Запретное чувство

- Что это они делают? - спросил мальчик, лет десяти на вид, с бледной кожей и тёмными волосами.  В тускло освещённой пещере стоял большой каменный стол, больше похожий на спил гигантского корявого дерева. Плоская столешница была покрыта тонкой плёнкой чистейшей воды, которая, словно зеркало, отражала пёстрые образы внешнего мира.  Мальчик периодически проводил рукой над поверхностью, стараясь не коснуться воды. И тогда образы подрагивали, трогались рябью и менялись. Вот молодая женщина слегка согнулась и присела, чтобы принять в объятия бегущих к ней с радостными криками детей. Она смеётся вместе с ними и гладит их по взъерошенным макушками. Вот другая девочка споткнулась и упала на землю, ушибив коленку. Она залилась слезами, но подоспевшая мать подхватывает ребёнка и обнимает. Всхлипы потихоньку начали стихать. Ещё один образ. И другой похожий. Их так много.  - Достаточно, Тарабас, хватит смотреть на эту скуку, - послышался голос женщины, которая подошла к мальчику и тронула пальцем зеркальную воду, отчего по поверхности пошли множественные круги. Образы исчезли.  - Мне просто было интересно узнать, что они делали? - посмотрел Тарабас на свою мать Кселлесию, которая казалась не слишком довольной. - Эти люди такие забавные и непонятные.  - Забудь, они постоянно делают всякие глупости, - ответила Кселлесия, собравшись уходить.  - Как же я буду управлять ими, если не могу понять их? - не сдавался Тарабас, встав перед матерью.  Та внимательно посмотрела на сына и вздохнула.  - Это были объятия. Люди иногда так делают. Обнимают своих детей. Бестолковые нежности, - сказала она.  - Но мне показалось, что они были счастливы, - глядел Тарабас прямо ей в глаза. - Ты никогда не обнимала меня. Почему? - Почему? Потому что объятия - это часть любви, а она - удел слабых... - Любви? - удивился Тарабас, смакуя на языке непонятное слово. - Любовь... Что это? - Об этом лучше не говорить, - злилась Кселлесия от того, что сболтнула лишнего и подняла запретную тему. - Тем более, ты ещё мал, чтобы понять.  - Но ты знаешь что это и обязана рассказать мне, - брови Тарабаса сдвинулись к переносице, а взгляд зелёных глаз был полон решимости и нетерпения.  - Хорошо, - сказала Кселлесия, подбирая слова. - Любовь - это наказание людям за их несовершенство. Любовь заставляет страдать и сходить с ума. Посмотри на них всех - от любви они слабы и ничтожны.  - Кто же придумал это страшное заклинание под названием любовь? - Никто. Любовь возникает в сердце само. Поэтому нужно остерегаться любви.  - Но как? - Став ещё сильнее и могущественнее, - сказала Кселлесия, взяв мальчика за плечи и смотря ему в глаза. - Злоба должна наполнить твоё сердце до краёв, чтобы в нём не осталось места для любви. Тебе нельзя любить, Тарабас. Иначе ты станешь уязвимым и потеряешь всю свою власть. Ты пропадёшь.  *** Стремительно обогнув высокие деревья, коршун расправил крылья и немедленно спланировал на кустарниковую поляну. В этих густых дебрях леса с трудом нашлось место для спокойной посадки.  Птица нервно задрожала и через миг обернулась молодым человеком.  - Как же я устал от этих полётов, - сказал он, одёргивая руку и пытаясь освободить рукав рубашки от колючих веток рядом стоящего кустарника. - Пусть кто-нибудь поработает за меня.  Молодой человек сложил ладони вместе и закрыл глаза, сконцентрировавшись.  Послышался частый стук копыт. Он шёл со стороны леса и приближался.  Через мгновение на поляну выпрыгнул сильный вороной конь, остановился, вспахав чёрными копытами землю, и встал на дыбы.  - Эй, - окликнул молодой человек, подходя ближе.  Конь фыркнул и опустился. Он тряхнул головой и медленно пошёл навстречу.  - Значит, по образу и подобию, - сказал молодой человек, взяв коня за узду, отчего тот недовольно заржал и дёрнул мордой в сторону. - Такой же непокорный, как и я? Я назову тебя Призрак. И я твой хозяин - Тарабас.  Конь опустил голову, ткнулся носом пару раз ему в грудь и тихо фыркнул.  - Растолкую это как "привет", - сказал Тарабас, нежно похлопав животное по шее. - А теперь, не будем медлить. Скажу сразу, ездок из меня никакой. Надеюсь, ты всё стерпишь.  Не без труда забравшись в седло, тёмный маг сжал поводья покрепче и легонько пнул коня в бока носками сапог. Призрак недовольно зафырчал, но тронулся с места, устремившись в самую гущу тёмных деревьев.  Они долго ехали, практически целый день, петляя и сворачивая. Прохлада густого леса не давала коню взмокнуть или устать. Он чувствовал лёгкость и уверенность, как и его наездник. Длинные волосы Тарабаса развевались на ветру и прядями ложились на плечи. Острые ветки деревьев расступались перед тёмным магом и его загадочным конём.  Выйдя на узкую дорогу, Призрак остановился и зашевелил ушами. Впереди слышался непонятный шум: кто-то приближался. Тарабас натянул поводья на себя, заставляя коня сойти с дороги. Вдвоём они изменили облик и слились с окружением.  По утоптанной лесной тропе мчалась пара лошадей, везя за собой карету с королевскими инициалами. За каретой шла погоня: всадники разбойничьего вида нагоняли и были буквально в трёх скачках от цели. Кучер ошалело стегал несущихся лошадей, боясь оглянуться. Колёса подпрыгивали на камнях, норовясь оторваться от экипажа при каждом наезде.  "Ну вот, отличное завершение спокойного дня, - подумал Тарабас, глядя на преследование. - Не терплю посторонних в моём лесу. Ещё больше не терплю грабителей." Конечно, можно было бы разорвать их всех в клочья, забрызгав всё кровью, но у тёмного мага не было желания мараться, даже издали наблюдая. Поэтому он поступил более гуманно.  Одна лишь сила мысли и приказ - и всадники превратились в камни, свалившиеся на дорогу со своих разбегающихся лошадей.  Карета остановилась. Кучер спрыгнул на землю, подбежал к дверце и открыл её.  - С вами всё в порядке? - прерывисто дыша, спросил он. - Думаю, теперь мы в безопасности. Они просто растаяли в воздухе.  - Как хорошо! Мы так испугались! - раздалась пара детских голосов. - А вот малышка Фантагиро, похоже, ни капельки, ведь она всё проспала! - Тем лучше для вашей сестры, - раздался женский голос, наверное, няни. - Едем в замок! - обратилась она к кучеру. - Нужно поскорее выбраться отсюда! Лошади тронулись с места, резво перейдя на галоп. Карета глухо позвякивала и вскоре скрылась из вида. Над дорогой витала лишь пыль, поднятая копытами с земли.  Тарабас смотрел вслед незнакомой процессии. Что ж, этим сегодня повезло. Радовало то, что вряд ли они снова попробуют испытать судьбу и осмелятся выбрать дорогу в лесу. В его лесу.  Призрак потряс головой и круто развернулся, унося их обоих в сторону подземного царства.  Двадцать лет спустя.  Суставы и кости ломало, ноющая боль засела в мышцах. Кровь неистово гоняла по всему телу, обжигая собственную оболочку словно раскалённым маслом. Кожа горела, а из-за зуда хотелось разодрать мягкие ткани до глубоких ран.  На этот раз обращение произошло просто ужасно. Тарабас не хотел об этом думать, но не мог, а боль лишь напоминала о недавнем. Превратиться в оборотня - проще простого, если делаешь это по своей воле. Но в этот раз... Как такое могло произойти? А всему бедой эта девчонка, Фантагиро. Почему он решился выйти ей навстречу и помочь найти того, кого она так ненавидит? А ненавидит и ищет она его, Тарабаса, кто, как она считает, повинен в том, что её возлюбленный превратился в мраморную статую. И только найдя Тарабаса и одолев его, она сможет вернуть к жизни своего жениха. Так она считает. И свято верит. И её не разубедишь в обратном.  Но Тарабас не стал разубеждать. Выдав себя за обычного странника, он присоединился к Фантагиро в её квесте. Вдобавок ко всему она была с хулиганкой Смеральдой и заверяла, что это её дочь. И вот они уже вторые сутки шли на своих конях по лесу, и дело близилось к вечеру, и путники решили спешиться.  Устроив привал у корней могутного дерева, всех сморило в сон, благо что ночь выдалась тёплой. Но заснуть Тарабасу не удавалось. Он открыл глаза и приблизился к спящей Фантагиро. Наслав на своих новых знакомых заклинание крепкой дремоты до самого утра, тёмный маг смотрел на лицо девушки, изучая его. Что в ней было такого особенного? Да, красивая. Даже чересчур. Чертовски красивая. Но не только это. От неё исходила какая-то особая внутренняя сила, пленяющая и чарующая.  Ему вдруг захотелось её поцеловать. Прикоснуться к её нежным губам, почувствовать их вкус на своих. Узнать, на что это похоже.  В его тёмной душе начало зарождаться что-то, о чём он пока и не подозревал. То, от чего он скрывался две сотни лет, заставляя себя быть сильнее и не поддаваться. Чувство любви.  Жестокое сердце начало таять, но всё существо Тарабаса взбунтовалось против этого. Он начал превращаться в зверя. В опасного злобного зверя, готового разорвать предмет своего обожания. Усилием воли он отбежал на безопасное расстояние и рухнул на траву.  Это было мучительно. Не только тело ныло от судорожной боли, но и душа страдала и надрывно колотилось сердце. Тарабас понял, что не сможет полюбить. Это было его проклятием и сильнейшим заклинанием. Всё в нём сопротивлялось и будто бы говорило: нет, любовь не для тебя. Любовь ослабит тебя и уничтожит, поэтому ты должен быть сильнее. Не поддавайся этим чарам. Любовь - бремя смертных, а ты - великий колдун, который выше всего этого.  Тарабас посмотрел на свои руки. Они стали как прежде - обращение закончилось. Маг поднялся и подумал о Призраке.  Конь моментально прискакал, потрясая смоляной гривой, и встал рядом. Тарабас вскочил в седло и обернулся. Фантагиро со Смеральдой спали и, наверное, видели сны. Тарабас улыбнулся про себя. Счастливчики. Он же не мог видеть сны. Во снах была лишь густая мрачная тьма. Как и сердце мага.  Какой бы злобой не было заполнено его сердце, но оно подломилось и нестерпимо ныло. Рана обливалась чёрными слезами, смешиваясь с алыми каплями запретного чувства.  "А ведь она - королевская дочь, - думал Тарабас о Фантагиро. - Неужели это именно она, кто уничтожит меня? Неужели, пророчество сбывается? Что ж. Так тому и быть." Тёмный маг пришпорил коня, и животное стремглав понеслось по лесу, увозя их обоих всё дальше от неизбежной судьбы.