Парфюмер. Невостребованные ромашки/Unclaimed daisies

Звук фургончика лавки специй Суреша наконец-то перестал раздаваться по всей округе. Ник, скорее всего, уже мирно спит в гостевой спальне, убаюканная игристым вином, ночным не-сном, цветением «редкости» и разговорами с родственной душой, не менее редкостными в её жизни. Дже Хи, уже больше притворно не похрапывая, легко поднялся из шезлонга, покрутил головой, разминая мышцы шеи, и направился в дом. Что бы там не рассказывал продавец, но даже самый лучший ортопедический шезлонг не сравнится с кроватью. Впрочем, планы поваляться в уютной постели и выспаться всласть, Дже Хи снова перенес в необозримое будущее - утро заявило свои права, а значит, обязанности уже стоят у порога, в нетерпении теребя слишком туго затянутые узлы галстуков. Дже усмехнулся такой визуализации своих дел, особенно припоминая двух просто-таки анекдотичных равви – толстого низенького и тонкого долговязого, со всем необходимым набором черт – от подозрительной учтивости до учтивой подозрительности включительно. Через два дня у местной иудейской общины день поминовения усопшего, для Азкарат* все было подготовлено, но, зная щепетильность заказчиков в данном вопросе, стоило проверить все еще раз, вплоть до воды для омовения рук уходящих скорбящих. Терять таких клиентов – большой удар по бизнесу. Разумеется, «его» кладбище - желанное место погребения для многих, но Дже Хи предпочитал, чтобы оно было именно «последним домом». Дже были дороги те клиенты, которые могли не только заплатить, но в особенности те, кто может оценить не «кусок земли» на престижном участке, для кого важно обретение пристанища и воссоединение с предками, упокоенными годами раньше в этом месте, – «его» кладбище. Эта, старинная, часть некрополя примиряла Дже с той, где погребали прах таких, как смердяк – немалым опрятным и ухоженным по всем нормам и требованиям лоскутом земли без знаков скорби: «кладбищенская грядка» оплачивалась государством не особо щедро, но стабильно - счета за дорогое нью-йоркское электричество покрывались с лихвой. Но даже если бы не покрывались, хватило бы и существенного бонуса – льготы в налогообложении Штат за услуги давал значительные (как-никак «уборка за правосудием государства») - не многие могли похвастаться подобными контрактами. Одним словом, дела у конторы шли замечательно, и Дже Хи с Ник прекрасно их поддерживали и развивали. Что же, надо сделать несколько звонков, чтобы все действительно шло как должно, выпить чашку кофе, а после окунуться в остальные текущие дела. Душ? В этом не было необходимости, Дже и без того чувствовал себя свежее бутона Золота Кинабалу. Душ сейчас – двойная бездумная растрата воды и времени. Обойтись на этот раз можно и чисткой зубов. Растраты – исключить! ««Растрата»… Четкое слово - перекатывается по языку, как икринка красной рыбы… нет, скорее, это черная икринка – более ценный сорт… Вспомнил о роскошном - соответствуй!». Дже Хи, выбирая мысленно сорочку на сегодняшний день, решил не отказывать себе в удовольствии надеть любимый бренд, который можно заказать только в Европе. Тем более, сегодня они с Надин… Почему всё, что хоть краем относится к чему-то элитному, напоминает ему о ней? Этот вопрос не будет разрешен еще долгие годы – то ли Дже и сам не хочет знать ответа, то ли Надин не все свои тайны ему поведала. Стерев с лица невольную улыбку, Дже приказал себе думать только о делах. Полно размышлять - пора действовать! Но Надин… Полна сюрпризов - легка на помине! Стоило Дже взять в руку телефон, как на экране высветилось ее имя. Приятно заходить в свою спальню, когда объект твоего интереса, к тому же девушка, пусть и бывшая, но твоя, – рядом. Даже если это на другом «конце провода» телефона, даже если ты с ней уже почти споришь, даже если она снова прёт напролом и вмешивается в твои дела! В самые тайные, твою ж, Надин, проницательность и чутье, дела! - Привет, Надин... Прости, надеялся, что не придется втягивать тебя во всё это… К тому же это не только моя тайна! – вести с мисс Гольтей подобные рокировки для Дже Хи не в новинку, тем более основным правилам много-много лет назад его обучала сама мисс… - Это не тот случай, когда я должен тебе уступить! Пойми, это не недоверие! Хорошо, встретимся за чаем у меня. Конечно, дорогая, я ничуть не огорчен отменой – я буду рад провести с тобой время где угодно. Нет, другого не нужно, Шабли лучший десерт для чая, твой вкус, как всегда, безупречен! Я тоже с нетерпением буду ждать встречи! Оканчивая разговор, Дже настороженно обернулся на шорох в кресле – в доме давно нет котов: - Я тут уснул, Дже, извини... Хотел тебя дождаться – и вот - уснул, - хрипловатый ото сна голос Грэди ошарашил Дже: он снова, как с Недом на кухне, предпочел бы нашествие аллигаторов. Хотя нет, тут совсем иное – предчувствие разваливающейся башни, подаренное только что разговором с Надин, в лице милого и родного крестника обретало реальность. Но «спокойствие, только спокойствие»: - И... как давно ты здесь, Тхай*? - Я немного опоздал к отъезду Ю-Ми. Решил расспросить тебя. - Отъезду? – легкое недоумение – вот и всё, что отразилось на лице Дже Хи. В глубине души он сожалел, что заборы вокруг дома недостаточно высоки и что ключ от калитки на задний двор у Грэди-Тхая он никогда не станет отбирать. Он никогда не оттолкнет своего «братишку» - родного душой, а не по крови – честного, открытого, искреннего. А пытливость ума Грэди и наблюдательность уже отличают его от многих сверстников, не говоря о чистоте и мудрости этого уже не ребенка, но все еще такого молодого парня – о боги, Дже Хи снова поймал себя на мысли, что, обнимая заспанного мальчишку, гордится им, как настоящий отец. Для Дже, не имеющего детей, все же это чувство не было чуждым. Он, старший брат и единственный мужчина в осиротевшей семье, вынужден был заботиться о младших сёстрах и хранить традиции дома после гибели родителей. Смерть родителей – это тоже роднило его с Грэди, осиротевшим в младенчестве. Но у Дже было время общения с мамой и отцом, он знал их. И то, что заложили они в него воспитанием и отношением – это свое «преимущество» - Дже как мог старался передавать Грэди, не успевшему узнать родителей. И, похоже, у него кое-что получилось. Грэди, юный, славный, умный, всегда получающий любовь и внимание огромной родни, не нес ответственности за других. И вот теперь Ю-Ми – первая, за кого он сам решил нести её - ношу, которая не тянет, если любишь, и ношу, которая становится непосильной, если потерял ту, для кого взвалил её на свои плечи. - Я видел. Я видел всё, - Грэди высвободился из объятий Дже, и его зеленые глаза, которым Дже не мог бы никогда соврать, прикипели к черным непроницаемым зрачкам кладбищенского смотрителя, впервые не знавшего, что делать. Врать Грэди – табу, сказать правду – невозможно. Но, на счастье, паузы юный Суреш не делал, мальчика словно прорвало. Все переживания последних недель вытекали из него словами, в то время как слезы стояли в глазах, не смея падать – Грэди поклялся однажды не плакать и держал свое слово. Старался держать. - И хочу сказать тебе спасибо, что помог им. Я, пока тебя ждал, думал, я столько версий и вариантов прокрутил в голове – ты не представляешь, но я понял, что ты сделал - спас их от этих подонков! Только ты и смог бы это сделать!!! Как же я благодарен тебе, Хён! – неожиданная скороговорка Грэди сейчас спасала Дже от необходимости лжи и давала надежду на то, что еще есть шанс не открывать всех подробностей дела спасения Ю-Ми, тех, о которых даже родители девочки не подозревали. - Значит, ты знаешь, почему они покинули страну? – Дже Хи блефовал вовсю, но что еще оставалось делать? - Я не был уверен, но слухи ходили задолго до того, что случилось с Ю-Ми! Это так мерзко, когда у тебя спрашивают, где купить этот новый наркотик, этот «Скоростной спуск», только потому, что я О'Нилл-Суреш! Раз есть ирландцы в роду, значит они завязаны с наркотиками, раз дед держит лавку специй, значит, и трава «для своих» есть, и вместо соли мы еду посыпаем гашишем! Ю-Ми всегда была той, для кого моя фамилия и родня – это семья, а не предрассудки! Наверно, ей досталось и из-за меня тоже! Я ведь не просто слышал о том, кто делает и продает! Я получал предложения работать на них! «Чувак! У тебя по химии лучший балл на потоке! У тебя это в крови! Бери свою подружку в пару, и платить за колледж не придется, если тебе вдруг захочется получить диплом! Новый наркотик – это просто бомба! Клиенты с первого раза подсаживаются! А тебе и твоей малявке даже продавать не придется! Просто приходить в маленькую лабораторию в подвале, специально сделанную для таких умников, как ты и твоя подружка, и делать свои «опыты»!» А как мерзко они при этом смеялись! Животные! Мне жаль, что часто люди могут думать только о деньгах и удовольствии, Дже! Как так можно жить? Я не смог бы… Без дружбы, без любви. А с семьей Ю-Ми эти подонки задолго до этого пытались наладить «контакт» - я перед самой её «смертью» об этом узнал – они скрывали ото всех, надеялись выстоять в одиночку, рассчитывали на свои силы... Ты же помнишь, что мистер Чхве военный летчик? - Конечно, хоть и в отставке, но летчики бывшими не бывают. - А то, что у него есть лицензия для дипломатических полетов на частных самолетах? Таких, где багаж не досматривают? Ю-Ми говорила об угрозах, телефонных звонках посреди ужина, после которых её отец пил неразбавленный виски до полуночи. Чхве уже тогда подумывали о переезде, но Ю-Ми мне не говорила – не хотела тревожить накануне экзаменов – будто у меня есть что-то важнее нее… Хотя я ведь так ей и не признался, что … люблю, Хён. А ты был прав – нужно было все сказать. А миссис Чхве такая же, как дочь, – они и вправду очень похожи, Дже: любят одно и то же, смеются одинаково и, кажется, шоколад готовы есть даже во сне, – но я отвлекся, извини. Так вот, миссис Чхве уговорила мужа дождаться окончания учебного года, мы с Ю-Ми радовались, что проведем это время вместе, но как же сейчас я жалею, что полковник Чхве не настоял на своем решении! А я просто не знал, что для радости слишком мало поводов… Грэди на минуту сжал с силой челюсти; Дже Хи даже почудилось, что он услышал скрип зубов, но искры гнева в глазах крестника он увидел точно. - Это они её отравили! У меня есть доказательства! Они хотели таким образом напугать полковника Чхве, чтобы он согласился на них работать! Слава Господу, что врачи успели откачать Ю-Ми, а мистеру и миссис Чхве удалось скрыть то, что она жива, и увезти её! С твоей помощью у них все получилось, Дже Хи, крёстный, ты снова всех спас! Поток информации от Грэди ошеломил Дже Хи; с трудом совладав с собой, он спокойно произнес: - Я рад, что ты сумел сохранить втайне то, что узнал про Ю-Ми: для её безопасности и безопасности её семьи это не просто важно, это необходимо. Но, Тхай, почему ты не рассказал мне раньше о том, что ты знаешь о наркодилерах? Ты понимаешь, что и ты можешь оказаться жертвой, как Ю-Ми? Просто потому, что ты слишком много знаешь? Полиция не сможет тебя уберечь, если она не знает, от чего уберегать. Официальная версия гибели Ю-Ми – это аллергия на «стимулирующий» препарат, попавший в организм по неосторожности! Всё! Больше НИ-ЧЕ-ГО! Не всем так везет, как ей! Не всех можно спасти, как её! Я стараюсь приглядывать за тобой, но если я не знаю, в какую сторону смотреть, то может случиться так, как с Ю-Ми, или хуже, а я не могу позволить себе потерять тебя… И я не хочу повторения истории со спасением! – эмоционально - чересчур эмоционально - сказал Дже Хи. Но подробности открывались такие, что даже у бывалого детектива Кода отсутствующие волосы на голове зашевелились бы! Благо, что Грэди нашел сам «объяснение» воскрешения Ю-Ми. Но нет, как бы там ни было, какого бы еще смердяка земля ни носила, Дже Хи не готов менять жизнь распоследнего урода на жизнь Грэди, просто потому, что увидеть его в морге, холодного, без красок жизни на лице – это отнять часть жизни и души у него самого. Нет, еще раз нет и сто тысяч раз нет! Пора звонить Эмерсону, самое время поведать ему всё то, что рассказал тихоня Грэди! - Ты понимаешь, Грэди, что нам понадобится в этом деле помощь профессионалов? - Я не маленький, Дже Хи, и я уже пригласил полицию. Визит назначен здесь, у тебя, на девять утра. Через полчаса. Мы успеем позавтракать? Я, кажется, умираю с голода. *Тхай - дружественный (корейский)