Видения Огня

Дружба с Эдрианом Пьюси была неправильной от начала до конца, но назвать ее каким-то другим словом Перси не мог. Все началось с первого курса, с самого малого. В тот день шел урок зельеварения. Была поздняя осень, ветер, холод, слякоть. Перси уже успел подцепить простуду. Вечно занятые своими делами Чарли и Билл не придали даже этому значения, а по-детски гордый Перси не желал находить дорогу к Больничному крылу. В какой-то момент Перси чихнул. Все бы ничего, но как раз в этот момент он кидал в зелье лепестки зверобоя. В белесую жидкость лепестки упали черной горкой и за доли секунд скрылись из виду. Мгновение понадобилось Перси, чтобы осознать, что случилось. Столько же понадобилось зелью, чтобы опасно поменять цвет и начать мелко дымиться. Ужас, что испытал Перси, видя эту картину, мало с чем было сравнить. У него отнялся голос. Более того, он застыл, не в силах даже пошевелить рукой. Разум панически метался, пытаясь найти выход. Зелье уже было начало опасно бурлить, когда чья-то рука слева кинула в его зелье какие-то розовые лепестки. Зелье застыло на мгновение, а после перестало и дымиться, и бурлить. Правда, оно также было безнадежно испорчено. Но тот момент, когда оно перестало бурлить, Перси благословил и непременно сразу бы поблагодарил спасителя, если бы взгляд не наткнулся на эмблему Слизерина на мантии мальчишки, что помог ему. Впрочем, в тот день он впервые по-настоящему увидел Эдриана Пьюси. Тот сделал вид, что ничего не произошло. Весь класс был в том же состоянии, что и Перси, чихал и кашлял, а потому никто ничего не заметил. Перси, к своему стыду, который он осознал уже после, тоже сделал вид, что ничего не произошло. Гриффинорская честь его была задета, но случай отблагодарить в ответ представился намного раньше, чем Перси сумел выдумать что-либо другое. Как-то возвращаясь из библиотеки, Перси увидел, что Эдриана прижали несколько гриффиндорцев со второго и третьего курсов. Что они от него хотели, Перси до сих пор не знает. Не знал и в тот момент. Но что страннее – эта мысль к нему пришла намного позже, опоздав на парочку лет – даже не подумал, что Эдриан мог быть в чем-то виноват. В тот момент он на автомате расценил, что Эдриану нужна помощь. То, что он был слизеринцем, не играло роли. Отпугнуть пару-тройку человек со второго и третьего курсов Перси не мог, но знал того, кто внушал ужас всем без исключения младшекурсникам. Точнее ту. Прижавшие Эдрианта второгодки и третьегодки в тот день услышали кошачье мяукание. Резкое и опасное по своей сути. - Это миссис Норрис! Филч идет! Пару считанных секунд понадобилось бравым гриффиндорцам, чтобы раствориться в коридорах. Выглянувший через некоторое время Перси напоролся на взгляд карих глаз Эдриана. Уже тогда он был чертовски красив. Тот сидел на полу, как ни в чем не бывало и зашнуровывал ботинок, который кажется с него успели снять. Второй ботинок валялся между ним и Перси. Немного подумав, Перси подтащил ботинок к все также сидевшему и возившему со шнурками Пьюси. Когда ботинок оказался рядом, Эдриан поднял на него взгляд и просто кивнул. Этот скупой кивок непонятно почему принес Перси удовлетворение и радость. Заставив себя притвориться, что ничего такого он не сделал, Перси продолжил свой путь до Гриффиндорской башни. Он до сих пор не знает, догадался Эдриан, что никакой Миссис Норрис в том коридоре не было или же нет. С тех пор они безгласно помогали друг другу. Однако за первые три года обучения они навряд ли даже перебросились и парой слов, если не считать коммуникаций по учебе. Все поменялось на четвертом курсе. Ближе к Рождеству по школе начали гулять довольно странные слухи об Эдриане. Сказать по правде, однополые пристрастия у чистокровных не были редкостью. А учитывая внешность Эдриана, который к тому времени уже был жгучим брюнетом, способным влюбить в себя одним взглядом, такие слухи звучали более-менее правдоподобными. У Перси внутри разрастался внутренний конфликт. Общественное мнение об Эдриане Пьюси и его собственное впечатление о нем резко контрастировало. Он корил себя, что придумал себе образ идеального слизеринца, которому не зазорно помогать то тут, то там. В основном шпаргалками к экзаменам, случайно забытым на стуле, или же конспектами лекций. Однако надо было отдать должное Пьюси, тот тоже никогда не оставался в долгу. За бодроперцовым зельем Перси так ни разу и не сходил в Больничное крыло за три года, хотя простужался практически всегда. Его запас у Пьюси казался просто бездонным. День, когда они впервые заговорили и разговорились, - настолько, что назавтра Перси еле встал на завтрак, - Перси помнит очень отчетливо. Было 14 февраля. Все ломанулись в Хогсмит, даже профессора. В противовес всему своему факультету Перси остался в Хогвартсе. Он планировал провести хорошенький вечер в тихой и спокойной библиотеке, но совсем не учел, что романтическая лабуда треснет по голове и библиотекаршу мадам Пинс. Озадаченный и несколько разочарованный он брел назад, когда наткнулся на Эдриана. Тот выглядел, как показалось Перси, каким-то потерянным и несчастным. В миг как-то сразу вспомнилось, что в кармане у него лежит шоколад, который он хотел втихомолку съесть в библиотеке, чтобы простимулировать мозг для учебы. Однако бледное лицо Эдриана наталкивало на мысль, что ему это нужнее. В конечном счете, шоколад и настроение поднимает. Вопрос был в том, нужно ли ему поддерживать человека, о котором ходят так много неоднозначных и довольно омерзительных на вкус Перси слухов.