Истинные намерения

Молодой брюнет стоял у двери, ведущей в квартиру Великого и Божественного Усами Акихико, а точнее, к его сожителю - Такахаши Мисаки, - любимому младшему брату мужчины, потому что сам писатель отсутствовал уже вторую неделю из-за поездки заграницу для очень важной работы. После того, как он позвонил, открывается дверь, и его встречает пара удивлённых зелёных глаз. - Братик? - шатен неуверенно пропускает как всегда весёлого и неунывающего Такахиро с двумя бутылками коньяка в руке и, закрыв дверь, следит за дальнейшими действиями своего брата. - Почему ты здесь? Разве ты не должен был сегодня пойти в зоопарк с Махиро? Брюнет, отрицательно покачав головой, плюхнулся на диван, подзывая к себе шатена. - Мы будем праздновать возвращение Усаги! - с этих слов и началось празднование, которое постепенно перешло в непонятную "пьянку". Шатен, слегка пошатываясь, попробовал встать, но тут же плюхнулся обратно, при этом заливаясь хохотом, заваливаясь на диван в лежачее положение и хлопая себя по коленке. - Ох, братишка, - пытался Мисаки хоть что-то сказать так же развеселившемуся брату, который в это время, преодолевая хохот, пытался снять пиджак, - ну мы и напились! Мышцы живота закаменели от долгого смеха, который всё никак не прекращался, и стали болеть, давая понять, что пора бы уже сменить тему и перестать смеяться, словно лошадь, которая увидела жирафа, считающего свои пятна. Неожиданно парень почувствовал тёплую широкую ладонь на своей ноге, нежно поглаживающую её, и тогда, переставая смеяться, но всё также глупо улыбаясь, спросил: - Братик? – скулы сводило от долгого напряжения мышц лица, однако на душе сейчас было легко-легко, словно с земли, где гниют люди, опороченные своей ненавистью, похотью и прочими грехами, его подняли на мягкое облако, дарящее непередаваемые ощущения комфорта и защищённости. Будто укутываясь одеялом, Мисаки проваливался сквозь это неземное чудо и оказался внутри него, словно в скорлупе, которая была тёплой, что вызывало приятные мурашки. Или… Это всё же была рука брата, так нежно гладившая его ногу. - Мисаки… - хитрый взгляд из-под прикрытых ресниц мог бы немного насторожить шатена, но ему было слишком хорошо, чтобы обращать на это внимание. Да и какая вообще разница, что там замышляет его брат? «Наверное, хочет как-нибудь разыграть!» - весело подумал мальчик, принимая сидячее положение и пытаясь не завалиться обратно. – Что? Брюнет улыбнулся и по-семейному потрепал волосы на макушке Мисаки: - Может, выпьем ещё немного? Даже в нетрезвом состоянии шатен нашёл силы, чтобы удивиться. - Ого, братик, ты сегодня какой-то странный! – язык заплетался, перед глазами всё кружилось, но парень, послушно вставая и подходя к кухонному столу, где стоял открытый коньяк и два стакана, решил, что такой старший брат ему по душе. – Круто! Всегда бы такой был! – на радостях шатен вовсе не услышал шуршание пакета, а затем шаги, приближающиеся к нему. Уже было хотя повернуться, мальчик почувствовал сильный толчок в спину, из-за чего уронил стаканы на пол. Послышался громкий звон – стаканы всё-таки разбились. Он опёрся всем телом о твёрдую поверхность, при этом хорошо приложившись головой, отчего перед глазами всё поплыло. Сразу же после падения Мисаки почувствовал, как заводят за спину его руки и связывают, по ощущениям, крепкой веревкой на прочный узел, который, шатен был в этом уверен на 100 процентов, разорвать практически невозможно. Невозможно для Такахаши-младшего, конечно. - Братик? – испуганно обратился он к человеку за спиной, который, приподнимая шатена, прижал того к себе и, немного приспустив рукав от рубашки мальчика, больно укусил за плечо, после этого поцеловав красный след на коже. – Братик, что ты делаешь? Такахиро, совершенно не слушая парня и не обращая внимания на его дрожь, нежно поцеловал место за ушком у основания шеи, при этом обжигая горячим дыханием, от чего у Мисаки ещё больше закружилась голова, а затем лизнул мочку уха, заставляя шатена покраснеть. - Братик! – всё, наконец, прояснилось, алкоголь более-менее отпустил и позволил соображать. Что Такахиро собирается делать? Этот розыгрыш не для него, это вообще было не похоже на розыгрыш! – Прекрати! Развяжи меня! Такахиро, всё так же игнорируя шатена, провёл руками по плоскому животу парня, слегка поглаживая, при этом нежно целуя шею, то практически не касаясь её губами, то выводя на ней различные узоры языком, заставляя младшего брата смущаться всё сильнее. Брюнет с силой вдавил сопротивляющееся тело брата в себя, наконец, отрываясь от шеи, и начал шептать на ушко, руками добравшись до штанов Мисаки, чем заставил того прогнуться из-за нежелания чувствовать это: - Прекрати, перестань… А с ним ты тоже так ведёшь себя? На мгновение парень, неловко зажатый между брюнетом и столом, перестал сопротивляться. Такахиро знает о том, что он и его лучший друг - любовники! Как долго и почему он всё это время молчал - Мисаки интересовало в данный момент меньше всего, а вот, что брат делает – да, ему действительно очень хотелось узнать. - Отпусти меня! – смутная догадка, в которой шатен был абсолютно уверен, не понравилась парню, и узнавать на деле, что задумал его брат, он вовсе не хотел и не собирался. – Братик, отпусти! Что с тобой такое?! Резко развернув к себе парня, Такахиро, сняв очки, серьёзно посмотрел на брата, при этом всё время сокращая между ними дистанцию. - Мисаки, послушай… - мужчина провёл тыльной стороной ладони по щеке шатена, но тот только отвернул голову, морщась. - Поверни голову, – приказным тоном сказал брюнет, следя за каждым движением связанного парня, но тот только отрицательно покачал головой и сильнее зажмурился, чем разозлил Такахиро, заставив его чуть ли не рычать от неподчинения. – Не заставляй меня применять меры, Мисаки! - Нет! – только и смог выкрикнуть парень, после чего пальцы старшего с силой повернули голову Мисаки за подбородок к нему лицом, а затем, не раздумывая ни секунды, мужчина впился грубым поцелуем в губы брата. От шока Мисаки широко распахнул глаза, всё ещё не веря в происходящее. Даже если действия брата заставляли задуматься о том, кем же Такахиро являлся на самом деле, поцелуй оборвал все сомнения, заставляя парня впадать в тихий ужас – как же давно его брат имеет на шатена виды, если так можно, конечно, выразиться. Ладони старшего не позволяли Мисаки разорвать поцелуй, от чего младший, недолго думая и желая, чтобы это как можно скорее прекратилось, со всей силы наступил на ногу брату, заставляя того моментально отстраниться. Больная пощёчина за совершённое деяние намекала юноше на то, что в этой ситуации ему лучше даже не начинать сопротивляться, потому что это будет моментально пресекаться. Щеку жгло – удар был действительно сильным. - Только посмей вытворить ещё что-то подобное! – гневно прошипел брюнет, хватаясь за рубашку парня и тем самым притягивая того ближе к себе, из-за чего их лица практически соприкасались. - Братик, опомнись! – Мисаки всё никак не желал мириться со своим положением, пытаясь достучаться до разума старшего. - Это же я – Мисаки! Твой младший брат! Такахиро только презрительно хмыкнул, скривившись, и одной рукой опираясь о стол, а другой расстёгивая пуговицы на штанах парня, проникая под брюки. - Мне это прекрасно известно, – холодно произнёс, скалясь и начиная поглаживать член Мисаки, от чего мальчик дёрнулся, но после неудачной попытки избавиться от руки, всем телом сжался, стараясь не обращать внимания на приятные ощущения, разливающиеся внизу живота и пронзающие его тело. - Не принимай меня за ненормального, Мисаки. В этом нет ничего такого. – Брюнет, не останавливая движения рукой, начал целовать ключицы и открытую часть груди. - Н-но… У тебя же семья… - говорить становилось всё труднее, разум затуманивался приятными ощущениями, а возбуждение будто свернулось в тугое кольцо где-то внизу живота, шокируя самого хозяина тела. И даже мысль о том, что его ласкает собственный брат, не могла остановить естественную реакцию на такие прикосновения. – А-ах… - шатен запрокинул голову и подался бёдрами вперёд, проталкиваясь в кольцо из плотно сжатых пальцев, шумно выдыхая и переставая себя контролировать, где-то глубоко в душе злясь на себя и прося Акихико, человека, которого любит, поскорее вернуться и объяснить Такахиро, кому Мисаки принадлежит на самом деле. – Прекрати… Брюнет с нескрываемым удовольствием посмотрел на младшего брата, восхищаясь его стонами и привлекательным телом, но, к сожалению, тот душой принадлежал вовсе не ему, а писателю, которого Такахиро так долго считал своим другом. Он каждый раз со злостью вспоминал тот момент, когда догадался об отношениях Усами и Мисаки. «Как этот ужасный человек мог совратить моего мальчика?» - с горечью подумал он, однако не переставая двигать рукой, дразня шатена – то замедляя темп, то убыстряя. - А тебя, похоже, это особо и не останавливает, да, Мисаки? – Брюнет медленно сходил с ума, смотря на появляющийся румянец на щеках парня. Поцеловав того в последний раз в уголок губ, опустился перед ним на колени, убирая руку и расстёгивая ширинку до конца, после чего немного приспустил штаны. Завороженно и с нескрываемым восхищением смотря на сочившийся от смазки член брата, Такахиро облизнул губы и, желая ещё немного поиграть с мальчиком, подул на головку, от чего по телу шатена прошлась дрожь, заставляя того восторженно охнуть и сжаться ещё больше, стараясь не расплакаться от чувства вины и наслаждения. Наконец, проведя по контуру головки языком, мужчина, подняв глаза на Мисаки, взял её полностью в рот. Парень сдавленно пискнул, стараясь хоть немного скрыть бурную реакцию тела от ощущения приятной влажности и теплоты. «Усаги-сан, пожалуйста, прости меня за это!» - мысленно обращался к писателю шатен, отказываясь от действий своего извращённого тела и призывая себя к благоразумию, чтобы, наконец, вырваться из этого сладкого ужаса. Такахиро же времени даром не терял. Начав двигать головой, старательно расслабляя глотку, чтобы как можно больше взять в рот член мальчика, он задал ритм, который, как тот отметил по реакции брата, нравился ему больше всего – сдавленные стоны неописуемого восторга и наслаждения были тому красноречивым подтверждением. - Братик… – Шатен учащённо задышал, связанными за спиной руками упираясь о стол, при этом подаваясь бёдрами вперёд, но тут же смущаясь от своей самодеятельности. – Я… Я сейчас… - О, Боже, мужчина сотню раз, занимаясь сексом с женой, представлял, как Мисаки стонет от наслаждения, выгибаясь навстречу сильным толчкам, и кончает, выкрикивая его имя, которое из уст парня звучало так сладко и так красиво, как не звучало больше ни у кого. - А-ах!.. – шатен излился, резко запрокидывая голову назад и сильно жмуря глаза, чем подарил ещё один незабываемый вид с очень удачного ракурса своему брату. Проглотив большую часть горькой, солоноватой жидкости, остальная часть которой каплями стекала по подбородку Такахиро, мужчина довольно, словно кот, улыбнулся, хищно сверкнув глазами и большим пальцем собирая то, что не успел проглотить, а затем слизал это. - Мисаки, ты чудо… - удовлетворённо проговорил старший, видя, как сам шатен уже перешёл к самобичеванию из-за измены писателю. «Опять он!» - рассерженно подумал мужчина, проклиная Акихико за то, что даже сейчас брюнет не мог в полную силу насладиться своим юным младшим братом. Резко схватив Мисаки за плечо и с раздражением разворачивая к себе спиной, чтобы затем подогнуть того в коленях, заставляя встать на четвереньки, но вместо рук опираться головой, брюнет стал расстегивать свои штаны, в которых уже давно было слишком тесно. - Нет, не надо! – Испуганно вскрикнул мальчик, срываясь с места, но его грубо вернули в ту же позу, попутно начиная стягивать штаны с трусами до конца. Отбросив ненужные вещи в сторону, Такахиро, даже не вслушиваясь в ярые и громкие протесты брата, провёл влажным от слюны пальцем между ягодиц, останавливаясь на тугом кольце ануса. Медленно, старясь выдержать эту долгую подготовку к главному, о чём так давно мечтал, ещё с юношества, брюнет, влюбившийся в своего маленького брата, он протолкнул палец вперёд, вызывая стон боли у шатена. - Нет! Не хочу! – Мисаки дёрнулся вперёд, пытаясь высвободиться из цепких оков, которые удерживали его, но на его крик, как будто специально, мужчина добавил второй палец, растягивая узкий проход и пытаясь найти «заветное место», после которого младший перестал бы так резво сопротивляться. - Угхм!.. – парень закусил губу, но тело выдало его, задрожав от наслаждения, когда брат, наконец, нашёл нужный угол, чтобы задевать простату. Добавляя третий палец, не меняя положение руки, Такахиро ускорил темп, а после, освобождая место, приставил свой член к входу и медленно начал проталкиваться. - Нет! – в очередной раз попытался вырваться парень, чувствуя разрывающую его боль. С Акихико всё было не так, но даже если его брат всё делал правильно и умело, после того, как тот ввёл до основания вместо пальцев свой член, приятная до этого пытка стала больше напоминать изнасилование, чем, в принципе, и являлась. – Больно, братик! – ещё раз попытался дозваться до мужчины сзади шатен, но его жалкие попытки были заглушены стоном самого Такахиро. Медленно начиная двигаться, постоянно задевая нужную точку, брюнет вовсе не обращал внимания на слёзы парня, который, несмотря на вторичное возбуждение, больше не мог выдерживать напряжение от мысли, что он изменил писателю. Постепенно то наращивая темп, то сбавляя его, или выходя из податливого тела полностью, Такахиро рукой обхватил дерзко стоящий член парня, отчего тот хрипло простонал, щекой скользя по полу от сильных толчков. Когда оба уже были на пределе, мужчина чуть приподнял бёдра мальчика, изменяя угол входа, а затем и вовсе посадил того на себя, помогая двигаться в такт брюнету. - Братик… - сипло прошептал Мисаки, приподнимая голову и позволяя разглядеть выражение лица Такахиро. Чёлка прилипла ко лбу, немного падая на глаза, а одна из прядей велась к уголку рта, очерчивая скулу мальчика; красные от стыда и наслаждения щёки, бисеринки пота – каким прекрасным и совершенным в этот момент казался младший брат, отчего мужчина стал более грубо проталкиваться в парня, наблюдая за меняющимся выражением лица Мисаки. - Братик, нет… Братик! – изливаясь, марая при этом живот, пол и немного попадая на штаны старшего, шатен обессилено подался вперёд, снова упираясь лицом в пол и терпя последние толчки Такахиро. Мужчина кончил практически следом за ним, прошло всего где-то около полминуты. Устало навалившись и прижавшись к прилипшей от пота рубашке к телу Мисаки, он блаженно улыбнулся, отдыхая. Тело под ним не шевелилось, и только по чуть вздымающейся спине и по бешеному ритму сердца парня, которое Такахиро не мог не слышать, можно было догадаться, что человек жив. Выходя из тесного прохода, мужчина присел рядом. На снисхождение младшего брата можно было даже и не надеяться, а поэтому все разговоры казались лишними. Встав на ноги, попутно натянув штаны и стерев с них пятна спермы висевшем на тумбочке рядом полотенцем, мужчина подошёл к парню, который всё так же лежал на полу. Сердце сжалось от боли, но как-то исправить ситуацию было уже невозможно, поэтому, наклонившись, Такахиро поцеловал Мисаки в макушку и ловко освободил от верёвки, сковывающей его руки. Взяв с дивана пиджак, брюнет прошёл к выходу, не находя уместным даже попрощаться. После того, как послышался щелчок замка от закрывшейся двери, парень, не веря тому, что недавно произошло, закрыл глаза, плача ещё сильнее. И это перед самым приездом писателя! Шатен никогда не сможет простить себе такой оплошности, отчего на душе становилось тоскливо и противно. Вымотавшись размышлением об измене окончательно, Мисаки, поджав ноги, моргнул последний раз, после чего провалился в мир Морфея, не удосужившись даже натянуть штаны.