Цена ненависти

Кларисса Моргенштерн, 24 октября, 07:00 Она хотела домой, к маме. Несколько часов назад Валентин поставил на ней обжигающую печать демона, связав ее с братом. Она чувствовала подавленность, жжение пробудившейся демонической крови и какую-то боль на сердце. Она чувствовала, что не должна здесь находиться. Клэри не хотела сидеть в своей новой роскошной спальне, ее тянуло домой. Она понимала, что надо поспать, что нельзя уходить из своей комнаты, потому что может потеряться, однако ничего не могла поделать с собой. Она должна была найти маму и позвать ее с собой, потому что... Потому что отец внезапно стал очень строг к Клэри, будто чужой, а брата она совсем не знала. Клэри еще не понимала, что до этого Валентин разрешал ей все, чтобы она захотела уйти следом за ним в чудесную страну Идрис, где она станет жить в волшебном поместье. Сейчас, поняв, что Клэри никуда не денется, Валентин перестал потакать ей. А Клэри не понимала. Она страдала, искала причину и не находила. И еще она чувствовала странную пустоту в груди. Кого-то не хватало. В голове всплыл образ брата: светловолосого ангела. Девочка не могла сопротивляться этой тяге. Она выбралась из-под одеяла и пошлепала босыми ножками к комнате брата. Надавив на витиеватую ручку, она проникла внутрь его комнаты. Спальня брата была идентична ее комнате: та же большая кровать с балдахином у левой стены от входа, несколько больших шкафов для книг и одежды, дверь в ванную рядом с кроватью, ящик игрушек возле правой стены, темно-синее кресло у окна. Джонатан лежал посередине гигантской кровати, совсем крохотный на ее огромном фоне. Пройдет много лет, прежде чем он вытянется и это царское ложе станет ему впору. Его руки лежали поверх одеяла, бледная жемчужная кожа выделялась на фоне темного покрывала, бледное тонкое лицо с безупречными чертами маленького ангела было спокойно. Веки прикрывали выразительные бездонные глаза цвета бархатной тьмы. Еще ребенком Джонатан обладал демонической красотой и был чем-то похож не только на родителей, но и на архидемона Лилит. Клэри осторожно подошла к ложу и почувствовала, как постепенно жжение печати сходит на нет. Воспаленная кожа больше не щипала, не болела, а в груди будто рассосался несоизмеримый груз, тяжесть ушла. Все это время печать требовала цельности, присутствия обладателя второй части печати, ее брата. Джонатан приоткрыл глаза. Разглядев краем глаза кого-то, стоящего возле постели, он вздрогнул, но тут же узнал в маленьком силуэте сестру. - Что случилось? - спросил он, поворачиваясь к ней и привстав на локте. Ночная сорочка братишки, будучи слишком широкой для него, перекрутилась, а волосы растрепались. Сонный маленький Джонатан Моргенштерн выглядел очень трогательно и Клэри помимо воли прониклась к нему доверием. - Можно к тебе? Мама всегда разрешала мне спать у нее в кровати, - застенчиво произнесла Клэри. Она думала, что брату не понравится эта идея, но вместо ответа он откинул перед ней одеяло. Скользнув под нагретое одеяло, Клэри легла рядом с братом и приобняла его, наслаждаясь теплом и защищенностью от неведомых чудищ, рождаемых детским воображением. Братик тогда был теплым, не то что годами позже, когда тепло ушло и из его сердца, и из его тела. Он был ошеломлен - очевидно, спать рядом с кем-то было для него в новинку. Валентин не позволял ему во время кошмаров и болезни покидать своей кровати и лезть к кому-то другому. Он считал это слабостью и ненужной блажью. Тем не менее, мальчик неловко, робко приобнял сестру. Его испуганные глаза какое-то время наблюдали за Клэри, пока сон не сморил их обоих. Воспоминание далеких дней действовало на Клэри, как тепло на замерзшего человека. Ей так давно этого не хватало. В последние годы Джонатан изменился: он принимал ее заботу и любовь как должное, брал все больше, требовал большего и почти ничего не отдавал взамен. Клэри изнывала от щемящей боли, от пустоты. Ее окружали безэмоциональные холодные люди: отец, не показывающий своих чувств, и испортившийся брат. Тэмми девушка не брала в расчет. Тэмми была тенью в уголке жизни Клэри. Просто прислугой. К ней не придешь за советом - раскрывать душу служанке, вот еще! Так что Моргенштерн оставалось только ловить последние проблески человечности брата. Как тогда, когда ему сообщили о смерти старенького доктора семьи, и по его щеке скатилась блестящая круглая слеза. "Это плачут остатки твоей души", - небрежно сообщил ему невозмутимый отец, когда парень удивленно дотронулся до своей щеки. - "Смахни ее и забудь". Клэри задрожала, когда сон начал отпускать ее из своих сладких сетей. Она попыталась вновь погрузиться в него, захотела снова увидеть маленького брата, но безжалостная реальность стала стеной между ней и миром грез. Она почувствовала, что плачет. Слезы собирались в уголках ее глаз и помимо воли скатывались вниз по вискам, попадали в уши, оставляя за собой блестящие дорожки. Брат больше не мог плакать. А она могла. Значит, плакать могут те, у кого есть человечность? Но ведь это проявление слабости! Теплые руки смахнули с ее лица слезы. Клэри замерла в ужасе. Она была не одна в постели. Джейс пошевелился, заглядывая ей в глаза. - Проснулась, спящая красавица? - усмехнулся он. - А я уж собрался войти в роль прекрасного принца и подарить тебе поцелуй, чтобы ты пришла в себя. Клэри подняла голову с подушки и столкнулась с тигриными глазами Джейса. Она внимательно оглядела комнату и с ужасом поняла, что это не ее комната. Во сне она приперлась в спальню Джейса! Тело отработало до автоматизма многолетнюю привычку, и стоило только увидеть во сне знакомый маршрут в комнату брата, как она встала и пошла в другую комнату. - Да я лунатик! - изумилась Клэри. - Только узнала? - с любопытством спросил Джейс. Они лежали под одеялом. Кровать была небольшой по размеру и им приходилось прижиматься друг к другу, чтобы один из них не скатился на пол. Клэри чувствовала спокойное биение сердца напротив своего плеча - самый желанный звук в мире. Ей хотелось прислониться к его груди ухом и, закрыв глаза, слушать звук его сердца. Звук биения жизни Джейса. Как ни странно, она не чувствовала неловкости, лежа рядом с ним. Его теплая рука на ее талии, ее руки, обернутые сомкнутые на его спине, их общее тепло - что может быть гармоничней и правильней? - Я раньше не ходила во сне, - шепнула Клэри, потому что молчание затянулось. - Теперь ходишь, - пожал плечами Джейс. - На твоем месте я бы не открывал на ночь окон. Клэри кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Ее взгляд скользнул по руке Джейса, не прикрытой рукавом футболки. Ровный шрам, оставшийся от удара Джонатана. Здесь был открытый перелом. Она подняла руку и провела пальцами по ровному заросшему бугорку пореза. Джейс выдохнул и напрягся. Клэри почувствовала, что темп его сердца ускорился. И тут ею овладела шальная идея. Чаша найдена. Завтра отец наверняка заберет ее, они с Джейсом больше никогда не увидятся. Джейс разлюбит ее сразу же, как только узнает, что она его обманула. Даже если не разлюбит, Клэри больше не могла терпеть. Теперь, когда она находится так близко к нему в первый и последний раз, это казалось невозможным. Риск для Джейса был минимален, Джонатан не будет наблюдать за окнами дома Клэри. Клэри наклонилась к плечу Джейса и дотронулась губами до шрама, который он получил из-за нее. Она нежно целовала его кожу, покрывала поцелуйчиками каждый миллиметр поврежденной кожи. "Прости". Рука Джейса на ее талии сжалась, он прижал ее к себе. Его ладонь скользнула по ее подбородку, поворачивая лицо девушки к своему. Секунду она видела его потрясенный взгляд, в то же время в янтарных глазах Джейса читалась сгорающая страсть. Сердце стучало так сильно, что, казалось, готово было вырваться из груди. Джейс, несомненно, почувствовал это, потому что в следующий момент он с гортанным стоном приник к ее губам. Этот поцелуй был непохож на предыдущий. Джейс не давал ей отстраниться, притягивая ее к себе за волосы. Он чередовал нежность с покусываниями, причиняя сладостную боль. Прижимая ее к подушкам, своим поцелуем он показывал свое право на нее, а Клэри покорно принимала его чуть резковатые ласки. Он яростно терзал ее губы, не давая как следует отдышаться в перерыве между поцелуями, так что очень скоро ее голова закружилась. Она подалась вверх, к нависшему над ней телу Джейса, прижалась к нему, автоматически закинув ногу на его талию. И тут же, испугавшись порыва, хотела убрать ее, но горячая рука Джейса, легшая на ее бедро, не дала Клэри этого сделать. Она запустила руки в его волосы, чувствуя, как они, точно мягкий шелк, струятся между ее пальцев. Клэри на миг оторвалась от его губ, пытаясь отдышаться и чувствуя, как быстро вздымается его грудная клетка напротив ее груди. - Клэри... - начал Джейс, но девушка, испугавшись, что сейчас он скажет, что ей не стоило этого делать, вновь приникла к нему, порывисто целуя его слегка приоткрытые губы. Он мягко ответил на ее поцелуй, но в следующий момент настойчиво отстранил ее от себя. Они тяжело дышали, не отрывая друг от друга взглядов. - А как же тот, другой? - прищурился Джейс, а Клэри мотнула головой: - Забудь про него. Нет никакого другого. Вчера ночью я спала у своей подруги и она одолжила мне одежду брата вместо моей, испорченной. Свою дать не могла - разные размеры. - Мне следовало догадаться, - самодовольно улыбнулся Джейс. - У такого шикарного мужчины, как я, не может быть соперников. У тебя не было шансов отвертеться от чар моего обаяния, женщина. - Прям не было? - поддразнила Клэри. - Смотри не сглазь. Джейс посмотрел на нее так, словно она только что сморозила глупость. - Клэр, если не хочешь, чтобы мы наделали глупостей... - он выразительно посмотрел на ее оголенную ногу, прижатую к его бедру. - Ой, прости, - пробормотала девушка, мигом убирая от Джейса свою конечность. Она опустила взгляд на его слегка покрасневшие от жарких поцелуев губы. Проследив направление ее взгляда, на лице Джейса промелькнуло довольное выражение. - Я... - Клэри кашлянула. - Если хочешь, я могу уйти. - Как хочешь. Можешь остаться, но в этом случае я сплю у стены, - заявил Джейс, скатываясь с Клэри к стеночке и притягивая ее к себе. Клэри смолчала. Она чувствовала, что Джейс всеми силами избегает серьезного разговора, однако давить не стала. Вместо этого она пролезла под его руки и прижалась к солнечному сплетению парня, приникла ухом к его левой груди, слушая сердце. Он притянул ее к себе и расслабился. - И все-таки признайся... - Клэри подняла голову, столкнувшись с его многозначительным притворно серьезным взглядом. - Ты залезла ко мне в постель не из-за лунатизма, а с коварным планом похитить мою невинность. Клэри рассмеялась, а Джейс притворился, что обиделся: - Это у тебя почти получилось, коварная женщина, - погрозил он ей пальцем. Отсмеявшись, Клэри посерьезнела: - Джейс, я хотела навестить тебя в лазарете той ночью, но... - Не надо, - прервал поток ее речи парень, а его лицо приняло презрительное выражение. - Не стоит лгать. Мало кому захочется сидеть у постели больного, пока тому прочищают внутренности, вправляют кости и вытаскивают осколки. Клэри затошнило. - Вот что ты подумал? - спросила она. - Что я испытываю омерзение? - Я ничего не подумал. Давай спать, я устал, - мотнул головой Джейс и прикрыл глаза. Спорить было бы бесполезно, да и он действительно выглядел неважно, так что Клэри просто последовала его примеру и очень скоро уснула, ощущая теплые руки Джейса на своей спине и биение его сердца напротив своего уха. **** Она проснулась в пустой постели. С кухни доносились скворчание сковороды и насвистывание. Клэри выбралась из-под одеяла и пошла на звуки. Джейс стоял у плиты, однако выглядел не очень. Как будто вовсе не спал. - Что ты делал ночью - вагоны разгружал? - осведомилась Клэри, с любопытством подходя к парню и заглядывая ему через плечо. - Нет, я всего лишь наблюдал за тем, как одна рыжая особа пускает слюни на мою подушку во сне, - ехидно ответил Джейс. - Врунишка, - возмутилась Клэри. - Я никогда не пачкаюсь слюнями. - Хотя могла бы, верно? - Джейс перевернул тост. - Так что я не так уж и далек от истины. Победить Джейса в красноречии было невозможно, так что Клэри просто перевела тему: - Ладно, остряк. Лучше скажи, почему ты не спал. Джейс пожал плечами: - Потому что охранял тебя, дурында. Через полчаса придет Изабель - вот тогда вздремну, - он переложил тосты в тарелку, выключил огонь и намазал их малиновым джемом, который откопал в холодильнике. Он взял один из тостов и принялся откусывать по кусочку, жестом предложив Клэри присоединиться. Она взяла с тарелки оставшийся тост и попробовала. Он был прожарен ровно настолько, насколько нужно, покрытый нежной корочкой. - Ты умеешь убираться, отлично готовишь и можешь надрать задницу любому, - перечислила Клэри. - Что еще есть в твоем послужном списке? - Добавь еще то, что я потрясающе красив, - ослепительно улыбнулся Джейс. - И скромен. - Скромность придумали серые и скучные личности, - небрежно ответил Джейс. - Я же рожден, чтобы сиять. Клэри рассмеялась и Джейс улыбнулся ей. Они дожевывали свои тосты и пили чай из одной кружки, поочередно прикладываясь к разным бортикам, когда в квартиру ворвалась Изабель. Она скинула куртку и, едва взглянув на Клэри, сказала Джейсу: - Привет. Как прошла ночь? - Горячо, - не сморгнув глазом, ответил Джейс, а Клэри аж подавилась тостом, услышав это. - Мне привиделись в полудреме две сексуальные красотки в кружевном белье. Изабель хмыкнула и пробурчала что-то типа: "В своем репертуаре", но тут ее взгляд упал на недоеденный тост в руках Клэри (Джейс свой давно прикончил и теперь добивал чай). Она мигом достигла уже пустой тарелки и разочарованно выдохнула: - Вы все съели, сукины дети! - Приготовь себе что-нибудь самостоятельно, ты же это любишь, - посоветовал ей Джейс, возвращая кружку на тумбочку. - А я пойду посплю пару часиков. - Ты разве не идешь домой? - покосилась на него Изабель, а тот покачал головой: - Нет. А смысл? Только больше времени потрачу в транспорте. С этими словами Джейс вышел из кухни. Изабель подождала, пока он зайдет в свою комнату, и тут же зло уставилась на Клэри. Спокойствие как ветром сдуло. - Я не знаю, что между вами двумя произошло, но если ты снова вздумаешь играться с ним, тебе конец. - Ты уже говорила, - холодно ответила Клэри. Проглотив свой тост, она медленно приблизилась к Изабель, направляя на нее горящий от злобы взгляд. - Не. Надо. Мне. Угрожать. Эту фразу она отчетливо произнесла по слогам. Глаза Изабель потрясенно расширились, а Клэри, допив чай Джейса, последовала его примеру и пошла к себе. На открытом окне ее дожидался белый конверт.