Festina lente (Торопись медленнее)

После этих слов он просто ушел и ничего больше не сказал. Я долго думала над этим. С одной стороны он мог просто специально сказать все это, чтобы сбить меня стопку, но с другой стороны, если подумать хорошенько, меня ведь и саму посещали мысли, что Давид бывает темнит. Какие-то странности проскакивали в разговорах о Джеймсе. Да и мне вспомнились обстоятельства при которых Карим отступил от Алекс в деле с опекой над их сыном. Ведь тогда помогал разбираться с этой проблемой именно Давид Луиз. В то время я даже не стала задумываться, о том, как он смог выиграть это дело. Я ведь так и не знаю почему Карим вдруг решил забрать свое заявление и отпустил Алекс и давида так просто. Я стала осознавать, что слова Джеймса повлияли на меня слишком сильно и внезапно поездка в в Париж перестала казаться мне такой уж хорошей идеей. Но дело уже было сделано, билеты куплены, вещи собраны, и в добавок меня снедала злость на Неймара, мне так хотелось сделать ему на зло что-нибудь такое. Хоть он и говорил, что ему все равно, я точно знаю, что он притворяется. Я знаю, что в нем просто говорит злоба, обида из-за моей измены. А раз он злится, значит ему не все равно, значит хоть какие-то чувства у него ко мне остались, Но из-за того, как он поступил со мной, из-за того как он со мной говорил, я не хочу даже мысли допускать о том, чтобы восстановить с ним какие-либо отношения. Сейчас все чего я хочу это спокойствия, свободы от него и от Джеймса. Хочу просто побыть одна со своей дочерью. Я должна научиться воспринимать Неймара просто, как отца Эмили и больше ничего. Чем меньше оставалось времени до поездки, тем больше сомнений У меня появлялось. Мысли постоянно возвращались к тому, что сказал мне Дэвис. И волей неволей я сомневалась. Но не могу же я прислушаться к Джеймсу и поверить ему на слово. Приехав В аэропорт: Я узнала, что наш рейс перенесли на шесть часов и решила, что это знак. Да, знаю, это не так, это всего лишь моя трусость и нежелание что-то менять, но я тут же сдала билеты и мы вернулись домой. Давиду я решила сообщить обо всем этом позже и снова принялась думать о словах Джеймса. Это угнетало меня все больше и больше и взяв в руки свой телефон, я дрожащими руками набрала номер Дэвиса. — Вау! Какие люди, Вики, это приятный сюрприз. — Привет — Что-то случилось? — Спросил он обеспокоенным голосом. — У тебя странный голос. — Не знаю даже… — Ты хочешь увидеться? — Теперь было слышно, что он улыбается. — Если соскучилась так и скажи, поверь, я чувствую то же самое… — Прекрати, ты знаешь что наши чувства по этому поводу не взаимны — отрезала я. — Тогда в чем же дело? Видимо случилось что-то действительно интересное, что ты решила мне позвонить… — Джеймс, я просто… — промямлила я, не зная, как начать. — Я хотела поговорить с тобой на счет Давида. — О Боже, только не говори мне, что не послушала меня и поехала в Париж! И теперь тебе конечно же нужна моя помощь! — Что? О чем ты говоришь? Какая помощь? — Где ты? — В Мадриде, дома. — Так ты никуда не поехала? — Нет. — Вот и умница. — Может быть, ты все-таки объяснишь мне, что происходит?! — А разве что-то происходит? — Я собиралась поехать к другу и кардинально изменить свою жизнь, но не сделала этого из-за… — Что, из-за меня? — Он рассмеялся. — Теперь снова станешь обвинять меня в том, что я разрушил твою жизнь? — Нет, я не собираюсь тебя ни в чем обвинять, я просто прошу тебя сказать мне все как есть. Почему ты сказал, что я плохо знаю Давида? — Потому, что это правда. — Хочешь сказать, ты всегда говоришь правду? — Даже если я так скажу, ты мне не поверишь, ведь тебя я однажды обманул. — Однажды? — Ну… обманул я тебя действительно только один раз, когда сказал, что после того, как ты добровольно мне отдашься, я сразу тебя отпущу, но на деле не смог выпустить тебя из своих объятий… — Прекрати! — Перебила его я, а он рассмеялся. — Неужели тебе так невыносимо вспоминать то, что было между нами? Я вот например с удовольствием воспроизвожу все это в своей памяти. — Не сомневалась. — Значит ты все-таки разделяешь мое мнение по этому поводу. — Констатировал он. — Джеймс. — Что? — Ты отошёл от темы. Я все ещё жду, когда ты объяснишь мне свою позицию по поводу Давида. — Это не телефонный разговор. — Хорошо. — Ты готова встретиться со мной? — Да. — Когда и где? — Приезжай. — Муррр — Замурлыкал он. — Ты приглашаешь меня в гости. — Прекрати! — Ладно, ладно, не буду тебя злить. — Сказал он примирительным тоном. — Ну так на когда назначим наш деловой разговор? — Я же сказала, приезжай. — Что, прям сейчас? — Ну да. — Я бы рад, но сейчас у меня есть важные дела. Но я обещаю, что приеду, как только это будет возможно. Я услышала в трубке голоса, говорящие на каком-то непонятном языке и он тут же отключил вызов. Мгновение спустя я поняла, что говорили по-французски, но это произношение было для меня не понятно. Я с трудом разбирала что говорил тогда друг Джеймса, а сейчас и вовсе не разобрала ни слова. Через минуту мне пришло смс-сообщение от Джеймса: «Вик я сейчас не могу говорить. Приеду к тебе, как смогу и мы все обсудим» Не успела я ничего ему ответить, как следом пришла вторая СМС-ка: «Только не вздумай лететь в Париж, обещаю, я всё тебе объясню в свое время». Значит ему все же есть что рассказать, что ж отлично. Весь день я была в предвкушении разговора с Джеймсом. Я ждала что он появится к вечеру и все эти запутанные тайны начнут потихоньку раскрываться передо мной, но он не появился. Звонить ему у меня не было никакого желания, писать тоже не хотелось. Я прождала его появления до глубокой ночи и, осознав, что это бессмысленно, легла спать. Следующий день я провела также, но от Дэвиса по-прежнему не было ни слуха ни духа. Я стала ловить себя на мысли что постоянно думаю о нем и жду, когда же он наконец появится, а раньше все было наоборот. Раньше я мечтала о том чтобы он наконец-то оставил меня в покое. Так прошло ещё несколько дней. Я уже решила, что он обманул меня, и вовсе больше не появится. Что странно, так это то, что от Давида за все это время тоже не было никаких новостей. В голову стали прокрадываться непрошеные мысли о том, что все вокруг меня непрерывно лгут, а когда приходит время говорить правду, просто исчезают. Конечно, от Дэвиса я ничего другого ожидать и не могла, но вот Давид… Он ведь мой друг, а за все это время так ни разу и не позвонил, и даже не спросил что я решила по поводу переезда в Париж. С другой стороны, я ведь тоже не искала с ним разговоров… Возможно, он устал постоянно звать меня, тянуться ко мне без какой-либо отдачи с моей стороны. Возможно ему надоела эта игра в одни ворота, и он просто решил оставить все это в прошлом, и доверил мне разбираться со своими проблемами самостоятельно. Проходили дни, я стала понемногу забывать о Джеймсе. Но внезапно он появился, спустя почти три недели после нашего разговора. Было уже заполночь, уложив Эмили спать, я сама уснула рядом с ней, так и не переложив её в свою кроватку, когда услышала шорох у входной двери. По всему телу прошла волна страха, я вскочила с постели и накинув халат, ринулась в кухню и схватилась за большой кухонный нож. На ватных ногах я прокралась в коридор, выставив перед собой свое «оружие». В замке повернулся ключ, в мыслях пронеслось: «Это может быть только два человека: либо Джеймс либо Неймар». Самое интересное что сейчас я совершенно не понимала, кого из них мне меньше всего хотелось бы сейчас увидеть. Дверь медленно открылась и в коридор буквально ввалился Джеймс Дэвис. Что-то с ним было не то, он не вошел, как обычно вальяжной походкой с самодовольной ухмылочкой на лице, а ввалился в квартиру, и, захлопнув за собой дверь, рухнул на пол. Я включила свет и ошалела от увиденного: Джеймс, сидел на полу, привалившись спиной к стене, и прижимал руку к животу, а между пальцев у него сочилась кровь. — Вики, ты что решила меня добить? — Прокряхтел он, покосившись на нож в моей руке. — Только не промажь как тот ублюдок, я не хочу долго мучиться. — Джеймс… — Мой телефон отключен, не вздумай его включить и главное никому не рассказывай о том, что я здесь. — Джеймс… — Пробормотала я словно бы в бреду. —… Что… что происходит? Ты ранен? — Пустяки, небольшая царапина. Но мне нужна твоя помощь. — Только не говори, что мне придётся вытаскивать пулю и зашивать тебе рану! — Что? Какую пулю?! Ты что боевиков насмотрелась? Просто помоги мне дойти до дивана и дай аптечку. Я помогла ему встать на ноги и закинув его руку на свое плечо, дотащила до кожаного дивана в гостиной. На который он бухнулся и закрыл глаза. — Джеймс! — Прошипела я, тряся его за плечи. — Джеймс! Не смей отключаться, мне страшно, слышишь? — Снова потрясла его я. — Слышу, слышу… — Ответил он ослабевшим голосом. — Со мной все будет в порядке, просто пока я добрался до тебя, потерял много крови и она все еще покидает мое грешное тело, её нужно остановить кстати, не то я точно умру. — Тебе что весело? — Возмутилась я, дрожащими руками пытаясь расстегнуть на нем черную рубашку, которая оказывается вся была пропитана кровью, просто из-за цвета это было не так понятно. Сняв ее, я увидела глубокий порез на правом боку из которого текла кровь. — Джеймс, что мне делать? Как по-твоему мне остановить кровотечение? — Для начала успокойся — прошептал он. — Принеси теплую воду и чистый платок, промой рану. Я побежала на кухню и услышала его голос: — Есть что-нибудь спиртное?! — Виски подойдет? — Нормально, неси. Я принесла аптечку, теплую воду и бутылку «Джек Дэниэлс» и сложила все это на журнальный стол рядом с ним. Как он и сказал я промыла рану теплой водой, но она продолжала кровоточить, тогда, осмотрев себя, Джеймс сказал, заглянув мне в глаза. — Видимо тебе все-таки придется её зашить. — Что?! — Вик-Вик-Вик — Затараторил он шепотом. — Если ты, конечно, не хочешь чтобы я умер у тебя на диване в гостиной, потому что у меня не так-то много времени до того момента, как я потеряю сознание, сделай как я скажу. Бери иголку и любые нитки, неси сюда. — Хорошо. — Я бросилась в комнату за нитками и иголками и тут же вернулась. — Принесла. — Дай мне бутылку. — Облить все это виски для обеззараживания? — Спросила я, скорее доя справки чем для руководства к действию и открутив крышку занесла бутылку над нитью и иглой. — Тихо-тихо, нет, сюда давай. — Он отнял у меня бутылку и приложился губами у горлышку. Сделав несколько больших глотков он отдышался, отпил еще и посмотрел на меня — Это для обезболивания. — Затем он щедро полил виски на рану, стиснув при этом зубы, но не издав практически ни единого звука. — А это для обеззараживания, давай, шей, иначе я скоро умру. — Прошептал он и закрыв глаза, потерял сознание. Страх пронзил меня стальным кинжалом, но приложив ухо к его груди я услышала слабый стук его сердца. Дрожащими руками я проткнула кожу у самого края его раны, но он не шевельнулся. Тогда я постаралась не думать о том что я делаю и просто шить стежок за стежком. После этого я снова промыла его рану и снова щедро полила её виски. Затем наложила повязку и обмыла все его тело по пояс, чтобы смыть остатки крови. Укрыв его одеялом, я вымыла пол, постирала его рубашку, и проверила не осталось ли нигде следов этого происшествия, а после подошла и села рядом синим на пол. На часах было половина четвёртого утра, стояла гробовая тишина, которую нарушали лишь тикающие часы и стук моего сердца. Грудь Джеймса медленно вздымалась убеждая меня в том, что он жив. Но я все же не решалась пойти и лечь спать, а так и осталась сидеть на полу рядом с ним. *** Я проснулась от звука телефона, но не могла понять откуда он доносился. Открыв глаза, я увидела Джеймса и поняла, что как бы мне этого не хотелось, это был не сон, и он действительно лежит раненый у меня на диване. Он все ещё был без сознания или просто спал. Я аккуратно откинула одеяло. Повязка на его ране пропиталась кровью, и я поняла, что было бы неплохо её поменять. Максимально осторожно я отклеила пластыри от его кожи и сняла марлевый тампон с открытой раны. Сейчас, успокоившись, я рассмотрела свою работу и недоумевала, как мне удалось трясущимися руками так аккуратно сшить ему рану. Кровь больше не текла. Я нашла в аптечке спирт и попыталась обработать рану, но как только холодная вата коснулась пореза, Джеймс дёрнулся, вскрикнул и открыл глаза. Рефлекторно, я подула на больное место так, как делала это для Эмили, когда она, совершая свои первые шаги, упала и разодрала коленку. Он замолчал и снова откинулся на подушку. Я ожидала какой-нибудь язвительной шуточки, но он молчал словно беспомощный ребёнок. Когда я снова прикоснулась пропитанной в спирту ваткой к его коже, он стиснул зубы, но, продолжая сохранять молчание, только схватил меня за свободную руку и сжал ее так сильно, что мне стало немного больно, но я промолчала. Глядя на него в таком состоянии, мне даже стало его жаль. Наложив свежий марлевый тампон, я приклеила его пластырем, и снова укрыла Джеймса одеялом. Телефон вновь принялся трезвонить, и теперь, окончательно проснувшись, я поняла, что он звонит на кухне. Я встала на ноги и хотела было пойти посмотреть, кто там звонит, но Джеймс схватил меня за запястье, и слабым голосом прошептал: «не уходи». Я не знала, что сказать. Он выглядел просто больным ребёнком, вся моя ненависть к нему тут же пропала, сейчас мне просто было жалко его. — Я только отвечу на звонок. — Не надо. — Почему, Джеймс? — Не бросай меня. — Я же не бросаю, я только на кухню и сразу вернусь. — Ты врешь… — Бормотал он, глядя на меня затуманенным взглядом. —… Ты снова бросишь меня одного. — Снова? — Пожалуйста, мам, не бросай меня больше, я так скучал по тебе. — Джеймс? — Я была совершенно обескуражена, сев перед ним на колени, я дотронулась до его лба ладонью и заглянула ему в глаза. — Ты весь горишь, нужно вызвать скорую. — Не надо врачей… — Ты узнаешь меня? — Мама… — Прошептал он, но увидев мой испуганный взгляд, несколько раз закрыл и открыл глаза и таким же слабым шепотом добавил: — Вики, ну конечно де я тебя узнаю. — Джеймс, у тебя сильный жар. — Строго констатировала я. — Тебе нужен врач. Может мы что-то сделали не так и у тебя начался воспалительный процесс? Господи, ну конечно же мы ВСЕ сделали не так, мы же зашили тебе рану обычными нестерильными нитками, мы ведь могли занести тебе в кровь какую-нибудь заразу и теперь… — Вик! — Перебил он меня, сжав мое запястье сильнее. — Успокойся, все будет в порядке, поверь это доя меня не впервой. — Но у тебя температура высокая. — Просто дай мне таблетку. Я нашла какое-то жаропонижающее средство и принесла ему две таблетки и стакан воды. — Ты не отомстишь мне за тот раз? — Спросил он, глядя на таблетки в моей ладони с недоверчивой улыбкой. — Лежачего не бьют. — Сказала я, и помогая ему приподняться, подложила за спину подушку. — Спасибо, Вик. — За что? — За то, что не задаешь вопросов и заботишься обо мне. — Ну… вопросы тебя ещё ждут. — Готов ответить на все, на что смогу. — Он посмотрел мне в глаза прямым взглядом. — Ты жизнь мне спасла. — Однажды я едва не убила тебя, просто отдаю долг. Из комнаты послышался жалобный голос Эмили: «Мама, ты где?». — Я сейчас. — Прошептала я Джеймсу и пошла к дочери. Она проснулась и, сидя на кровати, яростно терла глазки кулачками. — Доброе утро, принцесса. — Я села рядом с ней и взяла её к себе на колени. — Где ты была? — На кухне. Ну что, давай одеваться? Переодев её из пижамы в спортивные штанишки и футболку, я заправила постель и отвела её в ванную умываться. — Мам, а включи мне мультик. — Эм, а давай ты поиграешь в своей комнате, у нас там гости. — А кто пришел? —Удивилась она. — ПАПА?! — Она ринулась к двери, крича: «Па-па приехал!», но я, схватив её за руку, остановила. В её взгляде было столько надежды, а мне сразу же стало грустно. Ну почему судьба так к ней жестока? Она так привязана к своему отцу, а из-за того, что вляпалась в эту дурацкую историю, она вынуждена расти без него и постоянно тосковать по родному человеку. — Нет, доченька, там не папа. — А кто? — Один дядя. — Он твой друг, или папин? «Никакой он мне не друг, а папе и вовсе скорее враг» — Подумала я, а вслух сказала: — Мой. — А когда папа приедет? — Не знаю. — А давай ему позвоним. — Хорошо, обещаю, мы позвоним ему, но позже. — Я просто не могла ей отказать. — А сейчас поиграй в своей комнате, а я пока приготовлю тебе вкусный завтрак, договорились? — Я хочу хлопья с молоком. — Как скажешь. —Я поцеловала её в макушку и проводив в детскую, вернулась к Джеймсу. Он снова спал. *** Дэвис проспал до вечера. Я старалась удерживать Эмили в детской, как только могла, но к обеду ей стало совсем скучно в квартире, и, одев её по теплее, я решила, что ничего страшного не произойдёт если мы на пару часов выйдем прогуляться. Я оставила для Джеймса записку и мы вышли на прогулку. Как только мы оказались на улице я взяла в руки телефон и проверила пропущенные звонки. Два раза звонила Алекс и один раз Карим Бензема. Вот чему-чему, а этому звонку я была удивлена да глубины души. Любопытство взяло верх, и я перезвонила. Прослушав пару гудков, я услышала почти забытый голос человека с которым думала уже не придётся говорить.  — Да. — Он ответил так, словно, я звонила ему по своей инициативе, а не перезванивала. — Звонил? — Привет, Вики. — Привет. — Как дела? — Что тебе нужно? — От чего такая суровая? — Карим, мы не друзья с тобой. — Прямо сказала я. — Выкладывай все и оставь меня в покое, у меня своих проблем достаточно. — Грубо. — Констатировал он. — Ну ладно, у меня к тебе один вопрос: скажи пожалуйста, а ты случайно не знаешь где Джеймс? — Какой Джеймс? — Я решила прикинуться дурочкой, вспомнив что Дэвис сказал никому не говорить что он у меня, но вот что интересно, так это почему этим интересуется Карим… — Ну же Вик, твой хороший знакомый Джеймс Дэвис. — Ах вот ты о ком? Понятия не имею где этот мудак. — Уверенна? — Да. Карим, а тебе-то что? И почему вообще я должна знать где он? — Ну скажем мне есть дело то того где он. Его вообще-то брат ищет. А по поводу тебя, не знаю, но Джек с чего-то решил, что он пойдет к тебе. — Ты что знаком с его братом? — Я работаю с его братом. — Что? — Такого я ожидать не могла. — Теперь мне становится ясно… — Рад за тебя. — Съязвил он. — Если Джеймс появится, дай мне знать, а ему скажи что Джек ищет его. С этими словами Карим бросил трубку, оставив меня наедине со своими мыслями. Теперь я действительно стала понимать что к чему. Значит именно Дэвис помогал ему в деле об опеке над Давидом. Значит, тогда, он не просто так посоветовал нам выбрать Для отдыха тот дом у озера. Значит, все это время, что Джеймс методично разрушал мою жизнь, Карим ему всячески в этом помогал. От этой мысли мне стало дурно. Интересно, и давно он работает сними? Знала ли об этом Саша? Ну конечно же нет, откуда ей было знать о таком? Ведь дома он был примерным мужем, все делал для её счастья, откуда она могла такое знать? Теперь мне стало понятно откуда у Карима эти вечные проблемы с законом, и как они так просто решаются, и то дело с несовершеннолетней проституткой… теперь все становится на свои места. Все эти его непонятные друзья… и тот раз, когда он пошёл к своему другу на судебное разбирательство… все говорили, что он виновен, но Карим отправился в суд и пытался его поддержать. И этот человек забирает себе Давида и проводит с ним время?! Мне вспомнились его лицемерные речи по поводу того что он понимает меня и считает, что Неймар поступил неправильно, расставшись со мной и предпочтя мне «Баварию». А я ему верила, считала его мнение весомым, мужским мнением человека с консервативным взглядом и строгим характером, а оказалось, он просто говорил то, что ему велели сказать. То есть, все то время, что он был с Сашей он врал, глядя ей в глаза?! Он обманывал её всю дорогу… Мне стало мерзко от мысли обо этом и я невольно задумалась о Давиде. Он ведь тоже что-то недоговаривает, может быть, они как-то связаны? Может быть, поэтому с такой лёгкостью удалось тогда решить вопрос с Каримом?! Волей не волей, я вспомнила слова Джеймса: «Ты плохо его знаешь». — Мам, ты обещала позвонить папе. — Да, моё золото, как только мы придем домой, мы сделаем папе видеозвонок, и ты с ним поговоришь. — Тогда пошли домой. — Заулыбалась она — Я уже нагулялась. — Ах ты хитрюга! — Засмеялась я и пощекотала её. — Ну раз ты так настаиваешь, пошли. Мы повернули в сторону дома. Что ж, это к лучшему, вернёмся домой, наберу Неймара, дам планшет Эмили, а сама попробую разобраться со всем этим дерьмом, или хотя бы попытаюсь уговорить Джеймса ответить мне на некоторые вопросы. До дома мы дошли быстро, когда мы вошли в комнату, Джеймс ещё спал и Эмили, (как я её научила, когда мы уходили) на цыпочках прокралась в детскую и запрыгнула на свою кровать. Я принесла планшет и набрала номер Неймара через FaceTime. Спустя несколько минут он ответил. Я не хотела его видеть, поэтому сразу же отдала гаджет дочери и вышла, сказав: «Ну поговори пока с папой, а я пойду на кухню», внезапно меня осенило, и я шепнула ей на ушко: «Не говори папе, что у нас гости. Пусть, это будет наш секрет» Дочь кивнула мне с важным видом и снова посмотрела на экран, где уже материализовалось лицо ее отца. Она взвизгнула: «папочка», а я шмыгнула в гостиную, до того как могла услышать его голос. Когда я подошла Джеймс уже очнулся и как мне показалось выглядел уже лучше, чем прежде. Я прикоснулась к его лбу, жар отступил. — Спасибо, Вик. — Сказал он уверенным голосом. Похоже, ему гораздо лучше. — Джеймс, не надейся, что из-за случившегося я забуду обо всём дерьме, что ты мне сделал. Я, просто не могла вышвырнуть тебя на улицу в таком состоянии. — Я знаю все это, Вик, но все равно, спасибо за то что ты это сделала. Я прекрасно понимаю, что ты могла бы поступить иначе. — Я смотрю, тебе полегчало. — Да на мне все как на собаке заживает. — Засмеялся он и приподнялся на подушках. Одеяло сползло, обнажив его накаченный торс и повязку которую я перевязала утром. Она была чистой и сухой, хороший знак. — Тебе все равно нужен врач. — Зачем? — Как зачем? А снимать швы? А проверить чтобы все было в порядке? — Ну раз я еще дышу, значит все в порядке, а швы ты можешь снять и сама, поверь это легче, чем их накладывать. — Что?! Ты что собрался торчать тут столько времени?! — Да ладно тебе, Вик, это займёт всего несколько дней, ничего страшного за это время не случится. Мне просто нужно восстановить силы. Я сразу же вспомнила про звонок Бензема, но не знала, как правильно поступить. С одной стороны, если я скажу Джеймсу, что его ищет брат, то он тут же свалит и оставит меня в покое, но с другой, может быть именно сейчас, пока Дэвис так активно выражает мне свою признательность, самое время за давать ему вопросы. Что же делать? А вдруг, когда Джек Дэвис узнает что всё это время, что он искал младшего брата, он был у меня он разозлится на меня? Я все ещё помню каков он в гневе и не хотела бы снова попасть под его горячую руку. — Вик, ты чего задумалась? — Хорошо, ты можешь остаться на некоторое время, но с одним условием. — И чего же ты хочешь? — Сказал он с улыбкой. — Ты ответишь мне на некоторые вопросы. — Я ведь и так обещал тебе ответы. — Ты сказал, цитирую: «Отвечу, на что смогу», меня это не устраивает, мне нужны ответы на все, интересующие меня вопросы. — Поверь мне, Вик на те вопросы, ответы на которые тебе знать не положено, я не отвечу ради твоего же блага. И я тебя уверяю, вряд ли ты сама захочешь их знать. — Но… — Хорошо, давай договоримся по-другому. — Он загадочно улыбнулся. — И как же? — Я обещаю ответить на все твои вопросы, но взамен ты будешь отвечать на мои. Только мы оба пообещаем друг другу что ответы должны быть честными. — А разве ты не все ещё обо мне выяснил? — То, о чем я хочу тебя поспрашивать, не выяснишь нигде, кроме как у тебя самой. — Что ж ладно, я согласна, но учти обязательно нужно ответить на все вопросы, чего бы они ни касались. — Да, только еще одно условие. — Ну, началось… — Закатила я глаза. — Это важно, Вики, все что я тебе скажу останется в этой комнате. Не вздумай никому ничего рассказывать, поверь мне, это для твоего же блага. — Хорошо. — Итак, начнем. — Улыбнулся он. — Слушаю твой первый вопрос. — Что ты имел ввиду, когда сказал что я плохо знаю Давида? — Он не тот за кого себя выдает. — Так не пойдёт, Джеймс, это не ответ. — Скажем так, футбол не единственный вид его деятельности. — Он что работает на твоего брата? — Нет. Он работает на французскую мафию. — Что?! Этого не может быть. — Поэтому я очень удивился, когда узнал, что вы друзья. Сначала я подумал, что это не с проста, мне показалось странным, что Давид сдружился с девушкой на которую я положил глаз, но потом я узнал что ты жена какого-то футболиста и вы знакомы давно. Мне стало интересно и я начал копать, и поверь мне, тебе не понравится то, что я узнал. — Не важно, скажи. — Помнишь я спросил его: «Ты все еще играешь?» — Да. — Я не имел в виду футбол. — Тогда что? — Я имел в виду его роль. Роль твоего друга, которую он успешно играет вот уже который год. Знаю тебе конечно же не верится, к тому же мне так и не удалось узнать для чего это французам. Он втерся к тебе в доверие задолго до нашего знакомства, значит я тут ни причём, тогда, вопрос остаётся открытым: для чего ему это? — А с чего ты взял, что он притворяется моим другом? — С того что у меня есть свои люди во Франции. Слушай, Вик, как бы больно не было это признавать, но это правда. Давид тебя просто использует в каких-то своих целях, я пока не знаю в каких, но обязательно постараюсь это выяснить. Конечно, если ты мне не веришь, можешь спросить у него прямо, думаю он не ожидает такого вопроса в лоб, и ты застанешь его врасплох. Спроси у него: «Кто такой Фредерик Леруа?». Поверь мне, после такого вопроса ему волей не волей придётся отвечать. — Хорошо. Следующий вопрос… — Стоп, стоп, стоп. Теперь мой черед спрашивать, а твой отвечать. И не забывай о правилах, ответ должен быть честным. — Ладно, слушаю. — Скажи мне, Вики, отбросив всё свое предвзятое отношение ко мне, отбросив все предубеждения и бла, бла, бла… — Он закатил глаза. — В ту ночь в Бразилии, чисто физически, тебе было хорошо со мной? — Что? — Возмутилась я. — Что за вопросы?! — Ну уж простите, ты задаёшь те вопросы, которые интересуют тебя, я задаю те, что интересуют меня, так что, я жду ответ. Честный ответ. — Нет. — Это правда? — Ну да, я же обещала говорить правду. — Хорошо, тогда изволь пояснить, ведь я дал тебе развернутый ответ, так что и ты теперь ответь, как подобает. Что именно я сделал не так? Или может я чего-то НЕ сделал, а тебе хотелось, я хочу знать, чего тебе не хватило? — Джеймс, прекрати, это не смешно. — А я и не смеюсь, я серьезно. Мы договорились, отвечай, иначе я тоже не буду больше ничего говорить. — Что ты хочешь услышать?! — Правду. Что я делал не так? — Да при чем тут то что ты делал или не делал?! Ты заставил меня с тобой переспать, похитил мою дочь, угрожал убить её, как ты думаешь, что я могла чувствовать в тот момент? Мне было абсолютно наплевать, что ты делаешь, лишь бы это поскорее закончилось! — Ну вот, я так и знал, ты не поняла вопроса. Я знаю, что морально тебе было плохо от происходящего и ты ненавидела меня всем своим существом, но я спросил не об этом. Я спросил о твоем физическом удовольствии. — Он скользнул взглядом по моему телу, а я чувствовала, как от одних его слов щеки покрылись румянцем, а внизу живота стал затягиваться узел. — Просто скажи мне, Вики, в ту ночь со мной ты ведь испытала… — О, Боже мой, да, Джеймс. Да! — Что да? — Да, чисто физически, мне было хорошо. — В моей памяти всплыла та ночь, руки тут же вспотели, дыхание участилось, мне стало жарко. А подсознание как нарочно подкидывало воспоминания о его руках на моем теле. Я смотрю на его губы и вспоминаю, как он целовал мне живот. Он улыбается, обнажая белые зубы, а я вспоминаю, как он кусал мою грудь. Сердце стало стучать, как сумасшедшее, а тонкий кружевной лифчик под футболкой, не скрывал моего возбуждения. Боже мой, я что хочу его?! Как он сделал это, все лишь разговаривая со мной?! — Вот теперь ты говоришь мне правду. — Улыбнулся он, наклонившись ближе ко мне. Он почти прикоснулся губами к моей шее и прошептал на ухо. — Можем повторить, я соскучился по тебе. Мой мозг практически отключился, когда он прикоснулся губами к моей шее, спускаясь к плечу, но внезапно я вспомнила кто он такой, и все отвращение вернулось обратно. Я вскочила с места и отошла от него, поправив футболку, которую он уже умудрился стянуть на одно плечо. — Не смей прикасаться ко мне! — Ты чего, Вики? — Удивился он и вскинув руки вверх, в знак капитуляции, добавил. — Извини, я думал ты этого хочешь. — Вернемся к моим вопросам. — Холодно сказала я. — Расскажи, чем занимается твой брат, и какая роль в этом всем конкретно у тебя? — Вот ты и задала вопрос, ответ на который тебе лучше бы и не знать. Ну что ж раз ты так настаиваешь… — Он устроился поудобнее, приготовившись к рассказу. — Джек в этом уже давно, ему было лет 13 когда он попал в эту сферу. Это было еще в Лондоне. Начинал он с продажи наркотиков в клубах, школах, колледжах и университетах. В общем там где был спрос. Потом, когда он немного окреп и встал на ноги, он забрал меня к себе, а когда ему стукнуло 18, мы уехали в Испанию. Здесь в Мадриде он начал все заново и постепенно построил эту империю. — Ты так и не сказал чем именно вы занимаетесь. — Продажами. — Продажами чего? — Наркота, контрабанда, бриллианты, ценные редкости, оружие, люди… — Люди? —Удивилась я. — Да, Вики, люди. В основном девочки. — Боже мой, вы с ума сошли?! Вы продаете их в сексуальное рабство?! — Не нужно громких слов, Вик, практически все из них едут добровольно и за неплохое вознаграждение. Так что все довольны, это одно из самых выгодных направлений бизнеса. — В голове не укладывается. И какое же место в этом аду принадлежит тебе? — Я владею несколькими клубами и занимаюсь организацией вечеринок по заказам других владельцев. — О, Господи, ты что продавал наркотики в моем клубе?! — Ну, теперь уже в моем, но да. — Какой кошмар. — Ничего подобного. Поверь мне звучит все это хуже, чем есть на самом деле. Ну, что ж, теперь мой второй вопрос: После той ночи в Бразилии, ты с кем-нибудь спала? — Джеймс, твои вопросы все будут вращаться вокруг того случая?! — Просто ответь на вопрос. — Нет. — Нет-не ответишь, или нет-не спала. — Нет-не спала! Доволен? — Очень даже. — Ты сказал, когда твой брат встал на ноги, то взял тебя к себе. Откуда взял? Вы не жили вместе? — Нет, в возрасте пяти лет я попал в детский дом. — Что? Почему? — Потому что, в этом возрасте я лишился матери, а отец от меня отказался. Но к счастью, я провел там не так много времени, как мог бы, если б Джек не забрал меня оттуда. В итоге меря вырастил мой Брат. — Но… — Теперь я. — Он посмотрел мне прямо в глаза. — Вик, ты все еще любишь своего бывшего мужа? — Я… — Вопрос застиг меня врасплох. — Не знаю. — Это не правда, человек знает ответ на любой вопрос просто не всегда готов признавать это. Так вот скажи мне здесь и сейчас, ты его любишь? — Нет, не люблю. Он бросил меня в тот момент, когда был мне больше всего нужен. Я не отрицаю что виновата перед ним, но он не должен был так поступать со мной, это было жестоко. — У тебя еще остались ко мне вопросы? — Ты говорил, что твоя мама умерла на твоих глазах, что произошло? — Я отвечу на твой вопрос, Вики, но он был последний. — Но… — Это сделал мой отец.