Mr. and Mrs. Mikaelson.

Вы готовы? Готовы, услышать историю о том, как пала самая могущественная семья. Черный. Черный цвет к лицу Ребекки Майклсон, но этот цвет ассоциируется с болью утраты, всех тех, кого она любила. На ней строгое черное платье, из украшений только серьги, растрепанные белокурые локоны и весь мир для нее окрашен в черное. Она опирается о перила, с презрением и ненавистью смотрит на столпившихся у крыльца особняка журналистов. — Миссис Майклсон, смерть Элайджи связана с тем, что убили крупного члена сената в Вашингтоне? — В Никлауса стреляли из-за проблем в бизнесе? Как его состояние? — Вы считаете своего брата убийцей? — Финна не спасли лучшие доктора города. Вы считаете, что в этом замешены конкуренты? Докторов подкупили конкуренты желавшие мести Клаусу? — Автокатастрофа в которой погиб Коул тоже месть конкурентов, которые решили сами вершить суд? — Как вы оправдываете самоубийство вашей сестры? — Что вы теперь планируете предпринять, учитывая, что вся ваша семья мертва? — Вы планируете продать бизнес отца? Она не слушает. Ей плевать на все их вопросы и она просто закрывает лицо руками. Ей нужно идти вперед, а она даже шага не может сделать. На сердце буря, и Ребекка желает, чтобы эта буря обрушилась на всех тех, кто сейчас смотрит на нее. Безумие одолела ее разум. Она не знает, что будет дальше и ей не хочется узнать. Ребекка опускает голову, чтобы ее слез никто не видел. Слезы стервы Ребекки Майклсон скорее воображение, чем реальность. В реальности стервы не плачут. Ребекку слепят фотовспышки, все ее раздражает, и если бы она могла, то набросилась бы на этих журналистов. Набросилась и похоронила бы по кускам. Ребекка подавлена и все, что может : Закрывать свое лицо руками и делать неуверенные шаги вперед. Ей кажется, что она на краю обрыва, она во всех этих чувствах, сгорела заживо во всем этом и испепелила чувства. Ничего не чувствовать кажется Ребекки не мифом, а реальностью. Она оборачивает свою голову и видит в толпе Марселя. В его глазах она ищет спасения и находит. Марсель спасет ее, всегда будет спасать. Он не может смотреть на ее слезы, и точно знает, что Ребекка чувствует себя брошенной. Марсель Жерард точно знает, какого быть брошенным. — Отойдите! Марсель отталкивает журналистов пробираясь к Ребекки. Ему важно держать ее руку в своей и знать, что она в безопасности. Жерард держит ее за руку и ведет вперед заслоняя ее своим телом от всех. Защитить от всего мира. В его зрачках отражается ненависть и готовность напасть на любого, кто дотронится до нее. Рукой Марсель прижимает ее к себе, а другая рука вытянута вперед. Если ее крылья сломаны, он отдаст ей свои, до тех пор, пока она не сможет расправить свои. — Отойдите! Марсель Жерард разорвет любого, кто причинит ей боль. Он поклялся, что не позволит никому причинить боль. Она щурится от вспышки камер, а тот отталкивает назойливых журналистов от Ребекки. Они держаться за руки и Марсель защитит ее от всего мира, и не позволит, чтобы ей причинили боль. Ребекка прекрасна даже будучи сломленной, слабой, с заплаканными глазами, облаченной в черное. Марсель Жерард видит ее красоту в лучах солнца. Марсель всегда видел ее красоту. — Я буду там с тобой. Обещает Марсель, нехотя отпуская ее руку и усаживая ее на сиденье автомобиля, закрывая дверь. Жерард садиться на место водителя, и нажимает на педаль газа. Он спасет ее от всего мира. - - - Кто-то боится смерти, но тому, кто уже мертв, все равно? Кто-то боится одиночества, но тому, кто был один бояться нечего. А как насчет того, чьи руки погрязли в крови? Монстр боится? Такому монстру есть чего боятся? Ответ: Нет. Такой ничего не боится - нечего терять. Впереди их полоска дороги и указатель, что до Нового Орлеана остается несколько сотен километров. Элайджи Майклсону нечего терять. Кетрин Пирс нечего терять. Они уже потеря все, кроме самих себя и ребенка, спасти которого все еще надеется Элайджа, а Кетрин предпочитала выживать, и сейчас выживание волнует ее больше перспективы материнства. У нее мертвое сердце, но вот почему Элайджа так не думает. Элайджа думает, что все это ее маска, за которой она прячет свою истинную натуру. — Все хорошо, Катерина, тебя не тошнит? Сбавить скорость? - заботливо интересуется тот. — Теперь я понимаю, почему ты вела себя так последнее время. — Если тебе сказали о моей беременности, то скажу, что я знала, и сейчас мне все равно, - отвечает брюнетка наматывая локон шоколадных на средний палец. — Я знала еще с того вечера в ресторане. — Ты знала и пошла на риск, - понимает Элайджа и хватает ее за руку. — Ты рисунка нашим ребенком! Я бы никогда не позволил этому случится! Никогда! — Я рискнула ради своей свободы, так, что знай, что мне наплевать, - ухмыляется Кетрин. — Это не моя Катерина! Это говорит не моя Катерина! - кричит Элайджа, и его нога нажимает на педаль тормоза. Она, пыталась понять того, кто не ждал ее понимания. Машину заносит на обочину и Кетрин закрывает глаза, ощущая, что ее прижало к сиденью. Элайджа хлопает дверью опускает голову и уходит в сторону леса. Кетрин знает, что такое, когда кажется, что не заслуживаешь такого отношения, но получаешь. Элайджа не заслужил такого отношения, но сейчас она нанесла ему удар в спину. Элайджа получил удар в спину от той, кому отдал свое сердце. Ей казалось, ему хочется просто быть понятым, быть любимым. Но он кричит во все горло, чтобы хоть кто-то его услышал, пока не понял, что это бесполезно. И этого удара от любимой, никогда не забудет. И не простит. Она просто слишком испорчена чтобы понять, что такое любить,- срывая голос думает Элайджа. Так твердил ему каждый, и теперь Элайджа думает, что его брат был прав : Она эгоистична и убьет любого, чтобы выжить. Так твердили ему все, кроме этой эгоистичной особы, которая полагает, что он смог сорвать с нее маску и добраться до ее души. Элайджа думает, что ей не нужно верить и он вовсе не спасал ее, а Кетрин играла роль Катерины ради того, чтобы выжить. Она вновь убила его ударив правдой. Он не знает лишь, что уже давно вернул Катерину, и только рядом с ним она чувствовала себя нужной. Майклсон не беззащитная или, в крайнем случае, не показывает себя такой. Она сумеет убить любого, но рядом с Элайджей ей не нужно убивать. Рядом с Элайджей она чувствует себя любимой, нужной и защищённой. Они не понимают друг друга, как думает Элайджа, ведь он ставил семью превыше всего, а она призналась, что ей было наплевать на самое ценное, что у них есть - их ребенка. Кетрин жесткой хваткой останавливает его от падения в овраг . Ухмыляясь, своей улыбочкой и смотрит в глаза. — Давай, что ты сделаешь? Ты не убьешь меня, - ядовито, сквозь зубы, шипит Кетрин и сильнее сжимает, свою руку на его плече. — Но, правду ты услышать, Элайджа. Я не родилась злой, жизнь сделала меня такой. Я не знала, что такое слёзы, когда жила там. Словно всегда была весна и лето. Я была маминой любимицей и папиной принцессой. Твой брат приказал убить мою семью, просто, чтобы отомстить за не подписанный контракт. Просто, чтобы отомстить. Я была слишком молода, когда потеряла всех, о ком заботилась, и кто заботился обо мне. Клаус добился того, что заполучил бизнес моего отца. У меня нет семьи, которая бы присматривала за мной, и неудивительно , что мне плевать на всех, Элайджа. Мне плевать. Я всегда выживала. Мне плевать на всех Элайджа, кроме себя. Я всегда мечтала освободиться и в любом случае, пошла бы на все ради свободы. Но, когда я отбивалась от охраны, несколько секунд я думала, что вот она свобода о которой я так мечтала, и ради этой свободы я могла пожертвовать всем. Если бы хотела, то завершила бы это. Одно расстройство желудка и все это могло бы стать историей. В другом случае я бы так и поступила. Но, я поняла кое что по важнее. Я поняла, что защищаю не только себя. Может быть потому что мои родители любили меня и всегда сражались за меня. Может быть потому что я люблю тебя и нашего ребенка больше чем жизнь и свободу. Я не сделала то, что задумала. Я решила, что никогда не дам его в обиду. Я не дам в обиду нашего ребенка, как и ты, верно? — Верно. Наш ребенок - это все, что у нас осталось. Он помнит каждый ее жест. Как она обернула его к себе и дотронулась до лица. Он смотрел на нее опустив взгляд верил в то, что она говорит это искренне и в ее сердце есть чувства к нему. Она хранит свою главную тайну под сердцем и готова сражаться, как и Элайджа. Они будут сражаться за своего ребенка. — Просто напомню, что нам нужно вернуться в Новый Орлеан. Вместе разберемся со всем. Вместе. - - - В этом баре музыка орет и от вездесущей толпы людей пространство кажется таким узким, что Давине хочется убежать. Кол ставит на столик бокалы с соком и улыбается ей. Парень перед ней обеспокоенно смотрит в ее знакомые глаза, такие глубокие, а Давина берет в руки бокал и смотрит на Кола, который попробует произнести что-то вроде: Мне жаль, Давина, что я втянул тебя во все это. Только слова не идут, где-то комом в горле и губы словно онемели, а ведь ему столько надо ей сказать, и Давина знает это. — Элайджа и Кетрин убили двух боссов, и теперь мы возвращаемся в Новый Орлеан, чтобы вновь сбегать. — Клаус сказал вернуться, как можно скорее. Мы подождем Фрею, Ребекку и Хоуп, и уедим. — Уедим... — Давина, я не хотел, чтобы ты проходила через все это из-за меня. Моей семьи. Просто меня. — Я верю тебе, Кол, потому что люблю. Ради того, кого любишь, можно пойти на все. Давина это знает, как никто другой - всякий раз готова рискнуть ради любви, и всякий раз платится за это. Она уже расплачивается за свой выбор. Давина выбрала любовь, и даже умерла, по официальным данным. Давина любит Кола и готова ради него на все. И вот сейчас он перед ней. Они сидят в ночной забегаловке и сжимает в руках нож отца. Она снова чувствует его пальцы на своих руках, и готова быть с ним даже если умрет. Она готова поддерживать его, а больше Колу и ничего не нужно. — Кол, послушай меня, прошу. Сейчас в твоих руках нож - это доверие, и только тебе решать : Защищать этим ножом или пронзить сердце. — Меня уже предавали, и теперь я не знаю, кому доверять. — Тому, кто доверился тебе. Семье. Мне Кол, потому что мне не страшно. Все происходит моментально, и Кол целует ее, пока она здесь, рядом с ним. Блондинка видит поцелуй брата и брюнетки. Это заставляет Ребекку хихикать, вспоминая то, как она ругалась с младшим братом, запускала с в него свои каблуки, то, как она с Коулом сбегала в ночной клуб. Он ее брат, несмотря ни на что Ребекка желает ему счастья. — Правда, мой брат красавиц? - руки Ребекки ложатся на плечи брата. — Ты был так занят, что не заказал мне кофе. — Ты еще хуже Ника, Ребекка, - смеется парень. — Здравствуйте, я Давина, - улыбается Ребекки брюнетка, поправляя рукава куртки. — Вы сестра Кола, Ребекка? Рада познакомиться. Я заказала кофе и еды. — После всех твоих приключений, братец, ты обязан жениться на этой милой и очаровательной девушки, которая уж точно не позволит тебе шляться по клубам и слизывать текилу с декольте танцовщиц, - Ребекка отходит от брата и садится рядом с Давиной. — С откуда ты слизывал текилу, Кол? - хмурится Клер вставая из-за стола. — Поговорим позже, дорогая, - Кол встает и берет Давину за руку. — Нужно ехать. — Да, Фрея и Хоуп в машине, наверное заждались нас, - вздыхает Майклсон. — Ник обещал, что все будет хорошо. — Ник всегда так говорит, а в итоге проливается кровь, - фыркает Кол. — Я ему верю, потому что он наш брат и делает все ради семьи, как и каждый из нас, - отвечает блондинка. — Мы возвращаемся домой. *** Новый Орлеан. *** У Клауса Майклсона есть одно правило: не влюбляется. Никогда. Ни в кого. Он всецело принадлежит бизнесу и кровавым разборкам. Он считает любовь слабостью, а Клаус Майклсон не слабый. У Авроры Де Мартель тоже есть правило: не позволять любви встать на ее пути. Клаус импульсивен. Он вспыльчив и эгоистичен. Ребекка и Хоуп пожалуй, были единственными, кто никогда не слышал от него грубых слов. На Ребекку Клаус орал и запирал в комнате, если та поступала не так, как ему было нужно. Хоуп просто боялась родного отца. — Не упади, - Клаус удерживает ее когда та случайно отпускает его руку. — В тебе что-то осталось человеческого, Ник, - она слегка улыбается и вглядывается в черты лица мужчины, — Возможно, ты любишь меня, как и я. Возможно, ты доверился мне. — Меня. Зовут. Клаус. Любовь - это слабость, - шипит Клаус притягивая ее к себе и поправляет махровую ткань халата на ее плечах. — Ты моя слабость, если я все еще здесь, - вздыхает Де Мартель.— Ты пытался задушить меня! — Я никому не доверяю, - ухмыляется Клаус смотря ей в глаза. — Но, ты и вправду любишь меня. — Люблю, а ты ублюдок, - всхлипывает Аврора отстраняясь от него. — Оставайся гнить в одиночестве. *** На заднем дворе припаркована одна из машин на которой и планирует уехать Аврора. В ее руках маленькая сумка и Аврора не слушает, что ей говорит Клаус. Ей кажется, что любовь оставила на нее теле только ожоги. — Аврора! - Клаус прижимает ее к капоту автомобиля. — Я все уже тебе сказала! - выкрикивает она пытаясь вздохнуть. — Ты знала, что я заказал родителей и молчала, почему? Это ведь верный путь к моему падению, - совершенно спокойно говорит Клаус проводя своей рукой по ее лицу. — Я любила тебя, а ты сломал меня, Клаус, - голос дрожит, когда Аврора бьет своими руками его по лицу. — Секретность для меня не секретность. Эта информация и была козырем Кетрин против тебя. Я позволила любви встать на своем пути и теперь понимаю, какая я дура! Влюбленная дура! — Да, Аврора, и ты видела мою истинную сущность. Я не верю в любовь, Аврора, но верю в то, что один монстр может принять другого, - его рука скользит по ее щеке и Аврора закрывает свои глаза. — Я чувствую все то, что и ты. — Они едут сюда, твои враги, Ник, они знают, что Элайджа умер, - шепчет рыжеволосая. — И, думают, что смогут убить меня. Аврора, я сказал всем, что здесь безопасно, - кивает Майклсон отпуская Аврору. — Мне нужна твоя помощь, любовь моя. Семья - это сила. Я не решусь этой силы. Спаси их, и если ты все еще думаешь, что я монстр, то ты свободна от меня, от монстра внутри меня. Проходит не меньше трёх часов, прежде чем Майклсон ставит чашки с кофе на стол, а Аврора подходит к брату и смотрит на экран монитора ноутбука. Тристан видел, что на руке его сестры синяк, но сейчас не время обсуждать это. Тристан смотрит на Клауса с некой ненавистью, за то, что он сделал с его сестрой. Тристан спасет свою сестру. Спасет и не позволит ей повторить ошибки. А она и не замечает, что ее брат уже решил ее судьбу. *** — Ужасно выглядишь, Хейли, - ухмыляется Клаус, когда она, хромая на левую ногу, походит к нему. — Забавно, потому что сегодня в меня стреляли и мой муж мертв! Джексон мертв! Ты, все, могут гореть в Аду! С этой минуты Хоуп ты не увидишь! Я умру, но буду с дочерью! - кричит Маршалл. — Если б ты знала, как мне плевать на то, что ты говоришь. Меня твоя трагедия ничуть не трогает, - заявляет Клаус. — Существует очень короткий список людей, которые пытались отнять у меня Хоуп, и ты единственная, кто еще дышит. — Не лги мне, Ник. Ненавижу ложь, - её щеки заливаются краской, — Я знаю, тебя! Не лги! Скажи правду! — Нашла! - выкрикивает Аврора. — Андреа Лабонэир. — Черт! И, кто это такая, Андреа Лабонэир, - Маршалл скрещивает руки на груди. — Это ты, любовь моя, - Клаус смотрит на Хейли. — После похорон ты уезжаешь с Хоуп. Аврора подготовит бумаги. Мои враги думают, что Элайджа мертв, и теперь они планируют вершить надо мной суд. — Только когда ты не ведешь себя как козёл, - Хейли выходит за ним следом. В руках Клауса папка-планшет, в которой перекреплен какой-то лист, где он делает пометки. Часы тикают вперед. Пять утра. Хейли забывает о боли в ноге, когда видит, что на заднем дворе паркуется машина Ребекки. — Мама! Хоуп улыбается, когда видит мать, и бежит ей на встречу, широко расправляет руки, чтобы заключить мать в свои объятья. — Сладкая, я скучала. — Я тоже скучала, мамочка. Клаус слабо улыбается, в ответ на слова дочери. Кто бы мог подумать, что этот светловолосый ангелочек его дочь. Его кровь. Его надежда на лучшее. Хоуп замечает стоящего у двери отца и подходит к нему. Она хлопает длинными ресницами, тянет к отцу свои руки, и тот берет ее на руки, целует в щеку и кружит в воздухе. Тогда Хоуп верит в то, что у нее есть настоящая семья. Тогда Хоуп верит в то, что она действительно надежда всей семьи. Хоуп - надежда на лучше. Сейчас эту надежду отнимают у Клауса. — Хоуп, идем. Нам нужно уходить, - строго говорит Маршалл дочери. — Хейли, что произошло? - Ребекка подходит к брюнетки и замечает как холодны глаза подруги. — Джексон мертв, потому что он любил меня и защитил меня от пули киллера, Марсель сказал, что Аврора подменила информацию, и стреляв в нас киллеры думали, что убивают Кетрин и Элайджу, мне нужно организовать похороны, - Хейли обнимает подругу, и Ребекка понимает, что она прощается. — Я хочу попрощаться. Хоуп и я, мы больше не можем быть частью вашей семьи. Всю свою недолгую жизнь, ее пытались убить, она скрывалась. Это не может быть историей моей маленькой девочки. Семья должна любить тебя. Даже если она будет свободна от всего этого и крови, которую пролил Клаус, которая не имеет оправдание, Хоуп все равно будет дочерью Клауса. Она унаследует врагов, всю их злость и ярость. Я не хочу, чтобы Хоуп носила фамилию Майклсон. Она не заслуживает всю ту боль, которая приходит с этой фамилией. Прощай, Ребекка, ты всегда поддерживала меня и была на моей стороне. Ты моя подруга, но Хоуп не может быть Майклсон. Это не ее история. — Обещай мне, что расскажешь ей, о сумасшедший тетушки Бекс, которая любит ее больше жизни, - шепчет на ухо Хейли блондинка. — Кроме тебя ее никто не защитит. — Хоуп, нам пора уходить, - зовет дочь Хейли. Клаус Майклсон понимает, что вероятно, это последняя его встреча с дочерью. Майклсон изо всех сил прижимает к себе малышку, прежде, чем опустить на землю. Хоуп смотрит в его глаза, и понимает, что из глаз отца вот-вот польются слезы. — Папа, все хорошо? - Хоуп дрожит касаясь ладони отца. — Тебе грустно? — Я сделаю все правильно для тебя, - отвечает Клаус отпуская руку дочери. Будь хорошей для своей мамы. Я спокоен, потому что она защитит тебя. Клаус опускается на колени перед дочерью, словно просит прощения за всю ту боль, что он причинил, пожалуй, единственному человеку, на этой земле, который просто любил его. Любил за то, что он существует, поддерживает ее. Хоуп подарила ему надежду, а теперь эту надежду у него вновь отнимают. — Добро пожаловать в 21 век битвы за опеку! Мамы побеждают сейчас. На глазах Хоуп сверкают слезинки, когда Хейли берет дочь за руку и уводит за собой. Клаус Майклсон смотрит им вслед. Он на коленях, словно пытается вымолить прошения, но уже слишком поздно. Поздно, потому что Клаус Майклсон жил без надежды, и продолжал путь из смертей и крови. Поздно, потому что он сам все разрушил и утратил свою надежду. Хоуп - ее надежда. Всегда ею будет. Малышка вырывается из рук матери и снов бежит в сторону отца, падает на землю и маленькими ручками хватает его за шею. Хоуп - его надежда. Надежда, которая всегда будет с ним. — Папа... — Тебе нужно идти с мамой. — Мне одиноко без тебя. Ты мне нужен. — Если почувствуешь себя одинокой, просто вспомни, что я люблю тебя... И, Хоуп будет помнить последние слова отца. И, Хоуп будет знать, что ее отец любит ее. И, Хоуп всегда будет надеждой этой проклятой семьи. Хоуп - надежда на лучшее. Хоуп - надежда. Всегда ею была и будет. *** Он целует её руки, плечи, когда кладет засыпающую Хоуп на заднее сильнее автомобиля Хейли. — Папа любит тебя. — Когда будут готовы документы? — Тьери все передаст тебе, Хейли. Теперь все зависит от тебя. Береги Хоуп. В реальности Клаус закрывает дверь машины. Встряхнув головой, Хейли постаралась улыбнуться самой себе, когда раздается визг двигателя и машина трогается с места. Теперь она свободна. Теперь все зависит от нее. Хейли приняла решение и переживает за свою единственную дочь. Ради Хоуп она сделает все правильно и защитит ее. *** Часы тикают вперед. Семь утра. Перед Элайджей и Кетрин открывают дверь и она влетает в большой зал столовой Майклснов. Взобравшись на стул, Элайджа отдает указания, чтобы принесли минеральной воды. Кетрин обнимает Аврору, а Элайджа протягивает руку Тристану. Кетрин садится на стул Авроры и смотрит на экран монитора. — Я доделаю все документы Аврора. Иди отдыхай. — Отдыхай, Катерина и выпей воды. — Нет, Элайджа. Я должна закончить подготовку новых документов. — Катерина, ради нашего ребенка. Прошу, отдохни. Элайджа кладет ей на плечи и Кетрин оборачивается к нему, касается рукой его щеки и улыбается. Она улыбается надеясь, что ее улыбка согреет сердце ее мужа. Аврора смеется и буквально отталкивая Элайджу обнимает Кетрин. Вошедшая в комнату Ребекка с визгом набрасывается на Кетрин, когда слышит о ее беременности. Она искренне желает счастья своему брату и Кетрин, которая теперь познает счастья материнства. *** Часы тикают вперед. Восемь утра. Машина Финна паркуется на заднем дворе. Они приехали самыми последними. Сейдж встряхивает своими волосами, когда выходит из машины и следует за мужем. — И, что? Мы будем сидеть, ждать пока наши враги заполнят наш дом? - хмурится Кол смотря на Клауса. — Кол, прошу тебя, - Давина берет из его рук нож. — И, что ты предлагаешь? - шипит Майклсон. — Сражаться, - разводя руками отвечает Кол. — Иногда, не важно как ты наносишь удар, а как держишь, - Сейдж садится на стул. — Как поживает мой племянник? - спрашивает Клаус. — Я думал, что судьба твоего племянника не волнует тебя? - зло отвечает Финн, садясь рядом с женой. — Ты уже все забыл? — Я помню, -кивает Клаус заряжая оружие. У Клауса Майклсона есть еще одно правило: Брать всё, что хочется. Всё, что ему приглянулось, он всегда мог купить. Всех, он мог купить. И всё же в этот раз его система дала сбой. Сейчас он не в силах откупиться. Сейчас он не может купить свободу своей семьи. *** Она выпила уже вторую чашку кофе. Кетрин понимает, что действовать нужно быстро и решительно. Возможно, Дьявол создал женщину, но сейчас даже у столь дьявольской женщины, как Кетрин Пирс нет плана. Сейчас ею движет беспокойство за Элайджу и за их ребенка. Она поступит, как считает нужным. Боль Элайджи боль и Кетрин. Она ощущает как его сердце ударяется о грудную клетку, с каждой секундой быстрее и быстрее. Она знает, как Элайджа переживает за семью, за Хейли, когда узнал о том, что она осталась наедине со своей болью. Элайджа ставит семью превыше всего, и Кетрин знает это. Знает, и отпускает своего мужа к Хейли. Кетрин говорит, что ей нужна поддержка и он должен идти. *** Хейли сидит на полу кухни рыдая и прижимая к себе рубашку мужа. Она не знает сколько прошло времени. Да, и зачем вообще знать. Она не может найти в себе силы по-пращаться с мужем. Прощаться тяжело. Прощание доставляет только боль. Боль словно тень следует за Хейли тенью. Нависает над ней с готовностью погасить свет. — Я не знаю, что сказать. — Элайджа, последние 24 часа я была так зла, на Аврору, на твою семью, на тебя. Да, даже на Джексона за то, что он всегда был таким храбрым, но потом я поняла, что я не злюсь. Я не злюсь. Я сама виновата. А любить кого-то из нас, это смертный приговор, не так ли? Джексон любил меня и поэтому ему вынесли приговор, да? Элайджа готов всегда быть рядом. В трудную минуту выслушает Хейли и просто покажет ей, что она не одна. Он поклялся всегда защищать ее. Он рядом, помогает встать, придерживает за плечи. Это лучше, чем плакать в одиночестве. Он смотрит в ее заплаканные и красные глаза. Хейли устала. Хейли мечтает только о том, чтобы этому пришел конец. — Мое сердце разрывается от всей этой боли... Я желаю, чтобы все это закончилось. Этому придет конец, Элайджа? Пролитой крови придет конец? — Хейли, ты всегда была сильной. Ты сильная. Ты должна попрощаться. Попрощаться не только с Джексоном, но и со своей старой жизнью. Хейли больше не разговаривает с ним. Она поставила точку. Она прощается и ставит точку. Ей приносит радость только ее дочь. Только Хоуп возвращает радость в ее жизнь. *** За три часа до похорон Джексона Хейли даже не думала, что найдет в себе силы сказать ему : Прощай. Но, рядом с ней Элайджа, который поддерживает ее и придает силы. Они идут впереди похоронной церемонии и Хейли находит в себе силы в последней раз поцеловать мужа. Поцеловать на прощание и отпустить. Она верит только в то, что любовь к Джексону она сохранит в своем сердце. Она верит в это, когда целует его на прощание и закрывает крышку гроба. — Ведь, даже если нас будут разделять тысячи миль и сотни лет, ты будешь рядом со мной, а мое сердце будет в том гробу с тобой. *** Часы тикают вперед. Десять утра. Кетрин пролистывает базу данных уже в какой раз. Ребекка стоит рядом и уговаривает ее беречь ребенка и поесть, но Пирс в очередной раз отмахивается от навязчивости Ребекки. — Будь лапочкой, возможно, малыш желает покушать, - проворковала Ребекка ставя поднос прямо перед Пирс. — Следи за языком, Ребекка, - Кетрин дергает бровями и Майклсон чувствует как подкашиваются её ноги. — Я понимаю, что ты рада, но нужно молчать. Нужно молчать. Это тайна. — А мы и так, что трупы, - хмыкает Аврора проходя в комнату держа в руках чашку с кофе. — Что ты сказала? Трупы! - и в глазах Кетрин разжигается огонек. Кетрин подпрыгивает со стула и разводит руками. Она теперь точно знает, что делать и как быть. Смерть - вот то, что может спасти их. С этими мыслями Кетрин вбегает в кухню, где сидел Клаус. — Клаус, нужно поговорить, - Кетрин садится рядом с ним. — Пришла посмеяться надо мной! С того, что мои враги собираются сюда! - кричит Клаус, сжимая ее запястье. — Ты знала всю правду о смерти моих родителей и молчала. — Бога ради! Я беременна! - кричит Кетрин. — Ты меня пугаешь! Я молчала ради любви к Элайджи. — Ты лжешь! - продолжает Майклсон. — Никто не увидит моего падения. — Отпусти меня! Я всегда любила Элайджу и все делала ради него! А ты, Клаус? Что ты сделал правильно? Что ты сделал для тех, кто сражались за тебя? - Пирс вырывает свою руку из руки Клауса. — Послушай меня, Клаус. Ты должен понять, что вы все должны умереть. Я и Элайджа считай, что мертвы. Понимаешь? — Я все понял, - Клаус поджимает губы и отпускает девушку.