За Гранью

      Пятое октября. День рождения Энни. Мы хотели отпраздновать его, как всегда, в семейном кругу. Но этот день обернулся настоящей катастрофой. Мама отправилась в центр, чтобы купить всё необходимое для вечеринки в честь дня рождения. Я и Энни остались дома. Сестренка смотрела телевизор, я решила, что не о чем беспокоиться и оставила её одну. Поднявшись наверх, в свою комнату, я позвонила Зоуи. Зоуи Адамс — моя лучшая подруга. Я завидовала её шикарным белокурым волосам, и часто чувствовала с её стороны соперничество, однако ей об этом не говорила. Почему я беспокоилась? Зоуи хороша собой, все парни вздыхают при виде её. На тот момент я уже была влюблена в Шона. Подруга часто при мне заигрывала с ним, хотя, скорее всего, знала о моих чувствах. Когда мы оставались с ней наедине, она толкала меня бедром и говорила: — «А он ничего». Я молча кивала, и старалась сделать вид, что меня это не задевает.       В раннем детстве у меня тоже были светлые волосы, но со временем они потускнели и стали темно-русыми. Я часто задумывалась о том, чтобы перекрасить их в блонд, но тогда бы Зоуи сочла это за подражание великолепной ей. От цвета моих глаз меня просто тошнило. Каре-зеленые, словно болото. Я закрывала их челкой. Порой, это было не очень удобно, потому что поле зрения становилось меньше, и я не видела куда шла. Я позабыла о своей челке, когда в очередной раз врезалась в школьного бугая — Джона Аллена. Из-за того неудобства, которое я ему доставила, Джон начал наезжать на меня и грозился оторвать мою голову, если такое повторится. За меня заступился Шон, он как бравый рыцарь, появился изнеоткуда. Я уже не очень помню, что он тогда говорил Аллену, потому что была на седьмом небе от счастья. Но одно я запомнила ясно, то, как он подошел ко мне, убрал с моих глаз челку и закрепил заколкой, которую снял с моей сумки, висевшей у меня на плече. Наверняка кто-то из вас прикреплял заколки или бантики к ремешку от сумки, верно? — У тебя красивые глаза. Не стоит их закрывать, — сказал он. Тогда я полюбила свою внешность чуточку больше.       Так вот, я болтала с Зоуи около часа, совсем позабыв о Энни. Внезапно послышался глухой стук. Я положила трубку, сказав, что перезвоню. Выбежав из комнаты, я помчалась к лестнице. Внизу лежала Энни. Она не двигалась. Сначала меня охватила паника. Мигом спустившись по лестнице, я подхватила сестренку на руки. Волосы были сырыми. Посмотрев на свою ладонь, я ужаснулась при виде крови. Я проверила пульс и дыхание. Всё было в норме. Мне вспомнились уроки выживания при экстремальных ситуациях. Следующее, что я сделала, это уложила Энни на бок, чтобы избежать закупорки дыхательных путей языком или рвотными процессами. Затем я бросилась к телефону и вызвала скорую помощь. То, что происходило потом, я помню смутно. Всё словно в тумане. Доктор сказал, что я сделала всё правильно, и похвалил меня. Но меня не за что было расхваливать. Из-за моей беспечности пострадал человек. Я никак не могла себе это простить. Скорее всего, сестренка соскользнула с лестницы, не удержавшись за перила. Ей наложили повязку на голову и через неделю выписали.       Риза ещё долго сердилась на меня. День рождения мы всё-таки отпраздновали. Мама подарила Эн большую куклу с золотистыми кудрями, о которой я так мечтала в детстве. У неё было прелестное синее платье из атласной ткани и забавные белые ботиночки. А на голове прикреплена очаровательная шляпка. Энни долго восторгалась ей. Сейчас эта кукла спрятана в надежном месте, и только я знаю где. Там же находится и моя брошь в виде бабочки. Эн сложила эти вещи в коробочку и спрятала под кровать. Это она сделала после моей смерти. Скажем так, памятная коробочка. Больше ничего из моих вещей она не брала. Не поддалась искушению.       Сегодня мне довелось наблюдать за тем, как сестра достала коробочку и вынула куклу. Она закрепила брошку на шляпке куклы. Затем послышались тихие всхлипы. Энни никогда не плакала при маме после того, как меня не стало. Но сейчас она заливалась горькими слезами. Я много думала о том, что могло бы произойти, если бы мне было отведено больше времени на Земле. Возможно, я и Энни выросли и обзавелись бы семьями, ходили друг к другу в гости, пили чай и секретничали. Но, увы, мне не доведется застать такие счастливые времена, как бы печально не было это признавать. Я подлетела к Эн и, поднатужившись, заставила куклу подмигнуть. Сестренка распахнула глаза, а слезы все продолжали бежать ручейком по румяным щекам. — Прости, Мэди. Я забрала твою брошку, — хныкала Эн. — Но я же ничего не подарила тебе на твой день рождения, — сказала я, воспользовавшись телом куклы. Энни прижала к груди куклу. Нахлынула новая волна слез. — Я люблю тебя, сестренка, — повторяла она снова и снова. «Я тоже люблю тебя, малышка», — подумала я, потому что сил говорить уже не было.