Мама против монстров

Октябрь. Канеки Хо. Жить за тридевять земель от школы Кен-чана, в общежитии, полном разгульных студентов, да по соседству с людоедом? Назовите Хо сумасшедшей, но она была довольна таким выбором. Безумия в жизни стало, наоборот, меньше: Нагачики (отец и сын) стали забегать реже и предупреждать о визитах. Студенты не сильно донимали, ходили почти на цыпочках. Ну а гуль был кроток, как ягнёнок, и проблем не доставлял. Опять же, контролировать свой бизнес получалось лучше вблизи, чем издалека. Как раз с этим были проблемы. Хо пришлось лично метаться по квартирам, собирать оплату, заполнять для себя книгу доходов и расходов. Ведьма злилась и проклинала виновников, благо было кого. Рядовой персонал, заранее прикормленный, не оплошал. Сантехник приходил по первому требованию, получал почасовую оплату, уходил. То же самое было и с электриком, и с прочими хозяйственными профессиями. Проблема началась с управляющего. Наивная душа Хо когда-то считала, что японцы — честные и исполнительные товарищи, работающие не за страх, а за совесть. В принципе, если бы ведьма прощала две-три пропущенные в еженедельном отчёте квартиры, все было бы в порядке. Но Хо надеялась довести и честность, и эффективность управляющего до 100%. Только что-то не получалось. Хо не прекращала попытки. На руках у ведьмы было море свободного времени и колдовской талант. А теперь ещё и обширный опыт заклятия людей на честный и добросовестный труд. Со строителями было легче. Но, возможно, дело сладилось как раз из-за того, что за их работой девушка особо не следила. Хо тогда была занята начинкой своего дома: барьерами и благословениями. А раз не следила, то и проверить не могла. Как известно, не пойман — не вор! После оглушительного провала с поиском подходящего управляющего, ведьма нет-нет, да испытывала сомнения. Чего ей удалось добиться от предыдущих жертв её магии? А не опасно жить в таком доме-то? Так что дополнительное укрепление стен ведьма добавила. На всякий случай. Но главной проблемы это не решило. Где взять управляющего?! Работники не радовали. Подумать страшно, но Хо не хватало родных и понятных мошенников и прощелыг. Зато знаменитые японские трудоголики встречались на каждом шагу. Пара слов — и они честны с гарантией, вежливы и со всех сторон положительны. Пока жильцы не буянили, а службы и коммуникации работали, дела шли как по нотам. Но любой аврал оставлял этих бедолаг в ужасе барахтаться в бурной реке жизни. Учитывая, что дом был сдан лишь недавно, мелкие неприятности случались раз за разом. Мелкие по меркам Хо. Что такое не увезенный мусор или потухшее электричество? Чушь. Сегодня бесит, завтра — не вспомнишь! Один-два телефонных разговора — вот цена вопроса. Но для кого-то мелочь, для другого — аврал. У скромных японских работяг аврал обозначал ровно одно: зови начальника. Кто у нас начальник? Хо. Где она? Да вот же, прямо тут! А если нет, то вечером придет. Бесит! Что совой об пень, что пнём о сову! Что есть управляющий, что нету — всё едино. Хо увольняла таких. Но новые соискатели приходили не лучше. Никакие проклятия и благословения не помогали. Почему-то все честные ребята оказались не способны управиться с огромным домом. Некоторые из них были настолько простоваты, что портили даже отлаженные механизмы. Что сложного: принять и посчитать деньги, не рассориться вдрызг с жильцами и обслугой? Удивительно, но не у всех получалось. На исходе четвертого месяца Хо с тоской вспоминала попавшегося ей в самом начале предприимчивого молодого бойца. Тот подворовывал, но дело своё знал. Что такое две-три пустующие лишь на бумажке конуры? Зарплата, считай. Или другой уникум? Этот особо ушлый тип умудрился у половины дома повысить аренду — а те и рады! Хозяйке, что интересно, не сказал. Ведьма его и выгнала. Зря. Точно зря. Пришедший ему на замену достойный господин был чист, как слеза. Некий бывший староста-неудачник, не нашедший достойной работы по специальности. И вот беда, жильцы — в большинстве студенты — не уважали его совсем. Такому даже объясни алгоритм на все случаи жизни, всё равно будешь жить как на пороховой бочке. Одно хорошо — Хо всегда была рядом и в случае чего могла предотвратить любое ЧП. Но что будет, когда она уедет отсюда? Беда. Беда — вот, что будет! …Когда-то Хо считала, что владение недвижимостью — самый необременительный доход! Да и должность управляющего — работа не бей лежачего! Но подходящая всё кандидатура не появлялась. И это в гигантском Токио! Тем не менее, студенты веселились, очередной управляющий бегал, как ошпаренный, профессор из 3-й ВИП-квартиры — каков нахал! — пристрастился кляузы писать. То в санэпидемнадзор настрочит, то ещё куда. Хо зверела. Вот и получалось, что идеальные соседи — это гули. Не курят, не пьют, ведут себя тихо и никуда не бегут жаловаться, случись что не так. И электрика у них не ломается, и трубы не засоряются, и мусора нет, и… перечислять долго. Хо мечтательно припомнила гуля Киришиму. Да, перечислять долго. Только не платит, гад такой. Это так, словно на чудесную мечту птичка капнула. *** Общежитие Канеки. Канеки Хо. Однажды утром Хо осенила прекрасная идея. Надо самой идти в преступники! Приобрести катану, наколоть тату на всю спину — и готово! Но не к Нагачикам, конечно, не к Нагачикам. Что ей мешает свою преступную организацию создать? Будут выращивать коноплю, продавать оружие, грабить банки, захватывать заложников и требовать выкуп… Хо проснулась от дикого крика. Кричали заложники, которых она успела захватить. … — МАМА! — голос Канеки Кена прошелся сиреной над кварталом. Аж стекла задрожали. Секунду девушка ничего не понимала. А в следующее мгновение она летит из квартиры в одной ночной рубашке, готовая обрушить все кары небесные на врагов. Хороший сон закончился кошмаром. Как оно всегда бывает — наяву. — Где? Что? Пожар?! — выкрикнул старый профессор, выскочивший из соседней квартиры. На открытые коридоры верхних этажей высыпались жильцы-студенты. Хо молчала. Крик Кена разбудил весь дом. Народ столпился на открытых коридорах, даже из соседних кварталов стали подтягиваться зеваки. — Нужно вызвать полицию, — послышались шепотки. — Тише, тише! — кивнул один из жильцов, опасливо косясь в сторону ведьмы. Хо опомнилась. Зверский оскал пропал с её лица. Не хватало ещё арендаторов растерять. — Так ничего же не случилось! — вякнул кто-то со второго этажа, — Мелкий урод, разбудил из-за ерунды. Хо спокойно посмотрела наверх. Кто-то слишком смелый уже покинул галерку и хлопнул дверью. Ага, 213 квартира. Запомнить. Будет ещё какой-то хам её сына ругать! — Мама… — расстроено проговорил сын, оборачиваясь к ней. Его чужие слова не задели. Кен-чан смотрел попеременно то на Хо, то на их дом. Ведьма скрипнула зубами. Сделав несколько шагов прочь от проезда, Хо оглядела представленное безобразие. Вид был действительно ужасен! Злость клокотала в груди. За одну ночь её чудесный, новенький дом был кем-то испорчен! Фасад исписан неприличными словами и символами, на окнах магазина пошли трещины, клумба Киришимы была полностью вытоптана и разодрана. Это ж сколько работы кто-то ночью проделал! — с мрачной усмешкой подумала Хо, — Не прощу! Галёрка свидетелей дружно сделала шаг назад. Всё больше людей убирались подальше, прячась в своих комнатах. Откуда-то издалека раздались гудки полицейской сирены: стражей порядка вызвали жильцы. Хо пыталась оценить ущерб. Ну, по крайней мере, дом ещё стоит, — успокоила она себя. Перила у открытых коридоров были покорёжены, ручки у дверей залеплены жвачками, кое-где — отломаны. Весь сахарный доходный домик выглядел как последняя трущоба. Такие усилия да в мирное бы русло! Ведьма безмолвно обозревала своё драгоценное имущество. В душе глухо ворочалась такая непередаваемая злость, что попадись ей сейчас виновник, убила бы. Проклятием. — Кен-чан… — мягко позвала она, — Ты давно встал? — В шесть, мама. — тихо ответил мальчик. На лице ребёнка было решительное, насупленное выражение. Умилилась бы, да сил нет, — Было тихо. — Ночью успели, значит, — задумчиво произнесла Хо, — Найдём. — Проклянем их вместе, мама? — с надеждой спросил сын. Её школа! Хо криво улыбнулась и отрывисто кивнула. — Как только выясним, кто, — согласилась она. Это сколько же сил было приложено, чтобы разбить окна, несмотря на печати прочности?! А из-за печатей тишины никто ничего не услышал. Три вдоха, шесть выдохов, и Хо успокоилась. Проклинать всех встречных сейчас будет глупо. Ещё съедут, где она тогда деньги на ремонт возьмёт? С мрачной решимостью фаталиста ведьма, чеканя шаг, пошла в свою квартиру. Одеться, умыться, поговорить с вызванной каким-то доброхотом полицией. И разобраться, как, несмотря на всё ещё целую защиту, кто-то сумел сделать ЭТО. — Сколько у нас времени до приезда Хиде-куна? — уточнила девушка у сына, — Полтора часа? Кен-чан, ты ещё успеешь сделать зарядку. Не беспокойся, всё будет хорошо! *** Часа через четыре полиция уехала. Мрачные типы, недовольные тем, что их утром сорвали с насиженного места ради такой ерунды, как хулиганская выходка. По всему выходило, что скорее всего, хулиганов не найдут, и если дом застрахован, то все вопросы к страховой компании. Хо побледнела. Вандализм входил в расширенный список случаев, который не был прописан в её договоре. Оставалось либо найти вандалов, доказать, что именно они виноваты, после чего — стрясти с них компенсацию. Маловероятно, но вдруг? Хо поджала губы. У кого-то может быть и невероятно, а у неё возможно ВСЁ! Инспектора полиции пожали плечами, составили протокол, сфотографировали пострадавший фасад дома, поспрашивали студентов и саму Хо, да и отчалили. Та, перечисляя ущерб, ходила с блокнотом. Девушку интересовал не только будущий счёт, но и сам метод порчи её драгоценного имущества. Допускать подобное ещё раз не хотелось. Ещё вчера ей казалось, что она предусмотрела всё! Магия была главным достоинством и умением Хо. Такой провал бесил и возвращал с небес на землю. Итак, что мы имеем? Надписи — это понятно. Защиты от них изначально не стояло. Забыла. Хо привыкла жить в респектабельном районе, где таких вещей днём с огнём не встретишь. Нужно будет подумать, как и самоочистку дома устроить, и не слишком привлечь внимание. Записала. Жвачки — туда же, к самоочистке. А вот следы от ударов камнями на стенах, треснувшие пластиковые окна, покоцанные перила — это уже серьёзно. Заклятия на прочность как стояли, так и стоят. В чём же дело?! Хм… На перилах висели. Хм! Кажется, в какой-то момент таинственный вандал чуть не упал. А у Хо на этот счёт твёрдое мнение, что лучше потерять имущество, чем жизнь. Видимо, печати, поставленные ведьмой, спасли хулигана, а перила — неизбежная жертва. …Моральная дилемма. То ли лучше бы этот некто так и сдох, то ли, чёрт с ними, с перилами. Подумав, Хо расстроено вздохнула. Ладно, эти печати она менять не будет. Трупы на галёрках ей не нужны. Но желание проклясть идиотов только крепло. Судя по количеству отогнутых стоек ограждения, таинственный вандал-самоубийца просёк фишку, и дальше всласть повисел над пропастью. Смельчак. Что до окон, то там Хо снова не сумела всё предусмотреть. Повреждены были рамы. Их били камнями, корёжили изо всех сил, и в итоге добились своего. Полностью разбить стёкла не получилось, но какая теперь-то разница? Хорошо, что и это далось недоброжелателю тяжело. На одной стороне дома целых окон у магазина не осталось, но до другой никто не добрался. Окна в квартиры тоже были целёхоньки. Видать, боялись разбудить. Звукоизоляция, мать вашу. Имеет смысл её либо отключить, либо уменьшить. Запись в блокнот. Ну, и наконец, газон. На клумбах словно обыск на червяков провели. Все зелёные насаждения раскурочили, раскидали землю вокруг и засрали напоследок. Удобрение, мать вашу. А окна! Окна особо жалко: самая дорогая часть. По всему выходило, что план выплат Нагачикам будет нарушен. Плохо. Можно снова дать объявление в газету про ведьминские услуги. Они неплохо оплачиваются, если ориентироваться на предпринимателей и людей старшего поколения, а не на поиск домашних животных. А, ну нафиг. Камер на здании Хо установила непозволительно мало. Смотрели они самый раз на двери магазина и немного вокруг. Две камеры со столба напротив просматривали всё общежитие целиком, но в мелком масштабе. В подсобке для охраны (сэкономила, называется, на зарплатах) были установлены крупные мониторы. Хо перематывала видео, надеясь найти заснятых преступников. Нашла. У Хо опустились руки. Ну конечно, кто ещё? От всех-то она защитила свой дом. От монстров, охотников на них, от воров, убийц и маньяков. Но от идиотов не спасёт ничего. А малолетним идиотам вся защита дома Хо ещё и поможет! Хотелось плакать. На плёнке было видно слабо, но общие черты преступления угадывались. Жилище Канеки Хо атаковали ряженые дети. Они появились во втором часу ночи, строем вышагивая по главной дороге. Семь рыл, одетые в костюмы популярных супергероев. Перед самой «обителью зла» они встали в дурацкие позы и, видимо, представились. Камеры у Хо были без звука, но она и могла предположить. Вон тот — Человек— Улыбка. А это Сэйлор-Что-то, несущее справедливость во имя луны. Рядом встали Бэтмен и Супермен. Остальные трое нарядились могучими рейнджерами. Все — в масках. Млять. И что теперь? Как доказать, кто нагадил в её огород? Как найти этих маленьких монстров? Хо думала. В дверь подсобки постучались. Кого там чёрт несёт? Пыльное, небольшое помещение, где она смотрела видеозаписи, совсем не располагало к компании. Как и поганое настроение ведьмы, но это уже на чей-то страх и риск. — Открыто! — буркнула Хо. Створка скрипнула, кто-то вошёл, и дверь закрылась за ним. Девушка не обернулась. Она всё ещё внимательно следила за процессом вандализма. В режиме реального времени было видно с нескольких сторон, как резвились дурные «супергерои». — Кхм… Кхм… — сзади откашлялись. Киришима. Чего ему? Хочет поучаствовать в восстановлении клумб? Флаг в руки, барабан на шею! — Кхм-кхм… Ну что нужно?! Хо медленно-медленно повернулась. За спиной стоял гуль. Фильм ужасов, да и только. Разве что в качестве испуганной жертвы — людоед. Вечно вежливое выражение лица мужчины сегодня вызывало одно раздражение. В основном потому, что вежливым здесь считалось чувство вины, а у Хо на слово «виноват» уже стойка, как у гончей. В такие минуты от ведьмы лучше прятаться. Киришима поклонился в пол, с видом «простите за всё!» Хо не оценила. Глядя на смиренного человека (гуля) ей настойчиво начинали мерещиться дополнительные причины у столь очевидного признания вины. А не замешан ли гуль в этой истории? Если да, то мало ему не покажется! Незваный гость был в шаге от расправы. — Канеки-сан, мне, правда, очень неловко… — начал Киришима, прерывая ход мысли Хо. — Но мне больше не к кому обратиться! Могу ли я получить отсрочку? Отсрочку? Он сошел с ума? Хо подняла бровь. О чём вообще речь? У неё — ЧП! Она как минимум занята. А на деле ещё с удовольствием и голову оторвёт любому. — Что-что? — тихо и с угрозой уточнила девушка. — Канеки-сама, простите, могу ли я получить отсрочку по оплате? На несколько дней, Канеки-сама! — звонко крикнул Киришима. Хо, потеряв интерес, отвернулась обратно к фильму. Три «ха-ха». Ей почти смешно. — Я похожа на благотворительную организацию? — буркнула ведьма за спину. Что поделать? Прошла весна, завяли помидоры. Сейчас совсем не до чужих проблем. Чем содержать гуля, дешевле нанять садовника и стриптизёра. А лучше одного садовника, бесплатный стриптиз весь клан Нагачи-кай показывает, если с утра пораньше прийти. У них это дело тренировкой называется. …Теперь понятно, почему её коллеги не селят безработных. Известно, что пособие по безработице у граждан Японии немаленькое. Вот только получить его непросто. Хо глянула из-под тяжело опущенных век на отражение бравого гражданина в экране. Гуль, мать его за ногу. Он не то, что своих прав не имеет, он недостаточно наглый, чтобы чужие требовать. Ну, кому-то суждено быть министром, кому-то бомжом. — Киришима-сан, — спокойно отрубила Хо, повернувшись на стуле и облокачиваясь на спинку. С её высоты была прекрасно видна пушистая макушка гуля, сложившегося пополам в поклоне. — Посмотрите, что произошло! — девушка махнула рукой на экран, — Я не могу себе позволить такую роскошь — сдавать квартиры бесплатно! Нашёл время о себе напоминать, — мысленно фыркнула Хо. Ведьма сейчас не в том положении, чтобы баловать тех, кто ей должен денег. Она скорей ещё и сверху попросит. — Да… конечно… Но, может быть, я бы мог отработать?.. — всё ещё с надеждой спросил Киришима. Блажен, кто верует! Хо с сомнением оглядела работничка. Пара клумб не стоит даже аренды конуры наверху! Что уж говорить о ВИП-квартире! Отрабатывать прожитые месяцы Киришима будет ещё очень долго. А следующие? Охранником его поставить? Должность нужная. Управляющим? — Скажите мне, Киришима-сан… — задумчиво протянула ведьма, оглядывая смиренного просителя милостыни, — Вы видели, кто это сделал? — она указала на запечатленное повествование об изгвазданной стене дома. — Э… простите… — смутился тот, в отчаянии отводя взгляд. Хо улыбнулась, наклонив голову. — Ну, тогда о чём речь? — пожала плечами она, — У меня есть вакансии, Киришима-сан, но вы с ними не справитесь. Вон, полюбуйтесь. Происшествие. Ваша гражданская позиция не позволяет вам вмешиваться в чужие дела, да? Возможно, она взъелась на бедненького гуля, но правда, достал! Зла не хватает! Основную причину своего недовольства девушка не назвала, зачем? Она же не просит затравленного людоеда раскрыться при всех, нет! Позвонить в полицию — с этим и ребёнок справится! Ладно, это решение не для гуля. Но разбудить соседей? Просто выйти и отшлёпать поганцев? Вариантов масса! У гулей прекрасный слух. И зрение с обонянием тоже на уровне. Этот склонившийся баран должен был быть в курсе, где находится каждый в доме. И не заметил, как кто-то бьет окна?! Выселять. Выселять идиотов. Пусть прячутся в других дырах, у неё не крысиная нора, а приличный доходный дом! И скоро он снова станет чистым и ухоженным. И жильцы за эти две недели (максимум) никуда не денутся. — Канеки-сама! — сделал страшные глаза Киришима. — Меня не было, когда это произошло. Но Тоука-чан слышала. Тоука-чан даже пыталась позвать взрослых, но те не пришли… Вон, там видно!.. Хо нахмурилась. То есть, её гуль где-то слонялся этой ночью и как бы не виноват. Как бы. Нужен ей такой гуль? Не очень, на самом-то деле. Зрелище из него хорошее, но и только. Поглазели и хватит. На что он там тычет пальцем? Ведьма повернулась к экранам. Так. Та-а-а-ак! Хо изменилась в лице. На видео как раз шла интересная сцена. Вскоре после начала «геройств» появился «служитель зла». Это из 1-й квартиры выбежала крохотная малышка в белом платьице. Кавай. Девочка выскочила, как чёртик из табакерки, и направилась прямо на хулиганов. Из-за приоткрытой двери виднелась макушка её братца. Бо. же. мой. Хо перекосило. Ей стало страшно — как можно так кидаться на хулиганов в два раза тебя выше? Что произошло? Не раскрыла ли себя малышка? Не навредили ли ей? Девочка характер имела боевой. Она просто налетела на вандалов (а те явно были учениками средней школы) и принялась кричать, размахивая руками. Хо сжала подлокотники так, что побелели костяшки пальцев. Малышку откинули, как тряпку. Девочка-гуль была как тот ёжик, сильный, но лёгкий. Да и сильный ли? Кто их знает, этих гулей! Может, в детстве у них нет сверх-способностей? Да ещё малявка, небось, голодная была! Иначе где пропадал папаша всю ночь? Мог за пропитанием отправиться. Так. Та-а-ак! Не достигнув ничего, девочка побежала к соседям. В дверь Хо она тоже стучала, но ей, ожидаемо, не открыли. Малышка — гуль, а проблемы гулей во втором часу ночи ведьму не волнуют. На стенах родной квартиры все печати укреплены, а исключений почти нет. Хо просто не услышала стука, а до звонка Тоука-чан не дотянулась. Не получив ответа, девочка кинулась на второй этаж, к студентам. Она успела побиться в несколько квартир прежде, чем «герои» её поймали и наподдали ещё раз. Ничего страшного (не смертельно и не кроваво), но человеческий пятилетний ребёнок мог и сотрясение получить. Сжав зубы, Хо продолжила наблюдать. Кое-что привлекло её внимание. Один из жильцов, в чью квартиру позвонила кроха, явно проснулся. В проёме окна мелькнул и пропал чей-то силуэт. Скрежет зубов Хо можно было отчётливо различить. Девушка нажала на паузу. — С вашей дочерью всё в порядке, Киришима-сан? — обеспокоенно спросила она. — Да, Канеки-сама, — кивнул гуль. Он тоже наблюдал за действом, поджав губы. Видимо, в пересказе девочки все было не настолько красочно. — Будет вам отсрочка, — буркнула Хо. После такой самоотверженности младшей Киришимы выгонять их семью как-то не по ней. А вот этого му…ка из 213-й Хо проклянёт к чертям. И выселит. Срочно. Срочно выселять всех уродов, которые не кинулись на помощь ребёнку! — Куда она? — уточнила девушка, снова нажимая продолжение видеозаписи. Не добившаяся ничего малышка рванула куда-то прочь и пропала из поля зрения видеокамер. — Тоука-чан побежала к соседнему дому позвать кого-нибудь, — сообщил Киришима. — И как? — безнадёжно спросила Хо. Мужчина пожал плечами и беспомощно улыбнулся. — А в полицию позвонить? — уже без огонька спросила ведьма. Привлекать внимание властей для гуля чревато. Но вдруг? — У нас нет телефона, — поклонился Киришима, — Простите! Ведьма вздохнула. — Покажете мне, к кому обращалась ваша дочь, — распорядилась Хо. — Э… вы видели… — не понял мужчина. — В соседнем доме, — буркнула она. Как ей проклинать тех, кого не знает? — Да, — зачем хозяйке это знать, гуль не спросил. Ну и хорошо. Подходящее объяснение ведьма не заготовила. — Что касается вашего предложения… — протянула Хо, задумчиво оглядывая Киришиму. Старый свитер, рубашка под ним, штопанные штаны. Дедовский наряд, но стервец и так выглядел, словно с плэйбоя только что вылез. Честно, он больше пошел бы на роль любовника, чем охранника! …Да, после самоотверженности Тоуки-чан, Хо снова весьма подобрела к этой семейке. А раз подобрела, то и могла и полюбоваться на красавчика. Вблизи лучше, чем издалека. Разве что мечтательный смешок пришлось задавить в зародыше. Рослый и подкачанный, плечи узковаты, но заметны бицепсы. Мышцы есть, о да. Учитывая, что парень — гуль, силища у него, небось, колоссальная. Один вопрос — будет ли он её использовать? Впрочем, а понадобится ли охраннику с кем-то сражаться? Вряд ли. Барьеры Хо всё ещё стоят, вряд ли кто-то опасней школьников проберётся к ней на территорию. А со школьниками любой взрослый справится. Припугнёт ремнём, те и разбегутся. Наверно. Хо решилась. — Вы выглядите достаточно сильным, Киришима-сан, — согласно пробормотала она в задумчивости, — Так что да, пожалуй, я возьму натурой. Хищно осмотрев будущего защитника её благосостояния, ведьма осталась довольна. Больше никто не посягнёт на имущество Канеки Хо! Гуль отпрянул и нервно засмеялся. Девушка моргнула. Если Киришима справится с ролью охранника, то можно будет подумать о том, чтобы нанять его и как управляющего. Стоимость аренды она будет вычитать прямо из зарплаты. А он что подумал? Ведьмы гулей не едят. Честно. *** Общежитие Канеки. Киришима Арата. Первая ночь на рабочем месте была спокойна и тиха. Скрипели сверчки, вдалеке проезжали машины. Огни города горели, сияли лужи под яркой луной. Киришима Арата, новоиспечённый охранник, делал обход территории. Мысленно он готовился ко встрече с нарушителями. Вот, прибегут давешние человеческие дети. На них Киришима был изрядно зол. Малолетних хулиганов-людей следует поймать и представить перед Хо-сан. Уж она-то разберётся, мало им не покажется. Арата очень надеялся, что его грозного вида хватит, чтобы напугать возможных хулиганов. А что, если за какой-нибудь соседкой-студенткой погонится маньяк или гуль? Или в квартиру заберётся вор? Киришима разминал запястья и локти, тщательно отмеряя, с какой силой ему можно ударить человека, чтобы не раскрыться. Он справится со своей работой на отлично, и ему не придётся искать другую. Арата прислушался. Его слух был ненамного острее человеческого, как и нюх. Зато Киришима обладал прекрасным зрением и ещё одним уникальным чувством, позволившим ему выжить там, где другие погибли. Арата мог чуять чужую смерть. Люди умирали постоянно, и их гибель не так-то легко было различить. Болезни, аварии, самоубийства — они витали лёгким флёром над городом. Но вот смерть гулей была заметна отчётливо. Гулей было меньше, они были сильнее, а убить их — труднее. Но и это случалось с завидной регулярностью. Вот и сейчас Киришима Арата слышал, как где-то умирают люди и гули. В сознании мужчины эти события отражались, как гаснущие спички, свечки и факелы, в зависимости от личной силы покойного. Ночь вокруг дома сверкала и звенела тишиной. А где-то собирала жатву смерть. Наверно, завтра по радио опять расскажут про рейд CCG. Киришима помотал головой, пытаясь отвлечься. Разумеется, на место трагедии он сегодня не пойдёт. Его работа здесь. Да и после рейда на земле не останется даже крови, следователи прибирают к рукам всё. Как жаль. Жаль потерянные жизни. Жаль потерянное мясо. Киришима Арата сам себя ненавидел за эти мысли, но сидеть голодным — не выход. Выход — быть человеком, — мечтательно вздохнул он, — Ни о чём не беспокоиться, ничего не бояться. Позади едва заметно зашевелились кусты. — Кто здесь? — развернулся гуль. Показалось? Пройдя десяток шагов обратно, Киришима рукой отодвинул ветви куста. Пусто. — Эй, здесь есть кто-нибудь?! — тихо позвал он. Никто не ответил. Темнота еле слышно шевелилась. Стрекотали цикады. *** Общежитие Канеки. Канеки Кен. Канеки Кен еле-еле отсидел очередной урок. После чего медленно дошёл до парты Хиде на последнем ряду и сел напротив него. — Что ты выяснил? — серьёзно и решительно спросил мальчик. Хитрая улыбка друга была ему ответом. Утром Канеки Кен сделал зарядку как обычно, дождался автомобиля, который отвезёт его в школу, и уехал. Так, да не так. Перед самым отъездом Кен быстренько указал другу на испачканный дом, и вместе они за считанные секунды разработали План. У Хидеёши всегда имелись под рукой жучки и камеры. А Канеки Кен мог, не сходя с места, расположить их по периметру дома. Что и сделал. И теперь после каждого урока подходил к Хиде-куну, чтобы уточнить, не случилось ли чего нового. Случилось. «Покажете мне, к кому обращалась ваша дочь», — донеслась в динамике наушника включенная запись. Кен и Хиде переглянулись. Улыбка Нагачики Хидеёши светилась, как лампочка. Мягкая и ровная улыбка Канеки Кена появилась лишь ненадолго и тут же пропала. — У нас есть первый свидетель, — торжественно заключил блондин. — И, возможно, союзник. Брюнет кивнул. — До конца занятий ещё три урока, — задумчиво проговорил он. Глаза Хиде загорелись. — Успеем! — восторженно признал он. И, заговорщицки переглянувшись, мальчики дружно встали со своих мест. — Кен, — приглашающее указал наследник якудза на старосту класса, укладывая свои вещи в портфель. Канеки-младший серьёзно кивнул и пошёл в сторону девочки в огромных очках-велосипедах. — У Хиде заболела голова. У меня заболел живот. Мы пошли в медпункт, — тихо и убедительно сказал он. Такахаши-сан была очень-очень внушаема, как уже давно определили все в классе. Она верила чему угодно, особенно если это говорил такой же отличник, как и она. Другое дело, что украсть Нагачику с урока было сложнее. Если староста Такахаши начинала сомневаться в человеке (а с хулиганистым и крашеным блондином Хиде это было неизбежно), то переубедить её становилось трудно. Как раз для этого Канеки и использовал небольшое внушение. На что-то более серьёзное он был не способен, но этого и не требовалось! — Я позвонил папе, сообщил, где мы, — признал Хиде, когда они с Канеки вышли за дверь. — Правильно, — одобрил тот. — Кто-то всегда должен знать, куда мы идём, чтобы не было как в прошлый раз. А Тетсумару-сан не выдаст. …Не выдаст ни одной маме, ни второй. Планировать приключения с Тетсумару-саном было одно сплошное удовольствие. И мальчики отправились в путь. Каждый урок длился по 50 минут, а между ними 10 минут перемены. Итого за 3 часа они должны доехать до дома, где допросить свидетеля, а в крайнем случае — посмотреть таинственную видеозапись со злодеями. Так они найдут преступников. Что юные детективы будут делать дальше, они ещё не решили. Ну, какие их годы? Добраться удалось за каких-то двадцать минут. Сказывались и близость станций, и то, что не на другой конец Токио ехали. От метро до дома нужно было пробежать всего четыре квартала. И вот они на месте. Первым делом детективы отправились к свидетелю, в 1-ю квартиру. — Нажмись, — приказал Кен звонку. Звонок послушно прозвенел. Дети ждали ответа. Ждали-ждали, не дождались. — Нажмись. Нажмись, — повторил Кен команду. Ничего. — Ну что ж, Ватсон-сан, придётся применить дедуктивный метод! — важно объявил Хиде, которому надоело стоять на одном месте, — Где здесь КПП? — Это просто комната, — помотал головой Кен. Охраны в доме не было, и раньше мальчик считал, что магии достаточно на все случаи жизни. А потому удивлялся, зачем им вообще специальная комната с экранами и видеонаблюдение. И вот, пригодилось, — Пойдём. Дверь в комнату для охранника была ожидаемо заперта. Однако для маленького колдуна не было запретных дверей. — Откройся. — уверенно приказал Канеки-младший. Замок щёлкнул, и створка послушно отворилась. — Класс, — показал большие пальцы Хиде, — И что я раньше без тебя делал, Канеки?! Что делал, что делал? Использовал отмычки! Мальчики зашли в комнатушку. Хиде включил компьютеры и начал шаманить с клавиатурой. Кен спокойно ждал. — Итак, Хо-обасан пришла сюда в 11:12. Говорить с вашим соседом Киришимой она стала в 11:34. А про дочь Киришимы-сана — как её зовут? — упомянула в 11:37. — бубнил Хиде, орудуя мышкой, — Итак, Ватсон-сан, нам нужно… — Тоука-чан, — сказал Кен. — А, что? А, точно, свидетеля зовут Киришима Тоука… — Что это вы тут делаете? — раздался со входа грозный детский голос. Уперев руки в боки, в проёме двери стояла девочка в свободном синем платье. Короткие чёрные волосы с отливом в синеву были прибраны заколками-зайчиками. Огромные синие глаза гневно смотрели на юных детективов. Смотрелась бы она весьма грозно, если бы не была на голову ниже обоих. — Ага! — крикнул блондин, вскакивая со своего места. Включенное видео как раз отмоталось к нужному месту, и можно было видеть, как «супергерои» громят клумбы, — Киришима Тоука-сан! Вас-то нам с Ватсоном и надо!!! От резкого крика девочка немного напугалась и сделала шаг назад. — Какой?.. Что? — невнятно спрашивала она, но быстро взяла себя в руки, — Вы нарушители! — обвинительно указала она пальцем. Но потом присмотрелась, — Или… ты… Канеки-кун! Ой… Канеки-сан! — Да, приятно познакомиться, Киришима-чан, — вежливо отозвался тот. -Йо, Киришима-чиссан! — радостно гаркнул Хиде, спрыгивая с высокого стула и хватаясь за плечи друга, — Мы можем называть тебя Тоукой?! Я — Хиде! Девочка испуганно переводила взгляд с громкого мальчика на сына хозяйки дома, которой папа пёк пирог. — Д-да, — согласилась она, — А? Что? Конечно, нет!!! — Оки-доки! — весело принял только её согласие Хиде, не обратив внимания на отказ, — Меня можешь звать —куном! Я Хиде-кун, а ты Тоука-чан! А этот стесняшка — Канеки! Его нужно называть Канеки и только Канеки! Потому что до Кена он ещё не вырос, Кен-чан противоречит мужской солидарности, а Кен-кун не звучит! Выдав всё это как на духу, Хиде уставился на девочку. Под двойным внимательным взглядом (от урагана Нагачики и красного, как помидор, Канеки) девочка ойкнула, отпрыгнула назад и захлопнула дверь в комнату для охранника. Не успела Киришима осознать, что натворила, и проблеять «извините» снаружи, как Хиде завопил: — Свидетель убегает!!! Канеки!!! — Откройся, — тихо прошептал юный колдун, глядя на дверь круглыми глазами. Мальчик всё ещё не мог поверить в происходящее. Но дверь всё равно распахнулась, словно её кто-то пнул. — Лови её! — повелительно крикнул Хиде, выбегая наружу. — А-а-а-а!!! — завизжала Киришима и бросилась наутёк. Задевая все углы, бордюры и коряги, малышка бежала быстро-быстро. Но с тренированными мастерами-детективами ей было не сравниться. Её нагнали уже у двери в 1-ю квартиру и почти поймали, как визги и вяки разрубил новый, невыносимо громкий крик. — ОУААААА!!! — младший брат Тоуки-чан решил вставить своё веское слово. Все участники гонки попадали там, куда добежали, зажимая ладошками уши. Кажется, сильнее всего прилетело самой Тоуке-чан. — Кто ви такие и чтё вям нядо от моей сястлы?! — решительно спросил малыш, прекратив верещать. Ошалелые Кен и Хиде во все глаза глядели на защитника их новой знакомой. -Йо! — попытался что-то сказать Хиде, но получил подзатыльник от Канеки. Мальчик решил взять дело в свои руки. — Здравствуй, Аято-кун. — мягко поприветствовал юный колдун, — Я ваш сосед из 2-й квартиры. Мы с другом знаем, что вы видели, кто этой ночью измазал наш дом. И мы хотели спросить у Тоуки-чан, кто это сделал. Маленький Аято собрал глаза в кучу. — Спросить у Тоуки-чан, кто измазал дом. Она же видела? — всё так же мягко продолжил мальчик. — А-а-а! Понятно! — стукнув кулачком по ладошке, сообщил маленький мальчик. — Но почему вы сразу не сказали?! — обвинительно ткнула пальцем девочка — Не успели, — извинился Кен. И Тоука, и Хиде покраснели. — Ладно. — разрешил младший братик Тоуки, — Сплашивайте! Мальчики спросили. И получили ответ. — Я узнаю их, если увижу, — признала девочка, — Но я почти не выхожу на улицу. Мы с Аято гуляем только с папой. Кен и Хиде переглянулись. — Бедные, — пожалел их Нагачика, но тут же переключился на свою волну, — Хм. Жаль, жаль. Ну, тогда, Ватсон-сан, мы переходим к плану «Б»! — Планом «Б» был просмотр видеозаписей. — Именно! — важно кивнул Хидеёши, — Канеки, ты себе представь, сколько видео пылится в домах напротив?! Надо только найти! Канеки Кен спрятал лицо в ладошке. Ох уж этот Хиде и его аудио- и видеошпионаж! — Итак, инспектор Тоука-доно, куда пошли преступники после, когда вы видели их в последний раз?! — Туда, — неуверенно указала девочка. — Ассистент, записывайте! Не впечатлённый Канеки Кен тем не менее достал блокнот и написал одно слово: «Туда». — Хорошо, — Хиде прошёлся натренированным взглядом по столбам освещения, проводам и указателям, — Ага! Ватсон-сан, за мной! — Мы идём с вами! — решительно заявила Тоука вслед убегающим мальчишкам. Те не обратили на неё внимания. Возмущённая донельзя, девочка рванула за ними. Следом побежал и её младший брат Аято. Дверь 1-й квартиры осталась сиротливо приоткрытой. Добежав до следующего дома, Хиде оглядел его. — Ватсон-сан, следи внимательно. Здесь тоже должен быть КПП! — Это всего лишь комната охранника. И там наверняка охранник! — сосредоточенно сообщил Канеки Кен. — Это элементарно, Ватсон-сан! А ты на что?! — втолковал другу прописную истинную Хиде. … Несколько часов спустя довольный Хиде и загнанный, как призовая лошадь, Канеки, развалились в тени садового дерева. — Кто владеет информацией, тот владеет миром! — гордо заявил Хиде, повторив фразу, недавно услышанную по телевизору. Фраза ему весьма и весьма понравилась. Ребята обошли несколько домов, проглядели быстренько не одну видеозапись, но теперь они знали, где встречаются их враги и в котором часу. По крайней мере, они выяснили, где и когда это случилось в прошлый раз. А ещё удалось узнать, куда каждый из хулиганов уходит. Но эту информацию Хиде обработает чуть позже. Справочники адресов ему в помощь. Сейчас же юный Шерлок жаждал деятельности и славы! — Мы должны застать их врасплох! Поймать с поличным! — заявил он, подбирая с земли более-менее чистое яблоко. Тоука стояла в сторонке. Она уже десять раз удивилась, как могут дружить такие разные люди, как спокойный Канеки и взрывной Хиде. Девочка уже ожидала, как тот остудит пыл своего неугомонного друга одной фразой. — Точно, — вместо этого согласился тот. В глазах мальчика горел такой же огонь. — Вы с ума сошли! — высказалась девочка. — Тоука-доно, нам просто жизненно необходимы ваши показания. Вдруг, мы ошибёмся? — пребывая в своём сказочном сне и не обращая внимания на её слова, возвестил блондин. Кажется, просто так он не отстанет. — Ладно, — буркнула девочка, — Когда вы идёте? Сегодня? — Сегодня ночью! — гордо заявил Хиде. — Я с вами, — решительно объявила она, — А то натворите ещё дел! — И я! И я! — подал голос Аято-кун. Кен и Хиде переглянулись. — Это не проблема, — задумчиво признал Канеки-младший. — Моя мама наняла вашего папу охранять дом, правильно? Он ночью будет не с вами сидеть, а следить, не пришёл ли кто, — всё так же задумчиво добавил мальчик и решительно улыбнулся, — Я помогу сбежать! — Канеки поможет, Канеки сможет! — заулыбался Хиде. — Сверим время? Кен радостно кивнул, готовый к любым приключениям. Он закатал рукав, показывая подаренные часы. На циферблатах и у него, и у Хиде, была половина четвёртого. Мальчики переглянулись — Упс, — вякнул Хиде. — Нам надо в школу!!! — крикнул Канеки. И двое мальчишек вскочили и понеслись прочь от новых друзей, дерева и расследований. Кажется, свалить, чтоб никто не заметил, не получилось. Ну, по крайней мере, Тетсумару-сан прикроет! *** Чёрной-чёрной ночью к соседнему кварталу подъехала чёрная-чёрная машина. С заднего сиденья вылез мальчик, кивнул водителю (им был старик в цветастой гавайке и в налобной повязке со знаком анархии) и короткими перебежками направился на точку рандеву. Незадолго до этого на первом этаже шестиэтажного дома открылось окно. На подоконнике показался шестилетний чёрноволосый мальчик, в шевелюре которого ярко сияла в темноте белая прядка. Убедившись, что новый мамин сторож (отец Тоуки-чан и Аято-куна) далеко, Канеки Кен спрыгнул с подоконника на землю. — Я неслышен. Я незаметен, — тихо сообщил он ветру. Ветер принял его слова. Добежав до соседней квартиры, Канеки-младший приказал двери: — Тихо откройся. — Как ты это делаешь?! — шёпотом потребовала Тоука. «Позже», — жестами показал Канеки. Тоука-чан решительно кивнула и за руку с Аято-куном побежала следом за Кеном. Чудом проскочив по кустам мимо отвлёкшегося на что-то папы-гуля, дети тихо-тихо побежали на заранее оговоренное место. — Вы пришли! — удовлетворённо объявил Хиде, сбавив свои привычные громкости ради такого дела. — Как ты это делаешь? — повторила девочка, развернувшись к своему сопровождающему, едва они добрались. — О-о-о! — протянул Хиде, — Ты обнаружила незаменимость Канеки в деле открывания замков и дверей? Он бог! Тоука-чан ответу явно не поверила, но дальше спрашивать не стала. На этом дети замолкли и дружно побежали в обход квартала туда, где Хиде засёк подошедших «супергероев». — Мы, Тоука-чан, могучи, как горы! — хвастался по пути тот, — Только представь, целый год напролёт мы занимаемся по особой системе боевыми искусствами! Чтобы, когда вырастем, стать самыми крутыми воинами на свете! — Чтобы охотиться на гулей? — широко раскрыв глаза, спросила Тоука. Она уже была не рада, что согласилась на эту авантюру да ещё в компании таких опасных мальчишек. — Гулей? — искренне удивился Хидеёши, — Каких гулей? Не! — А зачем тогда? — не поняла Тоука. — А почему бы и нет? — вопросом на вопрос ответил Хиде, — Только представь, быть могучим, как гора! Нападёт на такую красивую девочку, как ты, Тоука-чан, хулиган. А мы тут как тут! И могучие — жуть! — Лучше быть сильным, чем не быть, — тихо согласился Канеки, с беспокойством наблюдая за запинающейся на ходу Тоукой. Девочка покраснела до корней волос. — Вот, Канеки дело говорит! — А папа учил, что нужно жить в мире со всеми! — горячо возразила малышка. — Угу. А ещё твой папа высокий и крепкий. Вот он живёт в мире, а завтра ему как кто-нибудь двинет в морду! А он как двинет в ответ! И снова живёт в мире. Круто, да?! — с горящими глазами спросил Хиде. — Ага, — согласилась девочка. — Тихо, мы пришли! — шикнул на них Канеки. На пустыре недалеко от дома семьи колдунов стояли семеро мальчишек и торопливо переодевались в костюмы супергероев. Все они были гораздо старше Нагачики и Канеки и минимум на голову выше, а уж с Тоукой и Аято вообще можно не сравнивать. Так что когда Хиде закричал «Эй вы! Вы те самые хулиганы! Мы пришли вас остановить!», они лишь сверху вниз оглядели останавливальщиков. И загоготали. Тоука-чан хлопнула ладонью по лицу, изображая горячее неодобрение. От мальчишек она отстала, а младшего брата задвинула себе за спину. События набирали оборот. — Мы знаем, кто вы! — продолжал надрываться Нагачика, — Мы знаем, где вы живёте! Сдавайтесь и вам сохранят жизнь! — Он серьёзно?! — ошеломлённо спросила Тоука. — Это Хиде, — полуобернулся к ней Кен, — Так что нет, почти. — Что значит почти?! — настойчиво уточнила девочка, дёргая за рукав более спокойного из двух друзей. Гопники из средней школы хохотали. Лет им было по 12-13, против Кена и Хиде, которые были в два раз младше, они смотрелись голиафами. — Ваши рожи у меня на фото! — самодовольно крикнул Хиде. — Ты чё, мелкий, страх потерял?! — прекратил хохотать один из мальчишек, — Я бэтмен! И раз ты защищаешь Проклятый Дом, то ты заодно с силами зла! Я победю тебя! И отберу фотки! Сразу трое попёрли на выскочившего вперёд Нагачику. Тот сделал большой прыжок назад, изо всех сил изображая, как ему страшно. — Но-но! — паясничал мальчик, — Попрошу без рук! Фотки мои! Всё моё! И вас накажут! — Нет, если мы отберём фотографии! — было ему ответом, и на бег сорвались уже все «бэтмены». Быть раскрытыми им не хотелось совершенно. Они герои в костюмах, и костюмы нужны специально, чтоб их никто не узнал! До подхода превосходящих сил оставалось несколько шагов. Хиде как раз стратегически отступил, встав вровень с Канеки. Счёт шёл на секунды. — Вот мы попали, а? — хмыкнул Нагачика. — Ты невыносим, — вздохнул Канеки Кен, — Они сильнее нас. — Они-то? Чё? А ты на что?! — показательно схватился за сердце Хидеёши. В исполнении шестилетнего мальчугана это было бы комично, если бы зрителями не были другие детки. — Эй! — возмутился Кен. — Тоука-чан, хватай Аято-куна и отбегай в сторону, сейчас будет фокус! — весело заявил Хиде, вставая впереди. Девочка, не будь дурой, тут же воспользовалась предложением. Драться со старшими мальчишками второй раз ей не хотелось. Папа не раз и не два настаивал, что показывать истинную силу гуля нельзя, лучше, пусть тебя изобьют, уронят и отпинают. Потому что раскрыться — смерть. И сейчас Тоука жалела, что сама сюда пришла и Аято привела. Она совсем не хотела, чтобы их избили, уронили и отпинали! Гадкие Хиде и Канеки! Это во всём они виноваты, тем более «опознавать преступников» не пришлось. Сразу было очевидно, кто есть кто! Но, может, у них всё под контролем? Где обещанный фокус? Первый добежавший мальчишка, замахнувшись, врезал Хиде так, что тот отлетел. Второй, настигнув до упавшего мальчика, добавил пинка. Третий влепил пощёчину по скуле Канеки: уж слишком тот был низко, полноценного удара не получилось. — Стоп, снято! — прохрипел Хиде с земли и, оттолкнувшись ногами, вскочил, попав прямёхонько под новый удар. И удар бы достиг цели, если бы не одно «но». — Споткнись! — яростно прошипел Канеки Кен. — Спот! Спот! Спот! Нужно сказать, что старый Учитель не оставил без внимания колдовские способности своего ученика. В итоге если без слов Канеки Кен немного отставал от Хиде в физической форме, то вместе со словами мог нет-нет, да накостылять самому Учителю, если тот зазевается! И, разумеется, у Канеки Кена были готовы короткие формы слов, которые удобно применять в бою. Он и применял. Воспользовавшись подаренной передышкой, Хиде вскочил на ноги снова. Вдвоём мальчишки навалились на старших пацанов. Те и пикнуть не успели. Между постоянных спотыканий и вёртких мелких засранцев, «супергерои» проиграли в момент. Тоука-чан ошеломлённо и восхищённо хлопала глазами. Рядом так же восторженно пялился Аято-кун. Глядя со стороны, вскоре стало понятно, что у старших ребят нет шансов. Вот только те, даже распластавшись по земле, этого ещё не понимали и пытались подняться, чтобы снова кинуться в бой. — Что здесь происходит?! — раздался возмущённый голос взрослой женщины. Великое побоище оказалось прервано самым прозаическим образом. На краю пустыря, скрестив руки на груди, стояла сама Канеки Хо, верховная ведьма квартала. За её спиной маячил отец Тоуки и Аято, Киришима Арата. Кен и Хиде переглянулись. — Ой… — выдавил Канеки Кен. — Привет, мама!.. — радостно улыбнувшись, поздоровался мальчик. А вот его противники были не столь вежливы. — Это она! Бежим! — крикнул заводила, и еле шевелящиеся кучки подорвались с места, словно ничего и не было. Хо проводила злым взглядом старших ребят, напавших на её сына. — Это они ненадолго, — мрачно заявила она. — Завтра представимся их опекунам. У тебя же всё собрано, Хиде-кун? Нагачика Хидеёши самодовольно кивнул. В пальцах он теребил свою любимую видео-пуговицу самой замечательной на свете рубашки. — Герои, — хмыкнула девушка. — Цвето-о-о-о-очек! — раздалось издалека. *** Общежитие Канеки. Канеки Хо Светало. Уложив сына в кровать и отправив его шебутного друга (вместе с кошмарным дедулей-учителем) восвояси, Хо вышла на улицу. Горизонт окрасился розовым. — Как вам первый день дежурства, Киришима-сан? — посмеиваясь, спросила она, протягивая гулю кружку с горячим чёрным кофе. Тот благодарно принял. — Я надеялся, будет поспокойней. — И не надейтесь, — фыркнула Хо, — Вот же наградили боги! Решили детишки поиграть в детективов! — Хорошо, что никто не пострадал, — дипломатично заметил гуль. — Конечно, кроме хулиганов. Хо не сказала бы, что никто не пострадал. Но вовремя применённая витаминка на здоровье творит чудеса. — Хорошо, — согласилась девушка, — Небось, завтра родители этих хулиганов прибегут и разведут тут крик. — Это чем-то грозит? — обеспокоился мужчина. — Нам? — хмыкнула Хо, — Вот уж нет! Видели белобрысого мальчика, Киришима-сан? Бойтесь его, мелкий шпион таскает с собой массу подслушивающих устройств и крошечные видеокамеры вдобавок! Я регулярно вычищаю от них двор, но они появляются снова. — И его родители такое позволяют? — удивился и зябко поёжился папа-гуль. Он, конечно, знал, что во дворе ведётся съемка, но не предполагал, что всё так серьёзно. — Я знакома с обоими. Юмэ-чан, его мама, считает, что чем бы дитя не тешилось, лишь бы шишек не было… слишком много. А Тетсумару-сан сам же и покупает сыну всё шпионское оборудование, представляете? Гуль помотал головой. Нет, не представляет, и представлять не хочет! Но сведения взял на заметку. — В любом случае, ребята засняли всё. Драку начали не они, при этом мои мальчики значительно младше «героев», а ваши дети вообще крохи. Напасть на них — позор для ученика средней школы. — сообщила Хо, — А ведь у меня есть то видео, помните? Так что можно стрясти моральную компенсацию и, возможно, покрыть убытки, — размечталась она. — А, нет, ничего не надо! — испугался гуль. Компенсация предполагала суд, а судебные отношения требовали документов. Опасно, очень опасно! — Что? — переспросила Хо. — Нам ничего не надо, Канеки-сама! — Киришима замотал руками в жесте отрицания. — Э… — удивилась девушка, но пожала плечами. Гулям гулье, людям людское. — Ладно, — легко согласилась она, — Но для себя я вытрясу из них по максимуму. Если все пройдёт хорошо, дам вам премию, Киришима-сан! — Спасибо, — расчувствовался тот, успокоившись. — Да не за что пока, — хмыкнула ведьма, — Как вам кофе? — А… вкусный. Спасибо. — Да не за что, Киришима-сан, не за что, — повторила Хо, улыбнувшись, и повернулась к рассвету, видневшемуся в прорезях между домами. Какая красота! Гуль Киришима стоял рядом, грея руки о кружку с чёрным кофе, и думал о чём-то, о своём. *** Общежитие Канеки. Канеки Хо. Хо с утра заперлась в комнатушке в подвальчике, с ножом, чашей и тонной картонной бумаги. Составленный план изменений учитывал много-много её крови. А также тот факт, что некоторое время она будет восстанавливаться после кровопотери. Хо твёрдо вознамерилась сделать это. В прошлой своей квартире же сделала! И здесь уже немало нервов себе истрепала. И в строящемся доме придется повторить. Хо планировала укрепить все барьеры, поправить запреты. Добавить самоочистку на стены дома, причём незаметную, чтобы вся грязь со стен потихоньку смывалась дождём, и после каждой непогоды домик сиял. Изменить права доступа для своих гулей. Не ослабить их способности чуять и слышать что-где, а увеличить их по чуть-чуть. И самое главное — настроить оповещение для себя. Мало дать барьеру ограждать периметр квартала, следует знать, когда кто-то пытается этот периметр нарушить! К полудню работа была готова. Зелёная, дрожащая ведьма поставила точку в своих кровавых пожеланиях. Чашу она оставила на небольшом алтаре. Золотая, колдовская кровь будет дополнительным верным индикатором, когда барьеры истощатся. Вообще золотая, чуть бурлящая жидкость в большой стеклянной конфетнице уже не напоминала алую, тягучую и очень страшную вещь. К ней Хо относилась проще — и слава богу! Теперь осталось только повесить исписанные таблички на стены подвальной клетушки, после чего всё это дело соединить мысленным посылом. Сделала. Тут же Хо почувствовала, как кто-то пытается пробить её барьер! Вот ведь! Зла не хватает! Фурией ведьма выскочила за дверь, взлетела по ступеням приямка и понеслась в указанную барьером сторону. На пустыре между заборами, в самой дальней точке её территории от оживлённых улиц, собралось звёздное прямо-таки общество. Чёрные машины, — джипы, седаны, — стояли полукругом снаружи границы. На капотах были расстелены скатерти, выставлено съестное. Мужчины в чёрных костюмах хохотали и распивали саке из горла небольших кувшинчиков. Хо потеряла дар речи. Так и застыла прямо перед лидерами этого безобразия. Там, в десяти шагах впереди и чуть в сторону собрались Нагачика, мать его, Тетсумару, больной на всю голову старый пень— Учитель, несколько знакомых рож возраста Нагачики, за спинами некоторых — по даме с парадным макияжем, алыми веками и в кимоно. Юмэ тоже была тут, в боевой раскраске и без своих очков. Задрав нос и хитро улыбаясь, она командовала этим выступлением. — Ии-и-и, р-р-раз! И-и-и-и, два! На счёт два (леди-калькулятор, мать её!) два амбала, за ноги, за руки зажавшие какого-то бедолагу, кинули его прямо на барьер. Расплющенное по прозрачному куполу лицо, сопли, кровоподтёки, неестественно вывернутые кисти рук — всё это впечаталось в сознание ведьмы. Все присутствующие дружно захлопали. — Следующего! — крикнула Юмэ. — Что здесь происходит?! — прорычала Хо, опомнившись только после того, как те же амбалы достали из багажника новую жертву и, подтащив её к барьеру, принялись раскачивать из стороны в сторону. Предыдущий бедолага медленно сползал по грани купола, оставляя на воздухе следы, как на стекле. Размазанные сопли несколько секунд висели в пустоте, после чего теряли опору и капали на землю. На небольшом участке периметра уже было много таких капель. А под барьером валялись и иногда слабо шевелились и стонали тела. Мля. — А, Хо-сенсей! Рады вас видеть, очень рады! — с широченной улыбкой идиота заявил Нагачика. Зверская рожа Хо была ему ответом. — Добрый вечер-р-р-р, — почти спокойно согласилась Хо и двинулась вперёд. Звуки праздника как-то резко смолкли, некоторые бравые вояки из ближайшего окружения Одуванчика сделали шаг назад. Нагачика остался непоколебим, как скала. Выйдя за пределы своей территории, Хо встала в шаге от компании якудза. — А… мы проверяем барьер, мой дикий, вольный цветочек! — почесывая затылок, признался дедуля. И почему на нём так тянет сорвать всё накопившееся раздражение? У Хо задёргался глаз. — Зачем? — мягко поинтересовалась она. — А прикольно! — с гордостью за неё ответил старик, — Ты говорила, цветочек, что никаких маньяков у тебя не будет. И действительно, не будет, — покивал он на груду шевелящихся тел, — Мы специально выловили парочку, чтобы проверить! Ведьма перевела взгляд на человека, которого держали за руки и за ноги, но пока не кинули на её барьер. У того был вид перепуганный и несчастный, зрачки были сведены вместе. Безумец как есть, ещё не до конца поверивший в то, что с ним происходит. — Дорогая, — решительно прорвалась вперёд Юмэ, — Прости нас за это самоуправство, но мы частенько привозим сюда Хиде-куна. Мы должны быть уверены, что у тебя безопасно. Хо сделала глубокий вдох, выдох, и, наконец, оттаяла. Этот аргумент она признала весомым. — Убедились? — мрачно спросила она. — Да, — с доброй улыбкой, отражением Одуванчика, ответила Юмэ. — Мы не слишком повредили ваш барьер, Хо-сенсей? — всё же обеспокоенно спросил Тетсумару. Хо почти поверила. Но не ответила. Не хотелось признавать, что уже «проверенные» люди особо ничего не изменили. Но вот конкретно этот поехавший крышей гость внушал ведьме определённые опасения. Конечно, крови в её конфетнице предостаточно, чтобы и его размазать блином по куполу барьера. Но тогда эта учебная тревога реально ослабит защиту дома. Скорчить хорошую мину при плохой игре и выгнать их всех к чертям? Или плюнуть на необходимость ещё раз пережить кровопускание и позволить грёбанным якудза напроверяться всласть? Решения, решения. Хо мило улыбнулась, оглядывая всю приехавшую делегацию. — Не слишком, Тетсумару-сан… — сохраняя мрачный покер-фэйс, заверила мужчину Хо, — Но не могли бы впредь такого не делать? Я бы не хотела, чтобы про мои особенности знал весь Токио. — Да не волнуйтесь, Хо-сенсей! — добродушно ответил тот, — Эти люди ничего и никому не успеют сказать. Человек в руках амбалов заныл, запищал. Лежащие кучкой прежние тестовые образцы завозились активнее. Хо мрачно оглядела сцену. Моральная дилемма, как она есть. Девушке прямо сказали, что собираются убить полдюжины (а может и больше) человек, как ей на это реагировать? Разум победил. Есть свои преступники, с которыми не следует портить отношения. И есть непонятно кто, которые ещё не ясно, что за преступления совершили. Что там Нагачика говорил про маньяков? Не Хо им судья. Она не будет влезать в чужие дела. Совесть вяло шевелилась, предлагая доверить преступников законному суду. Здравый смысл вопил, что свидетелей лучше прибить. Тем более, что на безумцев не подействуют в должной мере никакие долгосрочные проклятия. Хо хмурилась, но молчала. — Кто вообще у вас под запретом? — между делом поинтересовался Нагачика. — Воры, убийцы, рэкетиры, торговцы наркотиками, наркоманы, якудза, маньяки, гули, — послушно отбарабанила она, пропустив, правда, следователей по гулям. — А если вор-убийца, якудза и рэкетир одновременно? — Вам можно, Тетсумару-сан, — хмыкнула Хо, — Не чужие ведь люди. Одуванчик картинно прослезился. — Ах, Хо-сенсей, я тронут! Вам не нужна помощь? Там, сделать ремонт, наказать виновных, пригрозить непричастным? — Не беспокойтесь, Тетсумару-сан. Я и своими силами справлюсь, — мрачно отказалась Хо, — Боюсь, особенно не повезёт непричастным. — О! — протянул Одуванчик, — Отлично. Ну, в таком случае, ещё увидимся, Хо-сенсей. Ребята! Отчаливаем. Хо наблюдала, как якудза собрали скатерти вместе с сашими, попкорном и выпивкой, залезли по своим автомобилям, прихватили раскиданные вокруг барьера тела, упаковав в багажники, да так и уехали. Быстро и организованно. И осталась ведьма на пустыре одна, злая и немного растерянная. В конце концов, Хо пожала плечами. Ну, она знала, с кем связалась. Понятное дело, что стучать на своих знакомых якудза она не побежит. Так что нужно привыкать к таким фортелям. Вон, у неё гули дома живут, те вообще людоеды. Интересно, почему якудза ещё не скооперировались с гулями? Религия не позволяет? Хо представила Киришиму и Тетсумару-сана рядом. Из груди вырвался тяжелый вздох. Может, она плохо знает папу-гуля, но представить его в стройных рядах организованной преступности не выходит. Зябко поёжившись, Хо пошла домой. У неё ещё много дел, а вечер только-только начался. *** Общежитие Канеки. Помещение администрации. Канеки Хо. — Простите, пожалуйста, простите! — кланялись пристыженные родители «героев». Сами «супергерои» с фингалами под глазами, поцарапанные и посрамлённые, стояли позади и нервно разглядывали страшную женщину. Высокая, выше папы и гораздо выше мамы, с чёрно-белыми волосами, как у злодейки из мультфильма про далматинцев, она без снисхождения принимала глубокие извинения их родителей. За её спиной прятался ещё один высокий, сильный дядя, который тоже боялся ужасную ведьму. — Объясните мне одно, — устало заявила Хо, глядя на коленопреклонных родителей и их нераскаявшихся детей, — Зачем?! Я понимаю, если одна надпись. Но это, — девушка указала на команду рабочих, красящих стены заново, — Ни на какое баловство не тянет. Это намеренная порча имущества в особо крупных размерах! Зачем? Никто из отцов и матерей и сам не знал, зачем и почему. Все несчастные были из общежитий по соседству, молодые и малообеспеченные. Мамы словно в кривом зеркале изображали из себя Куриц, а отцы работали на последнем издыхании и, похоже, были не слишком далеко от повторения той судьбы изначальной четы Канеки. Ничто не ново в этом мире. А вот дети смотрели на Хо со вселенской обидой в глазах, будто она была главным злодеем аниме, который внезапно победил добрых парней, сел на трон и расхохотался в свое удовольствие. Ребятишки словно воды в рот набрали, полные праведного гнева. Молчание не могло продлиться долго. Прошло лишь несколько секунд, и самый младший член шайки-лейки не выдержал. — Потому что ты ведьма! — закричал школьник. — Поганая ведьма! Гадкая ведьма! Ведьма! Ведьма! — Замолчи! — выкрикнула его мать. — Замолчи, дурак! Как ты можешь! Но было поздно. Хо поджала губы. Да, она ведьма. Она может и проклясть идиотов. Или подарить кому благословение или удачу. Быть ведьмой — ещё ничего не значит. Что за внезапная дискриминация? И откуда этот шкет знает?.. Разумеется, девушка не сказала ничего вроде «да, и что с того?». — Что за чушь? — поморщилась Канеки Хо, всем своим видом показывая отношение к чужой грубости. — Это не чушь! Она чёрная ведьма, она светится по ночам, как Тамамо-но— Маэ! Тамамо-но— Маэ была мифическим персонажем, известным любому. Колдунья, отравившая императора и обернувшаяся лисицей. Изобличили её именно с помощью колдовского сияния. Хо нахмурилась, пытаясь припомнить, когда успела «засветиться». По всему выходило, что никогда. После случая с похищением Кен-чана и Хиде-куна, ничего масштабного на открытом пространстве она не творила. — У нас есть доказательства! — внезапно поддержал крикуна другой хулиган. Заголосили все. Их родители с ужасом смотрели на верещащих детей, попеременно оглядываясь на Хо. Та застыла в напряжении. Из карманов детей полезли фотографии. Хо моргнула. На фото была изображена она, без сомнения. То стоящая у входа в подъезд, то разговаривающая с очередным управляющим, то с Киришимой. Совместных фото с Киришимой было больше всего. И на всех она вроде как светилась. Было абсолютно очевидно, что это, по сути, были подправленные в редакторе фотографий снимки. По фигуре девушки прошлись осветлителем, да на этом и бросили. Обмануть такой подделкой можно лишь детсадовца, да и то особо глупого. Ученики средней школы на доказательства столь дурного качества не повелись бы. Наверно. Листая фото, Хо протягивала их по одной Киришиме, а тот уже отдавал обратно несчастным родителям. — Как же так?! — заголосила женщина, откидывая от себя «свидетельства», как ядовитых змей, — Как ты мог?! Твой отец станет банкротом! Ему придётся убить себя, чтобы избежать позора! Из-за тебя! Хо отвлеклась от фотографий. Что за самурайщина?! Это шутка? Тем не менее, как минимум четверо папаш были бледные до синевы. — Нам дал эти фото друг! — попытался оправдаться мальчишка. — Какой друг?! Какой друг?! Покажи мне его! Я сама его убью! — надрывалась мать малолетнего монстра. — Ну, такой, крашеный, в очках… У Хо зародились определённые подозрения. Судя по расширившимся глазам Киришимы, у него тоже. Ещё бы! Гули друг друга должны же знать, верно? Голосистая мамочка заткнулась. Лицо её посерело. — Ты… Ты… Ты сломал нашу семью, — бесцветно заявила женщина, которая до этого кричала. Ведьма вгляделась в неё до рези в глазах. И то, что она увидела, ей не понравилось. Женщина искренна. Абсолютно и бесповоротно. И тихая исповедь, на которую нарвалась Хо, звучала просто убийственно. Из пяти пар родителей семерых напакостивших школьников, трое отцов были адвокатами, а ещё один — бухгалтером. То, что доктор прописал! При этом все пятеро принадлежали к одной развалившейся конторке, которая оставила их в долгах, как в шелках. Их единственный шанс — сделать себе новое имя, подняться, превозмочь трудности… Папаши работали, как проклятые, мамы клеили цветочки (занимались лепкой поделок, писали статьи в мелкие издательства). Крутились, как могли. И тут им грозит новый долг. Ни много, ни мало — миллион йен. Терпимо для людей их профессии, если подумать. Взять кредит под залог имущества, например, — и проблема решена. Только кредитов у них на шее столько, что, чтобы на еду наскрести, надо уже и детишек подрабатывать отправлять. Имущества особо и нет, всё взято в аренду и обходится непозволительно дорого. Одно хорошо, как считали эти выкидыши с дороги жизни, пусть им не сладко, но хоть следующее поколение получит достойное образование. Из кожи вон лезли, но обеспечивали своим малькам все условия. И нарвались. Вандализм детей был заснят на видео, причём маленькие чудовища собирались повторить свои «подвиги». Прошлой ночью шайка-лейка снова вышла на дело и успела напасть на двух шестилеток всемером. Шакальи повадки, как есть. Одна моральная компенсация могла вырасти до астрономических сумм. Покрыть такой долг вот так сразу они не смогут (правда), даже если продадут всё, что продаётся. Кредит им не дадут (правда). И новая организованная папашами конторка разваливается и может издохнуть в любой момент (правда). Светит им банкротство (правда), а с новым долгом можно сразу идти писать это заявление, после чего их нынешняя профессия будет для них закрыта. Трое из четверых готовились к самоубийству. Бледные, отчаявшиеся жёны тоже были на грани. Забава их детей обернулась трагедией. И на закуску, Хо могла отличить правду ото лжи. Шутка про самоубийство шуткой не была. Вот гулям-то будет раздолье, — мимолётно подумала Хо, — Столько халявного мяса! Девушку уже как-то не волновало, что её тут и ведьмой назвали, и на чистую воду вывели. Проклянёт молчанием и забудет. Вот только… Если бы она не обладала способностью чуять, когда ей лгут, то ни за что не поверила бы в эти сказки! Самоубийство, как же! Банкротство предполагало много неприятных вещей. Уровень жизни у глупых семейств неизбежно понизится, но убивать себя? Кормильцу? А о семье кто будет думать? Жизнь же продолжается! Какие тут варианты? Их множество! Даже если ты сдох, проверь, как скоро наступит твоя очередь на реинкарнацию! Пока ты жив, упасть можно сколько угодно раз, главное — не сдаваться, снова поднимаясь с колен. А вот нет же. Банкротство, ах, это конец света! И равно самоубийству. Какая чушь! Какая непростительная чушь! Хо встала. — Извините. Мне надо выйти на несколько минут, — хмуро заявила девушка всем присутствующим. Пройдя в ванную комнату, ведьма зыркнула на дверь. — Абсолютная звуконепроницаемость, — тихо оповестила она, — Никто меня не услышит в следующие 15 минут. Сила потекла ручьём, напитывая пожелание. Убедившись, что всё работает, Хо посмотрела на себя в зеркало. Из стекла на неё смотрела незнакомка. Девушка-полукровка, с большими глазами и заметной складкой у век, с шикарной женственной фигурой. И с огромными долгами якудзе. — Япония, мать её с…ка за ногу! — со злости зарычала Хо на отражение, и в отражении её серые глаза загорелись нестерпимым синим пламенем. Зеркало треснуло. Через пятнадцать минут спокойная, как удав, ведьма, вышла из туалета. Свысока посмотрев на всё ещё склонённых папаш и мамаш, Хо медленно проговорила. — Встаньте. Я не буду подавать на вас в суд. Дело мы замнём, — стёкла чуть-чуть вибрировали от монотонного голоса Хо, — Но если ещё раз… Если ещё хоть один раз… Простым банкротством вы не отделаетесь, обещаю. — Спасибо! Спасибо! Да не оставят вас ками! — коленопреклонные семейные пары расплакались. Сами хулиганы уже давно ревели в голос. Шум, гам и вой раздражали девушку неимоверно. Ну что тут скажешь? Банкроты по долгам не платят. Денежек Хо не видать ни так, ни эдак. Что уж тогда всем жизнь портить, доводить до греха? Ведьма была мстительной, да, но всему же есть предел. Наконец, семьи поганцев, вставших ей почти в миллион йен, покинули помещение. Хо мрачно уставилась на сопровождавшего её гуля. — Вот, Киришима-сан. Накрылась ваша премия. — Я всё понимаю, Канеки-сама! — мягко ответил тот, вежливо кланяясь. -…Но, знаете, я думаю, у нас есть один интересный вариант, — мрачно продолжила она. — Итак, Киришима-сан, устроит ли вас совмещение должностей охранника и управляющего? Или я слишком много прошу? Гуль вытянулся перед ней, доверчиво и беззащитно глядя на Хо. В синих глазах мужчины застыло удивление. — Канеки-сама… — растерянно пробормотал он, — Канеки-сама! Я справлюсь! Девушка хмыкнула. Кто знает, может, из этого выйдет толк. Опять же, как хорошо звучит «Канеки-сама»! Главное, не потерять на этом следующий миллион-другой. Мрачно оглядев гуля с головы до пят, Хо приценилась, как на рынке. Сколько стоит этот гусь и под каким соусом его готовить? — Ваша задача — сделать так, чтобы у меня не было проблем, — с нажимом заявила ведьма. — Хотите прибавку к зарплате — тщательно отчитывайтесь о проделанной работе! Время от времени я буду проверять отчётность. Справитесь — и мы будем крайне довольны друг другом, — добавила она, — Инструктаж проведём утром. Согласны? Киришима выглядел так, словно Рождество наступило на три месяца раньше. — Разрешите идти? — гаркнул он. Хо поморщилась от громкого звука. — Идите, — отпустила она. Вот так. Когда за Киришимой закрылась дверь, девушка медленно встала и пошла к шкафам. В одном из них остались вещи, которыми она не пользовалась с тех пор, как стала жить в квартире 2. Огромная карта Токио послушно развернулась на полу. У ведьмы не было ничего, на что можно опереться в поиске таинственного «друга»: ни снимка, ни личных вещей. Но, честно, одной злости Канеки Хо хватит, чтобы найти иголку в стоге сена. Иглу, о которой она даже не слышала, в стоге, про существование которых она знает лишь из детских сказок. — Ищи виновника, ищи того, кто надоумил глупых поганцев обезобразить моё жилище! — рыкнула девушка. Кристалл вылетел из руки и вонзился в одну точку на карте. Данное место являлось подворотней Синдзюку, 4-го района. Кристалл быстро перемещался, мотаясь из стороны в сторону. Такая скорость движения недоступна человеку. Больше доказательств Хо не требовалось. Расслабленная и спокойная, ведьма принялась дальше рыться в шкафах. Вскоре там нашлась новёхонькая игровая приставка, купленная взамен сломанной. Внутри лежал гарантийный талон и чек, а также квитанция на покупку нового дивана и несколько квитков о перестилании досок пола. Собрав чеки, Хо направилась к своему рабочему столу. Там сиротливо и неприятно лежал договор на замену пластиковых окон (гигантские окна, между прочим!), покраску фасада, закупку новых саженцев и пара-тройка других вещей. Ведьма невозмутимо сгребла в кучку квитки. Схватила с подставки степлер, скрепила всё вместе и, прихватив карандашик, подсчитала убытки, в которые встал ей некий гуль. По всему выходило, этот чертов Безликий обходился ей безосновательно дорого. Неловко погладив поганые чеки по краю, Хо случайно порезалась. На подушечке пальцев набухала алая капля. Ведьма зависла, глядя на неё. В голове была звенящая пустота, и бил набат. Хо разревелась. — Чтоб он спотыкался на ходу! — вытирая брызнувшие слезы, прошипела ведьма. — Чтоб стучал головой о каждый косяк дверной. Чтоб!.. Немного полегчало. Пофиг. Всё равно ей на строительство дома якудза денег дали. И им всё равно, расплатится Хо через 5 лет ровно или на месяц позже. Обидно — да. Особенно за то, что сама же уроду помогла в тот день. А так — наплевать. Увидит — ещё раз проклянёт. Чтоб неповадно было! *** Кафе «Антейку». Киришима Арата. Йомо Ренджи. В качестве звонка на телефоне младшие гули поставили папочке современный рэп. Когда ритмичная текстовка дошла до середины припева, Киришима снял трубку. — Да, сдаю. Да, есть. Второй этаж. Пешком до Камии. Да. Есть, — новенький сотовый успел даже ухо натереть. Добавить неприятный звон в динамиках, который не различит человек, и становилось понятно, почему так мало гулей пользуется современными средствами связи. Ах да, ещё потому, что телефонные разговоры и местоположение прибора можно отследить. Кто в таких условиях захочет доверять всему миру важные разговоры? Но сейчас, разговаривая по телефону, Киришима Арата чувствовал себя преотлично. Вот она, жизнь простого человека! Ответственная, постоянная работа, твердый заработок, благополучие. Жизнь удалась. Киришима Арата поправил пальто, входя в кафе. — Добро пожаловать, — дежурно сказали ему у дверей. Арата кивнул в ответ невысокому улыбчивому Коуме-сану, среди гулей известному как Дьявольская Обезьяна. — Чего изволите? — Черный кофе, — просто ответил он. — И позовите, пожалуйста, Йомо Ренджи. — Сей момент! Официантом Ренджи подрабатывал уже несколько лет. Брат Хикари по её настоянию посещал школу. Так что и работать приходилось на полставки. Вероятно, как у помощника Совы, у Ренджи-сана были и другие обязанности, но вряд ли слишком сложные. Арата был рад за шурина. Он сам перебрался в Нэриму, самый тихий район, ради спокойной жизни, и для других хотел того же. — Ренджи-сан. — Арата-сан, — поприветствовали они друг друга вежливыми поклонами, после чего присели за столик. Арата не стал тянуть или дожидаться свой кофе, он спросил сразу в лоб. — Ренджи-сан, ты всё ещё общаешься с Безликим? Шурин, вечно собранный и серьёзный, не любящий открывать свои истинные эмоции, нахмурился. — Мы давно не виделись, — покачал головой он. Арата вздохнул. После предыдущей встречи, так неприятно закончившейся, Киришима ожидал, что всё вернётся на круги своя, он больше не услышит о Безликом, а тот продолжит общаться с Ренджи-саном. Да и сам Ута-сан явно не собирался ссориться со своим другом. Как невовремя! Это нехорошо. Киришиме хотелось разобраться в ситуации, но как это сделать? Не идти же к самому Безликому? Там, на своей территории, этот не самый адекватный гуль сидит в окружении небольшой армии своих последователей. Арата надеялся поговорить о Безликом именно со своим родственником. Но тот, похоже, всё ещё не нашёл общего языка с боссом Синдзюку. — И всё же… — нахмурившись, произнёс старший гуль, — Можешь мне помочь? Ты случайно не знаешь, что Ута-сан задумал в отношении Канеки Хо? — побарабанив по столу, он добавил, — Это хозяйка дома, где мы живём. Она, как я понял, чем-то привлекла внимание Безликого. Йомо Ренджи был хмур. — Что случилось? — устало спросил младший гуль, справедливо полагая, что ответа «ничего» можно не ждать. Зная Уту, там могло произойти всё, что угодно. От зомби-апокалипсиса до дождя из жаб. Ута никогда не стеснялся в средствах и никогда не мог вовремя остановиться. Если ему внезапно понадобится загримировать сотню-другую человек под зомби или наловить пару тысяч амфибий, он это сделает. — Дом был атакован, — сообщил Киришима. Ренджи не удивился. Его интересовали подробности, — То есть, на дом напали хулиганы. Люди. Школьники. По наводке Уты-сана, — четко сообщил факты зять, после чего, задумавшись, добавил, — Это не серьезно, — извиняющимся тоном согласился он, — Но Канеки-сан пришлось заказывать очистку стен, менять окна. Ренджи поднял бровь. — Это важно? — уточнил он. Действительно, какое дело семье гулей до ущерба одних людей, нанесённого другими обыкновенными людьми? — Да, — твёрдо ответил Арата, — Я получил работу управляющего этим домом. Это хорошее и очень тихое место, лучшего мне не найти. Не хотелось бы всё бросать, — признал он. Ренджи согласно кивнул. Его несколько напрягала ситуация. Ведьма определённо знала о том, кем являются зять и племянники. В обычной ситуации Йомо Ренджи бы схватил в охапку племянников да рванул бы к себе в укрытие. Но с ведьмой был другой разговор. Исходя из рассказа Уты, она помогла ему и была дружелюбна до тех пор, пока гуль не напал сам. Так как вероятность, что зять нападёт на человека, стремилась к нулю, ситуацией надо пользоваться. Защита квартала спасёт семейство от любых врагов, нужно только не потерять расположение хозяйки территории. Ничего этого Ренджи не сказал. Всё и так идёт правильно, незачем предавать чужое доверие. Но Уту нужно остановить. Или, по крайней мере, убедиться, что он не хочет ни убить ведьму, ни настроить её против расы гулей в целом и семьи Киришима в частности. Проблема заключалась в том, что, очевидно, именно этого Ута и хочет. — Я могу спросить его, чего он добивается, — устало сообщил Ренджи зятю, — Но ничего не обещаю. Арата вздохнул. Похоже, придётся довольствоваться малым. Жаль. Ему хотелось уверенности в завтрашнем дне. — Зачем Уте-сану мой дом? Чем ему помешала Канеки-сан? Оскорбила? С Безликим причина могла быть любой. Ренджи хмыкнул. На секунду ему понравилась идея дать зятю ответ на его вопрос. Информация не столь уж верна и совершенно незначима. Но вот уж что оскорбит Уту до глубины души, так это если кто-нибудь поделится досужими сплетнями с Собирателем Трупов! Установившуюся тишину нарушил подошедший с парой чашек кофе Коума-сан, когда-то известный как Дьявольская Обезьяна. — А вы не знаете, Киришима-сан?! — картинно удивился он, расставляя чашки, — Ута-сан влюбился в человеческую девушку, хозяйку вашего дома! Арата застыл. Ренджи спрятал лицо в ладони. Ками-сама, за что?! — Неудивительно, что вы не знали — заливался соловьем Энжи Коума, в привычном жесте дотронувшись до подбородка и добродетельно опустив глаза, — Это же тайная информация, которую было непросто достать! И только моя разведка, старого доброго короля Обезьян, сумела… Киришима ошеломленно перевёл взгляд на Ренджи. — Это правда?! — в шоке переспросил он. Ренджи пожал плечами. «Влюбился» — слишком определённое слово для Уты. Но заинтересовался — точно. Любопытство плюс личная симпатия — это кошмарная смесь в его случае. — Нет, — твёрдо ответил гуль, — Но для вас, Арата-сан, разницы в том нет, — нехотя признал он. — Ута хочет привлечь внимание к себе и выселить вас. Арата побледнел. О да, Безликий был известным психопатом. Похоже, косплей-герои были ещё цветочками! А не съехать ли срочно? Плевать на достойную зарплату и отличное жильё, жизнь и нервы дороже! — Вам не следует беспокоиться об Уте, — продолжил Ренджи, увидев, о чём думает зять, — Он не подойдёт к дому ближе, чем на два квартала. И никого из своих подчинённых не отправит. Максимум, что вас ждёт — это обычные, добропорядочные люди либо дети. Йомо не стал пояснять, что перечисленное невозможно не потому что Ута не хочет, а потому что не может. Для Ворона и любого другого гуля вход в колдовской квартал тоже закрыт. И это к лучшему. Придя к такому выводу, Ренджи, наконец, отдал должное принесённому напитку. Кофе горчил. — А… а-а-а… А? — всё ещё не мог справиться с удивлением старший гуль. Ренджи не отвечал, медленно цедя кофе через сжатые зубы. Всего через десять минут Киришима успокоился и тоже присосался к своей чашке. Его глаза были собраны в кучку и внимательно следили, как тают разводы пены на убывающей чёрной жиже. Коума-сан, видя, что на него больше не реагируют, обиженно хмыкнул и убрался восвояси. Йомо проводил его хмурым взглядом. — Не знаю, — наконец, нарушил молчание Арата, — Действия Уты-сана ничем нам не навредили. Я только приобрёл, — признал он, — Единственный, против кого настроена сейчас Канеки-сан, это сам Безликий. Ренджи устало вздохнул. Чего и следовало ожидать. Арата продолжил: — Канеки-сан любит детей, и против исполнителей ничего не предпримет. Но того, кто подговорил детей безобразничать, она уже заочно ненавидит, — сообщил гуль. Ренджи ничего не ответил. Ну что тут сказать? Кто ожидал другого итога? — Арата-сан. — наконец, подал голос Йомо. — Да? — с готовностью отозвался его родственник. Разобравшись в ситуации, он почувствовал себя уверенней. Конечно, Безликий — та ещё заноза. Но уверения Ренджи, что его дружок близко не подойдёт к жилищу их семьи, изрядно успокоили Киришиму. Ренджи слов на ветер не бросает, раз сказал, значит это правда. Хорошо. Всё хорошо. Разве что просьба шурина удивила. — Не говорите этой женщине, кто виновник. Пожалуйста, — тихо попросил он. Арата замялся. Как бы помягче сообщить?.. — Это она мне сказала, Ренджи-сан, — признал он, — Уже поздно о чём-то не говорить. Йомо снова прикрыл глаза ладонью. — Её точные слова: «Во всём виноват этот мелкий жёлтый ублюдок Ута». Не представляю, где они познакомились, но… Йомо спрятал лицо в обеих ладонях. Что тут скажешь? Хоть плачь, хоть смейся, а Ута в своём репертуаре. — Ренджи-сан, я прошу тебя, — не дождавшись никаких пояснений, Арата решил действовать, — Держи своего друга подальше от моего дома, — тихо сказал он, — И от Канеки-сан, желательно, тоже. Ты не представляешь, как трудно в наше время найти… Ренджи представлял. После раскрытия Хикари все её родственники потеряли статус людей, включая его. Сейчас он жил в обустроенном контейнере на складах и вряд ли скоро сменит то место. — Это трудноосуществимо, — оборвал он зятя. Арата мученически вздохнул. — Хм… — протянул он, — Ренджи-сан, а если просто отложить его интерес как-нибудь на пару месяцев? Канеки-сан скоро переезжает отсюда. У неё строится особняк где-то у окраин района. Где — не знаю, — отмахнулся Арата на незаданный вопрос, — Просто скажи… Безликий точно не хочет съесть Канеки-сан? — Вряд ли. Это не гастрономический интерес. Арата завис. Всё же в его понимании гули-психопаты вроде Безликого никак не сочетались с негастрономическим интересом. — Ну, Канеки-сан — приятная женщина, — неуверенно сказал он, — Наверно. Когда ты не должен ей денег. Ренджи пожал плечами. Ему было без разницы, кто там приятный, а кто нет. Уту следовало бы остановить ради безопасности племянников, но тот вбил себе что-то в голову и не отступит. И мнение какого-то «Падальщика» ему без разницы. А мнение самого Ренджи? Кто знает. Посмотрим. Племянники — самое дорогое, что есть в жизни Йомо. Он тоже не отступит. К счастью, всё не так страшно. Пара месяцев — это не так уж много. Справится. — Спасибо за информацию, — кивнул гуль, — Я постараюсь, чтобы Ута не мешал вам в ближайшее время. — Тебе спасибо, Ренджи-сан, — сердечно поблагодарил Арата, — Ты нас очень выручишь! Это так. Боги видят, это так. *** Йомо Ренджи. Сидя на стальной балке радиобашни, Ренджи думал. Ночной город мерцал далеко внизу. Там, далеко под ногами, были и Синдзюку, и Нэрима, и гули, и люди. Там был шеф Йошимура и там же был Ута. Один — учитель, вытащивший Ренджи из пучины ненависти. Второй — то ли друг, то ли враг, первым разбивший стену отчуждения. Два этапа в жизни. Два совершенно разных существа. И прибившись к одному, он совершенно забыл, чем живёт другой. Пацифизм. Изощрённое ругательство или истинная ценность? Да просто выбор. Если ты не хочешь убивать, то не убивай. А не хочешь есть, то не ешь. Но только у безумцев в системе ценностей любые принципы могут перевесить жизни дорогих существ. И что бы ни говорили о безумцах, Ута не один из них. И, дай-то ками, Ренджи тоже к ним не относится. Человеческое общество — не красивая сказка, даже Йошимура не будет этого отрицать. Люди бывают разные, гули бывают разные, ситуации и у тех, и у других неодинаковы. И в этом вся соль. Человеческий этикет знаком гулям, но на улицах о поклонах следует вспоминать лишь сильнейшим. И всё равно — не кланяться. Потому что если опустишь глаза, то не заметишь, кто следующий вцепится тебе в глотку. Но если есть кто-то, кому веришь, как себе, то держи его крепче и не отпускай. Нужно убивать? Ты гуль, это правда жизни! Нужно знать отношения между бандами-стаями, организациями и просто сильными противниками? Это самая малость. Ренджи не хотел участвовать в ежедневных сражениях за место под солнцем. Своё место у него уже было. Удобное. Хорошее. Но окуклившись внутри идеалов Йошимуры, ему не стоило забывать, что его собственный друг всё ещё живёт среди постоянной борьбы. И ему это нравится! В таких условиях те, кто слишком влились в человеческое общество, — лишь обуза. Чтобы не стать тем самым «пацифистом», которых материт Ута, достаточно быть готовым показать зубы. Сложно ли это. Нет. Вообще нет. Зубы есть. Всё есть. Дело осталось за малым. Открыв глаза, Ренджи посмотрел новым взглядом на мир под ногами. В спокойных глазах ярко мерцал какуган. Ему осталось просто сказать Уте, что пошёл бы он в задницу со своим недовольством. И не извиняться. Зачем? Всё и так будет ясно. *** Октябрь. 4-й район Токио — Синдзюку-ку. Ута. Ута валялся на крыше здания и страдал. Еды — мало. Итори — дура. Ренджи с ним больше не говорит. А ведьма… Ведьма его вообще ненавидит! Как он узнал? А потому что стоило гулю встать, как он начинал запинаться о воздух! Если это не проклятие, то что? Так и сдохнуть недолго, если до драки дело дойдёт! Ну за что его ведьма так невзлюбила? Ута хороший! Очень! На крышу тихо приземлились. Ута услышал и напрягся, но знакомый запах успокоил его, оповестив о прибытии друга. Стоп! — Ута, — тихий голос Ренджи заставил парня подскочить и в удивлении уставиться на новоприбывшего. Йомо где-то оставил свой прикид официанта и рассекал по крышам, как ниндзя: весь в чёрном, да с вороньей маской на всю морду. Той самой, где глаза от противогаза, а клюв из куска прорезиненного металлолома. Затемнённые линзы сияли алым, делая горящий за маской какуган похожим на два фонаря. Ступив на крышу, Ворон надвинул маску на лоб, открывая лицо. С привычным серьёзным выражением было что-то не так. Решимость? Враждебность? Ута запутался. Он смотрел на горящий какуган Йомо и ничего не понимал. Без дальнейших слов Ренджи кинулся вперед, и Ута еле-еле успел уйти от атаки. — А?! — ошеломленно спросил гуль. Спокойный, целеустремленный взгляд чёрно-красных глаз был ему единственным ответом. А другого ответа не требовалось. Ута, приземлившись на все четыре лапы, замер перед противником. — Ну, раз так, то так! — с широкой ухмылкой протянул он. И атаковал. … Несколько часов спустя, избитые, израненные, они свалились на ту же крышу, где всё началось. Половина соседних домов лежала в руинах. Где прошёлся Ута, где ударил Ренджи. Схватка шла не на жизнь, а на смерть. — Так не че-е-естно! — заныл Ута, зализывая подживающие прорехи в коже, языком помогая висящим лохмотьям мышц заползти на место. Из-за долгой драки хвалёная регенерация Безликого работала с перебоями. Теперь пожрать бы! Ренджи дышал, как кит, выплюнутый на берег. Но, тем не менее, приземлился он на ноги, а не свалился кулем. С трудом добравшись до принесённого ранее мешка, он извлёк оттуда пару чьих-то отчекрыженных голеней. Одну кинул Уте, в другую вгрызся сам. Ута прифигел. Но мясо поймал и тут же откусил от него значительный кусок. Жить сразу стало легче, по желудку вместе с теплом человеческой плоти растекалось настоящее умиротворение и полное довольство жизнью. — Все честно, — коротко заметил он, прожевав первый кусок, — Я сильнее. — Это потому что ты крылья расправил, — притворно обидевшись, Ута указал на прорехи в чёрной водолазке на спине Йомо. Во время боя тот совершенно не стеснялся использовать свой кагуне. Да не в малой форме, когда просто появляются крылья, похожие на вороньи, а в полной. Ута был пришпилен к стенам раз десять, а сколько раз его прошибло зарядом тока, сосчитать не удалось! Ренджи — монстр! — Потому что у меня они есть, — хмыкнул тот. Дальнейшая трапеза протекала в молчании. Ута мурчал, как кот, слизывая с пальцев кровавые потёки. Когда его кусок закончился, парень засунул голову в пакет и нашёл там подарочек. О как! Отдельно упакованная пара глазок, лежащих на самом верху, чтобы не помялись. Это неспроста! В какой-то момент Ута вообще подумал, что ему вся драка привиделась. Гуль поднял взгляд на второго. Йомо, как ни в чём не бывало, доедал уже свой второй кусок, твёрдое и питательное человеческое сердце. — Так. — помотал головой Ута, — Не понял. Ты кто? Гуль с вороньей маской на лбу кинул взгляд на Уту. Пожал плечами и вернулся к еде. Это точно Йомо, — определил Безликий, — Только что с ним случилось?! Это точно неспроста. В чём-то подвох! В чём? Йошимура хочет захватить мир и сделать везде пацифизм? Люди отрастили вторые головы и у них стало в два раза больше глазок? Ута ещё раз посмотрел на целлофановый пакетик. Раз. Два. Всё правильно. — Так, чего ты хочешь? — не выдержал он. — Не доставай моего зятя и свою ведьму в течение хотя бы полугода, — чётко и раздельно проговорил Йомо, доев свою порцию. За следующим куском он не потянулся, вместо этого требовательно уставившись на Уту. — Во-о-от! — поднял палец кверху гуль. — Так и думал, что это неспроста! Поняв, в чём дело, он прихватил пакетик с глазками и снова улёгся на черепицу, отдыхать. Друзья помолчали. — Долго. Ну и ладно, — хмыкнул Ута, — Но только потому, что ты признал, что ведьма — моя. Хе-хе, — потёр ладони Ута, — Что, Падальщик запаниковал? Это он может! Ренджи ответил. Честно и доходчиво, как всегда. Но так, что лучше бы не отвечал! — Его назначили управляющим дома. Первые несколько месяцев должны быть без нареканий. — ЧЕГО?! Крик Уты пронёсся над домами. Но обещание было уже дано.