотографиях можно было узнать «рыцарей» ордена феникса. И только на одной стрелке вместо фотографии была бумажка с именем: Гарри Поттер. Первого Авгуcта она впервые за десять лет изменила своё положение с «В безопасности» на «Дома». Удостоверившись, что стрелка всё ещё стоит на месте, Альбус Дамблдор взял из вазочки очередной леденец и продолжил перебирать почту. А пока старый маг читал корреспонденцию, в месте, существование которого хранится под таким грифом секретности, что сам гриф находится под другим грифом секретности, спорили двое… Конечно, речь идёт о штабе магической разведки и контрразведки, известной как орден «Невыразимцев». — Грэг. Я уважаю тебя как начальника, как бойца и как разведчика. Но как человек ты та ещё паскуда. Ты же сам читал отчёты. Мальчишка чертовски силён. В этом поколении его сможет превзойти разве что наследник Малфоев, но он нам точно не светит в качестве полезного кадра. Подумай что будет если мальчишка пожелает на пике злости пожелает, чтобы мир горел синим пламенем… Маглы с их ядерным оружием уйдут в угол нервно курить от зависти. Детей с такой силой с детства учат её контролировать, а Поттера отдали маглам, которые ненавидят магов. — А что ты предлагаешь? Наступить на самую влиятельную бороду? Да сдвинь я мальчишку хоть на миллиметр с его маршрута, и не то что в министерстве, даже тут запахнет лимонными дольками! А взрыв нам точно не грозит, на мальчишке скорее всего есть ограничители. Каким бы старым не был Дамблдор, он далеко не дурак, чтобы поставить столько жизней на кон. Ты же не хуже меня знаешь, что старик не пойдёт вабанк, если не будет уверен в результате. — За годы оперативного наблюдения мы не выявили посторонних вмешательств в жизнь мальчика. За ним даже слежки не ведётся. Мы грешили на старушку Фигг, что «совершенно случайно» жила рядом. Но, как выяснилось, она действительно живёт там совсем случайно. Она не видит дальше своих кошек. Дай мне оперативный отряд, пара конфундусов, и сам Поттер будет верить, что жил у нас и радовался, а остальные забудут, что он вообще к ним заходил. Нельзя упускать такой кадр. Особенно, когда в последние недели засекли подготовку рунного круга минимум метров семи в диаметре, не меньше. Когда его запустят, а его запустят, ибо отследить его мы не можем, у нас проблем будет куда больше. — Это все твои аргументы? — Могу ещё в морду дать. — И это лучший полевой сотрудник? Распустил нюни из-за обделённого сиротки и упадка ордена. Что, больше место в ночном рыцаре не уступают? Ты сам отчёты почитай, да не так как тебе хочется, а как они написаны. Мальчишка, который о магии только мечтать должен, на протяжении нескольких лет, пользуясь даром, издевается над родственниками, а в десять лет сбегает и направляется не куда-нибудь, а в дырявый котёл, оттуда напрямик в банк, а оттуда по магическим магазинам и уходит от слежки где-то в лютом переулке, где потом рыщет весь отдел по контролю за «тёмными». — Мальчишка имеет огромный вес. Только подумай, какой резонанс вызовет любой его поступок и слово. Неужели аналитики не подкинули тебе папочку с тем, что каждое яркое событие в жизни парня будет вызывать огромный резонанс. Нам давно пора утереть бюрократам нос, показав, что клали мы на их бумажки и требования рассекретить наши налоговые. Ты не хуже меня знаешь, что они душат и наше и своё развитие. Уже весь наш арсенал причислен к настолько тёмным проклятиям, что тёмный лорд на нашем фоне будет выглядеть принцем на белом единороге. А перекрытие монополии на артефакты, просто объявив, что это теперь тёмное искусство?! У нас от бюджета после такого остались крохи, которых еле хватает на поддержание всего комплекса в рабочем состоянии, и финансы режут каждый год. Да случись что в ближайшие пятьдесят лет и, помяни моё слово, в нашу святая святых скоро смогут вломится даже малолетки. Мы теряем кадры, мы теряем деньги, мы теряем бесценные знания. Война закончилась, и все решили, что если запретить солдатам стрелять, враг сдохнет на подступах от смеха или поразится нашему миролюбию и откажется от завоевательских планов. А тёмные лорды, знаешь, не уведомляют о своём приходе за две недели в письменном виде, расписывая меры про принесению в мир добра и нанесению справедливости. — Закончил? — Нет, не закончил. Нас осталось человек пятьдесят. Остальные либо записаны двухсотым грузом, либо пропавшими без вести. Да нас уже разве что только в налоговых свитках и вспоминают, остальные либо забыли, либо считают бесполезным отделом. Вроде того же отдела по борьбе с «Зачарованием магловской техники». Нас сбросили со счетов, и что самое отвратительное — небезосновательно. А этот мальчишка. Через него мы можем напомнить о себе. А когда он займёт своё место у руля, а он займёт, так как «герою» откроют многие двери. И когда он будет там, он нас вспомнит. И ведь ты не хуже меня знаешь, что Лорд жив. И министр знает. И Борода знает. Тёмный маг без крестража или, упаси Мэрлин, филактерии, как аврор без злоупотребления должностными! Как ребята Брауна без облав по пятницам. Вот придёт к власти Фадж, и мы совсем про финансирование забудем. — Я думал такую идейность у нас выбивают ещё в курсантах. Увидел возможность, глаза загорелись, начальник идиот, аналитики глупцы, а один ты знаешь лучший выход для всех? Так подумай над всем что я уже сказал, почитай свои бумажки внимательно. А относительно твоих грандиозных и великих планов: Возьмёшь отряд, найдёшь мальчишку, приведёшь его сюда… И что дальше? Конфундус и империо? Так зачем нам этот зомби? Сыграть в спасителей? Он не в опасности и уже не у злых родственников. Нам нечем его привязывать к себе, на него нет рычагов давления, шестерни которых ещё не запутались в сединах Альбуса Дамлдора. Подумай головой, а не тем, чем ты придумал этот гениальный план. Лучше займись рунным кругом! Что ты вообще вспомнил об этом мальчишке? Забудь, это не наша фигура, и не нам выставлять её на доску. Разговор окончен. Свободен. Займитесь кругом и оставьте Поттера в покое, это приказ. Ты мне конечно друг и твой вклад в наше дело неоценим, но хоть пальцем шевельнёшь без моего ведома и согласия, и отправлю тебя на курорт для прочистки мозгов. Пляжи, кандалы и тесная камера за счёт заведения. — Есть. — буркнул мужчина, хотя по нему было видно, что «разговор» окончен только для его оппонента. Между тем, была ещё одна личность, что вспоминала своего случайного попутчика, в котором были все задатки для хорошего алхимика, кроме наличия магической силы. Это был щуплый старичок, в пёстрой гавайской рубашке, окружённый различными приборами, которые явно не знали покоя последнюю неделю. Всё постоянно гудело, дымило, выпускало струйки пара, плевалось огнём и редко, всего на пару мгновений, погружалось в полную тишину, чтобы очередное тихое шипение запустило процесс заново. Старик же сидел, покачиваясь на стуле, и с блаженным видом потягивал чай из большой колбы. Он не раз возвращался в своих мыслях к странному попутчику в одежде без единого шва, что слушал его историю и изредка поддакивал. Но сегодня птичка напела, что очень похожего юношу потом видели в косом переулке, а список его интересов был совсем не подходящим для обычного человека и даже простого волшебника. Ну кому, например, в здравом уме захочется купить книгу Локонса или самоучитель по гаданию на потрохах. А уж какой идиот первым делом купит книгу «Шестьдесят один способ использования волос фестрала», учитывая, что волос у этих тварей не наблюдается вообще… А в небольшом кабинете, расположенном в самом редко посещаемом закутке министерства вели беседу два человека, расположившись на противоположных сторонах от дубового стола, на котором лежала карта районов магической Британии с непонятными простым смертным пометками и надписями. Изрисованная странными линиями, исписанная заметками, многие из которых уже были нечитаемы из-за написанных поверх них новых. Но самым занимательным на этой карте были постоянно перемещающиеся крохотные чернильные следы разбросанные по всему городу. — Зак. — Обратился к коллеге Галбрейт, в очередной раз облизнув губы и несколько раз постучав пальцем по точке на карте, к которой сходилось несколько кривовато начерченных линий. — Что, Ирв? — Отвлёкшись от нанесения на карту новых заметок и поправив начавшее сползать пенсне, отреагировал названный Заком. — На кой-чёрт нам дался этот вшивый кабак? Там нелюдь всего один, и тот на цепи. — Дело не в нелюде, а в хозяине. Этот Билл… Появился из ниоткуда на пороге паба тридцать лет назад и в тот же день выкупил его за бесценок у хозяина. Начал стремительно набирать клиентуру и популярность. И никто и глазом не повёл… -Аластор Грюм пронзительно чихнул и, в очередной раз прошептав «постоянная бдительность», перевернулся на другой бок и снова захрапел. — Если человек не лезет в политику министерства ему скорее дадут орден, чем осудят. Правда недолго он был кандидатом в орденоносцы. Когда тот-кого-нельзя-называть начал действовать, его поймали на укрывании тёмных тварей и беглых пожирателей. Ты тогда ещё тут не работал, но со времён войны у нас лежит в архивах куча «глухарей» и почти в каждом фигурирует этот Билл. Раскрытых, за которые он уже успел отсидеть, не многим меньше. И вот теперь, когда у нас в очередной раз появляется «турист» не забывший заглянуть за нелегальной палочкой… Все следы опять ведут в этот чёртов паб! — Зак что-то неразборчиво пробурчал, на мгновение закусил губу и продолжил: — Вот что… Возьми ребят, займитесь этим магом. Рано или поздно он всё равно где-нибудь появится, и когда он это сделает я хочу чтобы мы об этом узнали. Если у него вскочить прыщ на заднице, я хочу знать об этом… Очковых страусов из министерства я беру на себя. — Есть… — И, Ирв, если понадобиться, переверни весь город! А во время всех этих событий, где-то в лютом переулке, желая, чтобы весь мир горел синим пламенем, икал я.