Остров ненужных людей

Я сделала это! \о/ *** - действие происходит за пределами острова. Мамеко проснулась. Не открывая глаз, она чуть cморщила лоб, лёжа на песке и пытаясь понять, что именно её разбудило. Вокруг не было слышно ни единого звука, кроме шума моря, заглушающего мерное сопение остальных туристов, спящих рядом. Ничего необычного: такого, от чего можно проснуться. Да и если бы что-то случилось, наверняка встал бы кто-нибудь ещё. С трудом разлепив глаза, японка уже хотела подниматься и будить остальных, но замерла, будто одеревенев. Прямо над ней, свесив длинные светлые волосы вниз, как изваяние застыла гадалка, без устали бормоча себе что-то под нос и пугающе не моргая. Это легко можно было принять за какой-нибудь приступ, если бы не тень потустороннего страха, застывшего в фиалковых глазах девушки. - Что с вами?? – отойдя от секундного ступора, Мамеко тут же вскочила с песка, обеспокоенно кладя руки на плечи гадалки. На удивление, Хельга лишь отмахнулась от неё, помотав головой, будто бы находясь в трансе. От их возни сразу же начали шевелиться все остальные. - Хмф… Что происходит, чёрт возьми? – альбинос, лежащий чуть в стороне от всех, заворочался, накрыв лицо лежавшим рядом с ним пальмовым листом. Просыпаться ни свет ни заря он явно не очень любил. Хотя, кто знает, сколько сейчас времени на самом деле… - Не знаю… Она разбудила меня… Стоит, бормочет что-то… - пролепетала Мамеко, следя глазами за Хельгой, внезапно устремившейся к морю. Наклонившись к воде, та лихорадочно стала омывать свои руки, будто стремясь смыть с себя налипшую грязь. Её взбудораженно трясло, как от озноба. - Эй, Хел, чего ты? – Хенрик, окончательно проснувшийся от увиденного зрелища в мгновение ока, подлетел к девушке, присев рядом с ней на колени и испачкав тем самым штаны в мокром песке, попытался успокоить встревоженную Хельгу, поглаживая её по спине. Франциск нехотя открыл глаза, тяжело вздохнул и перевернулся на другой бок. Кто бы мог подумать, что ему когда-нибудь в этой жизни так сильно не захочется просыпаться… Вместо привычного гула работающей техники и бурлящего жизнью Нью-Йорка – шум прибоя и крики диких птиц. Вместо завтрака, обеда и ужина – рыба и бананы. Вместо родного Тони – безмозглый Джонс. Вместо тёплой, любимой Агавы – колючий и злой англичанин. И так теперь будет всё время. Каждый божий день. - Знаешь, мне кажется, она всё-таки больная. Ей лечиться надо. Помрачнев, Франциск перевёл взгляд на только что проснувшегося супруга, скептически наблюдавшего за тем, что творится у берега. Потянувшись и зевнув в кулак, Кёркленд язвительно сощурил зелёные глаза. - Ну а вдруг она правда что-то чувствует? Откуда вы знаете? – всё ещё взволнованная японка, услышав слова Артура, обернулась к нему и смерила укоряющим взглядом. Кёркленд, посчитавший её вопрос риторическим, попросту проигнорировал его, повернувшись лицом к Бонфуа: - Представляешь, я думал, что мне это всё приснилось… - Ага, как же… - хмыкнув, Франциск поднялся на ноги, стряхивая с себя налипший за ночь песок, и направился к морю умываться. Разговаривать сейчас ни с кем особенно не хотелось, а уж тем более с Артуром. Англичанин, принявший поведение супруга за личное оскорбление, презрительно фыркнул и снова улёгся на землю. - Так… Я что-то не понял! – Альфред, самым последним продравший глаза, огляделся по сторонам и нахмурился. - А кто дежурный-то? Эй, предприниматель, ты чего за костром не следил? Он же погас! - Вы такой смешной, мистер Джонс, - Элизабет, тоже поднявшись с песка и грациозно потянувшись, тряхнула пышной копной чуть вьющихся волос. - Можно сжечь весь лес в ожидании того, что нас наконец-то спасут! А я вот не очень в этом уверена. - Спасут, куда они денутся! – взгляд политика на одно мгновение стал жёстким, как металл. - Приплывут, прилетят, надо будет – по воде прибегут. - Прибегут, ну да. - Родерих скептически скривился, - Вы ведь ещё вчера уверяли нас, что это всё – заговор против вас, а мы все так, до кучи… Так если вас упрятали сюда нарочно, тогда с какой стати они побегут спасать вас? - Действительно, никакой логики… - Аличе как-то устало покачала головой и обняла зевающего во весь рот Колю. Со стороны выглядело, будто итальянка совсем не выспалась. - Какие же вы все сложные… - Альфред досадливо цыкнул. - Почему вы просто не можете поразмышлять немного? Среди вас хоть один здравомыслящий человек есть? - Боюсь, что это вы, - Людвиг, усевшийся на земле по-турецки, смотрел куда-то вдаль, в сторону горизонта, наверняка мысленно находясь на континенте. - Вот и бойтесь себе на здоровье. А я бояться не буду. Герои ничего не боятся! – выдал политик, решительно поднимаясь с песка и начиная приводить себя в порядок. Последовавшую далее хвалебную речь депутата в свою честь Франциск уже слушал вполуха. Отчего-то его очень злило то, что Джонс продолжает нести чушь и абсолютно не хочет слушать то, что говорил ему Бонфуа. Все туристы могли лишь предполагать, что будет с ними дальше, и только один Франциск точно знал, что дальше не будет ничего. Но разве можно доказать что-либо этому упёртому барану-депутату что-нибудь без возможности подкрепить это реальными доказательствами? Ведь в планы Франциска совершенно не входило сознаваться в том, что всё это – частично его рук дело. Оставалось только мучиться и изворачиваться, придумывая, как бы поаккуратней указать остальным на то, что следует делать дальше… Задумавшись об этом, Франциск присел прямо у самого края берега, наблюдая за тем, как небольшие волны мерно то откатывают от него, то опять набегают. Вид воды убаюкивал разбушевавшегося мужчину, и, возможно, француз мог ещё дольше просидеть здесь, спокойно раздумывая над своими нелёгкими проблемами… Но он внезапно почувствовал на себе чей-то очень внимательный, полный подозрений взгляд. Напрягшись, Франциск отвернул голову от поверхности воды и осмотрелся по сторонам, ища источник этого ничего хорошего не предвещающего взгляда. И… наткнулся глазами на Хельгу. Гадалка, уже больше не дрожащая и не взбудораженная, пристально смотрела на Франциска, словно о чём-то догадываясь, и совсем не замечала того, что капли, струящиеся по её влажному от морской воды лицу, капают ей на платье и на грудь. Взгляд девушки был настолько внимательным и тяжёлым, что Бонфуа не выдержал и отвернулся, убеждая себя в том, что это всё его разыгравшееся воображение. Ну откуда ей было знать о том, что он в чём-то замешан? Решив сбежать от этих мыслей, переполнявших голову и, казалось, собиравшихся полезть через уши, француз вскочил с песка и поспешил вернуться к остальным. - …Напоминаю для забывчивых. Я – член Парламента представителей США, кандидат в спикеры, между прочим! – Джонс, всё ещё разглагольствующий о своих «подвигах», умывался у берега, то и дело оборачиваясь назад, к своим невольным слушателям. - Звучит гордо, - кивнул Хенрик, уже оставивший Хельгу и присевший рядом с Людвигом. Порывшись за пазухой и выудив бутылку, он без слов протянул её немцу, подмигнув. Пару секунд раздумывая, Людвиг всё же принял алкоголь, кивнув датчанину. - Вот именно. Но это не главное! Я вам намекаю на то, что кроме политических противников у меня есть ещё и союзники! – Альфред поднял вверх указательный палец, делая акцент на словах, - И что же вы думаете, они бросят меня здесь, не помогут? - Послушайте, а он ведь прав! – Родерих, нахмурившись, обдумывал только что услышанное, - если в Нью-Йорке узнают, что пропал кандидат в спикеры, эта весть быстро долетит во все уголки США, и в том числе до Вашингтона… Вы представляете, что тогда будет?! - Будет тишина и спокойствие… - Гилберт, вполуха слушавший их болтовню, повернулся ко всем спиной, продолжая безмятежно дремать под солнышком и тихо бормотать себе под нос, - Всем будет хо-ро-шо… Так как он лежал в стороне, а рядом ещё и шумели Альфред, Родерих и морской прибой, его слова так и остались никем не услышанными. Позавтракав и приведя себя в порядок по мере возможностей, все под чутким руководством Джонса вновь начали собирать ветки для костра. Депутат, вдохновлённый своими блестящими идеями, наверное, ещё долго бы разглагольствовал о своём величии и гениальности, расхаживая вдоль берега и маша руками, но тут неожиданно небо, ещё совсем недавно бывшее совершенно чистым, покрылось из ниоткуда набежавшими серыми тучами и разразилось проливным дождём. Это был настоящий тропический ливень, нещадно хлеставший по земле тяжёлыми каплями. С неба лило, как из ведра, а за стеной дождя мало что можно было разглядеть. Моментально промокнув, все опрометью кинулись к высокой пальме, широко раскинувшей свои ветви совсем рядом с их «лагерем». С листьев спасительного дерева то и дело лилась вода, капая кому-нибудь за шиворот или на макушку, но всё же под пальмой было относительно сухо. Теперь все с тоской и некой озлобленностью смотрели на только что наваленную гору веток, теперь уже безнадёжно сырых и ни на что не годных. Моментально продрогнув от без остановки льющего с неба дождя, все сгруппировались и прижались друг к другу, стремясь хоть как-то согреться. Насквозь промокшие и дрожащие жители Нью-Йорка, раньше мнившие себя хозяевами этой жизни, выглядели особенно жалко на фоне раскинувшейся во все стороны дикой природы, не подвластной никаким человеческим законам. -Вот это ливеняка... Настоящий, тропический! - со знанием дела изрёк Хенрик, задрав голову к небу, затянутому тучами, и щурясь от иногда падающих на лицо крупных капель. - Ничего, скоро закончится! - недовольно фыркнул Альфред, усевшийся на небольшую, удобную корягу, и с каким-то особым остервенением протиравший залитые водой очки. - А вы с утра прогноз погоды смотрели, что ли? - хмыкнул Людвиг, без особого оптимизма наблюдавший за взбаломученным океаном. Гилберт, примостившийся рядом с депутатом, тут же закашлялся: не то от внезапного приступа, не то от желания скрыть смешок. - Да я знаю, нас этому ещё в школе учили! – нахмурился Джонс, - Видите, лужи пузырятся? Да и вообще, если идёт сильный дождь, то он обычно очень скоро заканчивается, разве не так? Альфред гордо сложил руки на груди, словно показывая, что он глубоко эрудирован в любых областях, в отличие от некоторых, и наградил Людвига взором победителя. Немец же, однако, не особо впечатлился столь безапелляционными доказательствами. - А вы не забываете, что мы в джунглях? Тропический ливень может и неделю длиться, так-то. Артур, услышав это, обречённо застонал и опустился на песок, облокотившись на ствол дерева и закрыв глаза. Сидевшая рядышком Мамеко тоже не выглядела особо весёлой. Подобрав под себя ноги, она то и дело тоскливо вздыхала и вытирала с лица текущую с макушки дождевую воду. - Успокоили, ничего не скажешь… - проворчал Родерих, прижимавший к себе дрожащую Элизабет, - Не нагоняйте тоску. - А я и не нагоняю, просто знаю, и всё, - хмуро отозвался Людвиг, вновь возвращая взор к океану. Лили успокаивающе провела рукой по его плечу, как будто бы этим жестом стараясь успокоить и себя заодно. Франциск, так и не присевший в отличие от остальных, стоял, уперев руки в бока, и нервно кусал губу, размышляя. Его душу вновь раздирали сомнения, уже успевшие за эти дни стать привычным атрибутом его жизни. Он точно знал, что где-то там, в глубине острова, есть бунгало, внутри которого их не достанет никакой ливень. Но как сообщить об это всем остальным? В отличие от Хельги Франциск не обладал паранормальными способностями, которыми мог объяснить это знание. Да и не сошлёшься на карту в этот раз: там таких подробностей точно бы не было… А сидеть под этой дурацкой пальмой и мокнуть, возможно, ещё целую неделю без возможности развести костёр и хотя бы согреться у Франциска желания не было. Ситуация казалась безвыходной и до ужаса нелепой. Час от часу не легче! Стекающие за ворот рубашки и сбегающие по спине холодные струи воды уже порядком раздражали француза, но вместе с этим подгоняли его к решению, отрезвляя. Сил терпеть это оставалось всё меньше и меньше. - Здесь больше оставаться нельзя. Надо пройти вглубь острова! – наконец не выдержал Франциск, сердито цыкнув. На него разом уставились двенадцать пар глаз. - Чего? – скривился Артур, явно не оценив призыва супруга, - Зачем ещё это? - Там должно быть жильё! – Франциск ещё раз мысленно воспроизвёл свою версию. Глупо, но теперь выхода точно нет… - С чего ты взял? – недоверчиво нахмурил брови Кёркленд. - Я… говорил же, что читал об этом острове. В девятнадцатом веке здесь было логово пиратов. Они прятали здесь свои сокровища. Ну… они же где-то жили, в конце концов. Первым оценил блестящую версию Франциска, как и ожидалось, Альфред. Рассмеявшись, он покачал головой и с усмешкой уставился на француза: - Подумать только! Тебе сколько лет, пират? - А что, это может быть неплохой идеей, - Хенрик пожал плечами, - Стоит и впрямь поискать. А вдруг найдём какую-нибудь хижину? - Ага. А ещё ресторанчик и супермаркет какой-нибудь, - кивнул Джонс, - Нет тут ничего! Надо переждать дождь, а потом, может быть, заняться строением какого-нибудь укрытия. Вот это отличная идея! - Переждать дождь можно где угодно. Везде мокро, он везде одинаковый, - нахмурился Франциск, стараясь не обращать внимание на политика, - Мы ведь ничего не теряем. - Нет, теряем! Все остальные, больше не встревая, наблюдали за перепалкой Альфреда и Франциска. Даже Коля на одно время престал ловить языком дождевые капли и прислушался, прижавшись к Аличе, чтобы хоть как-то согреться. - И что же мы теряем? – Франциск стиснул зубы так, что у него резко выступили скулы. Этого ещё не хватало! Если он уступит в словесном поединке политику, то все его усилия будут напрасны. - Силы, конечно же! – заупрямился Джонс, - Вот только подумай: мы сходим, туда, потом вернёмся обратно, устанем… А нам ещё костёр жечь! - Так, ладно… - запустив пальцы в свои волосы, чтобы собрать в кучу терпение, Франциск глубоко вдохнул и оглядел всех туристов, - Я никого уговаривать не буду. Кто хочет – пусть остаётся. Кому интересно исследовать остров – прошу за мной. Договорив, он прошёл чуть вперёд, обходя пальму, и обернулся назад, напряжённо вглядываясь в лица людей. Конечно, если бы никто не поверил ему, то ничего катастрофического бы не случилось… Но отчего-то это сильно тревожило душу француза. Было ли это тщеславием, стремлением обогнать Джонса в ораторстве, или Франциск просто ощущал себя ответственным за всех этих людей, за то, что он втянул их во всё это? В любом случае, недоверие со стороны остальных было бы полным провалом. Особенно со стороны одного бледного, взъерошенного туриста, задумчиво смотревшего на Бонфуа и хмурившего густые брови. - Подождите! Мы с Колей пойдём с вами. Аличе, поднявшись с колен и отряхнув от налипшего песка юбку, ловко подхватила взбудораженно замахавшего руками подростка под локоть и поспешила за Франциском, не сдержавшим лёгкого облегчённого вздоха. Что ж, трое всё же больше, чем один. - Ты идёшь? – встретившись взглядом с Артуром, Бонфуа физически ощутил, как тот вздрогнул от неожиданности. Кёркленд отвёл взгляд в сторону, нахмурившись ещё больше, но ничего не сказал супругу. Посчитав этот жест за отказ, Франциск сам помрачнел и отвернулся от оставшейся группы, но неожиданно услышал тихое бурчание, означавшее, судя по всему, согласие, и шорох встающего с песка тела. - Мы тоже пойдём, - Элизабет, чуть улыбнувшись, мягко сжала руку мужа и вышла из-под дерева, устремившись за уходящей вперёд группой. Родерих и Байльшмидт синхронно поморщились, услышав это заявление, но никто не пытался возразить: покорный Эдельштайн поплёлся следом за девушкой, поправив очки, а Гилберт едва заметно помрачнел, но не сдвинулся с места, оставшись сидеть рядом с оскорблённо скрестившим руки на груди Альфредом. Политик чувствовал, как у него прямо из-под носа уводят лидерство в группе, и ему это ужасно не нравилось. Усмехнувшись и показав этим всё своё презрение ко всем французам, отныне ненавистным навсегда, Джонс даже не обернулся на ушедших. Хельга, всё это время молчавшая и стоявшая, прислонившись к стволу дерева, как статуя, внезапно «ожила», оторвавшись от пальмы, и так же молча пошла за остальными. Хенрик, увидевший это, тут же поспешно бросил Альфреду, что привык подчиняться большинству, и побежал догонять гадалку, подхватывая на плечи рюкзак. Следом за ними поспешила и японка, до этого нерешительно топтавшаяся на месте. Лили, ничего не говоря Людвигу, поднялась с песка, и мужчине пришлось отправиться за ней. Один за одним уходили туристы, в итоге оставив злого, как чёрт, Альфреда и Гилберта наедине. Альбинос по непонятным причинам не спешил подниматься с коряги и отправляться вслед за всеми. С момента ухода Людвига и Лили он заметно напрягся, внешне пытаясь оставаться спокойным, и бросил странный взгляд на ничего не замечавшего Джонса, со злостью сжимающего кулаки. Криво улыбнувшись и зайдясь в новом приступе кашля, он неожиданно попытался подбодрить его: - Не волнуйтесь, мистер Джонс, я останусь с вами. Слегка сощурившись, Альфред повернул голову к Байльшмидту, уже собираясь ответить ему в своей обычной манере, но внезапно передумал и махнул рукой, показывая этим, что сей факт ничего не меняет. Поджав губы и задумавшись о чём-то, Альфред замер на пару секунд, а затем крякнул и поднялся с коряги. - А что нам вдвоём здесь делать? Придётся идти за всеми! – недовольно пояснил он Гилберту, вопросительно уставившемуся на него, и пошёл догонять остальных, маша руками и крича, чтоб его подождали. Усмехнувшись и покачав головой, Байльшмидт последним вышел из-под пальмы, засунув руки в карманы джинс. *** - Ну что случилось? Ты совсем никакой. Кьяра провела ладонью по щеке Антонио и озабоченно посмотрела ему в глаза. Она не могла не заметить, что на Карьеде уже который день лица нет, а между его бровей пролегла тревожная складка, указывающая на волнение испанца. Девушка знала, что от Франциска, улетевшего вместе с мужем в незапланированный отдых, так и не было никаких вестей, но не думала, что это будет так беспокоить Антонио. В конце концов, начальник вполне мог позволить себе отключить телефон и насладиться обществом любимого человека… Но, видимо, здесь было всё не так просто. Хмурый Антонио так разительно отличался от прежнего, жизнерадостного, что порой Кьяру это просто пугало. Она даже перестала ворчать на него и лишь пыталась понять, что ей можно сделать, чтобы хоть немного привести Карьеде в себя. - Чуть позже всё объясню, хорошо? Собирайся, скоро поедем домой, - Тони коротко чмокнул девушку в губы и выпустил из своих объятий. Он никак не мог перестать думать о том, почему Франциск до сих пор не объявился. Тони не мог найти себе места, съедаемый волнением. Возможно, конечно, что всё это было его разыгравшимся воображением, но интуиция подсказывала мужчине, что случилось нечто из рук вон выходящее - то, о чём всё время говорил Бонфуа. Кьяра, бросив ещё один тревожный взгляд на Антонио, покорно пошла собираться, прикрыв за собой дверь. Испанец не сдвинулся с места, прикрыв глаза и вслушиваясь в звонкий стук каблуков уходящей девушки. Внезапно подумав о чём-то, Тони вынул из кармана свой телефон и, подойдя к окну, занавешенному жалюзи, набрал номер. - Алло, Агава? - Здравствуй, Тони, - из трубки тут же прошелестел тихий женский голос и послышалось тихое шуршание. - Слушай... Тебе Франциск случайно не звонил? – Испанец незаметно для себя напрягся, слегка сжав пальцами мобильник. Агава, возможно, могла знать хоть что-нибудь о пропавшем французе. Спасительная соломинка, про которую Карьеде чуть не забыл, и за которую просто не мог не ухватиться. - Нет, не звонил, - голос девушки неожиданно стал бодрее и громче, - Так он же улетел в круиз. Со своим мужем. Ты разве не знал? - Да я в курсе… Но он должен был позвонить сразу по приезду, а сам до сих пор молчит. Не знаешь, в чём дело? – Тони нахмурился, вглядываясь в щель между жалюзи на улицу, постепенно разгоравшуюся сотнями огней ночного мегаполиса. - Ну как же не ясно? – из трубки внезапно послышался смешок, - Человек просто отдыхает. Купается, загорает. - Так ведь столько времени уже прошло… - Послушай, Карьеде, чего ты хочешь от меня? – неожиданная сталь в голосе Агавы заставила Антонио осечься, - Он отдыхает. Отдыхает вместе со своим мужем! Стоя в тишине, повисшей сразу после того, как Агава бросила трубку, испанец подумал о том, что всё стало только ещё более запутанней. *** Альфред просто не мог допустить того, чтобы кто-то отнял у него лидерство. Мгновенно догнав группу и распихав всех с громкими заявлениями о том, что у него есть чувство ответственности за всех здесь присутствующих и поэтому он не мог всех бросить на произвол судьбы, он прорвался в самое начало «колонны» и шёл, чуть опережая Франциска и важно всматриваясь в заросли. Сорвав с какого-то куста широкий зелёный лист, он накрыл им голову, спасаясь от не прекращающегося дождя, и теперь выглядел практически победителем. Франциск уже почти не обращал внимания на выкрутасы депутата, постепенно привыкая к таким выходкам. Подныривая под отяжелевшие от дождевой воды ветви деревьев и стараясь не увязнуть в местами раскисшей грязи, Бонфуа пытался вспомнить, что Тони говорил про бунгало. В глубине острова, неподалёку от какого-то озерца… Кажется, на сайте, где было подробно расписано про остров, даже были какие-то фотографии, но Франциск тогда не особо уделял им внимание. Зря, как оказалось. - Франц, какой-то ты странный, - На плечо Бонфуа внезапно опустилась широкая ладонь Хенрика. Франциск слегка вздрогнул от неожиданности и повернул голову к датчанину. Тот потянулся к своему рюкзаку за бутылкой, попутно убирая со лба слипшиеся от воды светлые пряди волос. - В каком смысле? – чуть нахмурившись, спросил Франциск. - Да как ни посмотрю на тебя – лицо всё время каменное! – пояснил Хенрик, сделав щедрый глоток из бутылки. Бонфуа, услышав это, нахмурился ещё больше. - Просто не отошёл ещё от произошедшего. Ничего страшного, - коротко пояснил он, вновь принявшись за поиски. Франциск никогда бы не подумал, что кого-то из здесь присутствующих заинтересует его вечно озабоченный вид: каждый из туристов думал только о своих интересах, а о сплочённости в их коллективе и речи быть не могло. Они всё время ругались, не в силах даже принять единственное для всех решение, а многие уже терпеть не могли друг друга. Все они были друг другу абсолютно чужими людьми, волей случая оказавшимися запертыми вместе на острове, и это вовсе не делало их как-то ближе и родней друг другу. Тогда с какой этот стати кто-либо будет обращать внимание на соседа, погружённого в какие-то свои проблемы? Но, видимо, Франциск слегка недооценил проницательность Хенрика. - Не стоит топтаться на месте и вздыхать над тем, что уже произошло, вот что я тебе скажу, - датчанин чуть улыбнулся, сощурив по-детски голубые глаза, - Лучше смотреть в будущее и заботиться о нём, верно ведь? На, прими-ка. В руке слегка удивлённого Франциска оказалась прохладная бутылка. Покорно глотнув коньяку, Бонфуа задумался над словами Хенрика. Алкоголь, обжёгший горло и согревший внутренности, на время отрезвил мысли Франциска. Пусть он и солгал Хансену об истинной причине своего хмурого вида, но его бодрость всё же вселила в Бонфуа немного уверенности. - Постойте, а куда делся Коля?! Аличе, внезапно остановившись, вертела головой по сторонам, стремясь найти своего подопечного. Паренёк, шедший в самом хвосте общей колонны, видимо всё-таки ухитрился ускользнуть из-под носа зазевавшейся итальянки, мгновенно затрясшейся от волнения. - Коля! Коля, где ты?! – Аличе, заметно нервничая, отбежала немного назад, раздвигая руками ветви кустов и высматривая в них подростка. Всем остальным тоже пришлось волей-неволей остановиться и подключиться к поискам. Артур, закатив глаза, просто прислонился спиной к какому-то дереву, показывая, что уже устал от всех этих происшествий и позволяет всем разобраться как-нибудь без него. - Да вон ваш идиот, - Альфред, подойдя к итальянке, осмотрелся по сторонам и внезапно махнул рукой с листом в сторону, указывая на спину только что скрывшегося из виду парня. Выглядел Джонс раздражённым, но был явно доволен собой. - Не обзывайтесь! – цыкнула на него Аличе и, успокоившись, мгновенно кинулась догонять непутёвого Николая. Альфред на это заявление возмущённо замахал руками. - И это вместо «спасибо»! – проворчал он, - Что за люди пошли, не понимаю! Возможно, Альфред ещё долго бы разглагольствовал о том, куда катится этот мир, если бы его слова не заглушил вскоре раздавшийся призывающий крик Аличе. Бунгало, которое нашёл Коля, было уже давно заброшенным. Несмотря на сырость и воду, капающую сквозь дыры в крыше внутрь домика, воздух в нём весь пропах пылью и ветхостью. Три небольшие комнатки были захламлены оставшимися от куда-то пропавших хозяев мебелью, потрёпанными книгами, полуразваленными предметами быта и различными безделицами, нанесённым ветром с улицы мусором. Под потолком, в чернеющих углах, расположились целые сети паутины, покрытые пылью и схваченными каплями дождя, а под небольшим окном на расшатанном столе покоился сломанный граммофон, на который то и дело капало с потолка. Аличе нерешительно вошла в этот мрачный, негостеприимный дом, немного пугливо осматриваясь по сторонам. Как только девушка встала на порог бунгало, внутри неё поселилось какое-то странное чувство; она осознавала, что внутри дома никого быть не может, но рядом с ней присутствовало ощущение того, что кто-то находится в глубине скрытых тенями комнат. Услышав шорох позади себя, Аличе вздрогнула и покрылась мурашками, но затем поняла, что это был всего лишь Коля, вошедший следом за ней и осматривающийся по сторонам. Глубоко вдохнув и попытавшись успокоиться, итальянка решительно прошла вглубь дома, оставив подростка одного исследовать «прихожую». Коля, в отличие от впечатлительной девушки, вовсе не казался испуганным или хотя бы сильно впечатлённым. Он с интересом рассматривал лежащие то тут, то там предметы, проводя по ним пальцами и всматриваясь в детали. Облазив все углы и всё изучив, Коля внезапно обнаружил неподалёку небольшую покосившуюся лесенку. Она служила подъёмом к небольшой полке, служившей, видимо, ещё и спальным местом ещё при хозяевах. Над ней, прямо в стене, располагалась небольшая ниша, на которой подросток заметил стопку книг, в отличие от всего остального аккуратно сложенную и не потрёпанную временем. Бодро взобравшись по лесенке к полке, Коля взял в руки самую верхнюю книгу. Стерев с тёмно-серой обложки толстый слой пыли и открыв пожелтевшие от времени страницы, парень обнаружил, что это были вовсе не книги, а альбомы. С чёрно-белых, а кое-где даже цветных фотографий на Колю смотрели люди, возможно когда-то жившие здесь. Снимки были выцветшие, кое-где порванные и расплывшиеся, но от них так и тянуло чем-то захватывающим. В глазах подростка загорелся живой, заинтересованный блеск. - Осторожней, там могут быть змеи! – Альфред, в первых рядах прибежавший к бунгало, тут же направился внутрь, стремясь осмотреть новые владения. Все остальные стали осторожно осматривать дом снаружи, постепенно взбираясь на крыльцо и разведывая территорию. Все были заметно удивлены, но счастливы, насколько это было возможно. - Надо же… Ты оказался прав! – Артур, на мгновение даже перестав хмуриться, остановился в нескольких метрах от крыльца, оглядывая бунгало со всех сторон. Франциск, шедший чуть позади супруга, застыл прямо за ним, наградив сначала спину вымокшего до нитки Артура, а потом и сам дом мрачным взглядом. Ничего, кроме небольшой толики удовлетворения от увенчанных успехом поисков, он не испытывал. Жильё оказалось в гораздо худшем состоянии, чем выглядело на фотографиях, сделанных, видимо, ещё во времена его процветания. Конечно, это лучше, чем пальма на берегу… но по сравнению с тем, что ждало его в Нью-Йорке, бунгало было ужасно жалким и непомерно раздражающим. Внутри домика уже полным ходом шло обследование. Стирая пыль со всех интересных предметов и разгребая хлам с прохода, все знакомились с новым жилищем, попутно оценивая масштабы предстоящей работы. Альфред, везде успевший уже засунуть нос, выгребал из-под завалов высмотренное кресло-качалку, а Элизабет задумчиво водила пальцем по сломанному граммофону и с большой неприязнью рассматривала раскинувшуюся над головой паутину, прикидывая, чем можно будет её достать. - Да-а, давненько тут никто не появлялся… - задумчиво протянул Хенрик, поправляя слегка покосившуюся картину на стене, уже давно почерневшую от сырости и времени. - Тот, кто жил здесь, умер. – Хельга, подобравшая с пола побрякушку, некогда бывшую гребешком хозяйки дома, медленно вертела её в руках, слегка прикрыв глаза. Мамеко взглянула на гадалку с интересом, а вот Альфред, услышавший это, весело хрюкнул. - Ага. А потом сам себя похоронил, закопал, и на камне написал. Ха-ха, - усмехнувшись, он подошёл к раковине, обнаружившейся на бывшей кухне, и начал умываться, смывая с себя песок и успевшую появиться на руках и лице пыль, - У кого есть ещё предположения? Все остальные предпочли промолчать, продолжив заниматься слегка пугающим, но вынужденным знакомством со странным домом. Аличе, принявшись по-хозяйски рыться по шкафчикам на кухне и пытаясь найти в них что-нибудь интересное, внезапно широко улыбнулась и радостно воскликнула: - Еда! Люди, здесь еда! - Я не понимаю, чего ты паришься? Мы ведь здесь никого не убиваем! Они просто поживут немного на острове: тихо, спокойно! Прекрасно отдохнут, между прочим! Природа там просто потрясающая, вид красивый, пляжи белоснежные, океан чистый! Тони, слегка раздражённо засунув руки в карманы, негодующе смотрел на Франциска, сидящего за столом и устало качающего головой. Испанец искренне не понимал, почему друг так упорно не хочет вникать в суть такого грандиозного плана. Это же нонсенс! - Лето круглый год, понимаешь? Об этом же только мечтать можно! Крыша над головой есть, еда есть, вода тоже! – не выдержав и вновь принявшись расхаживать по кабинету, испанец взбудораженно замахал руками, - Это ж замечательное приключение получается! Да они уезжать оттуда не захотят!.. Да я б сам поехал, просто времени нет! - Ох, ну конечно, - Франциск коротко усмехнулся и сомкнул пальцы в замок, облокотившись на столешницу, - Ты кончай мне тут лапшу на уши вешать, и лучше расскажи, что ты туда привёз, чтобы обеспечить им минимальный быт на первое время. - Ох, ну зачем же так грубо, - испанец поморщился и наградил Бонфуа оскорблённым взглядом, но всё же начал рассказывать, - Значит так. Там есть двенадцать штук практичной одежды. Из еды – консервы, рис, гречка. Всё, в общем, что может долго не портиться. И посуда – двенадцать тарелок и столько же пар китайских палочек. - Стоп, - Франциск нахмурился, - А почему палочки-то?? Почему не вилки? - Ну… - Тони взъерошил свои волосы, - Я решил отдать дань местной традиции, так сказать. И потом, по статистике человек, который ест палочками, съедает гораздо меньше. Экономия средств! - Хорошо, с этим понятно… Едем дальше. - Отлично. Значит, еды хватит примерно на месяц… - Mon Dieu, ты совсем сдурел?! Какой месяц?! - Успокойся, Франц, я всё обдумал! Месяц – это норма! Дальше сами освоятся себе еду добывать! А что такого? Рыбка, кокосы, бананы… Этого добра там предостаточно! - Коля! Встрепенувшись, подросток быстро засунул найденный альбом за пояс, скрыв его футболкой, мигом соскочил с полки и уселся на табурет, вытянув ноги как ни в чём не бывало. Он успел как раз вовремя: Аличе через долю секунды уже подошла к нему, держа в руках банку открытых консервов. Увидев еду, Коля обрадованно замахал руками. На кухне, за широким дубовым столом, протёртым от грязи и пыли, уже вовсю занимались едой. Туристы набросились на консервы с таким усердием, будто собирались слопать всё в один присест. Франциск, заслышавший возню на кухне, разом похолодел и тут же бросился призывать всех к разуму. - Стойте! Эти консервы нельзя есть! Туристы на одно мгновение даже перестали жевать. Гилберт, напихавший, как хомяк, себе за щёки тунца, промычал что-то нечленораздельное, выражая всю степень своего недоумения. - Почему это нельзя? – тут же кинулся в оборону Альфред, уже почти доевший свою банку, - Мы все голодные! - Ничего, можно и потерпеть, - нахмурился Франциск, - Ну сами подумайте: кто знает, сколько мы здесь пробудем? А если мы сейчас съедим все запасы… - Конечно съедим! – влез Джонс, утвердительно кивнув головой и облизав пальцы. - …То что мы будем делать дальше? – закончил Бонфуа и обвёл всех сосредоточенным взглядом, надеясь высмотреть хотя бы одного человека, который вник бы в его слова. Артур, до этого с сомнением слушавший супруга, внезапно фыркнул и выудил из своей банки кусок консервированной рыбы. - Через некоторое время все мы будем в Нью-Йорке, это и так понятно. Так что не говори ерунды. Хочешь? – он протянул Франциску надкусанный кусок, но Бонфуа даже не посмотрел в его сторону. Вновь фыркнув, англичанин положил остатки себе в рот, - Перестань, Бонфуа, подумай о чём-нибудь хорошем. Ты хоть раз в жизни можешь об этом подумать? - Я бы с удовольствием подумал о чём-нибудь хорошем, - процедил сквозь зубы Франциск, - Но… - Но, но, но! У тебя вечно какие-то «но»! – дёрнул плечом Артур, - Вот, посмотри. Эти консервы сделаны три месяца назад. Значит, за это время кто-то привёз их сюда. И из этого следует, что этот «кто-то» ещё собирается вернуться. Может, тут у людей место отдыха, что-то вроде загородной резиденции. Приезжают на выходные, купаются, загорают, а потом опять на работу. Франциск закрыл глаза. Он всегда знал, что внимательность Кёркленда никого до добра не доведёт. Теперь супруг упрётся рогом в эту идею и ни за что не признает, что это глупость, пока на практике в этом не убедится. - Знаете, а ваш муж прав, - внезапно согласилась с Артуром японка, потянувшись за новой банкой. Кёркленд благодарно кивнул ей, вымазывая оставшимся куском рыбы соус со дна банки, и немного насмешливо взглянул на супруга. - Мой муж всегда прав, - Франциск даже не заметил, как рука помимо его воли сжалась в кулак. Внутри него всё кипело. Ничего не объяснив, он молча вышел из домика, вернувшись под проливной дождь. Едва отойдя от крыльца и, кажется, даже немного остудившись, Бонфуа ещё раз убедился в том, что этот день – один из самых кошмарных в его жизни. Не разглядев под ногами глубокой лужи, он слегка запнулся и наступил прямо в её центр, заляпавшись в грязи чуть ли не по пояс. Медленно закрыв глаза, Франциск застыл на месте. - Ой, глядите, что я нашла! – донеслось из домика сквозь шум ливня, - Одежда! Совсем новая, размеры, кажется, всем подойдут! Джинсовая… - Двенадцать комплектов, - кивнул сам себе Бонфуа. - Двенадцать комплектов! - Эй, Франц! – Хенрик спустя полминуты выскочил на крыльцо, потрясая найденными штанами, - А ты чего переодеваться не идёшь? - Я же тринадцатый, - не поворачивая голову, бросил ему француз. - Чёрт, и вправду… Дьявольское число-то какое! – покачал головой Хансен, - Ну, как знаешь! Как только за датчанином захлопнулась дверь, внутри Франциска что-то сорвалось. Так бывает, когда тяжёлую дверь рано или поздно срывает с петель под давящим напором копящейся воды. Она, возможно, будет долго сдерживать мощь, но в конце концов всё равно не выдержит натиска, и всё, что долго копилось, разом затопит всё, что было скрыто за запором. Рыкнув, Бонфуа со всей силы подпрыгнул и тяжело опустился обратно в лужу, подняв вокруг себя фонтан грязных брызг. И ещё, и ещё… Франциск яростно рычал, топча ногами жидкую грязь, и с каждым толчком всё больше проклинал ненавистный остров вместе с его теперешними обитателями во главе с Альфредом и Артуром. В какую же задницу он угодил!! - Эй, Бонфуа! Резко обернувшись, Франциск ненавидяще уставился на стоящего под навесом супруга. Артур уже успел переодеться в новую одежду, оказавшуюся ему великоватой. Англичанин подкатывал рукава, смеряя француза, грязного и злого, как чёрт, скептическим взглядом. Покрутив пальцем у виска и показав, что он думает о психическом здоровье супруга, Кёркленд ушёл обратно в бунгало. Франциск вновь перевёл взгляд на грязную, унылую жижу под ногами. Холодный ливень молотил по макушке и спине, размазывал по лицу грязные брызги. Нет. Пожалуй, это самый худший день в его жизни.