Соседка

Девушки так и стояли в коридоре, обнявшись. Милена сжимала в своих объятьях Алису, чувствуя, что распахнутая кофта уже промокла от слёз. Она мягко гладила девушку по волосам, утешающе целовала волосы, лоб… Блондинка подняла на неё свои глаза, и сердце Милены пропустило удар, — огромные, голубые, полные слёз, которые влажными дорожками стекали по щекам и скатывались вниз, очерчивая скулы девушки… В глазах была боль, одиночество, растерянность… и благодарность… огромная, искренняя. Милена поняла, что не приедь она сейчас, то навсегда потеряла бы Алису, не буквально, конечно, но её доверия она бы лишилась. Поцелуи градом посыпались на лицо блондинки, стирая слёзы, сцеловывая их с кончиков ресниц. А солёные капли всё катились и катились из прекрасных голубых глаз, Алиса замерла, не в силах пошевелиться, подставляя под горячие поцелуи Милены лицо, шею, губы… Милена больше не могла сдерживаться. Алиса — такая доступная, беззащитная — сводила девушку с ума. Брюнетка впилась в губы Алисы, настойчиво сминая её губы своими, а когда этого стало не хватать, она раздвинула губы девушки языком, проскальзывая внутрь… изучая, лаская… сводя с ума, подчиняя волю, разум, мысли… Всё вокруг стало таким ненужным сейчас, только этот поцелуй, в котором выразилось всё: их отчаяние, их желание, их страсть. Руки заскользили по телу, проникая под домашнюю кофту, оглаживая живот, поясницу, заставляя прижиматься всем телом и мелко дрожать от предвкушения. Алиса, сама того не замечая, активно отвечала на поцелуй. Все тревоги, волнения прошедшего дня, казалось, тонули и сгорали в этих чёрных от страсти глазах напротив, как и сама Алиса ощущала, что сгорает в них безвозвратно. Руки блондинки вцепились мертвой хваткой в кофту Милены, сминая её на плечах, девушка мелко дрожала. Дыхания уже не хватало, но поцелуй всё не прекращался, забирая такой нужный сейчас кислород, Алисе казалось, что этим поцелуем её выпивают до самого дна. Милена захлопнула ногой дверь и, не разрывая поцелуя, потянула Алису в сторону комнаты, благо квартира была двухкомнатная, и Милена сразу нашла нужную дверь, блондинка не сопротивлялась, тая под горячими поцелуями и утопая в той нежности, которую ей сейчас дарила Милена. Тело не слушалось, ноги стали словно ватные, Алиса терялась в этих объятьях, окружавших её теплом, в котором она сейчас так нуждалась. Милена, аккуратно придерживая девушку, опустила ту на кровать, нависая сверху. Руки, эти горячие руки — они, казалось, были везде. Алиса даже не заметила, как осталась без домашней рубашки, которая сейчас была явно лишней. Несмотря на то, что за окнами стояла холодная осенняя ночь, девушкам было жарко. Они горели в костре собственной страсти, упиваясь каждым мгновеньем. Милена скинула с себя ставшие ненужными кофту и футболку, оставаясь в одном белье и джинсах. Близость горячего тела сводила с ума, глядя на Алису, Милена забывала, как дышать. Всё происходящее казалось выдумкой, сном, который рассеется с приходом нового дня. Но Алиса была такой живой, настоящей, стонущей под умелыми прикосновениями, что ощущение реальности всё же никуда не исчезало, а отдавало больной пульсацией в мозгу. «Я ведь просто приехала её поддержать, и что в итоге?» — обрывки разумных мыслей всё-таки проскальзывали в голове Милены. Прокладывая поцелуями дорожку по ключицам девушки, нежной шее, на которой пульсировала тонкая жилка, которая так и манила покрыть её поцелуями, что Милена, собственно, и сделала, ощущая волнующие ощущение бьющейся жизни под губами, мягко очерчивая языком линию подбородка и подбираясь к губам, брюнетка кинула взгляд в глаза Алисы: в них плескалось столько желания, просьбы… Казалось, девушка умоляет её не останавливаться — и всё это в одном единственном взгляде, в одном взмахе ресниц. Милена почувствовала, как собственная крыша машет ей ручкой на прощанье, адекватные мысли улетают вслед за ней, оставляя лишь безудержное желание стать единым целым с единственным и дорогим тебе человеком. Тихо вздохнув и опалив губы Алисы горячим дыханием, Милена стала опускаться ниже, расстегивая лифчик девушки, не прекращая с ней зрительного контакта. Она знала, что если Алиса попросит её остановиться, то она сделает это немедленно, и плевать, насколько сильно ты её хочешь, главное — доставить ей удовольствие, ничем не затуманенное, чистое и такое всепоглощающее. Когда с мешающей частью гардероба было покончено, Алиса вздрогнула, стараясь прикрыться, но Милена не позволила ей этого сделать, зацеловывая каждый миллиметр кожи, помогая себе руками, легко покусывая соски, заставляя Алису выгибаться под напором столь чувственных ласк. Алиса металась по подушке, не зная, куда себя деть. С телом творилось нечто невообразимое: те места, где Милена к ней прикасалась, казалось, пылали огнем, по всем клеточкам организма разливалась эйфория, возбуждение тугим узлом закручивалось где-то внизу живота, превращая Алису в густой комок нервов, готовый взорваться в любую секунду. Милена ни на секунду не прекращала свои манипуляции, иногда прерываясь для того, чтобы приникнуть к губам девушки. Руки медленно опускались ниже, оглаживая бока, живот, стягивая последнюю оставшуюся одежду. И вот Алиса перед ней лежит совершенно обнаженная: бархатная кожа отливает молочной белизной на фоне разложенной постели, волосы золотым вихрем рассыпаны по подушке, создавая вокруг девушки причудливый, сияющий в лучах электрической лампы ореол. Алиса тихо стонет, заведенная от ласк Милены, которые с каждым мгновеньем становятся всё жарче и настойчивей. Милена оглаживает бедро девушки, поднимаясь всё выше, непрерывно целуя блондинку в губы, Алиса испуганно дергается, когда, наконец, осознаёт, где сейчас находятся руки Милены, но та не даёт ей вырваться, лишь нежно шепчет что-то успокаивающее на ухо, продолжая целовать и ласкать девушку рукой. Алисе кажется, что она тонет в собственных стонах, брюнетка явно знает, как доставить ей удовольствие, чем неустанно пользуется, заставляя Алису кричать всё громче, выгибаясь в её руках. Постепенно Алиса расслабляется и разводит ноги шире, на что Милена лишь удовлетворенно усмехается. Руки блондинки тоже не лежат без дела, она аккуратно обхватывает плечи Милены, сжимая их сильнее, когда брюнетка доставляет ей особо сильное удовольствие. Милена, не прекращая своих ласк, начинает осыпать живот девушки поцелуями, проводя языком по впадине пупка, вызывая у Алисы толпы мурашек по телу, когда горячий язык девушки, наконец, проникает туда, где за мгновенье до него была рука Милены, Алиса вскрикивает от удивления и пронзившего её, словно тысячи маленьких иголок, наслаждения. Девушка до боли прикусывает собственное запястье, стараясь приглушить собственные стоны, но они всё равно проливаются наружу, заставляя Милену сходить с ума ещё сильнее. Брюнетка стаскивает с себя оставшуюся одежду, желание становится слишком сильным, слишком ярким сейчас, рука мягко скользит по собственному телу, достигая, наконец, центра удовольствия, из губ Милены доносится невольный стон — давно ей не было настолько хорошо. Неопытные, робкие ласки Алисы заводят гораздо сильнее, чем умелые прикосновения прошлых любовников. «Моя, моя, моя!» — крутится в голове у девушки, а страсть всё так же захлёстывает их обеих, накрывая алой пеленой наслаждения. Отрываясь на секунду, Милена вновь сплетается с Алисой в поцелуе, давая той почувствовать собственный вкус, заставляя стонать ещё громче. Милена ложится между разведенных ног девушки, приникая к ней всем телом. Становится жарко, невыносимо сладко вот так ласкать друг друга, отдавая себя полностью и без остатка другому человеку, получая то же самое взамен. А дальше было наслаждение — безумное, стирающее все грани между явью и фантазией, оргазм тысячью электрических зарядов пронизывает всё тело, заставляя девушек выгибаться навстречу друг другу и заходиться в общем крике, потонувшем в страстном поцелуе. Когда Алиса пришла в себя, то обнаружила, что лежит, укрытая одеялом, а Милена крепко прижимает её к себе, словно боясь отпустить. — Знаешь, ты самое лучшее, что случалось в моей жизни, — тихо произносит Милена, глядя куда-то в пустоту комнаты. Слова о «любви до гроба» не нужны сейчас, в этом признании чувствуется гораздо больше силы и правды, чем во всеми так почитаемом «Я люблю тебя». Любовью светятся глаза Милены, направленные на девушку, любовь чувствуется в каждом нежном и осторожном касании, поэтому произносить этих слов нет нужды. — Спасибо… — тихо выдыхает Алиса, снова краснея, хотя, казалось бы, это уже глупо, после того, что произошло только что. И в этом тихом «спасибо» и заключается безмерная благодарность Милене за то, что не оставила её одну в трудную для девушки минуту, за то, что принимает её такой, какая она есть, не требуя ничего взамен, за то, что подарила счастье на короткий миг в этой серой вечности. Девушки так и засыпают в объятьях друг друга, не разжимая переплетенных пальцев. Утро наступило неожиданно, врываясь в уютный полумрак комнаты своими яркими лучами и прогоняя остатки сна. Милена проснулась первой, с непонятным ощущением радости и легкости во всем теле, хотелось немедленно вскочить с кровати и расцеловать весь мир, подивившись такому странному порыву, девушка осознала: где и почему она находится. Глядя на тихо спящую рядом Алису, Милена невольно задалась вопросом: «Изменит ли произошедшее вчера их отношения? И в какую сторону?». Алиса вчера расстроена, находилась не в себе и, возможно, поддалась Милене лишь под влиянием момента? Брюнетка вздрогнула, подумав о таком варианте, ей такая вероятность не нравилась. Она её уже точно не отпустит — решила про себя Милена, нежно коснувшись золотых прядей девушки и легонько поцеловав её в губы, Милена отправилась готовить завтрак. Алиса проснулась от того, что стало неожиданно холодно, тепло согревающего тела исчезло, заставляя девушку поёжится от легкого сквозняка. Хотя отопительный сезон уже начался, в районе Алисиного дома проводились очередные ремонтные работы, поэтому отопление обещали запустить не раньше следующей недели. Но особо сильных заморозков не было, так что сей досадный факт не сильно волновал местных жителей. Потянувшись на кровати, Алиса почувствовала, что лежит совершенно нагая. Сознание услужливо предложило девушке картинки прошедшей ночи, и Алиса залилась краской. «Я… я и она… И я это позволила! Мы ведь…» — мысли никак не хотели приходить в ровную цепочку, оставляя в голове хозяйки ещё больший хаос. Поднявшись с кровати, Алиса пошла на кухню, завернувшись в покрывало на манер греческой тоги. Там уже вовсю хозяйничала Милена, жаря яичницу им на завтрак. При взгляде на брюнетку Алиса ещё больше покраснела и отвела взгляд. — Доброе утро! — в голосе Милены ощущались радость и удовлетворение. Напевая себе что-то под нос, она доделала завтрак и поставила на стол перед удивлённой Алисой тарелку с ароматной яичницей. — Ешь! — улыбнулась девушка. Всё ещё пребывая в небольшом ступоре, Алиса уселась за стол и стала поглощать завтрак. Милена села рядом и тоже приступила к трапезе. Разговор не клеился, брюнетка пару раз порывалась что-то сказать, но тут же обрывала саму себя на полуслове. Когда девушки доели, Милена собрала тарелки и отнесла их в раковину, чтобы позже помыть, уже возвращаясь и проходя мимо Алисы, Милена провела рукой по не скрытому складками покрывала плечу девушки, Алиса испуганно вздрогнула и обернулась. В глазах Милены на секунду мелькнула боль, смешанная с сожалением, девушка повернулась было уйти, но её запястье крепко сжали тонкие пальцы Алисы, брюнетка замерла. Увидев взгляд Милены, Алиса неожиданно для себя поняла, что не одна она переживает по поводу вчерашнего и что, возможно, даже Милена терзается сильнее. Душу захлестнуло какое-то светлое чувство, которому Алиса пока не могла дать названия. Блондинка аккуратно поднялась со стула, и, обняв опешившую Милену, чмокнула её в щеку, при этом так забавно смущаясь, что Милена не удержалась и счастливо улыбнулась. Она обняла девушку в ответ и поцеловала нежные губы, чувствуя, что, возможно, всё не так уж и плохо, и что, вероятно, эта история ещё имеет шанс на продолжение. Но с наступлением утра вернулись и вчерашние проблемы. Отвлекшаяся было Алиса снова начала терзать себя догадками и предположениями по поводу бабушки. Примерно в одиннадцать утра в квартире раздался звонок, Алиса была в другой комнате, поэтому трубку взяла Милена. — Да, слушаю. Нет, это её подруга, ей что-то передать?.. Да вы что! Конечно… Немедленно! — брюнетка бросила трубку, бегом направляясь к Алисе. Девушка удивленно смотрела на прибежавшую Милену. Сердце сжалось от ужаса. Что же она ей сейчас скажет? — Алис, собирайся. Твоя бабушка пришла в себя! — по щекам блондинки покатились слёзы облегчения. Бабушка, действительно, пришла в себя, в чём Алиса и Милена незамедлительно убедились, приехав в больницу. Женщина всё ещё была слаба, ей требовался постоянный уход, но, тем не менее, она выжила. Алиса кинулась к кровати бабушки, не переставая всхлипывать. Женщина обняла внучку, гладя ту по волосам дрожащей от слабости рукой и повторяя, что с ней всё хорошо. Милена решила не нарушать семейной идиллии и вышла за дверь. Только она было собиралась присесть на стоящую рядом скамейку, как мимо неё пробежала блондинка средних лет, в ярко-красной кофте и в наспех накинутом на плечи одноразовом халате. Женщина, не стучась, влетела в комнату Алисиной бабушки, закрывая за собой дверь. Такое поведение несказанно удивило Милену, и она решила войти вслед за женщиной. — Мама? — глаза Алисы расширились от удивления. — С ней всё в порядке?! — обеспокоенно спросила женщина, указывая на кровать, игнорируя удивление дочери. — Да… Где ты была всё это время? — казалось, Алиса всё ещё не могла прийти в себя. — Долгая история, — устало выдохнула блондинка, опускаясь на край кровати своей матери. Женщина аккуратно взяла её руку в свою и зашептала. — Прости, прости меня, мам… Я не думала, что так получится! Я… я… это всё из-за меня! — женщина ударилась в рыдания. Алисина бабушка сфокусировала свой взгляд на дочери, крепко сжимая её руку. — Алка, Алка… Глупая ты моя… Не плачь, ты не виновата. Видишь, всё хорошо уже. И Ася приехала, — глаза женщины потеплели при взгляде на внучку. — Д-да-да… — Алла — Алисина мать, всё не могла успокоиться, судорожно всхлипывая на каждом вздохе. — Мам, всё и правда в порядке, — улыбнулась Алиса, успокаивающе гладя мать по спине. — Я такая дура, такая… Милена неожиданно почувствовала себя лишней, и уже было собиралась покинуть палату, как её остановил голос Алисиной мамы: — А это что за девочка? Алиса испуганно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки. — Это моя соседка — Милена, она приехала вместе со мной, — краснея и отводя взгляд, проговорила Алиса. — Она у нас живёт? — мать Алисы удивленно приподняла бровь. — Да-да… — Приятно познакомиться, я — Алла Геннадьевна — мама Алисы, — кивнула женщина Милене. — Мне тоже приятно, — улыбнулась в ответ брюнетка. Поговорив ещё немного, девушки покинули палату, оставляя женщин наедине. Судя по их взглядам, матери с дочерью ещё предстояло о многом поговорить. Уже выходя из больницы, Милена неожиданно ухватила Алису за руку, легонько касаясь губами её щеки. Блондинка вспыхнула и испуганно зашикала на Милену: «А вдруг кто увидит?». «Плевать на них!» — улыбнулась девушка, даря Алисе ещё один поцелуй — уже в губы. Девушки поспешили скрыться с территории больницы, всё-таки давать лишнего повода для сплетен медсестрам не хотелось. А в это время в институте Максим шёл по коридору, как раз возле комнаты девушек, но, не дойдя до их двери, неожиданно замер. Около комнаты стояла миловидная шатенка, словно изучая, дотрагивалась она до деревянной поверхности, на губах играла странная усмешка. Максим похолодел. Он узнал девушку, да и она, очевидно, заметила его, потому что, подойдя к парню, она произнесла насмешливым тоном: — Ооо… Какие люди! Максим… Что же ты не здороваешься? Неужели не рад видеть старых друзей?