Мама против монстров

Май. 20-й район Токио — Нэрима-ку. Дом Канеки. Канеки Хо — Кто это был? — раздался голос за спиной. Час от часу не легче! Хо резко развернулась. Голос знакомый, но такой ледяной тон девушка слышала впервые. Сердце колотилось в бешеном ритме. Напуганная ведьма готова была с разворота вцепиться в незнакомца и проклясть его по самые гланды. «Незнакомцем» оказался Киришима Арата. Просто вместо вежливого, добренького пупса перед ведьмой предстал настороженный и опасный тип. Сюрприз. Что ж они все такие опасные-то?! — истерично подумала девушка. Киришима Арата не вёл себя угрожающе. Он всего лишь придерживал одной рукой калитку, другой обнимал огромный бумажный пакет. Из пакета доносился потрясающий запах свежей сдобы. Купил для неё. Мило, блин. А вот выражение лица мужчины было нарочито пустым. Параноик-людоед прекрасно осознавал, что за хмырь только-только убрался отсюда. И какой вывод сделает гуль-бойфренд, встретив у её двери следователя? Хо неловко пожала плечами, задавив неуместный смешок. Выглядит так, словно муж застал на пороге любовника. Вот только ревность здесь не ночевала. Гуль паниковал и подозревал, что его сдали с потрохами. Ведьма глубоко вздохнула. В голове было пусто, тревожно… не пора ли вскрыть карты? Что плохого в том, чтобы собственный мужчина знал о такой маленькой особенности своей ведьмы? Якудза знает, Мадо знает, а любовник — нет. Бред и женская логика. …Девушка почти физически ощущала, как она для Киришимы из разряда друзей переходит в «неблагонадежные знакомые». В воздухе мало-помалу снова накапливалась агрессия. Арата всё ещё держал притащенный пакетик с человеческой пищей и не собирался всё бросать и куда-то бежать. Но ситуация сложилась непростая. Что ей делать? Соврать и успокоить, а про ведьм рассказать потом? Добавить, что следователь здесь совсем-совсем не из-за гулей? Дурные идеи мелькали, как кадры плёнки. «Дорогой, я не знаю, кто это был!» «Дорогой, это был сантехник, он чинил водопровод!» — ага. «Милый Арата-кун, это был мой второй любовник. Как ты смотришь на тройничок?» — кхм!!! Очень достоверно. Все эти гули и следователи залюбили ей мозги за один-единственный день. Или так: «Дорогой, пусть ты и гуль… Но я колдунья, и на мне волшебный щит. Ты, котик, у меня давно на крючке, моя магия способна заставлять людей делать так, как я скажу. И гулей. Да, я проверяла на тебе. Ты не имеешь иммунитета против Империуса, милый. О да, существуют люди с таким иммунитетом. На них магия работает через раз. Вот только это не твой случай. Но ведь всем хорошо, верно? Я уверена в своей безопасности, а ты… ну, ты уверен в своей. Многие знания — многие печали, слышал? Когда и в чём я на тебя влияла? Ну… все мои наёмные работники проходили курс честного гражданина. Ты тоже. А что гуль… Ну так пара дополнительных слов, и, даже если захочешь, навредить мне не сможешь. И сейчас не сможешь, и потом — даже внезапно, из-за угла. Отношения с тобой я завела потому, что ты красавчик. Но главная причина — ты очень послушный и сильный. Как газовый баллончик против маньяков, на которых не действует моё колдовство. Нет, я не собираюсь сдавать тебя следователям. Ты мне самой пригодишься». Тоска. Киришима Арата был всем хорош, но Хо первая повела себя с ним как… ведьма. Её можно понять, как одинокой леди обеспечивать свою безопасность? Как признаться собственному бойфренду, что уже чуть-чуть его заколдовала, а если он рыпнется, то и себя забудет? И вроде нехорошо так поступать с близким, в общем-то, человеком. Да только близким он стал уже после мер предосторожности. И, наверно, именно потому, что Хо те «меры предосторожности» применила. Да, Киришима Арата физически не способен причинить вред семье Канеки. Но сам об этом не знает. В остальном — всё по-настоящему. Плюс секреты. Вроде, как девушке, ей хотелось доверия и каменной стены, а получила подозрительного гуля. И сама виновата, что обидно. Отношения — это обоюдный шаг навстречу. Хо этого шага не сделала. А Арата… Подозрительность парня была полностью оправдана. На гулей охотились. У них не было простого человеческого права на жизнь. Юридически. Если секрет семейства Киришима вылезет наружу, то проблем не оберёшься. Кому-то смерть (гулям), кому-то тюрьма (самой Хо, если докажут, что она знала, что любовник — гуль). Можно ли считать, что они квиты? Взрослые люди, оба. У каждого свои тайны, это нормально. Плохо только, что про ведьму в Токио уже только ленивый не в курсе. — Пойдем в дом, — вздохнула девушка, наконец, решившись. Про магию — молчок. Но попробуем обойтись без «забудь, ты ничего не видел». Всё в порядке, милый. Тебе показалось! А то, что у ведьмы до сих пор зуб на зуб не попадает — это тоже кому-то мерещится. Да и что барьер сдох — не страшно. А если один плюшевый пупс дёрнется без предупреждения, то схлопочет первым. …Какое счастье, что мужчины не умеют читать мысли женщин, ага. Настороженный гуль до сих пор ничего не понимал. Но не спешил с выводами и ждал объяснений. Молодец какой. Киришима прошел следом за Хо. Не всё потеряно! Так они пересекли порог, зашли в прихожую, ведьма сняла уличные тапочки, и… Кхм… Ну, что ещё делать девушке в сложной жизненной ситуации? …и разревелась. Арата только и успел развести руки, в одной — пакеты со сдобой, другой обнимая девушку. Та надрывно шмыгала у него на груди. Гуль завис. — Я в порядке, — честно призналась Хо сквозь всхлипы, — в порядке. Стрелки переведены, виновник найден, а бедняжка Канеки тут не при чём. — Он тебе угрожает? Что произошло?! — воскликнул Киришима. Хо мысленно подняла кулачки в победном жесте. Реакция положительная, гроза миновала. — Он сумасшедший! Натуральный псих! — сообщила ведьма с нажимом, смахивая крокодильи слёзы с лица, — Чтоб он сдох! Ведьма предусмотрительно не вложила силу в последнее пожелание. Пусть оно было искренним, эффекта не будет. А если не будет эффекта, то зачем так раскрываться? При колдовских словах (и чем больше вложилась, тем сильней) возникает небольшое эхо. Люди — и те слышат. А гули? — Э… может, не надо так спешить? — осторожно поинтересовался Арата, — Если этот человек тебя преследует, то можно обратиться в полицию. Обняв ведьму покрепче, мужчина неуверенно погладил её по голове. Сразу стало очевидно, насколько он выше девушки. Крупная ладонь прошлась по чёрно-белым прядям. Хо едва заметно улыбнулась в плечо своего гуля. — Если бы, — со вздохом возразила она, отстранясь, — Видел мон на пальто? Там же. Киришима Арата. Арата с трудом давил в себе панику. Знает ли его любовница-начальница о том, что приютила семью гулей? Выдала их следователю? Или это сам следователь её напугал? Плачущая женщина в его руках — его женщина! — будила древние инстинкты. Древнее тех, из-за которых её хотелось съесть. Ведь иногда — да, хотелось. — Видел мон на пальто? — спросила Хо. Арата подавил изумление. Нет, Хо-сан явно не знает про них. Иначе бы не задавала таких вопросов. Заметил ли гуль эмблему Бюро? Это первое, за что взгляд зацепился! Распахнувшая крылья птица на растительном орнаменте. Киришиме как-то достался трофейный плащ следователя, и он рассмотрел этот символ. Изображён там был точно не голубь, но какая им-то разница? Бюро по Борьбе с Гулями — профессионалы. Одна ошибка, и тебя найдут. Может быть, CCG подозревает саму Канеки? Тоже плохо! Начнут копать, обратят внимание на него, и… Арата сжал зубы, но кое-как взял себя в руки. — Это какая-то правительственная организация? — Угу. — кивнула Хо-сан, вытирая злые слёзы. Арата никогда не видел, чтоб она плакала, даже не знал, что она может это делать. Опаска осторожно сменилась нежностью. — У него что-то есть на тебя? В чём-то подозревают? — Ну… — неуверенно протянула Хо-сан, — Они охотятся на гулей, а я не гуль. Но этому психу ничего не докажешь! — Точно не гуль? — с небольшой долей юмора спросил Арата. Ответ на этот вопрос он прекрасно знал. Во-первых, Канеки пахли, как обычные люди, а во-вторых, они ели, как положено людям. — Думаешь, я тебя съем? — сквозь слёзы улыбнулась Хо-сан. Арата негромко рассмеялся и легко, как пушинку, поднял её. Девушка обвила руками жилистую шею мужчины и уткнулась в воротник рубашки. — Всё будет хорошо. Может, на него подать жалобу… куда-нибудь? — Нажаловаться якудзе, чтоб застрелили му…ка! — неожиданно злобно произнесла возлюбленная. — Узнаю Хо-сан, — неловко рассмеялся Арата. — Этот псих решил, что я какой-то пророк, и могу на раз-два вычислить что угодно! — А ты можешь? — У меня была своя шарлатанская студия. Конечно, могу! — также неловко хмыкнула Канеки. — Мда… Ведь и правда, Белого Голубя Мадо считали поехавшим садистом. Если он ещё и в сверхъестественное верит, ничего удивительного в том нет. — Куда ты кинул булочки? — ни с того ни с сего спросила Хо, всё ещё сидя у него на руках. Арата не сразу понял суть вопроса. Только развернулся, чтоб осмотреть «куда». — Ага! — победно заявила Хо, едва не карабкаясь вверх по нему, — Неси меня на диван, они там! Киришима последовал неожиданному указанию и в два шага дошёл до светлой мягкой мебели. Попытавшись сгрузить девушку, Арата стал жертвой коварной подножки. Толчок в голень он почувствовал еле-еле, но не показал виду, поддаваясь и падая рядом с Хо. Вытянув руку, он постарался не задеть девушку и не придавить её. Но та тут же дёрнула за рубашку, окончательно приземлив мужчину на диван и усаживаясь сверху. А он, слабый-слабый гуль, попался в такую искусную ловушку. Ха. Ха. Если у Киришимы и оставались сомнения, то они уже развеялись. Не станет человек сознательно лезть к гулю — и тем более подставлять подножки, надеясь на успех. — М… а запах, — Хо втянула носом резиновый запах печёной сдобы, после чего залезла рукой в пакет, отрывая кусочек, — Мммм, — руками, измазанными в джеме, она расстегнула пуговицы рубашки Араты, добравшись до живота. Джем она вытерла прямо об него. И тут же наклонилась, слизывая тоненькие липкие разводы. — Ммм… И тут тоже ничего, — усмехнувшись, заявила Хо. Проведя влажную дорожку поцелуев до шеи мужчины, она прикусила кожу. В совершенно бессмысленом месте: трапецевидная мышца находится ниже сонной артерии, убить так нельзя. — Э… — завис Арата, смущаясь собственных мыслей. И тех, которые гастрономические, и тех, которые неприличные. — Эй! Хо рассмеялась ему в шею. — Ну, похожа я на гуля? — Мннн…нет! — А так? Киришиму пробил ток вниз вдоль позвоночника, сосредоточившись в одну пульсирующую точку. Да какого аякаси он тормозит?! Мгновенно перекатившись, Арата оказался сверху. И, ухмыляясь, спросил: — А я? — Хм… — коварно задумалась лисица. — Пока что недостаточно! Звучало как приглашение. *** — Расскажи о своей студии, — попросил Арата. Грудь гуля тяжело вздымалась. Одежда валялась по всей гостиной. Девушка лежала на нём. — Ну… — сонно протянула Хо. — Что там?.. Устраивала спиритические сеансы. Триста тысяч йен за раз. Искала кошек… Пятьдесят тысяч йен. Арата попытался представить, кто станет отдавать такие деньги за такую чушь. — В мире полно богатых простофиль, оказывается, — хмыкнул он. — Угу, — вздохнула девушка, зевая, — Но психи всё портят. *** CCG. Commission of Counter Ghoul / Бюро по Борьбе с Гулями. 1-й район Токио — Тиёда-ку Всего в Токио 23 специальных района. Эти районы так велики, что их порой признают самостоятельными городами мегалополиса. В каждом своя администрация, суд и, конечно, Бюро по Борьбе с Гулями, названное на иностранный манер — CCG. Другое дело, что двадцать два филиала Бюро строго подчиняются головному офису в 1-м районе. А также примечателен тот факт, что между собой эти филиалы далеко не равны. В одни районы центр направляет весь цвет CCG, своих лучших сотрудников; в другие — недоучек и неудачников. Сильнейших бойцов распределили между 14-м (Накано), 4-м (Синдзюку) и 13-м (Сибуя). И это оправданно. Например, в Сибуе лишь недавно отгремели страшнейшие внутренние войны между гулями. Вмешавшееся Бюро потеряло немало своих людей, но хоть как-то смогло очистить район от инфестации людоедов. Теперь в Центре постоянно обсуждают новый очаг заражения. По данным статистики выходит, что нынче крупнейшие группировки гулей окопались в 11-й районе (Ота). Ота стал последним бастионом гульей заразы. Ситуация там была столь критической, что даже филиал Бюро был взят штурмом, многие сотрудники погибли. Теперь в 11-м районе не осталось безопасных зон. Обыватели жили как на пороховой бочке. А следователям не стоило пересекать границу района меньше, чем отрядом из боевой пятёрки 2-го класса и выше. CCG скорбело о погибших: штурм филиала Оты случился во время рейда по зачистке 13-го района и уполовинил численность следователей. Однако Академия продолжает выпускать новых бойцов, и Бюро уже готовится к очередной войне. На этот раз — в неблагополучном портовом Ото, 11-м районе. Все взгляды Бюро были обращены на юго-восток Токио. Иногда — на восток, ещё реже — на северо-запад. И никогда — на северо-восток. Гулья зараза распространилась по Токио неравномерно. Помимо инфестированных, карантинных участков, были среди специальных районов и островки безопасности. Одной из таких «хороших» территорий являлась Нэрима, 20-й район. Расположенная на северо-востоке, Нэрима радовала почти полным отсутствием каких-либо людоедов. Статистика неопровержимо утверждала, что если тут и появлялись гули, то только гастролёры, пробегом. Ни одна улица Нэримы не была признана охотничьим угодьем какого-либо монстра. И это за последние десять лет! За эти спокойные десять лет жильё в Нэриме значительно подорожало. А количество студентов, поступающих в местные вузы, удвоилось и утроилось. Обыватели не боялись гулять по ночам, а это показатель! Филиал CCG Нэримы — сонное царство. Если у кого-то из здешних следователей обнаружится проблеск таланта, его тут же направят на более хлебную должность. На более опасную, в другой район. В самом 20-м ловить было нечего. Ни гулей, ни карьерного роста. Тем не менее, иногда молодые таланты из Академии Бюро были хорошо осведомлены о внутренних брожениях в CCG. И тогда они желали получить распределение именно в Нэриму. Да, отсиживаясь в тылах, далеко не уедешь. Но много ли может добиться безымянный боец там, где все хлебные должности уже поделены между потомственными следователями? Что отличает талантливого человека, способного заметить признаки монстра в прохожем, а потом свернуть любого гуля в бараний рог? Никто не знал. Но почему-то ученики и протеже известных коллег сами становились громкими именами. А другим доставались такие же средненькие напарники, и тогда оба оставались рабочими лошадками на всю жизнь. В Академии давали базу. А вот Личностей в ней не было. Поэтому основное обучение начиналось уже в поле. Понятно, что не каждому дано стать личным учеником следователя Особого (наивысшего) класса или же войти в любой из спец-отрядов. Особые сами выбирают себе команду, зато остальных руководство тасует, как хочет. Что остаётся безымянному бойцу? Надеяться на чудо, выслуживаться в течение долгих лет? Или сделать ход конём и законопатиться в Нэриму. А в Нэриме — Мадо Курео по прозвищу Белый Голубь, 1-й класс. Получить официальное назначение ему в напарники не обязательно. Достаточно не пропускать дежурства, а там рано или поздно известный следователь придёт сам. Мадо-сан вообще не был приписан к Нэриме. Именно из-за этого Белый Голубь, опытный ветеран, известен своей поехавшей на почве 20-го района крышей. Мадо Курео был следователем уровня Особого класса, прозябающим на более низкой должности из-за того, что плевать хотел на приказы начальства. И когда для любого следователя «ловить гулей в 20-м» было равнозначно «искать иголку в стоге сена, причём её там нет», Мадо был уверен в обратном. Мадо вообще был фигурой одиозной, неоднозначной. Не слишком старый по возрасту, но на вид — сущая развалина. Седые волосы, вытаращенные глаза, высокий для японца рост, который терялся из-за тощего телосложения и сгорбленной спины. Да и характер у Белого был не сахар. Далеко не каждый напарник способен пережить столь эксцентричное поведение фанатика, откровенное неуважение, сомнительные знакомства и безумный смех. А также чёрный юмор и талант к психологической ломке противника, который время от времени применялся и на союзниках. Одержимость Мадо проглядывалась во всём. Тесты на профпригодность упорно рекомендовали списать этого ветерана в утиль. Во избежание жертв среди мирного населения. Тем не менее, этого не происходило. В Бюро никогда не было увольнений ни из-за пенсионного возраста, ни из-за психологических отклонений. Что вы! О такой растрате ценного человеческого ресурса не могло быть и речи. Наоборот, откровенный садизм был официально признан «незначительной психологической уловкой, увеличивающей шанс на успех операций». По отношению к монстрам все средства хороши, утверждало общественное мнение. Гулям по закону отказано в праве на жизнь. О чём тут дальше говорить? Пытать людоедов — допустимо. Монстры — не люди. Мадо-сан не нарушал ни одного закона. Его, отца маленькой дочери, даже родительских прав не лишили, должности — тем более. В CCG можно было найти индивидуумов побезумней, да и рангом выше. Единственная причина, почему Белый Голубь так и не достиг Особого Класса, была лишь в том, что он в упор не слушал приказов. Пусть выходил на патрулирование сверхурочно, но никогда там, куда его пошлют. Столицей мира гулей для Мадо Курео была «песочница». Мол, именно в Нэриме попрятались все монстры Токио. Просто они не гадят рядом с домом, поэтому статистика трупов больше в других частях округа. А вот живут людоеды в 20-м районе, точка. Говорили, это после смерти супруги у Мадо так основательно поехала крыша. И теперь он верит, что где-то зреет заговор гулей. Ну, у каждого свои недостатки, не правда ли? Зато, чтоб напроситься к нему в ученики, достаточно просто попросить. Пусть и временный, пусть лишь от случая к случаю, но напарник Мадо Курео — это не то же самое, что и безымянный новичок. Белый Голубь был известен только двумя типами постоянных напарников. Либо будущими следователями Особого класса, либо кандидатами на увольнение. Первых он натаскивал, как псов. Вторых доводил до истерик. Зависело от выдержки очередного «ученика». И желающих попасть к Мадо всегда хватало. Опыт и наблюдательность Белого Голубя давно стали притчей во языцах. Что там! Иногда старик умудрялся откопать гуля даже в Нэриме! Так почему бы и не попросить распределения в «песочницу»? У каждого полевого агента Нэримы всегда есть шанс нежданно-негаданно обрести себе хорошего учителя за символическую плату. Лишь проявите вежливый интерес к бормотанию старика. Там среди теорий о заговоре постоянно просачиваются советы по специальности. Верить бреду? Не обязательно. Так и вышло, что Белого Голубя знают, уважают, но особо не слушают. И когда Мадо внезапно стал увлекаться фантастикой, эсперами и магией, никто и внимания не обратил. Разве это не очередная блажь? Некоторые даже посмеялись над стариком, когда тот предложил нанять экстрасенса. Ему — простительно. Да и Мадо, привыкший к такому отношению, не навязывался. — Пойду, прогуляюсь, — похихикивая, в очередной раз сообщил он. Ему чужое неверие доставляло почти физическое наслаждение. Следователь знал, что он прав, что экстрасенсы — вполне годный инструмент для поиска гулей. И поохотиться на них можно ничуть не хуже, чем на людоедов. Нужно хорошенько изучить имеющуюся особь, и тогда, возможно, удастся найти новых. Нэрима не ждёт. Мадо Курео — хороший следователь. Если он взял след, то его уже не сбить с пути. *** Такагаки Итори. Такагаки Итори была девушкой, которой интересно жить. Она любила острые ощущения, приключения, опасность и Уту. Последнего лишь платонически, потому что У-чан был милым, но совершенно не ручным. Может быть, кому-то с Безликим повезёт больше. Например, той человечке. За приключениями своего босса Итори следила, как за популярным сериалом. На его любовном фронте дела обстояли ужасно, ужасно мило. Было в этих муках Безликого что-то эдакое: наивно-нежное, чувственное, свойственное только ему. Драматизм, накал страстей! Так видела ситуацию Итори, скромная девушка-гуль невысокого В-класса. Ну да, Итори никогда не сможет претендовать на роль лидера района. Не быть ей большой и сильной страшилкой. Но оно ей надо? Некоторым особо хитрым и кавайным прекрасно живётся за чьей-нибудь широкой спиной. Итори лишь пожимала плечами, когда кто-то спрашивал о её собственных способностях. Может, как гуль она и в твёрдой серединке, зато фемме-фатале из 17-летней красавицы — уже S-ранга. Эффектная внешность позволяет и еду найти, и деньжат. Зачастую — одновременно. Ну разве не хорошо быть няшей? Особенно, когда в любой момент из засады готов вылезти сам Безликий и вся его банда. О, У-чан — это такая великолепная штука, с которой никогда не бывает скучно. Нынче вот у Итори новое развлечение, роман У-чана и человечки! Да что там, это целый любовный треугольник! Лучше всякой манги. Да, да, Итори нынче шипперит не слэш-пэйринг РенУта, а нормальный, натуральный тройничок с девочкой посередине. — А куда это ты идёшь, У-чан? — заинтересованно спросила Итори, хихикая. Безликий ещё и совершенно не понимал интонаций. Притворяться с ним — бесполезно и не нужно. Всё равно ничего не поймёт. Подчинённая посмеивается над ним? Ноль реакции. Прелестно. Босс-милашка принимал всех (и Итори тоже) такими, какие они есть. С хихиканьем и хитрыми, наглыми моськами. Кавай. У-чан с постной рожей и разбитым сердцем задевал самые нежные струны души Итори. Где-то там, в сердце, где хранится собрание яой и юри-манги. Эта Канеки-сан жестока, ох жестока! — На охоту! — заявил ей босс. — М-мууу, — протянула девушка, — Разве ты голоден, У-чан? Безликий соврал! Как мило! Как мило! Кушал он недавно. А ещё он недавно расспрашивал Итори о… разном. Ох, нет, нет, пропустить это мероприятие никак нельзя! И, всё ещё хихикая, девушка пристроилась на хвост к несущемуся прочь Безликому. Ох, и последний штрих: написать смс-ку Ренджи-чану. Пусть он тоже поспешит. Ута без намордника, да с новой навязчивой идеей? Дайте двух! *** На пути в школу. Дети. Машина в семье была только у Хиде. За час до занятий Нагачику Хидеёши привозили под дверь к Канеки, а оттуда увозили «в школу». Раньше. Теперь следующей точкой маршрута стало частное общежитие, которое знающие люди называли Домом Ведьмы. Там их ждала Киришима Тоука. Дальше друзья шли пешком. Иногда их провожал Киришима-старший, кандидат в папочки Канеки. Вежливый и очень добрый, Киришима-сан готовил шикарные пирожки, которые ни Тоука-чан, ни её брат Аято почему-то не любили. Хиде не переживал: ему больше достанется. Уже на последнем отрезке пути они встречали и Косаку Йорико. Та жила совсем недалеко от школы и выходила в строго определённое время, так что пересечься с ней было несложно. Однако сегодня ребята её не встретили. Вообще этой весной было очень много простывших. Аллея вишнёвых деревьев, упирающаяся в здание младшей школы, пустовала. Идеально для важного разговора. — Тоука-чан, я хочу серьёзно с тобой поговорить, — сказал Хиде, убедившись, что слишком близко к ним никто не идёт. — О чём? — тут же показала свои ежиные колючки Киришима. — О твоём папе! Тоука-чан теме явно не обрадовалась. Но Нагачика был неумолим. — Я знаю, что он встречается с мамой Канеки! — самодовольно заявил Хидеёши. Тоука и Кен запнулись одновременно. Возмущённая Тоука беззвучно заикалась в попытке подобрать слова. Но выглядела не столь испуганной, как ещё минуту назад. Хиде это, разумеется, заметил. Хм… Возможно, Тоука-чан что-то скрывает? Что-то связанное с её отцом? Интересно. Канеки пришёл в себя быстрее. Имея такого друга, как Хиде, он знал о многом из происходящего вокруг. Совместные тренировки и проказы сделали ребят идеальными соучастниками для любой затеи. Кроме того старшие Нагачика поощряли стремление сына всё знать. То есть, не наказывали за натыканные повсюду видеокамеры и жучки. С появлением в их жизни Канеки Кена, жучков стало больше, и многие оказались заговорены на незаметность и улучшенный звук. Дома-то мама камеры находила. А вот снаружи — нет. Снаружи регулярно искали слежку сами Кен и Хиде, после чего ставили свою. И уже за ребятами частым гребнем проходили специалисты Нагачи-кай. Тетсумару не жаловался. И детям тренировка, и взрослым. Вот только личная жизнь ведьмы была как на ладони. Особо её не обсуждали, дурной тон. Кен-чан зашикал на друга за бестактность. Но Хиде это не остановило. — Не отрицай! — настойчиво продолжил Нагачика, — Когда они планируют пожениться? Или твой папа не имеет серьёзных намерений? Тоука-чан зависла, осмысливая вываленную информацию. «Пахнет Канеки» она не соотнесла с «встречаются». А ведь это был очевидный вывод! И что, значат «серьёзные намерения»? Её папа очень серьёзный! Очень ответственный! Но… Как так-то? Они же гули, а Канеки — люди. — Не знаю! Хиде поцыкал. — Так дело не пойдёт, Тоука-чан. Как можно не знать? — покачал головой мальчик, — Хочешь, мы поможем тебе узнать? Убедить Киришиму разместить пару жучков и скрытых видеокамер у себя дома он не успел. Вмешался Кен. — Не слушай его, Тоука-чан. Взрослые сами разберутся. Подумав, Хиде согласился. И мама, и папа говорили ему, что нет лучшего способа разрушить отношения, чем признаться в слежке. Канеки его разбаловал. Но ведь и Хиде никому-никому ничего не говорит, а только хочет, как лучше. Подозрительная и темпераментная Тоука-чан явно не оценит хороших намерений Нагачики. Тут Канеки прав. Ну что ж. Хиде широко улыбнулся, толкая девочку. — Ты водишь. Догоняй! — крикнул он и рванул прочь. Тоука-чан завелась с пол-оборота. — Ах так! — прошипела она, и тут же бросилась на Канеки, отмечая его касанием. Бедняга Кен-кун оказался последним. Да ещё и фору девчонке дал. Но вот и он кинулся догонять друзей. Хорошо, когда есть друзья. Дети побежали в школу наперегонки. *** На пути в школу. Ута. Ута страдал. Последней гениальной идеей Безликого было отыскать Короля Канеки и подружиться с ним. А что? Весь его нынешний опыт подсказывал, что если в доме есть мелкий Король, то взрослые члены семьи так или иначе прислушиваются к мнению его величества. Да, с Хо-сан договориться не вышло. Цветы она отвергла. Но, может, Уте поможет мелкий придаток Канеки? Осталось только его найти. Каково же было удивление Уты, спрятавшегося в ветвях вишни, когда он обнаружил, что и здесь Падальщик его обогнал! Проклятый Киришима имел не одного, а двух нахлебников. И не только кормил их, поил, сопли подтирал, а ещё и использовал по назначению! Обложил со всех сторон. Хитрец. Кукольное лицо Уты приобрело выражение святого великомученика. С ветвей соседнего дерева донеслось хихиканье Итори, которая увязалась сюда следом. Но на Итори Безликому было плевать. Хотелось пойти и набить морду Падальщику. Но тот, во-первых, был сильней. А во-вторых, спрятался под волшебным куполом. Не достать. Домой к ведьме не пройти, до Киришимы не добраться. Что делать? Что делать? Подкатить к мальку-Канеки сейчас? Но с ним тащится племянница Ренджи! Если племянница Ренджи испугается (а это и мелкие, и взрослые делали постоянно в присутствии Уты), то потеряет контроль над какуганом. Рен расстроится и обидится всерьёз. Не годится. Мальки бросились наутёк, весело смеясь. Нет, не заметили. Так, играются. Вот они пробежали мимо какого-то хилого мужика, наперебой с ним здороваясь. Идея Уты подкатить к малькам снова заиграла красками. Перепрыгивая с ветки на ветку, как заправский ниндзя, гуль оказался прямо над бредущим по вишнёвой аллее человеком. В сером твидовом костЮмэ, щупленький и тощенький, в очках и с дипломатом в руках, неизвестный вообще никак не выделялся. Разве что тем, что был единственным взрослым на аллее Королей. Взрослый — значит, можно не церемониться. Ута тренировки ради скорчил отработанную рожу «смущённая улыбка». Этот разговор нельзя запороть! И, больше не сомневаясь, гуль свесился с раскидистой ветки и за лацкан пиджака втащил за собой человека. Детки назвали его Юдзиме-сенсеем. То есть, они знакомы. Зажав пальцами рот худосочного сенсея, Ута подтащил его лицо прямо к своему. — Йо! — вежливо поздоровался парень и, перехватив свою добычу поудобней, запрыгал по деревьям подальше от пешеходной дорожки. Раннее утро, спальный район, пришкольный парк. В Японии никто даже не додумается потоптаться по ухоженному газону между деревьями. Со стороны аллеи всё закрыто стеной. Отлично! Твидовый человечек был скинут на травку мешком. Отпущенный на волю, он скулил на одной ноте и пытался уползти, как червячок. Гримасы Уты ему были до лампочки, и «смущённая улыбка», и самая вежливая «я виноват, простите меня, пожалуйста», которую Безликий разучил совсем недавно. — Чувак, ты куда? — устав корчить рожи, спросил Ута, — Эй, чувак… Привет! Человечек развернулся и даже немного успокоился. Кажется. Засунув руку в карман, он вытащил газовый баллончик и со всей дури распылил смесь в сторону Уты. Парень хмыкнул, не впечатлённый провальной попыткой. — Чувак, эту хрень надо брызгать в морду, вблизи. И вообще, я гуль. Не подействует. Привет! Твидовый человечек выкинул баллончик и снова полез в карман. Пистолет? Нож? Ну-ну. — З-з-з-здравствуйте! — заикаясь, наконец, поздоровался он в ответ. Ута обрадовался. — Ага, дальше. Чувак, как зовут? — продолжил дружескую беседу гуль. — Ю-ю-ю-юрие! Ю-ю-юдзиме Юрие! Не ешьте меня, пожалуйста!!! — фальцетом запищал человечек. Ута потёр чувствительные уши, писк ему не нравился, но это тоже не в первый раз. Своему будущему информатору он решил такую мелочь простить. — Чшш, тихо, чувак, не ем! Ты учитель, верно? — всё так же дружелюбно продолжил выспрашивать парень. — А-а-а-ага… — Значит, ты-то мне и нужен! — довольно заявил Ута. — Не бойся, это недолго. Почему-то именно слова, призванные успокоить, напугали Юдзиме-сенсея ещё больше. Он вскочил и побежал прочь. Ну как побежал? Побрёл со скоростью беременной улитки в сторону школы. — Я хотел кое-что узнать о детишках… Расписание занятий, например… — обозначил свои пожелания гуль, неторопливо топая следом. Ожидания Уты снова не оправдались, потому что Юдзиме-сенсей резко затормозил. — Я не дам вам покалечить и у-у-у-убить детей!!! — развернувшись, решительно заявил он. …Юдзиме Юрие не считал себя трусом, но быть съеденным он боялся. Учитель младшей школы родился и вырос в 20-м районе, жестокость и насилие он видел только по телевизору. И вот откуда ни возьмись посреди города появился настоящий гуль! И следующей жертвой гуля станут ученики. Не бывать тому! — Только ч-ч-через мой труп! — решительно произнёс Юдзиме-сан, осознавая, что именно это скоро и произойдёт. Молодой парень-янки с чёрно-красными глазами-какуганом вальяжно шёл прямо на учителя. Слёзы мешали смотреть. Выбросив зажатый в ладони телефон, Юдзиме нашёл в кармане второй перцовый баллон. Не спасёт, так задержит! Нужно только брызнуть прямо в глаза гуля! Но гуль почему-то не подходил ближе. — Blya! — ругнулся Ута. — Ещё один. Безликий с тоской посмотрел на свою добычу-информатора. Ну вот что ему мешало расспросить человечка двумя деревьями раньше? Оказывается, школа тоже окружена ведьминским барьером! Подстава! Кхм… Юрие лихорадочно пытался придумать, как протянуть время. Когда гуль подойдёт ближе, баллон будет наготове. Но, кажется, монстр разумен, и с ним можно поговорить, как с террористом. Нужно больше времени! — А-а-а… вы хотели что-то у меня спросить? — храбро подал голос учитель, разглядывая гуля. Тот замер в двух метрах от него. Разглядывающий что-то в стороне парень снова сосредоточил внимание на своей добыче. И улыбнулся лёгкой, заискивающей улыбкой. — О! Ты ещё не убежал, чувак! Как быть? А! Итори! Сюда. Рядом с блондином-янки как из воздуха возникла красноволосая девушка-идол. В откровенном платье, с огромными глазами и затягивающей улыбкой. Гули бывают разные, — понял Юдзиме. И натуральное хулиганьё, и прекрасные дивы. — Слушаю, У-чама! — мило улыбнулась девушка, заинтересованно поглядывая на человека. Тот дрожал, как осиновый лист, но стоял на своём месте прямо, до белых костяшек сжимая газовый баллончик. — Во, — Безликий кивнул на твидового человечка, — Убеди этого, что мы добрые. …Аут. Девушка захихикала и приподняла бровь. Юрие помимо воли улыбнулся в ответ. «Убеди, что мы добрые»? Это шутка такая? Девушка-гуль (Итори-чан… нет, нет, людоедка она!) рассмеялась в открытую. — Он верит, — проникновенно заявила Итори, задорно улыбаясь, — Правда, сенсей? Юрие помимо воли кивнул девушке. Младший гуль о чём-то задумался, но через мгновение его бесстрастное выражение сменилось сияющей улыбкой. Резкая смена выражений бесстрастного лица вкупе с чёрными глазами выглядели сценой из фильмов ужасов. Юрие держался. Мужчина не был намерен отступать. — Кхм… Ну… Продолжай, Итори, — одобрил происходящее парень-гуль, возвращаясь к пустой физиономии. Девушка кивнула, всё ещё ехидно улыбаясь. — Юдзиме-сенсей… — Итори хихикнула в кулачок, замаскировав смех кашлем, — Я представляю главного гуля Накано, Уту-сама, — официальным тоном заявила она и, повернувшись к своему начальнику, шикнула, — У-чама, не бузи. Я всё правильно говорю. Открывший было рот парень заткнулся обратно и позволил своей подруге вести переговоры. — Юдзиме Юрие-сенсей… я могу называть вас Юрие? Спасибо. Юрие-сенсей, Ута-сама выражает вам своё одобрение и восхищение вашей смелостью и стойкостью, — продолжила вещать девушка, — И интересуется вашей работой. Вот, например, те детишки… Кто они? Юдзиме побледнел. Гули всё же пришли за детьми! — Я не имею права раскрывать личную информацию об учениках, — настороженно отозвался он. — А если мы попросим? — проворковала Итори, — Ну, что-нибудь не важное… Хорошо ли учатся, чем интересуются… С кем дружат? Как их зовут?.. Хм… Как же там… Нагачика Хидеёши? Да, а ещё как? Юдзиме всё понял. Гули… Гули — монстры и людоеды, это да. Но! Вот, вот как они скрываются среди людей! Они полностью разумны. Глядя на двух таких разных представителей нечеловеческой расы, Юдзиме ясно осознавал… сходство. Ута-сама — парень-гуль, видимо, более сильный, а значит, главный. Итори-чан — девушка-гуль, более слабая, но и лучше приспособлена социально. И у них есть своя иерархия! Гули не просто нападают на случайных прохожих, а придерживаются границ района, а также преследуют свои неизвестные цели. Вот почему CCG охотится в разных районах по-разному! Гули признают границы. Возможно, в каждом есть свой «главный» гуль. Как, например, этот Ута-сама. Так. А что забыл сёгун гулей Накано в Нэриме? Прости ками, но в любом районе есть свои школы, детские сады… случайные прохожие, наконец. Определённо, идти в соседний район за едой — зачем? Если бы гуль захотел съесть детей, то в Накано их не меньше, чем в Нэриме. А значит… Нагачика! Гули спрашивают про Нагачику! Юдзиме слышал немало от своего коллеги, классного руководителя 2-го А. Нагачика-кун — не просто однофамилец. Его отец — Нагачика Тетсумару, действующий главарь преступной группировки. Гули. Охотятся. На. Якудза. Через. Детей. Гули охотятся на якудза. Гули охотятся на детей. Юдзиме остро пожалел о невозможности оставить предсмертную записку. Пусть Нагачи-кай и преступники, они не заслужили, чтоб их дети были съедены. CCG и якудза должны быть предупреждены! Гули молча ждали ответа. Не дождались. Наконец, Ута догадался. — Тори… Он думает, мы не в клубе. — В клубе, У-чама? — посмеиваясь, спросила девушка. — Ну, клуб защиты мальков. — Хм… а ты прав. Как мило! Юрие-сан… — окликнула она сенсея, — Правила нашего района запрещают кушать детей. Мы не причиним вреда вашим подопечным. Мы очень дружелюбны. Ну… если вы не можете назвать имена, давайте поговорим о чём-то другом. Об оценках. Хорошо ли учатся друзья Хидеёши-куна? Хорошо ли учится он сам? — Друзья — хорошо, Хидеёши-кун — не очень, — осторожно ответил сенсей. Ну, правда, чем поможет такая бестолковая информация гулям? Его ученица — Киришима-чан, очень темпераментная девочка, понравившаяся наследнику якудзы и его другу. Про мальчиков Юдзиме знал меньше, но и он видел маму Канеки-куна, вроде бы та не имеет характерных татуировок. Простая домохозяйка. Значит, Нагачика-младший выбирает себе друзей сам, а не окружён будущими вака-гасира. Возможно, разговор о детях не-якудза будет более безопасным? Но называть имена всё равно нельзя! Спасение пришло неожиданно, хоть и оказалось донельзя странным. Какой-то тонкий хлыст снёс с пути девушку-гуля. Сёгун района Накано успел отпрыгнуть. А дальше пошла чертовщина. Согласно законам физики, Итори, пролетев в сторону, должна была приземлиться где-то за спиной Юдзиме. Но вместо этого красноволосая красавица впечаталась в неизвестную невидимую стену, раскинув руки в стороны. Сила удара прижимала все выпуклые части (щёки, грудь) словно к стеклу аквариума. Слюна и капли крови попали на ровную грань воздуха и медленно стекали в траву. Дрожащий сенсей пялился на девушку-людоеда, сползающую по невидимой поверхности. Это. Что. Такое? — Попались, — раздался самодовольный голос из-за деревьев. *** Парк у школы. Гули и голуби. Удар длинного хлыста смахнул Итори с полянки, как ветошь. — О, — обрадовался обнаруженному барьеру Белый Голубь Мадо, — Так ведьмочка не только бездельем мается! Хорошо, хорошо. Дальше выразить свои восторги старик не смог. Ему пришлось уворачиваться от второго гуля. Мальчишка не скрывал какуган, но при этом не доставал кагуне. Сдерживается? Это он зря! Отпрыгнув и замахнувшись для нового удара куинке-хлыстом, Мадо заулюлюкал, призывая противника показать всё, на что он способен. Монстр не подавал признаков беспокойства. Хладнокровен. И неуклюж, — заключил Мадо, с изумлением наблюдая, как мальчишка кинулся на него, но запнулся о какую-то корягу и полетел прямо под ноги следователю. Удар хлыста тем не менее прошёл мимо головы гуля. Мадо отпрыгнул, что б противник не вцепился в голень, и замахнулся снова. Вскочивший мальчишка еле успел нырнуть в сторону. Хорошая скорость, хорошая. А-класс запросто. Когда достанет кагуне, будет S-кой. Или когда научится не запинаться на ровном месте. — А я тебя знаю, мальчик, — внезапно остановился Мадо, — Уж не ты ли тот чудак из Синдзюку, который ограбил детский сад, съел всех воспитателей, а детишек запер в соседней школе? — Это не я, — отрицательно замахал руками гуль, не меняя выражения кукольного личика. Даже непонятно, правду он говорит или лжёт. Талант. — Хм, а мне уж показалось, что у нас рецидив. Как тебя зовут, мальчик? Пожиратель детей? Огр? …Ута обиделся. Он тут старается, а приходит какой-то ушлёпок — и это, оказывается, Ута против всемирного заговора о величии мальков. — Я Безликий, — назвался парень. — Хо-хо… Неплохой выбор, — загоготал следователь. Так он и смеялся, когда гуль, ускорившись до предела, налетел на него. Вот только неуклюжий мальчишка запнулся в очередной раз, потеряв равновесие. А Мадо в левой руке держал куинке-нож, которым не преминул воспользоваться. Наколов людоеда на клинок, Белый Голубь пришпилил того к невидимому барьеру, как бабочку. Мальчишка елозил руками и ногами. Рот на кукольном лице раскрывался в беззвучном крике. По подбородку текла кровь. Ведьмин барьер лопнул. Подбежавшие к концу схватки недоучки-патрульные Нэримы уже не увидели ничего необычного. Пять минут назад поступил сигнал экстренного вызова. Мадо-сан, составивший компанию двум местным следователям, рванул по адресу тут же. Патрульные припозднились самую малость: бежали чуть медленней, хуже знали улицы, позже среагировали. Бойцы подоспели к развязке. Вот, что значит следователь 1-го класса, сам Белый Голубь. Раз — и готово. — Как и ожидалось от Мадо-сана, — сказал один младший следователь другому. — Малолетние идиоты, все трое, — хихикнул старик, видя, как в коллег вонзились осколки уккаку. Уккаку — что-то новенькое. *** Парк у школы. Юдзиме Юрие. Юдзиме прятался за деревом. — Рада, что с вами всё в порядке, Юрие-сан! — сладкий голос прожурчал прямо над ухом, и на сенсея свалилась красноволосая девушка-гуль. Вся примятая, в разодранном платье, с вывернутой под неестественным углом рукой, она мягко улыбалась человеку. Красавица. — Я труп? — разочарованно спросил Юдзиме. Мужчина уже надеялся переждать схватку гулей и следователей в стороне. — Ну что вы… Для спасения мне нужен небольшой кусочек вашего тела. Будет больно, но не смертельно. Откуда бы вы хотели, чтобы я отщипнула, Юрие-сан? Юдзиме сглотнул — Левое плечо. — Хорошо, — кивнула Итори. Наклонившись к мужчине, она поцеловала его в щёку, а потом вцепилась зубами в ткань пиджака. Второй рукой, целой и холёной, она разорвала твид поперёк шва. Нечеловеческая сила девушки в очередной раз доказала, что перед ним гуль. Юдзиме замер, не дыша. Боль была адской. Мужчина подавил всхлип. Рука Итори крутнулась в плече и встала на место. — Ну, для начала сойдёт, — вздохнула девушка, — Спасибо, Юрие-кун. Схватка на полянке за деревьями, уже было закончившаяся, разгорелась с новой силой. Три следователя, прибежавших по сигналу с телефона Юдзиме, рассыпались в разные стороны. Где-то дальше, в кронах деревьев, притаился ещё один гуль. Из двоих молодых бойцов один уже не поднялся. — Их два! — крикнул другой. Старший промолчал и закрутил хлыстом, останавливая летящие красно-чёрные перья. — А вот и Ворон, — улыбнулась Итори. — Что… что тут происходит? — шёпотом спросил Юдзиме девушку-людоеда. — Сражение, — пожала здоровым плечом та, — Нам здесь не место. Не так ли, Юрие-кун? И подхватив учителя, как мешок с картошкой, Итори, пригибаясь, скользнула прочь со злополучной поляны. Аккуратненько придерживая откушанного учителя за спину и ноги, девушка надеялась, что её манёвр никто не заметит. Ворон умеет занимать умы. Не заметили. Перемахнув через блоки бетонной стены, закрывающие одну сторону парка, Итори оказалась с другой стороны вместе со своей ношей. Ну что ж, такую преграду люди быстро не одолеют. Успокоенная девушка нежно потёрлась щекой о щёку Юдзиме. Ни жив, ни мёртв, Юдзиме Юрие внезапно почувствовал, что штаны стали тесны, а глаза колит от злых слёз. Да что же за напасть! Его то ли спасают, то ли несут доесть свежим… А он думает лишь о том, какая задница у людоедки! И какая грудь! И какая она вся тонкая и ладная. Ксо! — Наконец-то убежали, — заговорщицки прошептала Итори, аккуратно сгружая мужчину под дерево и устраиваясь рядом. — Не беспокойтесь, сенсей, — нежно улыбнулась она. — Вам ничего не грозит. У нас, в Накано, довольно строгие нравы! Вы уж простите моего босса… Он несколько… асоциален. Но он надёжный человек! Итори хихикнула. — Да… я заметил, — заторможенно сообщил сенсей. А что значит «строгие нравы»? Насколько строгие? — О чём и речь, — закивала красавица, не прекращая улыбаться. Итори не желала оставаться на поле боя. Уту, может, и проткнули насквозь, но регенерация ещё позволит ему повоевать. Небось, нападёт на голубей, когда те в достаточной мере отвлекутся на Рен-чана. Ей же осталось поскорей расспросить сенсея об учениках — и ходу отсюда. Если Ута выживет, то обрадуется предусмотрительности Итори и простит её неучастие в сражении. Всем хорошо. Итак, Нагачика Хидеёши, Канеки Кен и Киришима Тоука. Сынок якудзы, юный колдун и племянница Рен-чана… ну и компания собралась! Итори тоже любопытно, между прочим. А Юрие-сенсей такой смелый и надёжный мужчина… просто м-м-м! Жалко лишь, что худенький. *** Йомо Ренджи. Когда Ренджи получил смс-ку от Итори, он ещё сомневался, стоит ли куда-то идти. «У-чан в пути~ прибегай. (づ￣ ³￣)づ чмоки». Вчера целый вечер юноша провёл в Аокигахаре, отыскивая трупы самоубийц. Улов был знатным, разделкой и заготовлением пришлось заниматься полночи. И теперь идти куда-то по свистку не хотелось. С другой стороны — Ута. …Что может случиться? Итори ничего не уточнила. Девушка находит смешным абсолютно всё, связанное с Утой. Он для неё как герой комиксов, смешной и недалёкий. Ренджи этого не одобрял. Но даже он признавал, что нынешние почти невинные попытки социализации Безликого вызывают улыбку. Устало хмыкая в душный, пропахший прелым лесом шарф, парень всё же поднялся и набросил на плечи другую куртку. Чистую, для выхода в люди. Выбравшись из подвала «Антейку», Ренджи попрощался с коллегами и рысью потрусил прочь. Ноги по привычке вели на другой конец 20-го района, к дому ведьмы. А куда ещё могло понести Уту? «Куда?» «(◕‿◕✿)Сюрприз~» Следующим сообщением от Итори пришла карта с отметкой. Видимо, цели пути девушка не знает, но показывает, где они находятся сейчас. Прикинув дорогу от Синдзюку до точки на карте, парень сходу определил, куда идти. Ну кто бы сомневался! Прямо в сторону ведьмы. В той стороне вариантов немного. Дом ведьмы отметался, также как и дом зятя. И не к якудза. Что там ещё? Школа Тоуки-чан. Насколько знал Ренджи, там же учится и ребёнок Канеки. Представляя примерно, как работает голова Уты, парень-гуль то ли тяжело вздохнул, то ли посмеялся сквозь кашель. Новый фарс на подходе. Хорошо, если детей не распугает. Ленивые мысли юноши разбились о реальность внезапно. На подходе к школе Ренджи услышал шум боя. Накаркал. Сон как рукой сняло. На смену пришла адреналиновая горячка. Выскользнув из переулка, Ренджи сразу юркнул в крону дерева, росшего у начала аллеи. Тенью перемещаясь по самым верхушкам, парень неуклонно приближался к месту действия. На ходу обмотав голову шарфом, гуль приготовился к нападению. Внизу Ута сливал бой по-чёрному. Итори тоже была тут, ползла между кустов, утаскивая тело какого-то человека. Так, за неё можно не беспокоиться. Противником Уты оказался довольно известный следователь, Белый Голубь. Психованный садист, который постоянно что-то вынюхивал вокруг «Антейку» и по району. Самое плохое — гули до А-класса были ему на один зуб. Ута был твёрдым S-классом, с претензией на SS. Но не тогда, когда он и шага ступить не может, не споткнувшись о воздух. Очередной забег Безликого вокруг врага снова окончился тем, что он еле-еле успел увернуться от куинке-кнута Белого. А ведь на подходе уже были два новых следователя! Только короткий взгляд Уты в сторону скрывшегося в листве Ренджи остановил Ворона от первой атаки. Парень подавил тяжёлый вздох. Конечно, Безликий уже знает и о союзнике, и о гостях. Слух и нюх засранца не чета прочим. Он что, снова решил сыграть в опоссума, чтобы на празднующих победу врагов напали из засады? Эту тактику они вдвоём уже пробовали не раз. Однажды допробуются до предусмотрительного голубя, который сначала порежет на ленточки, а потом уж расслабится. Белый Голубь — стреляный воробей, мог оказаться таким, опытным. В очередной запорченной атаке Уты он вогнал длинный узкий нож в сердце Безликого. Нехорошо. Ударившись о барьер ведьмы, тело Уты недолго провисело в воздухе и рухнуло на землю. Ренджи смотрел, сжатый, как тугая пружина. Это ещё не конец. Капли крови проступили на плечах парня. Чёрная, густая, окутанная дымкой, она потихоньку просачивалась сквозь ткань рубашки, впитывалась в подклад тёплой куртки. Одно мысленное усилие, и растущее облачко за спиной собралось в фигуру, напоминающую два широких пылающих крыла. Подбежавшим подкреплением Белого оказались молодые парни (старше гулей, но люди взрослеют по-другому, в безопасности). И они обрадовались. Шанс. Крылья дрогнули и пришли в движение. Раз! Один взмах, и эти люди падают мешками. Мелкая шрапнель, похожая на пёрышки, — базовая атака кагуне Ворона. Белый смеялся. Внезапный удар не задел главного следователя. Тот даже с места не сдвинулся, лишь дёрнул хлыст, закручивая воронкой. Атака заглохла. На лице у человека играла безумная ухмылка. Хлыст свистнул в воздухе. Миг — и самому Ворону приходится уходить в сторону. Ренджи спрыгнул на землю вовремя, дерево, на котором он сидел, оказалось перерублено пополам. Прыжок. Уворот. Атака. Уворот. Атака. Этого мало! Следователь не пускал к себе, орудуя хлыстом-куинке, как собственной конечностью. Ренджи усилил нажим. Крылья уплотнились, порвав куртку. Замах — и перья полетели, как из пулемёта, а сам парень кружил вокруг следователя, не подходя близко. Человек хохотал. Ему-то всё нравилось. Мадо Курео наслаждался боем. Такими темпами гуль выдохнется первым, это было очевидно, а значит, где-то затаился подвох. Чутьё опытного охотника не подводило никогда. Потому, когда дырявый «труп» едва не оторвал ему ногу, Белый Голубь успел отскочить. — Надо было обезглавить сразу же, — пробормотал Мадо себе под нос, отбиваясь уже от сдвоенной атаки. Неуклюжий парнишка с мощной регенерацией и вёрткий птенчик-уккаку теснили Белого прочь, зажимая к деревьям. Ребятки явно знали, что делали. И пусть финт с неожиданным ударом провалился, оба гуля слишком хорошо работали в команде. Двое на одного, по-настоящему, нья! Мадо давно так не веселился. Близко ни один из гулей подойти больше не мог. Хлыст следователя жил своей жизнью, не всегда слушаясь законов физики, но всегда — воли хозяина. Куинке извивался змеёй, дёргаясь со скоростью пули. Причём порой совершенно не в ту сторону, откуда пришёл замах. Сам Мадо больше не выпендривался и не стоял столбом, шустро уходя от дистанционных атак уккаку. Деревья сносило только так. Долго это продолжаться не могло. Гули теснили следователя к зарослям, ограничивая его передвижение. Более быстрые, чем противник, оба парня к тому же могли ломать ветви кустов на бегу. Из-за сверхчеловеческой силы они просто не замечали препятствий. Человек так не мог. Ута продолжал пытаться перелезть через зону поражения хлыста, Ренджи отстреливался издали. Но ни скорость, ни работа в команде пока не дали результата. — Мва-ха-ха-ха-ха! — хохотал Мадо, не останавливаясь. Впрочем, если бы Белый Голубь был столь же невменяемым, каким выглядел, его бы давно убил кто-нибудь ещё. Нет, параллельно бою ветеран анализировал ситуацию, следил за обстановкой, ожидая в любой момент встретить и третьего гуля — сбежавшую девчонку. Причём сытую и полную сил. Мадо видел, куда отступал. Он тоже выжидал. Удачный момент настал, когда следователя, наконец, загнали в куст гортензии. Ута поднырнул под свистящий в воздухе куинке и метнулся наперерез вдоль зарослей. Крупные соцветия хлестали по лицу, но гуль в битве полагался в основном на слух. Биения сердца достаточно. До голубя он не добрался. Щелчок затвора донёсся с другого края поляны. — Мадо-о-о-о-са-а-а-а-ан! — с воем раненный патрульный спустил курок. Юноша не участвовал в битве, но он был ещё жив, а чемодан с собственным оружием упал прямо под руку. Пока патрульный открыл застёжку, пока вытащил, сражение переместилось дальше. Мадо-сан в зарослях, а гуль, которого приняли за мёртвого, очень резво летит в сторону старшего следователя. Простым патрульным не выдавали серьёзного оружия, подходящего для сражения с S-классом. Пули стандартного Q-автомата могли и не пробить шкуру опасного монстра. Но против большинства они всё же годились. А уж чтобы сбить яростную, целеустремлённую концентрацию атакующего гуля их хватило. Отвлёкшись, Ута совершил ту же ошибку — запнулся в собственных ногах. — Ху… — попытался выругаться парень, кляня кое-чей пацифизм и живучих голубей. Мадо с дикой ухмылкой подался вперёд. Послушный его воле куинке-хлыст втянулся с чавком, выпрямляясь в острую пульсирующую пику. Перед глазами парня всё замерло, словно в замедленной съёмке. Ута так и видел, как всё повторится… Пика войдёт в его сердце, как давешний кинжал из специальной стали. А потом куинке раскроется и перемешает внутренности всмятку. И после такого подняться будет уже совсем непросто. Желание жить поглотило гуля. Звук лопнувшей струны заполнил барабанные перепонки во второй раз за день. Но боли не последовало. Ренджи — пацифист, сука, Ренджи, — рванул наперерез Белому. Парень налетел, как ураган, крылом сметая ветки и бутоны кустарника. Свернувшийся в пику куинке он схватил голой рукой, а второе крыло вытянулось в струну, и в сторону выжившего патрульного полетели новые перья. Тот успел закрыться чемоданом, но ноги ему прошило несколько острых осколков. Боевые действия и не думали останавливаться. Куинке в руке Ренджи мгновенно сделался жидким, вытекая из железной хватки. Мадо отпрыгнул с пути крыла обратно в центр поляны. Но и Ренджи тоже не останавливался. Ударив крылом по самому себе, он обернулся в него на манер плаща. Одно крыло осталось атакующим, второе служило защитой. …Мадо Курео любил читать. Особенно — отчёты по боям с гулями. Каждый день он приходил отметиться в офис, садился за личный компьютер и просматривал документы, фото пойманных гулей, фото подозреваемых, мест происшествий. Ставил отметки на специальную карту, сравнивал с официальной статистикой. Это милое хобби Белого Голубя порой выручало его самым банальным образом: гули-папы, мамы, братья, сёстры были похожи друг на друга не только типами кагуне, но и внешне. Нападающий беловолосый сопляк (тоже седой? Какие монстры нежные пошли!) замотал морду в шарф. Да и крылья — стандартная форма растущего из плечевого пояса кагуне типа уккаку. А вот защитная форма у чисто атакующего, дальнобойного уккаку — это что-то новенькое. Но на самом деле — хорошо забытое старенькое. Такая прелесть встречалась в архиве трижды, и все три раза потом имела успех в качестве личного оружия сильнейших бойцов CCG. — Родственничек Наруками! — восхитился Мадо, — Ещё не закончились? Ренджи зарычал и расправил оба крыла. По поляне прошлась волна электричества, и в очередной раз закрученная воронка хлыста уже не спасла Белого. Мадо предполагал, что дальше его ждёт атака электричеством, он готовился к ней. Но никакая подготовка не помешала ему завизжать от боли, как девчонке. Спазм скрутил тело. Да и помощи ждать неоткуда: недоучка на другом конце поляны бился в судорогах. Мужчина заткнулся, стоило только звенящим молниям погаснуть. Сквозь хрипы Мадо продолжал смеяться, булькая пересохшим горлом. Обмякший в руках куинке провис, с него осыпались крупные обугленные куски. Основной удар принял на себя именно он. Ситуация приняла дурной оборот. Но Мадо Курео был сделан из иного теста. Он не умел останавливаться. — …ку-хи-хи-ха-ха-ха… — скрипел мужчина, отползая от наступающего на него гуля, — Кха… видел я эту Наруками… Красиво сдохла, шлюшка. А жаль… Лучше бы Мадо молчал. Масляные глазки, полубезумная ухмылка и очень выразительное лицо следователя вызывали смутное чувство отвращения даже у Уты. Больной на всю голову голубь жалел о покойнице. Очень по-инквизиторски жалел. То ли хотел лично её запытать, то ли расчленить труп, то ли вовсе оттрахать монстра, который оказался красивой молодой женщиной. Ксенофилия, некрофилия, изнасилование — хочу! — и всё написано на лице следователя большим и крупным шрифтом. — Ой, — только и сказал Ута, глядя на происходящее со стороны. К смутному чувству отвращения добавилось узнавание. Безликий видел подобную ситуацию уже раз десять в исполнении совершенно другого следователя. Тот выделялся своей невозмутимой рожей и в бою обычно молчал. Но Рен-чана так легко было раздразнить… Если знать, что упомянуть. Ренджи зарычал раненным зверем и кинулся на голубя голыми руками. И ведь насколько неотвратимо Ворон на пару с Безликим за минуту до этого оттеснили Белого в кусты? Так теперь спёкшийся пацифист настолько же потерял контроль за окружающей обстановкой! А Мадо как раз дополз до оставленного чемодана из-под куинке. Судьба, от которой Ренджи спас Уту, настигла его самого. В огромном чемодане Мадо было два куинке. Первый обгорел в бою, но второй остался цел. По щелчку гибкий хлыст собрался в знакомую пику и с хлюпом вошёл в живот Йомо Ренджи. Застывший Ворон беззвучно разинул рот. А куинке мог бы и в сердце войти! Траектория клинка сместилась, когда на Мадо налетел Ута, симметрично втыкая руку в брюхо голубю. События разворачивались за доли секунд. Достав полный кулак вырванного куска печени, гуль плечом толкнул сородича, снимая того с пики. Ползущая по шершавому клинку плоть квакнула и чавкнула. Кукольная физиономия Уты, руки по локоть в крови, горящий какуган у обоих гулей — всё мелькнуло над рухнувшим Белым Голубем. Не теряя момента Ута одной рукой засунул в открытый рот придурка Ренджи утащенный кусок мяса, второй цапнул за ноги, перекидывая друга себе на плечо. И с ношей на плече рванул прочь от следователей, прочь с аллеи, прочь из района вообще. Подыхающий человек за спиной булькал и что-то бормотал про «наконец-то, всерьёз». Но Ута был уже далеко. — Какого х.я?! — шипел он, запрыгивая на крышу. — Чё за нах.й?! Не споткнулся ни разу. Проклятие ведьмы порвалось! Вовремя, б…дь! Ута мог и всерьёз. Теперь. И Ренджи мог всерьёз. Сразу мог! Но с.ка— Ренджи истерит, стоит кому-то упомянуть его покойницу-сестру. А когда оклемается, будет ныть, что напали на голубей рядом с домом. Пацифизм! Мол, если и убивать следаков, то подальше от Совиной кафешки. Итори давно умотала. Что их двоих держит в этой дыре? Да ничего! И, подхватив придурка поудобней, Ута помчался подальше от школы. Легко и быстро. Вблизи уже верещала сирена с отрядом быстрого реагирования. Скоро здесь будет от голубей не продохнуть. Ходу, ходу! *** Ута. Ута летел по крышам, наслаждаясь вернувшейся свободой передвижения. Ренджи очухался лишь на полпути к границе Нэримы. Пока Ута прикидывал, как бы не встретить боссов соседних районов, но при этом направить голубей на охоту куда подальше от Совиных угодий, бурдюк по имени Ворон зашевелился. Лучше бы продолжал висеть мешком. Бежать не мешал и ладно. Вопрос Уты был о двух частях: надо бы устроить бойню на другом конце Токио и уговорить пацифиста устроить эту бойню. Вроде везде польза: и мяска добыть, и подозрения отвести, попрыгав перед камерами голубей да подальше от Нэримы. Можно даже мордой не светить. Так, чтоб только по имени признали. С добычей жратвы Ута и в одиночку справится, но примелькаться нужно двоим, Безликому и Ворону. — Где?.. — сипло, сдерживая порывы к тошноте, спросил Ренджи из-за спины. Ута фыркнул. — Снова здорово, Рен-чан, — весело заявил он, не думая отвечать, — А я-то думал, ты перерос это. Этим был режим берсерка, который включался всякий раз, когда какой-нибудь голубь упоминал покойную сестру Ворона. К счастью, немногие знали об этом забавном факте. И уж тем более немногие могли воспользоваться этим знанием. Ренджи, когда слетал с нарезки, бил быстро и сильно. Но вслепую. И тот же Арима Кишо, убийца, мог разделать Рен-чана под орех. Арима Кишо, известный как Бог Смерти, мог любого разделать под орех. Даже Сову. Но Сову — с трудом. А ещё Арима использовал в качестве оружия куинке уккаку-типа. То есть меч, которым он и без того неплохо махал, мог раскрываться и пускать заряды. В его случае — большие и опасные молнии. Назвали эту штуку «Наруками» в честь богини грозы. А сделана она была из внутренностей старшей сестры Ренджи. И Ренджи корёжило от одного вида Аримы и его меча. Вот так-то. По счастью, Бога Смерти на улицах встретить можно нечасто: район не тот. Да и сам голубь — птица высокого полёта. Ута был согласен с Совой лишь в одном. Затея отомстить Богу Смерти — дурная. Тренироваться, чтобы стать сильнее, — хорошо. Весело жить и вкусно кушать — хорошо. А мстить Богу Смерти — плохо. Но chyort с ним, с Аримой. Какого х…я Рен-чан вызверился на левого голубя? Этот седой мудак был тем ещё больным ублюдком. Но! Ау! А пацифизм? — Ты его видел? — сдавленно спросил Ренджи, — Куда ты несёшься?! — Да видел, видел… — пробурчал Ута, — Жрать идём. В гости. Мол, поохотиться в другом районе. Ренджи с шумом втянул воздух. В холодильнике в подвале «Антейку» лежало килограмм триста свежего мяса. Но идти туда сейчас — оставить приличный шанс, что голуби отследят их прямо до двери гульего кафе. Ута, очевидно, принял этот факт во внимание, и теперь пёр как паровоз на другую часть Токио. — Не в Итабаси, — предупредил Ренджи, — И лучше не в Кита. Итабаси — северный, 19-й район. Кита — расположенный ещё дальше, 17-й район. В первом место босса не могли поделить двадцать гулей. И они постоянно курсировали по своим угодьям, защищая небольшие участки района от конкурентов, зато пытаясь пробраться на соседние. Против такой толпы в их состоянии парням не выстоять. Что касается Киты, там хозяином был ленивый и мнительный гуль SS-ранга. Встретить его шанс невелик, но объяснить, что никто ничего дурного в виду не имел — почти невозможно. От предупреждений босс Синдзюку отмахнулся. — Сам знаю, — хмыкнул он, — Ута-экспресс прибывает в Сайтаму через полтора часа. Пожалуйста, пристегните ремни. — Я могу сам идти. — Угу. Ползти ты сам можешь. Ута-экспресс прибывает в Сайтаму через полтора часа. Пристегните ремни, пассажир-сан. И не дёргайтесь. Ута-экспресс прибывает в Сайтаму через полтора часа. Цени, с.ка. *** К вечеру парни были здоровыми, сытыми, в рваных куртках и с послужным списком в 11 новых драк. Развалившись на крыше убежища Уты в Синдзюку, оба пялились на звёзды, как в старые добрые времена. Несколько лет назад голуби только-только нашли семью Падальщика, и тот еле-еле успел сбежать, оставив жену отбиваться от отряда под командованием Аримы. Тогда Ренджи постоянно лез голубям в пасть, пытался отыскать Бога Смерти, сторонился и гулей, и людей, хотя с упорством носорога пытался не пропускать занятий в средней школе. А Ута как раз тогда твёрдо-твёрдо решил обзавестись «другом». И выбрав в самоучители несколько томиков сёнен-манги, истово следовал инструкциям: подраться-поговорить-подраться. Как они не поубивали друг друга — тайна. Наверно, виноват Сова. Тот самый гулеед-сектант, который переобул Ворона в свою религию. Ута гладил раздутый живот и наслаждался красивым видом города. Смог, смрад, многоэтажки, железо, бетон, стекло, огни вывесок, Токийский залив где-то бесконечно далеко. И яркие-яркие звёзды… лепота. — Ты так и не рассказал, что там произошло, — лениво заметил Ренджи. — Где? — сыто икнул Ута, — А… Ну, познакомиться хотел, вот. — И как? — Не успел. Вон, учителя отловили с Итори… Мелкий Канеки учится лучше, чем ты! Ренджи пожал плечами. Лучше — не лучше. Он учится и пока не раскрыл себя. Уже хорошо. Вот как с колледжем быть? Или с институтом? Получится? Возможно. С другой стороны большинство гулей хоть раз в жизни да меняли документы. Раскроют под одним именем, следом нужен новый паспорт. Найти такой можно. А вот корочки о высшем образовании — уже не так просто. Их тоже можно купить. А потом голуби отследят такого покупателя. Не один гуль попался на желании полностью восстановить жизнь, к которой привык. Престижная профессия, статус — их не получить без нужных бумажек. А чем больше этих бумажек, тем легче голубям найти задравшего нос гуля. Вот и получается, что, если что-то пойдёт не так, уже никому не докажешь, что учился в Токийском Университете или ещё где. Или пойти учиться, а там будь что будет? Раскроют — так раскроют, значит, в подполье. А до того — насладиться жизнью. — Голуби там откуда взялись? — уточнил свой вопрос Ренджи. — А, — пробормотал Ута, — Это я прошляпил. Ренджи выжидающе молчал. — На сотовом кнопка вызова, — пояснил Безликий, — А я не отобрал. Но каков учитель! — бесцветно возмутился парень, — Баллончик с собой, газовый, две штуки. Телефон — и тот с кнопкой… — подумав, Ута добавил, — А струю в морду мне направить не смог. Зато голубей втихую вызвал. Ну каков! — Он ещё жив? — Хы! На Итори запал. — Дура. — Ага. Хм, наверно так же думал Арата-сан, когда Ренджи пытался ему предложить раскрыть себя перед ведьмой. Ведьму-то вроде проверили на Уте, но и то ещё не известно, что у неё на уме. Может, давно следовало её… того? Кокнуть, съесть и не мучиться. Теперь вот Итори решила пройтись по краю, проверить любовь-морковь на себе. Да и учитель этот таинственный… С ума сошёл, что ли? «Влюбился в Итори» звучит примерно так же, как «прыгнул в вулкан». Костей от него не останется. Ну и кто ему доктор? — Зато ты видел? — Хм? — Всё прошло! — гордо сообщил Ута, имея в виду, что за весь день больше ни разу не запнулся, — Проклятия больше нет! — О, — удивился Ренджи. Действительно же прошло, а он не обратил внимания. Всё вернулось как было, — Поздравляю. Срок истёк, что ли? Вовремя. — Не… Там, похоже, не срок, — задумчиво пробурчал себе под нос Ута, — Тут такое дело… Похоже, чем сильнее хочешь, тем быстрее всё закончится. Вот. Даже волшебный барьер можно лопнуть. Ренджи промолчал, переваривая услышанное. На его лице застыло нечитаемое выражение. В любом случае, Ута, севший на черепице, понять ничего не смог. — Эй… Эй, ты чего там завис! — возмутился гуль минут через десять. Ренджи отмер. И еле успел заглушить короткий смешок шарфом. Кошмар. Ха. Ха. Вокруг одни… ха. И Безликий туда же. — Ута-кун… ты мазохист, — меланхолично заметил Ворон, кривя губы и дыша через раз. Не смеяться. Кому сказано, не смеяться! А кто-то ожидал иного? Вся эта эпопея с ведьмой тянет на особо эпичное извращение. Ута скосил глаза на себя, пытаясь понять, в каком месте он «мо»-что-то. — Я? Никогда не замечал. А что это такое? Новое ругательство? …И будет по специальному «ругательству» для обоих, так? Итори укатится под стол и обхохочется там. — Посмотри в интернете, — посоветовал Ренджи. — Эй! Эй, не отворачивайся! Мне интересно! Куда пошёл?! Йомо Ренджи спрятал усмешку в шарф. Красивые звёзды, точно.