Просто позволь

Кенсу стоял в ванной комнате, прислонившись спиной к двери и осторожно касаясь уголка, все еще горящих от невесомого прикосновения, губ. Дыхание срывалось, будто он пробежал километров сто, не меньше, сердце колотилось, отзываясь глухим стуком в черепной коробке. Парень сглотнул, стараясь успокоиться. «Что сейчас было? Что это, черт возьми, было?», - панически думал парень, быстро снимая с себя немногочисленную одежду и вставая под холодный душ. Немного успокаивало, но не полностью, внутри все предательски сжалось, скрючилось, скривилось, перевернулось вверх дном, разбрасывая здравый смысл в самые темные уголки сознания. Непонятное чувство начинало брать над ним вверх, желая хотеть чего-то большего, того, о чем он сам себе боялся признаваться. Более глубокий поцелуй? Более откровенные прикосновения? Больше власти над ним? Холодная вода казалась горячей, откровенные фантазии постепенно начинали занимать все мысли парня, заставляя его отчаянно краснеть от стыда. В какой-то момент ему хотелось просто снять напряжение, но правильность не позволяла. «Он же парень, черт, даже младше меня, я же хен, я не должен о таком думать!! Так нельзя, Кенсу, хватит!!», - вполне логичная мысль червем въелась в остатки мозга, но рука сама тянулась к достаточно возбужденному члену. Сжав в кулак свою пульсирующую плоть, Дио начал водить крепко сжатой рукой верх вниз, опираясь одной рукой о белый кафель, до боли закусив губу и сильно зажмурив глаза, все еще стараясь образумить себя. Волна удовольствия вихрем прошла по телу, затуманивая все, чем можно было думать. Но неожиданно в дверь заколотили. - Хен! Ты там еще долго? – Голос макне резко ударил прямо по совести, возбуждение испарилось, будто и не было, Кенсу сильно вздрогнул, краснея пуще прежнего, и выпучивая глаза в сторону двери, он только сейчас заметил, что дрожит. Холодная вода сделала свое дело, - хен~, ты там жив? - Д-д-дА, да, я-я сейчас выйду, - с нотками истерики в голосе кинул вокалист, отключая воду и суматошно натягивая на себя одежду, прямо на мокрое тело. - Охтыж, - Сехун немного попятился, когда Дио в буквальном смысле, вылетел из ванной, шлепая босыми ногами по полу и скрываясь в своей комнате, - чего это с ним? - ПМС, - рядом материализовался Чанель, с опасно блестящими глазами, - вот Бэкки сейчас ведет себя почти также, вокалисты, чего с них взять, - ответив на риторический вопрос под скептический взгляд младшего, Пак, хмыкнув, потопал в сторону кухни, по дороге забавно поскользнувшись и чуть не сшибая своей длинной конечностью того же Бэкхена. Сехун просто закатил глаза. Дни проходили быстро, сменяясь кадрами жизни до удивления молниеносно, будто время шутило над ними, оттягивая лишь определенные моменты невыносимо, почти по-садистки медленно, а остальное время пробегало лишь одними короткими мгновениями. Концерты, выступления, шоу, радио, фотосессии, и прочее прочее. Кенсу удавалось забыться в бурном каждодневном потоке стабильных будней айдола, но стабильно - не значит постоянно. Все когда-нибудь заканчивается, и конец, в какой-то мере спокойной жизни Дио, настал прямо на сцене, перед тысячами фанатов. Он только перестал думать о Кае, только начал обретать душевный покой, только его сердце перестало стучать в разнобой при виде уставшего Джонина, но, на концерте их Семьи, Ким опять начал эту глупую, негласную битву. Фансервис. Кенсу всеми фибрами души ненавидел эти показные лже-отношения, и все мемберы об этом знали, поэтому он подпрыгнул от удивления, когда сильные руки обвили его вокруг живота, вовлекая в крепкие объятия. Слишком близко для фансервиса. Слишком тесно, слишком интимно. В горле тут же пересохло, он чувствовал громкий стук чужого сердца, глухо бьющее по его спине, посылая поток мелкой дрожи по всему телу. И он, почему-то, был уверен, что оно так сильно бьется не из-за многочисленных фанатов, не из-за света софитов, не из-за дикой, волнительной популярности, а из-за него, из-за маленького паренька До Кенсу. Вокалист замер, пытаясь вздохнуть хоть чуточку воздуха, но тело не поддавалось, он просто застыл, ощущая горячий шепот над его ухом. - Кенсу-я, - Джонин шептал, превозмогая все свои волнения, плюнув на всё и всех, ему было параллельно, что они стояли на сцене, что вокруг бегали оживленные артисты СМ, что люди могли увидеть настоящие чувства, а не жалкую игру, но ему было плевать. Просто сейчас ему это было жизненно необходимо. - Я скучаю по тебе, почему ты меня избегаешь? - Джонин, - Дио медленно повернул голову вправо, касаясь кончиком носа подбородка Кима, не смея поднять испуганный взгляд на младшего, - отпусти, давай поговорим потом, сейчас не самое подходящее время, - тихо произнес старший, аккуратно размыкая пальцы Кая. Парень нехотя поддался, отступая на шаг назад. Сердце беспощадно ныло, когда Кенсу, даже не взглянув на него, ушел в сторону, исчезая в шумной толпе сомбеннимов и танцоров. *** - Хен, ты сказал, что мы поговорим потом, давай сейчас? - Извини, я устал и хочу спать, чуть позже, ладно? *** - Кенсу хен, давай поговорим. - О, извини, меня Бэкхен ждет. *** - Хен,… - Мне пора, пока. *** - До Кенсу, сколько можно? - … Алло? Да, хен, я уже спускаюсь. Джонин-а, извини. *** Кай в очередной раз наблюдал за поспешными сборами старшего, его уже начинало порядком злить поведение хена: его вечные дела, в существовании которых Ким сомневался, его хроническая усталость, хотя оба тренируются на равных, его постоянные отговорки, его исчезновения на кухне или в комнатах БекЕлей, или лидера с манне. Все это нещадно грызло нервы танцора. Джонин сверлил снующего по комнате Кенсу тяжелым взглядом, стоя прислонившись спиной к стене, рядом с дверью. На улице уже темнело, заставляя танцора тихо беситься от колкой ревности внутри. - Куда-то уходишь? - Да, Чунмен хен попросил помочь ему кое с чем, - Кенсу не заметил, как при его словах Кай нервно сглотнул, сжимая в карманах кулаки. - И куда вы идете? – Дыхание немного участилось от накатывающей к горлу злости. А ведь Чунмен и правда не отступал, зовя вокалиста в любое время, пользуясь авторитетом лидера. - Не знаю, он сказал, что подъедет, - промямлил Дио, наконец, заметив раздраженного танцора. Под пристальным взглядом Кая, ладони начали потеть, Кенсу неловко потоптался на месте, потирая руки о узкие джинсы, - я-я, наверно, выйду, - криво улыбнулся старший, направляясь к двери, опустив голову, стараясь спрятать раскрасневшие щеки, стараясь унять гулко бухающее сердце. Только приоткрыв дверь, он напоследок поднял глаза на Джонина, который за это время так и не отвел от него взгляд. Опять. Глупое сердце… снова замерло, снова пропустило удар, снова пустило по венам сладкое волнение, снова наполнилось странными чувствами. Дверь громко хлопнула прямо перед носом Кенсу, вырывая из недолгой задумчивости, и парень удивленно, почти панически, распахнул глаза, чувствуя, как его впечатывают в холодную стену. Он чуть не потерял сознание, когда Джонин резко поддавшись вперед, впился в пухлые, от испуга приоткрытые, губы. Грубо, с нажимом, с силой, со страстью, терзая губы Кенсу в диком поцелуе, отчего старшему хотелось выть. Дыхание перехватило, ноги подкашивались, волна возбуждения мигом накрыла непослушное, хрупкое тело старшего парня. Кай продолжал целовать, даже когда воздуха совсем не осталось, когда легкие горели от нехватки кислорода, а голова начала кружиться. Он прижал старшего всем телом, чувствуя мелкую дрожь Кенсу, чувствуя холодные пальцы у себя на груди, слабо пытающиеся оттолкнуть его. Кай скользнул руками вниз, подхватывая Дио за ягодицы, приподнимая с пола, заставляя старшего обвить его ногами вокруг талии, прижимаясь настолько тесно, насколько это вообще возможно. Возбуждение с примесью злости и раздражения огромной волной затопило разум Джонина, заставляя чуть ли не насильно взять Кенсу. Дио упустил тот момент, когда начал отвечать на поцелуй. Так же яростно и отчаянно, жадно хватая воздух через секундные отстранения, вцепляясь пальцами в густые волосы танцора, притягивая к себе. Разум затуманился, оставляя его под власть страстного возбуждения. Он не узнал собственный голос, когда из горла вырвался первый стон. Слишком томный и пошлый, чтоб быть голосом Кенсу, но, к своему удивлению, все же это был он. Джонин сдавленно рычал, припадая к тонкой шее, оставляя на белой коже красные пятна. Телефон в кармане толстовки бился в истерике, оповещая о входящих вызовах, но парень не замечал ничего, кроме властных рук Кая, нагло пробравшихся под одежду, ловко находивших чувствительные места Дио. Прикосновения обжигали, заставляя его рвано дышать, Кай переместил свои руки обратно на ягодицы, сжимая и подхватывая поудобней, чтоб, не меняя положения, добраться до постели. Кенсу открыл, до этого прикрытые глаза и с ужасом уставился на зеркало, стоящее напротив них. Здравый ум вернулся к нему так же неожиданно, как и оставил его двадцатью минутами ранее. Вокалист беззвучно охнул, пугаясь собственного отражения. «Нельзя!! Так нельзя!!», - мысль ударила в голову, отгоняя все возбуждение, он со страхом наблюдал за действиями младшего, прежде чем отчаянно забрыкаться в руках Кима, пытаясь освободиться. Телефон все еще трезвонил, отчего реальность происходящего с двойной силой обрушилось на его голову. - Пусти! – Крикнул Дио, сильно дрожащим голосом, отталкивая Джонина и чуть не падая на пол. Ноги совершенно его не слушались, танцор удивленно уставился на парня, искренне не понимая резкой перемены настроения. Или настроя? Ну это неважно, потому что в следующую минуту Кенсу выбежал из комнаты, оставляя младшего в полном недоумении.