Браслет с фенечками

      Ира медленно шла по дороге, обхватив себя руками, изредка всхлипывая и косясь на кусты тёмного, пугающего парка по правую сторону от неё. Отгоняя от себя бредовую мысль, что из-за кустов вот-вот выпрыгнет её жених, за которого ее сосватали несколько часов назад, без согласия девушки, просто поставили ее перед фактом. Да и сообщили об этом тогда же, представив высокого, зеленоглазого брюнета как её будущего мужа, вызвав у девушки истерику. Выбежав из дома с острым желанием скрыться о всего мира, Ира прорыдала неизвестно сколько времени на детской площадке, в нескольких кварталах от своего дома. Совсем недавно появилась фирма, конкурирующей с фирмой отца Иры и он, до этого самый успешный биснезмен в своей области, стоявший на самой вершине, не пожелав делить эту вершину уступить кому-то, нашел выход: он предложил конкуренту объединить их фирмы в одну, для этого женившись на его дочери. Как ни странно, но конкурент согласился и, подготовив нужные бумаги, через неделю девушку ошарашили этой новостью. — Ирка, вылазь из воды, а то лягушкой станешь, — на берегу стоял высокий парень, смотря на плещущуюся в речке девчонку.       Разница в возрасте восемь лет, но они умудрились сдружиться, еще когда ей было пять, а ему тринадцать. Тогда он защитил ее от собаки, которая испугала девчонку лаем. Уже семь лет длится его дружба с этим черноволосым, кареглазым чертенком. Вот и опять она обрызгала его водой, на что парень рассмеялся и бросился к воде, чтобы как следует «отомстить».       Брызгаясь водой, шутливо топя девушку, он раздумывал, какие слова подобрать, чтобы расскать ей о его переезде в Англию, чтобы учиться в престижном университете.       Когда начало темнеть девушка продрогла и решила вернуться домой. Больше ей некуда было идти. Она только-только окончила школу и даже еще не определилась куда хочет поступить. У нее нет достаточно денег, чтобы жить самостоятельно, она зависила от отца. Из друзей только подруга Карина, но она ничем не могла помочь. В конце концов ей все-равно придется вернуться домой и лучше сейчас, чем потом, разозлив отца еще сильней. Зябко поеживаясь, она мыслями возвращалась в дом, где ее ждали жених и отец, требующий поставить подпись на документах, которые свяжут Иру и брюнета узами брака. Когда она вошла в квартиру, для этого ей не понадобились ключи — выбегая, она оставила дверь открытой — в прихожей она наткнулась на хмурого отца. Сдвинув брови, он недовольно осмотрел дочь и поманив за собой, прошел на кухню. Скинув балетки, девушка скользнула взглядом по стоящим на полу чемоданам. Сердце екнуло. Это ее чемоданы, с ее вещами. Ее собираются выкинуть из дома, как старую, ненужную псину. Девушка прошла на кухню. Кроме ее отца там находились адвокат, высокий, статный седовласый мужчина, и ее жених. Если бы они встретились не при таких странных обстоятельствах, Ира нашла бы его очень симпатичным. Высокий молодой человек, лет двадцати семи, темные волосы коротко подстрижены и торчат забавным ёжиком. Он так и не посмотрел на нее, устемив взгляд на какие-то документы. Взяв протянутую отцом ручку, она поставила свою подпись на документах, услужливо поданных ей адвокатом, отчаянно пытаясь не закричать в голос, сдерживая в себе протест. — Послушная девочка, — Ира, не поднимая глаз, разглядывала свои сбитые пальцы на ногах.       Когда отец обнял ее за плечи и поцеловал в макушку, девушка готова была разрыдаться и неосознанно потянулась за отцовской лаской, но все ее существо замерло от холодного голоса: — Твои вещи собраны. Ты переезжаешь к мужу.       Плечи девушки опустились, на ее тихий горестный вздох никто не обратил внимания, громкоголосый адвокат уже рассказывал какой-то пошлый анекдот.       Так началась ее замужняя жизнь. Без свадьбы, которую она планировала с десяти лет. С нелюбимым человеком, которого она увидела лишь в день заключения брака. Ночи она проводила в страхе, ожидая мужа, который мог потребовать исполнения супружеского долга. Но Максим спал в другой спальне, не прикасался к девушке без особой надобности. — Максим, когда я вырасту, то женюсь на тебе.       Парень широко улыбнулся, не отрывая взгляд от плывущих по небу облаков, похожих на кудрявых барашков. — Нет, Ирка, это я на тебе женюсь, когда ты вырастешь. — Правда? — Да, как только тебе исполнится восемнадцать мы поженимся.       Тихая возня и над ним нависает до смешного серьезное лицо тринадцатилетней девчонки. Карие глаза с вызовом смотрят, желая убедиться, что над их обладательницей не насмехаются. — Ты меня подождешь? — Подожду, — все так же широко улыбается парень. — Только ты вырастай поскорей, чтоб я не успел состариться.       Спустя неделю он пришел домой в обед и положил на стол какой-то сверток. Его глаза странно сверкнули, отчего девушка поежилась, скрестив на груди руки. — Это ты должна сегодня надеть. И приготовь ужин.       Ира смотрела на сверток не двигаясь и не думая ни о чем, пока звук закрывшейся двери не вывел ее из оцепенения. Убедившись, что Макс ушел, она развернула сверток. И изумленно выдохнула, увидев необыкновенно красивое платье. Она приложила его к себе, представляя, как будет выглядеть в нем. Приталенное, на одно плечо, длинной в пол. И ее любимого синего цвета. Ира с восторгом перебирала ткань, рассматривая детали, как вдруг возникшая мысль заставила ее вздрогнуть. Ткань выскользнула из онемевших пальцев, девушка медленно опустилась на пол, обхватила себя руками и заревела. Ногтями впиваясь в плечи, царапая нежную кожу, девушка выла. Горестно, с надрывом, до хрипоты, пока в легких не заканчивался воздух и тогда она заходилась в немом крике. Казалось ее вот-вот разорвет на части, если она не вдохнет. Когда приступ прошел, она легла на пол, обхватив притянутые к груди колени руками и просто плакала. Тихо, закусив губу и шмыгая носом.       Все до банального просто — он хочет ее. И не задумывается, его не волнует хочет ли этого она. А значтит он возьмет ее силой. Ира зажмурилась, против воли мыслями возвращаясь в тот день.       Два года назад.       Ей шестнадцать, она возвращалась от подруги у которой они устроили ночевку, но поругались и Ира, психанув, ушла. Не вызвав такси и не позвонив папиному водителю Володе, она шла пешком, чтобы проветриться, да и до дома было недалеко. Злясь на подругу, которая вдруг приревновала ее к своему парню, который, к слову, совсем не нравился Ире. Эмоции зашкаливали, девушка молотила руками воздух, пинала носком кроссовка камни. Ей совсем не хотелось по глупости терять подругу, с которой они дружили с детского садика.       Она не сразу услышала как ее окликнули. Девушка оглянулась и тело сковало липким страхом. Двое парней, пропахших дешевым табаком и невыносимым запахом энергетических напитков, стояли в нескольких шагах от нее. Сообразив, что они ни сигаретку попросить подошли, Ира попятилась назад пытаясь убежать, но один из парней нагнал ее в два шага и с размаха ударил кулаком по ее лицу. Из горла вырвался стон, перед глазами поплыло и девушка начала заваливаться куда-то на бок, но ее подхватили на руки и пронеся несколько метров, уложили на землю, на детской площадке между качелями. Сквозь шум в голове, Ира слышала пьяный смех парней, не обращавших на ее слабые попытки оттолкнуть нависшее над ней тело. Девушка слабела, погружаясь в забытье, когда резкая боль, пронзившая низ живота, и тут же распространившаяся по всему телу, вывела девушку из почти бессознательного состояния.       В высь к ночному небу, усыпанному холодными, безучастными к человеческим страданиям, звездами взвился пронзительный визг.       Она возвращалась под утро, в рваной майке, прикрывающей обнаженную грудь жалкой тряпкой, придерживая испачканные кровью сползающие джинсы, которые она так и не смогла застегнуть. Целью девушки было добраться до дома. Папа поможет. Он сделает все, чтобы его любимой доченьке не было так больно и гадко на душе.       Но единственное, что ее ждало, это новость, что ее мама погибла в автомобильной катастрофе и отрешенный взгляд отца. — Сама виновата. Надо было вызвонить Володю.       Закрывшаяся за ним дверь его кабинета, казалось, закрыла перед девушкой саму жизнь. Веру в хорошее, доброе, человечное. Веру в помощь близких людей.       Со смертью мамы отец Иры замкнулся в себе, полностью погрузившись в работу не обращая внимания на дочь, предоставив ей самой решать свои проблемы, учиться жить заново, улыбаться и радоваться таким мелочам, как солнце и утренняя чашка какао с тарелкой горячих оладий, приготовленных доброй домработницей Татьяной Васильевной. Все это давалось девушке огромными усилиями, с помощью психологов и той же самой домработницы. Татьяна Васильевна очень любила девочку и старалась помочь ей всей своей доброй душой.       Ира засыпала со слезами и просьбой к матери забрать ее к себе. Просыпалась девушка с желанием запереться в ванной и наглотаться таблеток. Два года она боролась за стремление жить, а не существовать. Борясь с самой собой и равнодушного отца. Поставив перед собой цель, словно назло ему. И у нее почти получилось, когда она узнала о намерении отца продать ее, выдав замуж.       Девушка вздохнула и, опираясь руками об пол, с трудом поднялась. Слегка шатаясь, она села на стул и опустила голову на сложенные на столе руки. Непонимание действий Максима обескураживало ее. Если он готов взять ее силой, зачем этот цирк с платьем и ужином? И почему он не сделал это в первый же день, когда только привел ее в свою квартиру? — Мама, что же мне делать?       Она сделал так, как велел ей отец: вышла замуж за нелюбимого человека, обрекая себя на невыносимую, скучную жизнь. В первый день их супружества Максим, когда привел ее к себе домой, сказал, что не тронет девушку без ее согласия. Она не поверила ему и, как оказалось, не зря.       Поднявшись, девушка направилась к холодильнику. Вынув продукты она принялсь за приготовление ужина. Поставила мясо в духовку, сделала салат. Поставила на стол приборы, свечи и в центр вазу с тюльпанами, которые вчера принес Максим. Подняв платье с пола, она на некоторое время скрылась в спальне, чтобы выйти уже в этом платье и с заплетенной косой, переброшеной через плечо. Вынув мясо, она разложила его по тарелкам, разлила по бокалам вино.       Выдвинув ящик стола, она взяла нож. В зеркальном шкафчике она несколько минут разглядывала отражение своего искаженного лица, криво усмехнулась себе и с силой захлопнув ящик, направилась в ванную, крепко сжимая в руке нож.       Волнуясь, предвкушая ее реакцию, Макс, подрагивающими от волнения руками, открыл входную дверь, попав ключом в замочную скважину только со второго раза. Бросив связку ключей на тумбу в прихожей, Макс снял куртку, бросив ее на пол и на ходу разувшись, позвал: — Ира? Ты дома? Мне нужно тебе кое-что сказать, — вытащив из кармана джинс плетеный кожаный браслет с фенечками. Макс улыбнулся и прошел на кухню.       На кухне девушки не оказалось. Как и в гостиной, на балконе и в спальне. Нахмурившись от не хорошего предчувствия, кольнувшего сердце, Макс увидел полоску света из-под двери ванной. Вздохнув с облегчением он взялся за ручку двери, потянул ее на себя и шагнул в ванную комнату. Он не закричал, не бросился вынимать из воды девушку, не звал ее по имени. Он медленно опустился на пол, съехав спиной по стене. Все перестало существовать в один миг, перестало иметь значение. Он не ощущал даже себя. Ощущая себя лишь пустой оболочкой, сосудом. Который ничем не наполнили. Мелькнула мысль, словно даже и не его, будто его покинула душа. А напротив, почти наполовину свесившись с края, в ванне, наполненной розовой водой, лежала девушка. Окровавленная рука касалась пола, пальцы лежали в луже из крови. Запястье оплетал кожаный ремешок браслета, украшенный фенечками. — Как мы узнаем друг друга? — Не переживай, я узнаю тебя. — Нет. Так не интересно. Это не романтично, — девчонка забавно поморщила носик. — У меня есть идея.       Она вынула из кармана перепачканных пылью шорт два ремешка, украшенных разноцветными бусинами. Макс усмехнулся. Какая она еще ребенок. Сейчас еще заставит носить его постоянно. — Я понимаю, что ты не будешь его носить. Ты уже взрослый и тебя засмеют друзья. Поэтому, — она надела один из браслетов себе на руку, — просто носи его с собой. А когда мы встретимся, и если я не смогу тебя узнать, ты будешь знать, какой подать знак.       Макс протянул руку и взял браслет. — При нашей первой встрече я надену его. Я обещаю.