Если бы я любил тебя, Малфой

Тайна внезапного головокружения и острой боли раскрылась на ужине. Гарри сидел за столом, молча уставившись в тарелку с гороховой кашей. Рон и Гермиона, раньше садившиеся напротив друг друга, отчего-то расположились по обе стороны от него, оба молчали. «Поссорились», — подумал про себя Гарри, решив не расспрашивать об этом друзей, и от нечего делать окинул взглядом учительский стол – он был пуст. Заподозрив что-то неладное, Гарри чуть наклонился к подруге и едва слышно спросил: — Ты не знаешь, почему за столом нет преподавателей? Та, оторвавшись от размазывания крема по медовому пирожному, мельком взглянула на стол и, кивнув, ответила: — Скорее всего, связываются с родителями Алиссии Крейг. — Зачем? Рон, до этого просто следивший за диалогом, немного пододвинулся к Гарри и, удивленно уставившись на него, спросил: — О, Мерлин, Гарри! Разве ты не слышал? — Слышал что? – не понял Поттер, поглядывая то на Уизли, то на Грейнджер. — Девочка-третьекурсница из Ревейнкло – Алиссия Крейг — не вернулась из Хогсмида. Преподаватели во главе с МакГонагалл обыскали там каждый уголок, но так и не нашли ее, — пояснила Гермиона. — Но ведь она жива? – в груди поселилось странное чувство, похожее на волнение. — Никто не знает, — Рон пожал плечами. – Говорят, если она мертва – ее имя на семейном древе перестанет излучать сияние. Кончики пальцев рук онемели. Потерев ладони друг о друга, Гарри сцепил их в замок и, зажав между коленями, спросил: — А как она выглядела? — Что? – не поняла Гермиона. — Ну… — Гарри подбирал верные слова. – Волосы светлые или темные… Еще что-то… — Тебе зачем? – удивился Рон. — Вдруг я ее увижу… — буднично, абсолютно незаинтересованно проговорил Поттер. — Она низенькая, белокурая и тощая немного, — решила описать девчушку Грейнджер. С лица Гарри сошла вся краска, и кожа стала абсолютно белой, словно полотно. Определенно, он видел именно ее… Это именно она. Это Алиссия привиделась ему, когда он спускался по лестнице. Это она была напугана и отчаянно цеплялась пальцами за траву. Это ее тащил кто-то или что-то, неизвестно куда и не понятно зачем. И почему-то именно Гарри увидел ее… — Гарри, с тобой все хорошо? – заметив неестественную бледность лица, обеспокоенно спросила Гермиона. — Не совсем… — честно ответил Гарри, а потом, еще немного поразмыслив, добавил: — Мне нужно поговорить с вами двумя… Друзья лишь согласно кивнули и, встав вместе с Гарри из-за стола, направились в Восточную Башню – если уж говорить, то только в гостиной Гриффиндора. *** Драко никогда не нравились тайны. Особенно ему никогда не нравились тайны, связанные с пропажами кого бы то ни было. И гадкие подначивания Забини о том, что, поговаривают, девчонка была белобрысой худышкой-аристократкой, отчего-то сильно напоминающей итальянцу самого Малфоя, не делали неприязнь менее серьезной. Вместе с Блейзом и Паркинсон слизеринец шел по коридорам в вестибюль, откуда намеревался добраться до подземелий. — Вот мне интересно, походы в Хогсмид теперь отменят? – подала голос до этого молчавшая Пэнс. Забини, пожав плечами, ответил: — Не думаю… Одно исчезновение ничего не значит. А вот если завтра, к примеру, пропадет еще кто-нибудь… А если к тому же этот кто-нибудь будет высокий, худощавый, чертовски смазливый белобрысый высокомерный парень, то не то что походы в Хогсмид, учебу в Хогвартсе отменят! – по стенам прокатился задорный смех. Драко, смерив друга взглядом «чтоб ты сейчас споткнулся, упал и сломал себе шею», устало вздохнул и выдал: — Чтоб тебя озабоченные гиппогрифы похитили и задрали, Забини… — причем все это прозвучало так доброжелательно, что идущая рядом с ними Пэнс была готова убежденно верить в то, что лучшего пожелания, чем это, и придумать нельзя. — Только после вас, — все еще весело улыбаясь, ответил Блейз и кивком поприветствовал портрет рыжей девушки, кормящей грудью младенца. Та, мило улыбнувшись, махнула парню свободной рукой и чуть смущенно порозовела, вскоре опустив взгляд. — Ловелас чертов, — ехидно пропела Паркинсон, от которой не скрылось это милое приветствие. – Она, между прочим, замужем, с детьми и к тому же стара, как моя прабабушка. Забини, при упоминании прабабушки, чуть скривился, но затем вновь жизнерадостно улыбнулся и легкомысленно произнес: — А может, я прусь от женщин постарше? — Хах… Что ж, тогда ты грязный извращенец, Забини, — процедил Малфой. — К тому же некрофил со стажем… Старушка-то умерла давным-давно, — вторя Драко, добавила Пэнси. Блейз, которому эта «милая» беседа явно грела душу, довольно ухмылялся, словно кот, попавший на базар, битком набитый лотками со сметаной и молоком. — Оооо… Ребята, да у вас явные комплексы и жуткие предрассудки… Одному завидно, что я даже старушек могу клеить, а другая, видимо, ярая ненавистница секса с покойниками, — в мягкой интонации преобладали игривые нотки. – Ну что ж… Драко – не завидуй. Пэнс – скинь с себя рамки. Секс, как и любовь, прекрасен во всех проявлениях, — и, словно бабочка, он порхнул вниз. Пэнси и Драко, переглянувшись, прыснули. Забини был в ударе. Внезапно Драко показалось, что что-то мелькнуло за спиной Блейза, который стоял в вестибюле напротив лестницы и наблюдал за тем, как спускаются друзья. Это что-то резко кинулось к стене, а оттуда — куда-то за угол, тем самым исчезая из виду. Малфой, уверенный в том, что эта была не просто тень, вздрогнул и спросил у рядом идущей Паркинсон: — Ты видела это? – с лица блондина стерлась вся прежняя радость, заменив себя серьезностью и некоторой тревожностью. — Ты о чем? – не поняла девушка. — Только что… Позади Забини… — мгновенно оказавшись рядом с Блейзом, Драко кивнул на тот угол, за который, как ему привиделось, зашло «нечто». — Ты что-то видел? – встревожилась Пэнси. - Да… — Малфой кивнул, начав медленно приближаться к злосчастному месту. Блейз, внимательно пронаблюдавший за Драко, последовал за ним. — Слушай, может тебе показалось? — Нет, — Драко отрицательно мотнул головой. – Я точно видел что-то… Или кого-то… — прошипел он, собравшись с духом и заворачивая за угол. После того, как за ним скрылся еще и Забини, Пэнси, до этого стоявшая на месте, быстрым шагом двинулась за друзьями. Оставить этих идиотов одних? Да ни за что! Мальчишки ведь хуже детей… *** Гарри сидел напротив Рона и Гермионы. Оба внимательно смотрели на него, ожидая, когда же тот соберется с мыслями и наконец-то начнет говорить. В гостиной почти никого не было. Да и те, кто были, не обращали на Золотое трио никакого внимания, занятые собой и своими делами. Наконец, обдумав свою речь, Гарри чуть кашлянул и произнес: — Позавчера мне снился сон… Очень реальный, нужно сказать… В этом сне я бежал по Запретному лесу, словно с какой-то определенной целью, а потом… Выбежал на поляну. На ней стояло трое в капюшонах, внимательно уставившись в чашу, наполненную кровью единорога. Его обезглавленное тело лежало позади, и… — тут он притормозил, воспоминания больно врезались в сознание, отдавая легким жжением в висках. – Из чаши раздавался голос… Он приказывал привести к нему кого-то… Приказывал освободить его… Потом он почувствовал меня и приказал убить… А потом я бежал, споткнулся и вот… — он задрал гачу и показал ссадину на колене. Гермиона удивленно охнула, на лице Рона появилось изумление. Сказать, что друзья были в шоке, значит не сказать ничего. — Гарри… Это опять он? Передернувшись от упоминания Волдеморта, Поттер мотнул головой и на всякий случай пощупал шрам – тот не болел и вообще не подавал никаких особых признаков того, что эта история была хоть как-то связана с Темным Лордом. — Нет, здесь что-то другое… — Как они выглядели? – неожиданно спросил Рон. Гермиона и Гарри удивленно посмотрели на него. Никто не ожидал вопроса по существу. — Ну…. У них не было глаз и… Лица, лица были покрыты трупными пятнами… Уизли сморщился, будто перед ним только что пробежала как минимум сотня пауков. Грейнджер, услышав описание, о чем-то не на шутку задумалась. И только Гарри, подождав еще немного, продолжил: — Но это еще не все… — две пары глаз тут же пронзили его острыми взглядами. – Девочка, Алиссия… Я видел, как что-то тащило ее куда-то. Ей было жутко страшно, и она цеплялась руками за траву… Если я не ошибаюсь, перед тем, как исчезнуть, она видела Визжащую Хижину… Друзья, взволнованно переглянувшись, вновь уставились на Гарри. Тому стало слегка не по себе от такого пристального разглядывания. Гермиона, в глазах которой явно читалось ошеломление, едва придя в себя, произнесла: — Это плохо, Гарри… Это очень-очень плохо, и я жутко расстроена, что ты не сказал обо всем сразу… Реальные сны и видения никогда не ведут ни к чему хорошему… Я надеюсь, ты это понимаешь… — она нахмурилась, в ее голове сейчас явно происходил какой-то мыслительный процесс. – Мне кажется, что я уже где-то встречалась с существами, описанными тобой… Но я не знаю наверняка… Рон, до этого никаким образом не подающий знаков своего присутствия, скрестил руки на груди и, шумно вздохнув, изрек вердикт: — Наша единственная зацепка – Визжащая хижина, и я предлагаю отправиться к ней завтра днем, если, конечно, поход в Хогсмид не отменят… Гермиона согласно кивнула головой. — Да, Рон прав… Кажется, Гарри придется отменить встречу с Драко. А ведь он так хотел, чтобы она состоялась… В последние дни Малфой не выходил из головы. И, как не старался Гарри всеми силами убеждать себя, что на слизеринца ему плевать, думать очень часто получалось только о нем. Странное состояние, будто начало влюбленности. Так когда-то было с Чжоу и Джинни. Но с ними все понятно – они милые девушки, к тому же на одной стороне с ним. Но Малфой? Что-то новенькое… Хотя и привлекательное до ужаса. *** Драко смело, что уже само по себе странно, шел по темному коридору, направляя зажженную Люмосом палочку впереди себя. Портреты, что уже успели уснуть, недовольно ворчали, жмурясь от яркого света. Идущий за Малфоем Блейз учтиво извинялся перед каждым из них, а Пэнси, замыкающая процессию, мстила за ворчание и резкими вспышками света вновь раздражала портреты, немного успокоенные Забини. Стоило им завернуть за очередной угол, как в ноздри ударил едкий, тошнотворный запах гнили. У Драко заслезились глаза, Забини пробило на приступ жуткого кашля, а Пэнс, тут же заткнув нос, зло прошипела: -Черт!!! Чем так воняет? – она чувствовала, как этот запах обволакивает ее, въедаясь в мантию. – Только не говорите мне, что миссис Норрис сдохла и успела разложиться до косточек… — Хах, судя по вони, вместе с кошкой склеил ласты еще и безумный старик Филч, — вытирая рукавом выступившие слезы, пробурчал Драко. — Ох ты ж блядь… — выругался Забини, наконец-то откашлявшись. – Чертов Малфой, куда ты нас завел? — Тссссссссссс… — внезапно шикнул Драко и шагнул вперед. – Там что-то есть… И действительно, где-то неподалеку раздались быстрые шаги, после которых послышалось странное шипение и легкий шелест, словно от желтых листьев, что взметнул в воздух порыв сильного ветра. — Кто там?! – вскрикнул Малфой и двинулся на шум. – Lumos Maximo! – прошептал он, и из палочки вырвался мощный луч света, освещающий впереди ребят клочок коридора протяженностью в пару метров. Вдалеке мелькнул черный силуэт и растворился за пределами луча. Желающий во что бы то ни стало добраться до истины, Драко, сорвавшись на бег, кинулся вперед. За ним, соответственно, поспешили Блейз и Паркинсон. При всем при этом девушка успевала выкрикивать ругательства в нос, отчего те звучали так смешно, что если бы не вся экстремальность ситуации, парни обязательно бы смеялись в голос. — Проклятье! – прошипел Малфой, когда зловонный запах гнили стал просто нестерпим и к горлу подкатила тошнота. – Здесь по меньшей мере весь преподавательский состав загнулся! — Видимо, Хагрид был с ними, — соглашаясь с другом, добавил Блейз. — А еще они, видимо, отряд авроров вызвали! – откликнулась Пэнси. – Вонища ужасная! Луч света вновь задел таинственный силуэт, который исчезал в подземельях. Поспешив за ним, слизеринская троица вскоре добралась до небольшого люка и незамедлительно, даже не думая о последствиях, начали спускаться следом. И если раньше казалось, что запах нестерпимый, то теперь у всех троих от него крышу сносило. Еще немного, и им, кажется, светило умереть от удушья. Теперь они бежали по коридорам подземелий. И, если раньше силуэт мелькал лишь изредка, то теперь он не исчезал из поля зрения фактически ни на минуту. И вот, когда уже Драко решил, что сейчас они наконец-то нагонят таинственное «нечто», оно вдруг свернуло вправо и растворилось. Резкий удушливый запах исчез, а на свет вышел никто иной, как декан Слизерина – Кристиан Калисто. Недовольно посмотрев туда, где только что испарилось преследуемое троицей «нечто», профессор ЗОТИ взглянул на учеников и состроил недовольную гримасу презрения. Все трое были готовы поклясться, что именно с появлением декана пропал запах и растворился силуэт. И каждый готов был дать голову на отсеченье – все это было неспроста. *** Гарри лежал в своей кровати и смотрел на карту Мародеров, внимательно наблюдая за тем, как Драко вместе с Забини и Паркинсон бегут по неизведанной им ранее части хогвартских подземелий, и вдруг, будто ниоткуда, напротив них появляются следы Калисто. Вот точка «Кристиан Калисто» подходит к точке «Драко Малфой», а затем все четыре точки идут в обратном направлении. Примерно пятнадцать минут спустя они достигают вестибюля, а оттуда Забини, Паркинсон и Малфой уходят в спальню Слизерина, в то время как профессор ЗОТИ, на мгновение подавшийся туда, откуда только что вышел, поворачивается на девяносто градусов и начинает подниматься по лестнице. Насколько может судить Поттер, вскоре он достигнет директорского кабинета. Все внимание Гарри вновь забирает точка «Драко Малфой», которая, достигнув гостиной, еще немного стоит в ней с Пэнси и Забини, после чего Паркинсон отправляется в спальню девочек, а Драко и Блейз поднимаются в покои парней, явно намереваясь лечь спать. Вскоре Драко, приняв душ, и правда ложится в кровать. И тут в голову Гарри приходит мысль о том, что он очень сильно хочет оказаться сейчас рядом с блондином… Еще больше ему хочется увидеть спящего Драко… И, черт, как бы странно это не звучало, именно сейчас так сильно хочется просто обнять слизеринца, оставив реальность на потом. Но, отбросив всю эту муть в сторону, Гарри кладет карту и палочку под подушку, после чего, с головой укрывшись одеялом, закрывает глаза. Он готов к отбытию в царство Морфея. *** Забини, немного полежав в кровати и поняв, что если срочно не обсудит случившееся хоть с кем-нибудь, не будет спать всю оставшуюся ночь, встал с постели и, на цыпочках подойдя к задернутой пологом кровати Драко, осторожно плюхнулся на нее, набрасывая на полог оглушающие чары. Остальным об их секретах знать не положено. — Черт, Блейз, какого лешего ты делаешь ночью в моей кровати? – избавляясь от полудремы, недовольно пробурчал Драко. Забини, тут же зарывшись под одеяло, чуть прижался к Драко и, довольный тем, что теперь ему снова тепло, спросил: — А разве тебе совсем не хочется поговорить о том, что Калисто тот еще хрен? Да, Малфою и вправду хотелось поговорить о том, что Кристиан – хрен. Но еще больше хотелось помечтать, как завтра он вновь встретится с Гарри, поговорит с ним и будет смеяться над тем, как тот тупит, по нескольку раз переспрашивая о свойствах того или иного ингредиента. На самом деле, насколько мог судить Драко, из Гарри в принципе мог выйти неплохой зельевар, при условии того, конечно, что заниматься они будут не переставая. Вообще, Малфою доставляло огромное удовольствие быть рядом с Поттером. Просто говорить с ним. Порой подкалывая и получать подкалывания в ответ. Как оказалось, с Гарри приятно говорить, проводить время… К тому же, план работал так хорошо, что Драко мог видеть обратный эффект. Кажется, теперь не одному ему хотелось встречаться, болтать, смеяться… Взаимность? О, да… Именно о взаимности и шла речь. Правда, вряд ли Поттер пока что испытывал ту же страсть и то же желание, которое испытывал при встречах Драко, но это не страшно… Пока лишь начало… Вскоре все изменится, но… — Эй, Драко, ты там что, уже пузыри пускаешь? – позвал Забини. — Черт… — прошипел Драко. – Ну, ладно, раз ты все еще тут… Хорошо, Калисто – хрен. Что дальше? — А дальше… И после пошел длинный монолог, в котором Забини связывал исчезновение несчастной ревейнкловки с Калисто и обвинял профессора еще в нескольких грехах, вплоть до сверхъестественной жары. В общем, закончив минут через пятнадцать, он зевнул и, довольно обнаружив, что Драко полностью с ним согласен, уткнулся другу в плечо и засопел. Драко, сразу вспомнив пору детства, когда Блейз делал в точности так же, и когда у Драко еще не появилось жизненного утверждения «все мусор», с которым он прошагал предыдущие десять лет, подумал о том, что друг с тех пор нисколько не изменился. Внезапное воспоминание заставило улыбнуться и, поддавшись дреме, Малфой закрыл глаза, подумав напоследок, что полог на кровати – отличная вещь. По крайней мере, так никто не подумает ничего лишнего поутру, потому что попросту не увидят того, что Забини спит, уткнувшись в плечо Малфоя…