Festina lente (Торопись медленнее)

Я так и сидела на столешнице прижимаясь к Джеймсу всем телом и не могла оторваться от него. Теперь меня накрыло чувство стыда и какого-то смущения. Я не знала. что ему сказать и стоит ли вообще сейчас что-либо говорить. Все чего мне сейчас хотелось бы, это чтобы он молча развернулся и ушел, не говоря мне ни слова. Но я прекрасно понимаю, что он не сделает этого. Его слова «Я люблю тебя» до сих пор эхом отдаются у меня в голове, но мне нечего ему ответить. Правда в том, что я не знаю, что чувствую к этому человеку: с одной стороны, какая-то часть меня до сих пор злится на него и ненавидит его за все, что он сделал, но с другой… Есть та часть меня, (я считаю ее темной своей стороной) которая жаждет его все сильнее и сильнее. Эта часть меня в какой-то степени хотела ответить взаимностью на его слова, именно эта часть меня поддалась порыву страсти и именно она сейчас прижимается к горячему телу Джеймса Дэвиса. — Вики — прошептал он прямо мне в ухо, — все в порядке? — Да — шепнула я в ответ, смущаясь еще больше. — Джеймс, я хочу одеться. — Сказала я, потупившись и избегая его взгляда. Он отошел от меня, я, подтянув к себе колени, обняла их руками в попытке прикрыться и, опустив голову на колени, услышала как он застегивает молнию джинсов и ремень, а в следующую секунду почувствовала, как на мои плечи легла его рубашка. Ничего не говоря, я просунула руки в рукава и застегнула ее на себе. Она была достаточно велика мне по размеру, чтобы прикрыть попу, чему я была очень рада. Видимо Джеймс понял, что мне не по себе и вышел из кухни, оставив меня одну. Я соскочила со столешницы и застегнув его рубашку на себе до конца пошла за ним. Он стоял на балконе уперевшись обеими руками в перила и вглядываясь в снующую внизу толпу людей. Город жил своей жизнью поток людей, казалось не прекращался, толпы туристов расхаживали по улицам, кто с картой, кто с буклетами и разговорниками, кто с туристическими группами и экскурсоводами. Я молча наблюдала эту же картину, пристроившись рядом с ним и гадая о чем же он сейчас думает. Не знаю как долго еще продолжалась бы наша с ним «молчанка» если бы ему не позвонил его брат. Но к счастью он позвонил и после разговора Джеймс с серьезным видом сообщил мне, что ему срочно нужно уехать и он свяжется со мной позже. Он легонько обхватил мои губы своими и прошептав мне на ухо: «Оставь рубашку себе ты в ней очень сексуальная», вышел из квартиры, оставив меня наконец одну. Не успела за ним захлопнуться дверь, как я собрав с пола свои вещи, отправилась в душ. Освежившись, я надела обратно его рубашку и отправилась на кухню, чтобы прибраться (нужно же собрать все что Джеймс свалил на пол).Он ни на секунду не выходил из моей головы, я чувствовала себя каким-то подростком. Нет честно, ни дать ни взять, влюбленная школьница. Не могу сказать, что мной овладели какие-то сильные чувства к нему, но то что он стал мне далеко не безразличен — неоспоримый факт. Странно, но как только я попала домой все то что происходило до этого в доме Джека казалось мне каким-то наваждением. Я вдруг поняла, что безумно соскучилась по дочери и не меньше скучаю по Алекс. Я чувствовала свою вину в том, что мы практически не общаемся, но так же мне было и обидно от того, что она не поняла меня и не поддержала в тот момент, когда была нужна мне больше всего. Не знаю, как так вышло, но она сейчас больше друг Неймару чем мне, хотя чему я удивляюсь, она ведь замужем за его другом. Думая обо всем этом, я наконец решила отбросить в сторону свои обиды и попробовать снова ей позвонить. Я набрала ее номер в тревожном волнении, но все что я услышала: три длинных гудка и перевод на автоответчик, обычно в такие моменты я сбрасываю и жду пока мне перезвонят, но я прекрасно поняла, что она не станет этого делать. И решила записать ей сообщение на голосовую почту: «Привет, Саш, это Вики. Помнишь, у тебя была подруга по имени Вика, странная такая, я бы даже сказала что она сумасшедшая. Может быть она не всегда поступает правильно и взвешенно, такая уж она, ничего уж с этим не попишешь, но она по тебе очень сильно скучает, правда. Саш, поговори со мной, пожалуйста, мне тебя очень не хватает. Когда прослушаешь это сообщение приезжай ко мне пожалуйста мы с Джеком будем тебя ждать. Вот черт походу теперь придется не использовать эту шутку. Я имела в виду вискарь.» Закончив уборку по дому, я отправилась в магазин за продуктами, для того чтобы приготовить ужин, в душе я все-таки надеюсь, что Алекс обязательно придет, поэтому решила приготовить ее любимую пасту под сливочно-грибным соусом. Саша перезвонила мне как раз когда я закончила с приготовлением ужина. — Алло. — Открой мне дверь. Хоть подруга и пришла ко мне, но держалась немного холодно и отстраненно. Она прошла в кухню и поставила на стол принесенный с собой торт. — Спасибо, что пришла, Саш. — Ну и как тебе удалось оттуда сбежать? — Я не сбегала, Джеймс сам привез меня домой. — Ах вот как? Джеймс тебя привез?! А вы поладили с ним как я посмотрю. — Саш, давай успокоимся и поговорим нормально без предубеждения. — Так вот как это называется? А я все думала какое слово подобрать к тому что я чувствую по отношению к этому придурку, оказывается это предубеждение. — Я понимаю, что и ты прошла из-за него через определенные трудности, но… — Трудности? Вики, ты называешь это трудностями? Та-а-а-к, похоже нам не стоит больше говорить об этом на трезвую голову, по-моему ты звала меня пить вискарь, сейчас самое время наливать. — Вообще-то, я приготовила пасту и думала, что мы начнем с вина. — Вино так вино Я накрыла на стол и мы поужинали практически в тишине. Я знала, что у нее внутри все кипит, но она продолжала упорно молчать. Поняв, что так разговора у нас не получится, я плавно перевела наш ужин в посиделки у телевизора (заполняющего «эфир», что-то бубня на заднем фоне), насыпала в пару стаканов по 4-5 кусочков льда и щедро полила их виски. Молча протянув один стакан Алекс, я села рядом. Тишина продлилась еще некоторое время и когда она стала в конец невыносимой, у меня зазвонил телефон. Первое, что пронеслось у меня в голове: «О Боже, Джеймс, как же ты не вовремя», но это был не он. Звонил Неймар, и увидев его номер на дисплее моего телефона, я действительно удивилась. Извинившись перед Сашей, сделав вид, что его звонок прервал наш содержательный разговор, я ответила на звонок, нарочито назвав его имя, чтобы Алекс поняла, что я говорю с бывшим мужем. — Привет, Ней. — Привет, Вик. — Он немного помолчал, и я уже задумалась над тем, что сегодня все со мной не слишком-то разговорчивы, но после недолгого молчания, он заговорил снова. — Как ты? — Нормально, спасибо. А как твои дела? Как «Бавария» адаптировался в коллективе? — А ты, как я понял, перестала следить за футбольными новостями, да? — Ты правильно понял. — Что у тебя нового? Чем сейчас занимаешься? — Да ничем особенно, привожу мысли в порядок, жду Эмили, ты ведь привезешь ее завтра? — Да. Я поэтому и звоню, хотел сказать, что буду достаточно рано, часиков в 9. У меня тренировка в 10, не хочу опаздывать. — Тренировка в Мадриде? — Ну да… — сказал он с удивлением в тоне — неужели ты до такой степени не в курсе футбольных событий, у нас матч с «Реалом» в эту субботу. — Ах да, точно — сказала я, понятия не имея о каком матче идет речь, но мой мозг додумал за меня — Лига чемпионов, конечно. Что ж, Ней, удачи. — Спасибо. — Он показался мне каким-то растерянным, словно звонив мне хотел сказать совершенно другое, но из-за того, как я ему отвечала разговор ушел совсем в другую сторону, и теперь он не знал что говорить дальше. По крайней мере у меня сложилось именно такое впечатление. Я решила помочь ему завершить этот разговор, учитывая, что Саша, совсем заскучав, решила устроить обход по квартире, и я чувствовала себя неловко оставив ее без внимания. — Ну, ладно, Ней, тогда завтра увидимся, а то меня Алекс ждет. — Да, да конечно, до завтра, Вики. Алекс привет. — Обязательно. Я отключила вызов и пошла вслед за Сашей, которая уже была на кухне и, долив виски в свой стакан, взяла с собой бутылку, возвращаясь в зал и снова располагаясь на диване. По ее глазам было видно, что алкогольные пары уже оказали воздействие на трезвость ее ума и наша игра в молчанку подходит к концу. Я поняла, что начинать разговор придется мне, и отсалютовав своим бокалом и присев на противоположный конец дивана, так чтобы мы были друг напротив друга, сказала: «От Нея тебе привет». — Что хотел? — Напомнил о том, что завтра он привезет Эмили домой. — Я усмехнулась. — Можно подумать я об этом забыла. — А разве нет? — Алекс не начинай, а что я по-твоему тут… — Я остановилась на полуслове осознав, что сморозила лишнего. — Я так и знала! — Воскликнула она. — Ты приехала домой только из-за того что Эмили возвращается, а если бы нет, то так и была бы с ним да? — Саш, мы ведь договорились без предубеждения. — Хорошо, давай попробуем. — Вздохнула она. — Вот скажи мне, подруга, ты ведь говорила, что Джек заставляет тебя ложиться в постель с его братом, что ты только делаешь вид что хочешь этого, но на самом деле это не так. Ты ведь так говорила, я это не придумала? — Да, Саш, я действительно так говорила, но… — НО? Почему тогда ты солгала там перед ними? — Потому, что все изменилось, понимаешь, Джеймс, он не такой каким пытается казаться, он совсем другой человек. — Ну и какой же он? Давай еще скажи мне что он хороший, белый и пушистый. — Нет же, я не говорила, что он белый и пушистый, я не отрицаю, что его поведение не назовешь примерным и его поступки могут привести в шок, но всему этому есть свои причины и теперь мне стало о них известно. Понимаешь, зная то, что я знаю сейчас, я не могу его ненавидеть. — И какую сказочку он тебе наплел? — Я не скажу ни слова, пока ты не оставишь свой саркастический тон. — Ну, ладно-ладно, говори, я слушаю… трушную историю Джеймса, мать его, Дэвиса. — Зря ты так сказала, потому, что речь пойдет как раз таки о его матери… Я долго и вдохновенно рассказывала Алекс историю Джеймса и в какой-то момент мне даже показалось, что она ею прониклась и поняла его, но когда я закончила, а вместе с тем, и разлила последние капли виски из бутылки по стаканам, она заговорила. — Все это конечно понятно, — голос ее был уже основательно нетрезвым. — но причем тут его маниакальные наклонности? — Блин, Саш, ты вообще слушала, что я говорила? Я не оправдывала его поступков, я просто хотела чтобы ты поняла, что он не такой уж и ужасный человек, он просто парень с которым случилось много плохого и он пережил это как смог, тем более что он вырос со своим братом, который был вынужден вести некоторый образ жизни чтобы подняться на ноги и поднять своего младшего брата. — Ясно короче, теперь ты защищаешь их обоих. Эх Вики-Вики, самое ужасное из того, что мы можем дать мужчине — это жалость, ну и хрен с тобой, жалей его если хочешь, скажи мне только одно: ты чувствуешь к нему что-то кроме жалости? — Я… — я задумалась и поняла, что не знаю ответа на этот простой вопрос. — И-и-и? — Я… не знаю. — Пиздец. — Саша с грохотом поставила пустой стакан на стеклянный столик. — А что я такого сказала-то? — У меня начал заплетаться язык, и я тоже осушив свой стакан поставила его рядом. — Мы бабы всегда знаем ответ на этот вопрос. и это нормально, но вот когда мы говорим: «Не знаю» то все гораздо хуже. На самом деле Вик, ты знаешь, просто не хочешь признаваться в этом себе самой. Но если ты со мной не согласна, то ответь мне на еще один вопрос. -Какой? — На самом деле он очень простой. — Она сделала драматическую паузу, затем продолжила — Ты все еще любишь Неймара? Я не ожидала услышать его имя и от этого сердце словно пропустило один удар. Я замолчала и задумалась над ее вопросом, наверное мое молчание затянулось слишком надолго, так как, Алекс прошептала: «Какое-то неуверенное «ДА», подруга»… И тут я поняла, что знаю ответы на оба ее вопроса, но действительно не хочу признаваться в этом себе. — Я права, не так ли? Я молчала, мои глаза вдруг наполнились слезами и они беззвучно покатились по щекам. Саша тут же прижала меня к себе и прошептала: «Ну-ну, не надо Вик, ты сильная и я всегда рядом. Прорвемся». *** Меня разбудил звонок телефона и внезапно осознав, что Неймар должен был привезти Эмили рано утром, я подскочила как ошпаренная и ответила на звонок постаравшись сделать голос (насколько это позволяла раскалывающаяся голова), как можно бодрее. — Алло. — Проскрипела я хриплым голосом. — Вик, я тебя разбудил? — Нет — нет, я вас жду. — Ты заболела? — Нет. Все в порядке правда. — Ну, окей. Мы будем примерно минут через сорок. — Хорошо. Я отключила вызов и со вздохом бухнулась обратно на подушку. Рядом со мной зашевелилась Алекс и я попыталась вспомнить как закончились наши ночные посиделки. Мне удалось вспомнить что мы открыли еще одну бутылку виски, я много плакала вспоминая нашу семейную жизнь с Неймаром, потом говорила о Джеймсе и его семейной трагедии, потом еще о чем-то, по-моему даже вспоминала Марка, и Давида. Саша даже посмеялась надо мной и «моими мужиками», а потом провал, не помню, как мы с ней оказались в кровати и во сколько уснули, но сейчас я совершенно точно понимала одно: моя любимая и единственная доченька будет совсем скоро дома и на то чтобы придти в себя и встретить ее у меня всего-навсего пол часа. Растолкав Сашу, я отправилась в душ, а когда вернулась обнаружила что она уже собралась ехать домой. — Ты чего? — Я поеду Вик, мне кажется вам с Неем сейчас не нужны лишние глаза и уши. — Ничего подобного, вы же близкие друзья, да и если ты будешь рядом мне будет даже легче с ним разговаривать, я не знаю, как сейчас с ним себя вести если честно. — Вик, все будет хорошо, слова сами придут. Вам нужно поговорить. И вообще Эден там наверное злой, как три Китайца за то, что я его кинула. Мне правда надо ехать домой. — Подожди, ты что за руль садиться собралась? — Я что сумасшедшая что ли? Поймаю такси. — Ну хорошо, как скажешь. Я провела подругу до двери и чмокнув ее в щеку на прощание, закрыла дверь. Так молниеносно я еще никогда не наводила порядок. Спустя полчаса после звонка Неймара, квартира сияла чистотой, я сама привела себя в порядок и ждала их приезда. Спустя еще какое-то время, раздался звонок в домофон и нажав на кнопку на системе сигнализации, я увидела на дисплее улыбающуюся дочь. Она воскликнула: «Мамочка, открывай, мы приехали!». Открыв дверь, я с нетерпением ждала их раскрыв дверь в квартиру. Как только разъехались двери лифта оттуда выбежала Эмили и кинулась мне на шею. До этой секунды я даже не осознавала насколько сильно я по ней скучала и как сильно мне ее не хватало. Из глаз потекли слезы, я прижимала к себе дочь, опустившись на колени прямо перед лестничной клеткой. А ее отец стоял над нами и улыбался какой-то непонятной улыбкой. Когда мне все-таки удалось совладать с собой и оторваться от нее, я поднялась на ноги и взяв ее за руку, позвала их обоих в дом. Но прежде, чем переступать порог моей квартиры, Ней протянул мне пышный букет роз и поцеловал меня в щеку. От этого его прикосновения по коже пробежали мурашки, но не так, как это было раньше. Сейчас я почувствовала что-то другое к нему, что-то утраченное мной, но при этом смутно знакомое. Я не знала, как отреагировать на это, и решила просто зайти в дом пригласив их проследовать за мной. Поставив букет в вазу, я поставила на плиту полный чайник, и достала из холодильника принесенный накануне Алекс, торт. Все время пока мы пили чай Эмили лопотала пересказывая все, чем они с Неем занимались пока она гостила у него в Мюнхене. Слушая ее я осознала, как она выросла за то время пока была в Германии. Такое ощущение, что ее не было около полугода, с моего лица не пропадала счастливая улыбка. После чаепития Ней сказал, что ему пора на тренировку, но Эмили и слышать не хотела о том, что он сейчас уйдет. И как бы я ни уговаривала ее, как бы ни объясняла, что у папы работа и ему нужно ехать, она не отставала. Тогда Ней достал из кармана телефон и написав кому-то смс-сообщение, сказал: «Хорошо, моя принцесса, как скажешь, я никуда не поеду, останусь с тобой и мамой и мы вместе поиграем, хорошо?» Счастью Эми не было предела, мы поиграли с ней в игры, в которые она любила играть, когда-то, когда мы жили вместе, когда-то, когда мы были семьей. Ее глаза просто светились счастьем и я впервые задумалась о том, какое будущее мы дадим своему ребенку. Я задумалась о том, что на ее долю выпало немало испытаний, и самое главное, что ее еще ожидает, это жизнь на два фронта, на две страны и, возможно, на две семьи. Ей всю жизнь придется разрываться между мной и отцом, все время придется делать выбор и переживать о том, чтобы не обижать дорогих ей людей, только из-за того, что у ее родителей не сложилось. Как же это все-таки несправедливо. Наконец утомившись от бесконечных игр и перелета, она начала зевать и я уложила ее в постель. Убедившись, что она крепко уснула, Ней, посмотрел на часы и решил все-таки посетить тренировку, чтобы успеть хотябы к ее окончанию. Он ушел, а я прибравшись на кухне, легла спать рядом с дочкой, чтобы наверстать упущенное: сон и время рядом с моим сокровищем. Проснувшись Эмили первым делом поинтересовалась, где папа. Мой ответ: «Папа на работе» ее удовлетворил. Мы погуляли на улице, сходили на детскую площадку, которая находилась в паре кварталов от нашего дома, съели мороженое и вернулись домой когда начинало темнеть. Я приготовила ужин и накрывала на стол, когда раздался звонок в дверь. Это был Неймар. Он поужинал с нами и вызвался уложить Эми спать, пока я убирала и мыла посуду. Подставляя намыленные тарелки под струю горячей воды, я засмотрелась и улетела мыслями в большущий особняк Дэвисов. В моих мыслях возникло лицо Джеймса и его слова: «Все кого я люблю, будут в опасности»… «Теперь я люблю тебя…»… «Я люблю тебя, Вики…». Я прокручивала его слова в голове снова и снова и мне в какой-то момент даже показалось, что я слышу его голос. Я так и стояла с одной тарелкой в руках, держа ее под водой уже минут двадцать и почувствовала на талии мужские руки. Будто очнувшись ото сна, я от неожиданности выронила тарелку и она разбилась пополам. Осознав, что это Неймар подошел ко мне сзади о обнял за талию, как он делал это раньше, я закрыла кран и медленно обернулась к нему. Сердце в груди гулко стучало, кровь прилила к лицу и будто шумела в ушах. Он смотрит мне в глаза каким-то странным взглядом, будто собираясь с мыслями чтобы что-то сказать. Я опускаю глаза, не в силах выносить этот его взгляд, а он приподнимает мой подбородок, восстанавливая зрительный контакт между нами, но продолжая молчать. Потом он берет меня за руки и поднеся их к губам прикасается ими к моим ладоням. Мои руки задрожали, и он снова поднял на меня свой задумчивый взгляд, и заговорил тихим шепотом. Не знаю потому ли, чтобы не разбудить нашу спящую дочь, или потому, что его горло сдавило так же сильно как мое в этот момент. — Вики, я долго думал об этом моменте и этом разговоре. Я долго думал о тех твоих словах: что это все моя вина, и в конце концов я понял, что ты была права. Все это действительно было моей ошибкой от начала и до конца. Я не должен был позволять случиться такому, я не должен был отталкивать тебя, я совершил ошибку. За все это время, что мы не вместе с тобой, я ни на секунду не переставал думать о тебе, я все время пытался вспоминать твои глаза, твой голос, твой смех, твою улыбку… Но перед моими глазами днем и ночью были лишь твои слезы и тот твой свирепый взгляд, твое разочарование… Прости меня за то что я допустил то, что случилось с нами — Он снова принялся покрывать мои ладони поцелуями, по моим щекам градом катились слезы, и я понимала, что он говорит абсолютно искренне, но проблема в том, что эти слова были нужны мне гораздо раньше. Скажи он их раньше, пойми он все это раньше, но… Я осознавала именно в этот момент, что уже слишком поздно для всего этого, но почему-то не могла остановить его, почему-то я продолжала молча слушать его исповедь, глотая слезы…, а он тем временем уже замолк и смотрел мне в глаза с надеждой. Я продолжала молчать, дрожа всем телом, а он отпустив мои руки, прошептал: «Вики, ты самое дорогое что есть в моей жизни. Я люблю тебя».