Соседка

— Какого…? Что… Ты… — глаза Алисы распахнулись от ужаса, она попыталась отстраниться от Милены. Но не тут-то было. Девушка лишь сильнее прижала её к полу, придавливая своим весом и удерживая руки на запястьях. — Не знаю… — хрипло выдохнула брюнетка, вновь приникая к губам девушки. — Не знаю… Милена целовала Алису грубо, яростно, выплескивая всё скопившееся в ней отчаянье. Целовала так, словно от этого зависела её жизнь, — страстно, неудержимо. В голове было пусто, все разумные мысли давно покинули свою хозяйку, оставляя её наедине со своим безумством. Сумасшествие заражало кровь, наполняя её тысячами пузырьков ядовитого желания, стирая все рамки и границы, наполняя всё тело невыносимой страстью. Хотелось ещё. Больше. Поняв, что девушка больше не сопротивляется, Милена аккуратно отпустила её руки, зарываясь пальцами в её золотые волосы. Красивая, красивая... Такая необходимая сейчас, словно воздух. Руки медленно, словно боясь спугнуть, скользят по шее, пальцы огибают линию ключиц, затем снова возвращаются к лицу, мягко обводят контур губ. Алиса ничего не понимает. Разум, затуманенный алкоголем, воспринимает действительность, словно через матовое стекло, в голове шум, сердце скачет как сумасшедшее, дыхание сбилось, из груди вырываются скорее сиплые вдохи. Единственное, что чётко видит Алиса — это глаза Милены: и без того черные, теперь они и вовсе почти сливались со зрачком. Взгляд внимательный, изучающий скользит по лицу, телу, на миг перекрещивается с взором испуганных голубых глаз, и тут же губы Алисы снова накрывают поцелуем. Теперь уже нежным, осторожным, но Алиса всё равно чувствует обжигающую страсть этих прикосновений. Девушка интуитивно приоткрывает рот, но на поцелуй не отвечает, позволяя Милене делать всё, что той вздумается. Брюнетка принимает приглашение и, мягко очертив языком контур губ девушки, проскальзывает им внутрь, изучая каждый миллиметр, мягко оглаживая внутри и сплетаясь с языком Алисы. Милену душит страсть. Но, несмотря на алкоголь, она сдерживается. Нарочито медленно руки девушки касаются Алисы, мягко проводят вдоль тела, оглаживая сквозь одежду наиболее чувствительные точки... Но вскоре и этого становится мало, Милена проскальзывает руками под футболку, кожа горячая, мягкая… Крышу сносит от ощущений. Алиса уже даже не трепыхается в руках Милены. Блондинка просто не может понять, что происходит. Разум отвергает действительность, оставляя девушку наедине с этим желанием. Где-то в голове появляется мысль, что всё это неправильно, что необходимо как можно скорее это прекратить… Но эти мысли заглушают горячие прикосновения Милены и её легкие поцелуи в шею, от которых по всему телу разбегаются горячие волны. Алиса стонет, мягко выгибаясь в руках брюнетки. Милена окончательно теряет связь с действительностью. Столь долго сдерживаемое желание теперь плотиной обрушилось на девушку, смывая всё на своём пути. Руки хаотично скользят по телу, стремясь доставить больше наслаждения, урвать как можно больше стонов из припухших и покрасневших от поцелуев губ. Алиса уже не замечает, как куда-то в сторону летит её футболка, как руки Милены расстегивают лямки бюстгальтера, опуская его ниже, как руки начинают касаться оголившихся участков кожи, мягко оглаживая и пощипывая, вызывая стоны наслаждения. Милена опускается всё ниже, оставляя на шее и ключицах девушки влажные следы поцелуев, дойдя до груди, брюнетка на мгновенье замирает, любуясь красотой девушки, но тут же начинает осыпать поцелуями, мягко оглаживая руками и целуя твердеющие горошины сосков. Алиса стонет от наслаждения, кусая собственное запястье, стараясь заглушить стоны, а другой рукой держась за плечо Милены, стараясь не то оттолкнуть, не то притянуть ближе. Не отрываясь от своего занятия, непослушными руками Милена принялась расстегивать джинсы блондинки. Наконец, пуговица поддалась, открывая брюнетке доступ к столь желанному телу. Девушка вновь приникла губами к губам Алисы, вовлекая ту в поцелуй. Рука, плавно очертив грудь и живот, пошла ещё дальше, проникая под линию брюк, стремясь доставить Алисе как можно больше удовольствия. И ей это удалось. Алиса захлёбывалась собственными стонами, не понимая, что происходит. От смеси стыда, отчаяния и удовольствия из глаз девушки потекли слёзы. Всё это казалось ей чем-то неясным, шокирующим, вопиюще неправильным, но от этого не менее волнительным и будоражащим кровь и разум. Брюнетка на мгновенье замерла, услышав всхлипы девушки. Это отрезвило Милену. Подняв взор затуманенных страстью черных омутов на Алису, она увидела, что из глаз девушки текут слёзы, а сама она дрожит, словно осиновый лист. Милена резко протрезвела. Что же она творит? Аккуратно, стараясь утешить, она обняла всхлипывающее чудо и стала сцеловывать солёные капли, которые градом катились из голубых глаз. Милена поняла, что если продолжит дальше, то она себе этого никогда не простит. Но и оставаться здесь, когда изнутри разрывает от количества противоречий и чувств, она не могла. Девушка отстранилась, и, подхватив собственные вещи, выбежала из комнаты. Ничего не будет так, как прежде. Сегодня она перешагнула ту черту, за которой скрывается точка невозврата. Что же делать дальше? Как теперь объяснить всё Алисе? Она же уже не сможет без неё… Без её улыбки, смеха, скромного взгляда голубых глаз и без мерцанья золотых волос… Уже добежав до конца коридора, она резко затормозила и провела ладонью по щеке, собирая влагу. «Что это? Слёзы?» — Милена с изумлением уставилась на собственную руку. Давно она не плакала, Господи, так давно, что уже забыла, насколько это больно… Алиса с изумлением смотрела на закрывшуюся за соседкой дверь. Что только что произошло? Как такое вообще возможно?! Её только что поцеловала девушка! Ну, ладно… Не только поцеловала. Алиса невольно обхватила себя руками, стараясь прикрыться. В душе клокотали ярость и обида, по щекам продолжали течь злые слёзы. «Да как она посмела, вообще?» — Алиса окончательно протрезвела, осознавая ситуацию. Но больше всего её поразило то, что она не чувствовала отвращения от прикосновений Милены. В какой-то момент она даже была готова позволить брюнетке зайти дальше, и Алиса не была уверена, что если бы Милена не выбежала из комнаты, она приказала бы ей остановиться. За это Алиса была ей благодарна. На девушку неожиданно навалилась апатия, переживания сегодняшнего дня дали о себе знать головной болью и жуткой усталостью. Стянув с себя остатки вещей, девушка забралась в кровать, укрывшись одеялом. О том, что делать дальше, она подумает завтра, сегодня всё слишком непонятно и сложно. И, проведя рукой по губам, на которых всё ещё ощущался вкус поцелуев Милены, девушка провалилась в сон. Проснулась Алиса часов в семь утра, девушка совершенно не выспалась, но института никто не отменял, поэтому пришлось начинать собираться. Когда Алиса поднялась с кровати, взгляд её первым делом упал на творившийся в комнате беспорядок, примерно такой же сейчас творился у неё в голове. «Где Милена? Неужели она так и не вернулась?» — Алиса начала волноваться за соседку. Вдруг с ней что-то случилось? К удивлению, обиды девушка не чувствовала, скорее это было чувство вины. Прокручивая события прошедшей ночи и предыдущего месяца, Алиса понимала, что упускает из виду нечто очень важное. Словно в этом «чём-то» и заключалась суть произошедшего вчера. Но как ни старалась девушка, решение этой загадки ускользало от неё, запутывая девушку ещё сильнее. Решив, что предаться бесплодным размышлением она ещё успеет, девушка подумала навести порядок и отправиться в институт. Спустя какое-то время в комнате уже царил идеальный порядок, а на душе у Алисы стало одной проблемой меньше. Девушка заперла комнату и пошла на учёбу, не переставая ни на минуту размышлять о своей соседке и её поступке. — Чёрт… — Милена спрыгнула с подоконника, разминая затекшую спину и шею. Всё-таки уснуть на подоконнике — была плохая идея. Вчера, после того как девушка убежала из комнаты и поскиталась по этажам, Милена неожиданно поняла, что ей, в принципе, некуда пойти. Парней будить не хотелось, да и другие знакомые не оценят столь поздних визитов. Был вариант посидеть на кухне, но брюнетка хотела избежать любой возможной встречи с другими студентами и поэтому отправилась в конец коридора, в закуток перед лестницей. Там было большое окно с довольно широким подоконником. Измученной Милене было, в общем-то, всё равно, где упасть, поэтому подоконник показался ей идеальным вариантом. Усевшись на него, девушка опустила голову на колени, обняв их руками. Беззвучные всхлипы продолжали вырываться из груди девушки, заставляя плечи мелко подрагивать. Вскоре девушка замерла, бессмысленно уставившись в окно. За стеклом стояла глухая безлунная ночь. В такое время даже редких прохожих на улице не было. На душе было гадко. Хотелось то ли выть, словно собака, то ли напиться. «Эх… сейчас бы наушники», — уныло подумала Милена. Пожалуй, музыка была единственной анестезией для души, которая не влекла за собой никаких последствий, коих было много, например, у алкоголя или разговора по душам. Ритм музыки заглушит биение раненого сердца, сольется с ним в едином звучании, заставляя кровь бежать по венам, а душу верить в чудо. Промаявшись так ещё немного, Милена уснула на окне в сидячем положении, облокотившись головой о холодное стекло. Но вот настало утро, будь оно не ладно, и, так или иначе, Милене пришлось вставать со своего импровизированного ложа. Девушке меньше всего сейчас хотелось возвращаться в комнату. Пойти к Максиму? Нет, парень, конечно, выслушает её, но вряд ли его соседи оценят столь ранний визит. Выхода не оставалось — придётся идти в комнату. Пока девушка шла, то молилась всем богам, чтобы Алиса к тому времени уже ушла. Подходя к своей комнате, Милена услышала, как с той стороны открывается дверь. Благо, возле комнаты был небольшой выступ, скрывающий, очевидно, какие-то технические конструкции. Брюнетка отскочила в сторону за него. Глядя в след удаляющейся Алисе, Милена подумала, что вот так избегать друг друга у них долго не получится и нужно что-то делать. Настроения идти в институт не было, благо с учебой был порядок, и поэтому, решив, что найдет где-нибудь справку, девушка завалилась спать. Прошла неделя. Пожалуй, самая напряженная неделя в жизни Алисы. Ни она, ни Милена не хотели начинать разговор первой, избегая общества друг друга. А необходимость этого разговора была, атмосфера сгущалась, словно воздух перед грозой, норовя однажды выплеснуться в нечто невообразимое. Даже друзья девушек заметили, что что-то не так. Глеб сначала было пытался выяснить, что случилось в тот вечер между девушками, но одна в ответ шипела, как злая кошка, а вторая краснела и хранила гробовое молчание. В итоге парни оставили эту затею, решив, что девчонки сами разберутся. Лишь Антон с Максимом как-то понимающе переглянулись. Долго так продолжаться не могло. И однажды вечером, когда Алиса была в комнате, Милена решила начать разговор. — Алис, я… В общем, я думаю, мне стоит извиниться… Прости, сама не знаю, что на меня нашло… Просто я… — Милена беспомощно водила руками в воздухе, пытаясь собраться с мыслями. — Ты что, из «этих»? — Милена удивленно вздрогнула. В голосе Алисы не чувствовалось презрения или удивления, просто констатация факта. — Эм… Ну… Моя личная жизнь — это моя личная жизнь, – заключила брюнетка, скрещивая руки на груди. — И касается она только меня… — Извини, — перебила Алиса, потупив взгляд. — Значит, это было просто… «по пьяни»? — в голосе Алисы чувствовалась обида. — Нет, — Милена вдруг неожиданно поняла, что сейчас она ни за что не будет врать. — Это было не «по пьяни». Алкоголь, конечно, сыграл свою роль… — Значит, я тебе … нравлюсь? — слова давались Алисе трудом, в горло словно насыпали битого стекла, до того голос казался надломленным. Милена лишь красноречиво посмотрела в ответ. — Всё возможно, — она никогда не станет унижаться, перед кем бы то ни было, признаваясь в безответных чувствах. Алиса испуганно взглянула на брюнетку. Девушка всю неделю провела в бесплодных попытках разобраться в себе самой, своих эмоциях. С одной стороны, она признавала и принимала, что прикосновения Милены были ей приятны, в отличие от «объятий» одноклассника, что новая соседка за столь короткий срок стала чем-то важным в её жизни, а с другой — был страх, были принципы, вбитые обществом в голову с раннего детства. Девушка с девушкой? Невозможно, неправильно, противоестественно. Вконец запутавшись в собственных эмоциях, девушка приняла очень важное для себя решение. — Да. — Что «да»? — Милена изумленно уставилась на девушку. — Я хочу попробовать. — Что? — до Милены доходил весь ужас понимания. — Я. Хочу. Попробовать. Быть. С тобой. Брюнетка потеряла дар речи от шока и возмущения. — Попробовать?! — Милена даже вскочила с кровати, хватая девушку за руки и заглядывая в глаза. — Ты что, хочешь поэкспериментировать?! — зло выплюнула Милена, глядя на девушку. — Ну что ж, давай. Поиграем… — как-то неестественно ухмыльнулась Милена. В глазах читалась боль вперемешку с отчаянием. Брюнетка резко притянула девушку к себе, страстно целуя её в губы. И плевать, что это всё эксперимент, игра. Плевать, что эта девочка с голубыми глазами, сама того не ведая, разобьёт ей сердце. Раз уж она сама предложила эту игру, так пускай потом не жалеет. От поцелуя у Алисы подкосились ноги, и она вжалась всем телом в Милену, сильнее обнимая девушку. Это просто игра, проверка. Так почему же так сбивает дыханье, почему сердце скачет, как сумашедшее? Это просто что-то новое, ни к чему не обязывающее. У них нет и не может быть будущего. Она ведь ничего к ней не чувствует. Не должна чувствовать. Это просто игра. Так должно быть. Ведь так?