Возьми меня за руку

спустя пять дней... С той самой встречи Антон погас. Такое было с ним только сразу после расставания, когда брат до темноты шатался по городу, а мы с мамой плакали и тревогой смотрели в темноту. - Пока, Нют, - быстро произносит Антон, торопливо зашнуровывая кроссовки. - Тош, перестань, - умоляюще произношу я. Брови парня ползут вверх, и он вопросительно смотрит на меня. Я шагаю к Антону и на долю секунды прижимаюсь к его груди, но этого достаточно, чтобы самые надежные в мире руки обняли меня. - Я такая идиотка, что позвала сюда Олю, - выдыхаю я одними губами. Узнала, любят ли они или нет, блин! - Не называй мою сестру идиоткой, - его теплое дыхание шевелит волосы на виске. Фыркаю, а брат продолжает: - Ты же не виновата, что она твоя подруга. Ты же не виновата, что я люблю дочь своего отца. Ты же не виновата, что наш отец... - грубое слово Антон не произносит, но его кулаки сжимаются. Да. Но я однозначно виновата, что ты об этом вспомнил. Ничего не отвечаю, продолжая тяжело дышать. Антон хватает меня за плечи и заглядывает в глаза, в глубине его зрачков танцуют искорки: - Слушай. Давай погуляем? Я ликую от восторга. Когда брат провожает меня домой из универа - это одно, но прогулка с ним - это совсем другое. Даже не могу объяснить. Просто до жути приятно несколько часов шататься по улицам, держа его за руку и делиться самым наболевшим. Мне даже не приходится отвечать - Антон всегда читал меня по лицу, как открытую книгу. Брат торжествующе улыбается и быстро тараторит: - Тогда приезжай во Дворец, я сегодня до 19, а потом до 22:00 свободен. Хорошо? Со вздохом киваю, Антон хватает спортивную сумку и исчезает за дверью. У нас будет всего 3 часа. Иногда я ненавижу его тренировки. Интересно, говорил ли такое брат хоть раз о моих курсах? Возвращаюсь в комнату и верчу в пальцах телефон. У Оли сегодня вечерний кружок фотографии. Вспоминаю, как в тот злополучный день я до самого утра боялась, что Белова перестанет со мной общаться. Залезаю в "Сообщения", открываю смс-ки того вечера - нашу последнюю переписку с Олей. - Ты как? - Все хорошо. Извини. Извини - это означало то, что Ольга хотела побыть одной. С того времени мы больше не переписывались, но в университете на лекциях по-прежнему сидели вместе, а после пар частенько забредали в кафе. Я, наверное, никогда не перестану думать об этой ужасно несправедливой ситуации. Дверь хлопает. Мама опять была на дежурстве ночью, поэтому такому раннему ее возвращению я совсем не удивляюсь. Несусь в прихожую и буквально силой вырываю у нее из рук пакеты. Антону эта процедура - оттаскивание пакетов на кухню - дается легко, а мне мама не позволяет носить "тяжести". - Привет, солнце, - мама притягивает меня к себе. - Как дела? Я подозрительно смотрю на нее. Щеки раскраснелись, глаза мечтательно затуманились, на губах улыбка. - А у тебя? - отвечаю вопросом на вопрос, и по какому-то мимолетному напряжению в ее фигуре понимаю, что угадала. Мама уходит от ответа: с моим подозрительным братцем, который повадился бить морду всем нашим обидчикам, это уже вошло у нее в привычку. Дружелюбно ерошит мои волосы и кидает: - Я в душ. Дожидаюсь, пока зашумит вода, и кидаюсь к плите. Масло шипит на сковородке, туда же отправляются ломтики порезанной картошки, яйца. Уж такое блюдо как "мгновенная яичница" я освоила в совершенстве, старшие братья невольно этому учат, знаете ли. И я просто обожаю, когда маме не приходится готовить после тяжелого рабочего дня. - Спасибо, - мама появляется на пороге кухни в домашнем платье. В ее глазах тихое счастье. Мама всегда говорила, что ей безумно повезло с детьми: мы с Антоном изо всех сил стараемся помогать ей тянуть лямку хранительницы очага. Мы прекрасно понимаем, насколько ей тяжело - фактически пожертвовать собой, чтобы в одиночку вырастить двух детей. - Не за что, - улыбаюсь, накладывая порцию еды на тарелку. - Мааам. - Чего? - отзывается та, подпирая голову руками. В ее глазах отражается усталость, но я все равно замечаю тихую искру окрыленности. - Ну и кто он? - бью наугад, но по изменившемуся выражению лица сразу понимаю, что попала в цель. - Антона пока нет, можем поговорить. Нас двоих мама любит одинаково, но брат слишком вспыльчивый, и поэтому свои тайны мама предпочитает доверять мне. Ну, или вообще не доверять. - До скольки у него сегодня тренировка? - мгновенно переводит разговор та. Тренировка? Как там говорил Антон про ту драку с Назаром? - Макеев? - сама в ужасе от того, что сказала. Щеки женщины заливаются краской, а я в шоке опускаю руку с кружкой: - Удивительно, что Антон не поднимал эту тему. - медленно протягиваю я. Мама качает головой: - Ты тогда была на курсах, - пять слов вместо вагона фраз объяснений. Брат наверняка устроил скандал. Вспоминаю букет цветов, который Антон преподнес ей на моих глазах, и только сейчас спохватываюсь, в честь чего он был. Это вполне в духе братца - откупаться от последствий своей вспыльчивости цветами. - Ты правда встречаешься с тренером Антона? - ушам своим не верю. - Прекрати говорить ерунду, - отмахивается та. Ни фига это не ерунда! - Ты любишь его? - наседаю я. Внимание, с вами эксперт в чужих любовных отношениях, Анна Антипова! - Аня! - Любишь? Она сдается и беспомощно опускает голову, понимая, что все равно не устоит перед моим напором. - Люблю, - и тут же улыбка расцветает на ее лице. - Хоть ты не будешь кричать на меня? Мда, видимо, скандал был грандиозным. Вместо ответа я лишь прижимаюсь к ее плечу: - Лишь бы ты была счастлива, - я уже думала, что никогда не произнесу этих слов: кажется, после ухода папы мама завязала с мужчинами. А та расцветает от этих слов. - Позови его сюда! - предлагаю я, когда уступившая мама вываливает на меня потоки информации. Тренер Антона сегодня пришел в аптеку за обезболивающим и чуть не забыл его там. А еще в тот день, когда Антон избил товарища по команде, мама лечила его ногу. Тренер погнался за вором, который украл ее сумочку, подскользнулся и даже не смог бы дойти до такси сам. - А? - мама теряется. А я с готовностью продолжаю: - Позови! Нас с Антоном все равно дома весь вечер не будет! - вскакиваю и выпаливаю: - Я даже могу прямо сейчас уйти! - Ань, не выдумывай, - но меня уже не остановить. Несусь в свою комнату, вытягиваю из шкафа толстовку и синие джинсы, натягиваю и вновь появляюсь в коридоре. К одежде я отношусь без особого выбора: можно сказать, надеваю то, что из шкафа первым выпадет. Мама всегда говорила, что в этом отношении у нее два сына. - Ань, не выдумывай, - вновь повторяет женщина. - Я люблю тебя, - нараспев протягиваю я, всовываю ноги в кроссовки, целую маму в щеку и исчезаю за дверью. Конечно же, в Ледовый я прихожу раньше положенного времени и не нахожу ничего лучше, чем пойти в буфет. Где еще можно скоротать свободное время? И только придя сюда, понимаю, как сглупила. Если Макеев сейчас ведет тренировку - маме не нужно так много времени. Ей достаточно быстро накраситься и что-нибудь приготовить, а для этого достаточно часа - тренеру брата как раз хватит времени, чтобы доехать. Захожу в буфет и, к своему бескрайнему удивлению, вижу младшего Щукина. Дима сосредоточенно листает учебник геометрии и покусывает кончик карандаша, явно размышляя над сложной задачей. Заглядываю через плечо и все-таки не выдерживаю: - Через теорему Фалеса попробуй. - математику я люблю еще со школы. Тот вздрагивает и оборачивается, недоверчиво щурится: - Уже пробовал. - ну конечно, он же не примет помощи от девчонки! Заглядываю ему в тетрадь и фыркаю: - Синус же, ты чего! - Блиииин! - Димка раздраженно отшвыривает от себя тетрадку. - Идиотская невнимательность! Мне становится жалко парня, я протягиваю руку к обложке и с уважением протягиваю: - "Олимпиадные задачи: высший уровень"? Ого! Любишь математику? - Как видишь, - парень вздыхает. Я беру в руки тетрадку и протягиваю: - 50 штук? Неудивительно, что у тебя уже ум за разум заходит! И давно ты здесь сидишь? - У вас что, сегодня нет тренировки? И где тогда Антон? - Я сегодня ногу потянул, - вздыхает Дима. - Вот ВасГен и освободил от тренировки. - Его взгляд все еще погружен в тетрадку, и парень явно до сих пор не придумал, как решить эту задачу. А вот мне такие когда-то очень подробно объясняли... - Смотри, - придвигаю к себе учебник. - Спасибо, - наконец выдыхает Дима. - А ты кого ждешь? Что, опять? Он вновь меня не помнит? - Брата, - вздыхаю и добавляю. - Аня Антипова. Щукин фыркает: - Да помню я! - приподнимает бровь и более лукаво: - Я и в первый раз помнил. Просто думал, что могу ошибаться.Будешь пить? Вишневый или апельсиновый? Или хочешь чашку чая? Я хочу тебя угостить, ты здорово помогла мне. - Спасибо, не надо, - не люблю оставаться у кого-то в долгу. - Ань, я серьезно. - взгляд укоризненный и одновременно просящий. - Яблочный сок. - быстро произношу я. Потягиваю из стакана через соломинку и искоса смотрю на Диму. Щукин-младший уже с головой ушел в учебу. - Я думала, вратарь и математика - понятия несовместимые, - пытаюсь пошутить, и парень вскидывает голову: - Все так говорят. Я - исключение из правила. Хочу окончить школу на отлично и поступить нормально, я не собираюсь всю жизнь играть в хоккей! Под кожей Димы ходят желваки: тема явно наболевшая, а этот текст, видимо, не раз уже повторялся. Интересно, с кем он спорит? С Егором? Смотрю на часы. Недавно я кинула брату смс-ку, что в буфете, и по времени он уже должен появиться здесь. - Спасибо, очень вкусно, - произношу я, теребя в руках соломинку. - Не за что, хорошо, что тебе понравилось, - отзывается тот, вскидывая глаза. Дима совсем не умеет общаться, только со своей математикой. - Опа! - голос слишком хорошо знакомый, и я заранее закатываю глаза. - Мне кажется, или ты флиртуешь с моей девушкой? - теплые руки Кисляка обхватывают меня за талию. - А не принаглел ли ты, Щукин? - Прекрати! Здесь не институт! - я пытаюсь вырваться, а Дима закусывает губу. - Кислый, у моего братца явно не девчонки на уме! Лучшая девушка по его мнению - Кюри или Софья Ковалевская! - фыркает Егор. - Ну или автор учебника математики, на худой конец! Всех остальных, даже если они будут стоять перед его носом, он не заметит! Димка вскакивает и оказывается вплотную к брату: - Заткнись! - А что, неправда? - огрызается тот. Поразительно, насколько самые близкие люди могут быть так далеки друг другу! Оба Щукиных меряют друг друга угрожающими взглядами, кулаки обоих сжаты, а воздух буквально искрится от напряжения. - Да пусти же ты меня! - я пытаюсь вырваться. Ненавижу, когда люди так делают, объявляют на меня какие-то либо права без моего разрешения! - Девушка просит, - ледяной голос Антона, и хватка Кисляка мгновенно слабеет. Вид у брата угрожающий, и я невольно шагаю к нему навстречу, подмечая, какие злобные взгляды тот метает в сторону Андрея: - Тош, не надо! - повисаю на его локте. - Антон, пожалуйста! - Тебе повезло, - огрызается брат и позволяет увести себя. Мы уходим, и я лопатками ощущаю насмешливый взгляд Кисляка и уже не замечаю, как долго мне вслед смотрит Щукин-младший...