Чего бояться?

У близнецов никогда не было потребности в противоположном поле. Люди ищут любви, когда им ее не хватает, а братьям хватало этого чувства всегда. Часто Джон и Эдвард даже не понимали, за какие заслуги они достались друг другу, такие дружные, такие любящие. Любить свою копию – это несколько странно, ведь вы растете вместе, все ваши воспоминания общие, да что там, воспоминания – у близнецов общие и родители, и игрушки, и внимание, и любовь. «И общий регулярный секс», - пронеслось в голове блаженствующего Эдварда, в то время как старший близнец, целуя его шею, поглаживал его же внутреннюю сторону бедер. Да, период полового созревания у обычных людей сопровождается самоудовлетворением, но близнецы начинают изучать тела друг друга, устанавливая для себя какие-то закономерности. А что им, собственно говоря, скрывать друг от друга? Все начинается с простого изучения тел, понимания их сходств и различий. Но в какой-то момент оба понимают, что ласки определенных чувствительных частей тела можно сделать намного более приятными, позволив брату просто-напросто присоединиться к процессу. И в этом снова нет ничего постыдного или неправильного – близнецы всегда ближе, чем просто братья. «Да, я никогда не позволил бы постороннему человеку делать то, что может ежедневно вытворять со мной Джон», - думал младший близнец, выгибая позвоночник навстречу разгоряченному телу старшего. Со временем приходит и понимание всего происходящего со взрослой точки зрения, братья начинают сомневаться в том, правильно ли они поступают. Но от любви не сбежать, поэтому все вдруг кардинально меняется. В то время как у ровесников появляются первые подружки, близнецы наслаждаются собственной тайной, осознанием полноты собственных чувств, их серьезности. «Они хвастались первыми поцелуями с девчонками, а у меня всегда был, есть и будет Эдвард», - твердило сознание Джона, покусывающего мочку уха младшего брата, изнывающего от возбуждения под ним. Эдвард действительно всегда был у него, есть сейчас, и будет всегда. Такую любовь нельзя назвать юношеским максимализмом или действием гормонов. Нет, напротив, братья с самого детства были ближе, чем следует, они понимали, что эта близость останется с ними навсегда, да и не хотели ничего менять. Практически все в юношеском возрасте лишаются невинности по глупости, не обдумав последствия, кто-то кичится этим, а кто-то прячет в самый потаенный уголок души. Джон и Эдвард впервые решились вкусить запретный плод, когда действительно подготовились к этому морально и физически. Вышло довольно нелепо, но оба остались довольными. «Со стороны выглядело по-идиотски, да и у кого первый раз выходит идеальным?», - вдруг вспомнил Эдвард, стараясь не отдаваться порыву и терпеливо ждать, пока Джон сам начнет. Главная положительная сторона таких отношений – отсутствие боязни показаться непонятым, отсутствие сомнений и полнейшее доверие. Именно на доверии должны строиться любые отношения, что, к сожалению, в современном мире редкость. Каждый руководствуется определенной целью. Все корыстны. Но братья просто любят. Просто отдаются чувствам и порывам, не боясь показаться глупыми или остаться непонятыми. Нет, их любовь выше пустой траты нервов. «Чего мне стесняться? Он такой же, как я. Хотя нет, он лучше», - подумал Джон, лихорадочно расстегивая ширинку младшего брата. А вот Эдвард никогда так не подумал бы – особенность его личности. Нет, Эдвард любит Джона так же, как и Джон его. Просто он не привык отдавать больше, чем получать. Младший близнец всегда вызывал у старшего умиление и желание опекать его. Еще одна отличительная особенность Эдварда – он у всех вызывает умиление. Он всегда был для Джона кем-то вроде принцессы, которой нужно все приподносить на блюдечке с голубой каемочкой, которую ни в коем случае нельзя обижать или расстраивать (этому была и еще одна причина – харектер Эдварда больше соответствовал диктаторскому). Принцессе нельзя позволять остаться неудовлетворенной. «О, эта его удивительная способность – быть утонченной принцессой и шлюхой одновременно», - Эдвард действительно навевал эту мысль Джону, стоило только посмотреть, как он бьется в конвульсиях от сдерживаемого возбуждения. Проститутские наклонности Эдварда открылись в более сознательном возрасте, когда оба уже могли стонать так громко, как захочется - гостиничный номер позволял эту роскошь, поскольку рядом не было родственников или знакомых. Сложно представить Эдварда паинькой, особенно, когда он так громко и развратно стонет под близнецом, переходя на визг. Он не считает, что им пользуются, когда трахают. Нет, он намерен получать все удовольствие, которое только возможно извлечь из чего бы то ни было. Старший близнец несколько более прост в этом плане. Он считает себя главой их маленькой семейки, а соотвественно, он мужчина до мозга костей. И неважно, что он трахает другую особь мужского пола – и здесь он остается мужиком. «Ага, только иногда переходит все границы, - мысленно комментировал Эдвард, в то время как Джон массировал его член сквозь ткань боксеров, - То, что я пассив еще не делает из меня девочку. И вообще, я не шлюха!» Джон действительно всегда был несколько мужественнее брата, это проявлялось как духовно, так и физически. Но обоих устраивали те условные роли, что распределила судьба напару с природой, Эдвард наслаждался удобным положением, а Джон любил чувствовать себя на порядок важнее. Но такое разграничение иногда приводило к ссорам. Дело в том, что Эдвард чертовски ревнив, хоть старший близнец ни за что не оставил бы его. Но характер берет свое – ревность зачастую приводит к ссорам. И тогда младшенький действительно распаляется, перестает контролировать себя, может даже поднять руку на брата (это выглядит довольно забавно), чего никогда не позволяет себе старший близнец. «Ну а чего мне стесняться? Можно подумать, он что-то мне сделает или обидится», - думал Эдвард, прикрыв глаза и кусая губы, пока старший брат массировал влажными пальцами его вход. Это чистая правда. Джон всегда делал скидку на бешеный нрав братца, но частенько провоцировал его сам, ведь примирение всегда было слаще обыденного секса. Ни в коем случае их жизнь, споры, чувства не сводились к одному только сексу, что вы. Они лишь пользовались молодостью и красотой, получая от интимной близости еще и эстетическое удовольствие. Только представьте себе две идентичные фигуры, плотно сплетенные в страстном танце, именуемом любовью. Время идет, близнецы совершенствуются, совершенно ничего не опасаясь. Действительно, чего бояться, когда у тебя есть половинка, действующая точно так же, как ты, совершающая те же ошибки? - С каждым разом ты делаешь это все развратнее и развратнее, - шептал Джон в ухо брату, едва сдерживая желание прямо сейчас войти в него на всю длину. Так проявлялась вредность Эдварда, знающего, что близнец никогда не сделает ему больно, но продолжающего раз за разом доводить его до крайней степени возбуждения. Джон в этом плане был полной его противоположностью – предварительные ласки, доводящие до зуда, были развлечением не для него. Получить все, что возможно, здесь и сейчас – в этом весь он. Братья никогда не допускали мысли, позволявшей представить хоть на секундочку, что все могло пойти не так, что они не были бы вместе, что они могли не разделить друг с другом первый поцелуй и первую близость. Потому что они были рождены друг для друга. Единственные две вещи, в которых их суждения были совершенно идентичными, заключались в одинаково сильной любви друг к другу и в страхе перед чужими людьми. Нет, они не боялись убийц или маньяков, ведь у человеческих созданий есть кое-что пострашнее. Они боялись довериться кому-то, кроме друг друга. Что, если бы их любовь вынесли на суд людской? Близнецов просто-напросто стали бы считать изгоями, извращенцами, моральными уродами, - да кем угодно, только уже не людьми. Но друг другу они доверяли свои души. Пускай оба мыслили по-разному, их разумы и души были едиными. Никто из них не боялся раскрыться, показать слабые и сильные стороны, они росли и учились вместе, так что же скрывать, чего смущаться? «Это вообще нормально, что я не испытываю смущения, когда он трахает меня?», - задался вопросом Эдвард, наконец чувствуя горячую твердую плоть близнеца внутри себя. Да, Эдвард, это нормально. Ты не боишься, что он подумает о тебе что-то не то, разочаруется. Ты просто любишь. Старший близнец дернулся, нахмурившись, с трудом поборол желание упасть прямо на тело брата и провалиться в сон. Вместо этого он продолжил долбить Эдварда, срывая с его губ томные стоны, переходящие в крики. Оба обмякли на подушках, чувствуя тепло, разливающееся по телу и сонливость. Старший близнец накрыл себя и брата одеялом, пока младший пытался отдышаться, чувствуя как из него вытекает на простыни еще теплая сперма Джона. Его щеки пылали от осознания того, что он только что отдался самому близкому и родному человеку, что этот самый человек видел его совсем с другой стороны, нежели видят остальные. Но ни один из братьев не стеснялся смотреть в глаза своей копии. Обоим было приятно и хорошо. «А почему мы должны бояться реакции друг друга?», - подумали одновременно старший и младший близнецы, расслабленно смотря друг на друга. Действительно, чего бояться? Неопытности? Весь путь они прошли вместе, и сейчас продолжая идти в ногу друг с другом. Порочности? Любовь не должна знать границ. Последствий? Оба уже давно научились не показывать своих истинных чувств в обществе других людей. Они не боятся – в этом их счастье. Они просто любят.